Не оставалось ничего другого, как подчиниться его приказу. Причина отъезда Элис из Шерифф-Хаттона ей гораздо более понятна, чем кому бы то ни было. Она поморщилась, вспомнив об Элизабет.
Заметив, что небо просветлело и ливень превратился в легкую морось, она обрадовалась. Возможно, он скоро прекратится на некоторое время. Вот уже две недели с небольшими перерывами шел дождь, иногда сильный. Она так устала от нескончаемой небесной влаги.
Через сорок минут, когда дождь уже превратился во влажную взвесь в воздухе, откуда-то спереди донесся крик Джорди:
— Всадники, госпожа! Два десятка или больше, быстро приближаются!
Сначала Элис подумала, что, должно быть, ее отец едет с несколькими своими слугами встретить ее, но оказалось, их встречали солдаты в полном вооружении. Один из ее сопровождающих, совсем юноша, ехавший рядом с ней, протянул руку к мечу.
— Подожди! — скомандовала она. — Посмотри на их знамя и будь осторожен.
Вытянутое прямоугольное знамя выглядело потрепанным, но гордо развевалось на древке, и хотя с его главным символом, золотым вайверном, она была незнакома, он соседствовал с огненно-красным уэльским драконом на зелено-белом поле. За последнее время она уже не единожды видела такой герб.
— Миледи, они убьют нас, — пробормотал юноша, но она видела, что он убрал руку от меча, и успокоилась.
— Мы для них не угроза, — спокойно ответила она. — Я не сомневаюсь, что, узнав, куда мы едем, они отпустят нас с миром.
Глава ее эскорта, очевидно, имел такое же мнение, поскольку сделал знак остальным натянуть поводья. Через несколько мгновений вооруженный отряд с криками, грохотом и лязгом поравнялся с ними. Некоторые всадники остановились всего в нескольких футах от Элис и Джонет. Когда один из мужчин на мощном вороном с белыми отметинами коне отделился от отряда и направился к Элис, она выпрямилась в седле и отодвинула капюшон чуть назад, готовясь объявить себя и потребовать безопасного прохода для своих спутников. Всадник оказался крупным мужчиной, высоким и необычайно широким в плечах, даже принимая во внимание объемную кожаную куртку и покрытый металлическими пластинами, легкий панцирь. Шлем не закрывал его лица, поскольку его забрало было поднято, и, хотя на боку у него красовался меч, его латные рукавицы висели на своих ремнях у эфеса, а лошадь не имела лат. Когда всадник остановился перед ней, он снял и свой шлем, открыв густые темные волосы, вьющиеся под моросящим дождем.
Всадник держался строго, хотя суровость ему придавали резко очерченные скулы, орлиный нос и упрямый подбородок. Выглядел он молодо: не более двадцати пяти — двадцати шести лет, но держался так, что, несомненно, он был главой отряда. Действительно, подумала она, он похож на человека, который станет лидером в любом обществе и будет отстаивать свое мнение в любом споре, и только очень отважный человек или дурак посмеет ему перечить.
Она подняла подбородок, посмотрела ему прямо в глаза и ждала, пока он заговорит. Его глаза, глубоко посаженные и такие же серые, как нынешний день, смотрели жестко, и теперь она вдруг подумала, что он, наверное, старше, чем ей показалось вначале. Но нет, она не ошиблась. Прямо у нее на глазах они изменились, стали мягче. Крохотная искорка веселья мелькнула в его глазах, сопровождаемая сочувственным взглядом, смягчая суровое выражение его лица.
— Леди Элис? — Его голос звучал низко и странно-мелодично, с неизвестным ей слабым акцентом, но тем не менее приятно для слуха.
— Да, — подтвердила она. — Я Элис Вулвестон. Откуда вам известно мое имя?
— Мы ждем вашего приезда вот уже два дня, — объяснил он. — Вы старше, чем я ожидал.
Она подняла свой подбородок на целый дюйм выше, стараясь держаться, хотя и неосознанно, как покойная королева.
— Так, значит, мой возраст имеет для вас какое-то значение?
Он покачал головой.
— Ваш отец говорил о своей маленькой дочке. Я ожидал встретить ребенка.
— Мне восемнадцать, — небрежно уведомила она, как будто восемнадцать ей исполнилось уже очень давно, а не всего три недели назад.
— Тогда странно, что вы еще не замужем, — твердо произнес он.
От его самоуверенности она стиснула зубы.
— Кто вы такой, что позволяете себе так дерзко расспрашивать?
— Мое имя Николас ап Дафидд аб Эван ап Гуилим из дома Мерион, — назвался он. — Англичане, которые не умеют сворачивать свой язык так, чтобы произнести наши валлийские согласные, зовут меня Ник Мерион.
— Неужели? — Она нахмурилась. — Мой отец тоже зовет вас так?
По лицу незнакомца пробежала тень.
— Дела здесь обстоят плохо, миледи. Поэтому мы и выехали навстречу, чтобы перехватить вас.
— Перехватить? Господи, что вы хотите сказать?
— В Вулвестон-Хазард пришла болезнь. Вы должны приготовиться к печальным новостям.
— Болезнь? — Из писем, приходивших в Драфилд, она знала, что болезнью охвачен Йоркшир, но она не слышала ни о какой вспышке в Вулвестоне, и его тон так испугал ее, что у нее внутри все сжалось. — Какая болезнь? Только не чума!
— Нет, для чумы сейчас еще не то время года, — ответил он. — Болезнь мне неизвестна, но тем не менее она действительно очень опасна. Люди заболевают, начинают ужасно потеть и умирают в течение нескольких часов. Известны случаи, когда здоровые на вид мужчины падали мертвыми прямо на ходу. Говорят, это совершенно новая болезнь и пришла она в Англию с армией Тюдора, но я раньше никогда не видел ничего подобного. Много людей уже умерло и умирает сейчас, миледи. Даже несколько человек из моей команды, но только англичане, а не валлийцы, французы или шотландцы.
— А мой отец? Моя мать?
Он поморщился.
— Нет способа смягчить такие вести, госпожа. Ваша мать мертва. Она умерла вчера вечером. Ваш отец до сегодняшнего утра был здоров, но сейчас и он тоже лежит больной. А ваш младший брат умер на несколько часов раньше вашей матери.
Элис почувствовала, что Джонет замерла рядом с ней, и знала, что ее реакция не подведет хозяйку. Помня, что перед ней враг, она постаралась скрыть удивление.
Совладав со своим голосом, она осторожно сказала:
— Мой брат Роджер и брат моей служанки, который служит ему, оба находились с виконтом Ловеллом. Мы боимся, что они погибли так же, как их господин, на поле Редмор, в месте, которое Генрих Тюдор назвал Сандетоном.
Мерион покачал головой.
— Умерший юноша не был на Босвортском поле, миледи, как на самом деле называется это место. Хотя он и достаточно взрослый, чтобы служить, парнишка отличался нежностью и хрупкостью, он больше напоминал книжника, как и ваш отец, а не рыцаря. Я бы дал ему лет двенадцать — четырнадцать, конечно, он уже взрослый, чтобы опекать его. Я сам удивился, узнав, что он в замке, но слуги уверили меня, что он ваш брат Роберт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Заметив, что небо просветлело и ливень превратился в легкую морось, она обрадовалась. Возможно, он скоро прекратится на некоторое время. Вот уже две недели с небольшими перерывами шел дождь, иногда сильный. Она так устала от нескончаемой небесной влаги.
Через сорок минут, когда дождь уже превратился во влажную взвесь в воздухе, откуда-то спереди донесся крик Джорди:
— Всадники, госпожа! Два десятка или больше, быстро приближаются!
Сначала Элис подумала, что, должно быть, ее отец едет с несколькими своими слугами встретить ее, но оказалось, их встречали солдаты в полном вооружении. Один из ее сопровождающих, совсем юноша, ехавший рядом с ней, протянул руку к мечу.
— Подожди! — скомандовала она. — Посмотри на их знамя и будь осторожен.
Вытянутое прямоугольное знамя выглядело потрепанным, но гордо развевалось на древке, и хотя с его главным символом, золотым вайверном, она была незнакома, он соседствовал с огненно-красным уэльским драконом на зелено-белом поле. За последнее время она уже не единожды видела такой герб.
— Миледи, они убьют нас, — пробормотал юноша, но она видела, что он убрал руку от меча, и успокоилась.
— Мы для них не угроза, — спокойно ответила она. — Я не сомневаюсь, что, узнав, куда мы едем, они отпустят нас с миром.
Глава ее эскорта, очевидно, имел такое же мнение, поскольку сделал знак остальным натянуть поводья. Через несколько мгновений вооруженный отряд с криками, грохотом и лязгом поравнялся с ними. Некоторые всадники остановились всего в нескольких футах от Элис и Джонет. Когда один из мужчин на мощном вороном с белыми отметинами коне отделился от отряда и направился к Элис, она выпрямилась в седле и отодвинула капюшон чуть назад, готовясь объявить себя и потребовать безопасного прохода для своих спутников. Всадник оказался крупным мужчиной, высоким и необычайно широким в плечах, даже принимая во внимание объемную кожаную куртку и покрытый металлическими пластинами, легкий панцирь. Шлем не закрывал его лица, поскольку его забрало было поднято, и, хотя на боку у него красовался меч, его латные рукавицы висели на своих ремнях у эфеса, а лошадь не имела лат. Когда всадник остановился перед ней, он снял и свой шлем, открыв густые темные волосы, вьющиеся под моросящим дождем.
Всадник держался строго, хотя суровость ему придавали резко очерченные скулы, орлиный нос и упрямый подбородок. Выглядел он молодо: не более двадцати пяти — двадцати шести лет, но держался так, что, несомненно, он был главой отряда. Действительно, подумала она, он похож на человека, который станет лидером в любом обществе и будет отстаивать свое мнение в любом споре, и только очень отважный человек или дурак посмеет ему перечить.
Она подняла подбородок, посмотрела ему прямо в глаза и ждала, пока он заговорит. Его глаза, глубоко посаженные и такие же серые, как нынешний день, смотрели жестко, и теперь она вдруг подумала, что он, наверное, старше, чем ей показалось вначале. Но нет, она не ошиблась. Прямо у нее на глазах они изменились, стали мягче. Крохотная искорка веселья мелькнула в его глазах, сопровождаемая сочувственным взглядом, смягчая суровое выражение его лица.
— Леди Элис? — Его голос звучал низко и странно-мелодично, с неизвестным ей слабым акцентом, но тем не менее приятно для слуха.
— Да, — подтвердила она. — Я Элис Вулвестон. Откуда вам известно мое имя?
— Мы ждем вашего приезда вот уже два дня, — объяснил он. — Вы старше, чем я ожидал.
Она подняла свой подбородок на целый дюйм выше, стараясь держаться, хотя и неосознанно, как покойная королева.
— Так, значит, мой возраст имеет для вас какое-то значение?
Он покачал головой.
— Ваш отец говорил о своей маленькой дочке. Я ожидал встретить ребенка.
— Мне восемнадцать, — небрежно уведомила она, как будто восемнадцать ей исполнилось уже очень давно, а не всего три недели назад.
— Тогда странно, что вы еще не замужем, — твердо произнес он.
От его самоуверенности она стиснула зубы.
— Кто вы такой, что позволяете себе так дерзко расспрашивать?
— Мое имя Николас ап Дафидд аб Эван ап Гуилим из дома Мерион, — назвался он. — Англичане, которые не умеют сворачивать свой язык так, чтобы произнести наши валлийские согласные, зовут меня Ник Мерион.
— Неужели? — Она нахмурилась. — Мой отец тоже зовет вас так?
По лицу незнакомца пробежала тень.
— Дела здесь обстоят плохо, миледи. Поэтому мы и выехали навстречу, чтобы перехватить вас.
— Перехватить? Господи, что вы хотите сказать?
— В Вулвестон-Хазард пришла болезнь. Вы должны приготовиться к печальным новостям.
— Болезнь? — Из писем, приходивших в Драфилд, она знала, что болезнью охвачен Йоркшир, но она не слышала ни о какой вспышке в Вулвестоне, и его тон так испугал ее, что у нее внутри все сжалось. — Какая болезнь? Только не чума!
— Нет, для чумы сейчас еще не то время года, — ответил он. — Болезнь мне неизвестна, но тем не менее она действительно очень опасна. Люди заболевают, начинают ужасно потеть и умирают в течение нескольких часов. Известны случаи, когда здоровые на вид мужчины падали мертвыми прямо на ходу. Говорят, это совершенно новая болезнь и пришла она в Англию с армией Тюдора, но я раньше никогда не видел ничего подобного. Много людей уже умерло и умирает сейчас, миледи. Даже несколько человек из моей команды, но только англичане, а не валлийцы, французы или шотландцы.
— А мой отец? Моя мать?
Он поморщился.
— Нет способа смягчить такие вести, госпожа. Ваша мать мертва. Она умерла вчера вечером. Ваш отец до сегодняшнего утра был здоров, но сейчас и он тоже лежит больной. А ваш младший брат умер на несколько часов раньше вашей матери.
Элис почувствовала, что Джонет замерла рядом с ней, и знала, что ее реакция не подведет хозяйку. Помня, что перед ней враг, она постаралась скрыть удивление.
Совладав со своим голосом, она осторожно сказала:
— Мой брат Роджер и брат моей служанки, который служит ему, оба находились с виконтом Ловеллом. Мы боимся, что они погибли так же, как их господин, на поле Редмор, в месте, которое Генрих Тюдор назвал Сандетоном.
Мерион покачал головой.
— Умерший юноша не был на Босвортском поле, миледи, как на самом деле называется это место. Хотя он и достаточно взрослый, чтобы служить, парнишка отличался нежностью и хрупкостью, он больше напоминал книжника, как и ваш отец, а не рыцаря. Я бы дал ему лет двенадцать — четырнадцать, конечно, он уже взрослый, чтобы опекать его. Я сам удивился, узнав, что он в замке, но слуги уверили меня, что он ваш брат Роберт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99