Но ты отдала все, что я так любил, Лахлану. Ты раздвинула для него ноги — для меня не хотела раздвинуть даже губ. И за это тебя необходимо наказать.
— Как можно наказывать человека за то, что он следует велению собственного сердца?
— Твое сердце должно было избрать меня. Меня! Ведь я был готов дать тебе все. Тебе бы завидовал весь мир. На свете не было бы пары прекраснее нас с тобой. Но ты выбрала этого мужлана, который никогда не обращался с тобой так, как ты того заслуживала. Он никогда тебя не вывозил в свет — знай себе держал среди этой кучи камней, которая именуется его замком. И набивал тебе утробу своими детенышами. Ты должна была веселиться, радоваться жизни, служить украшением самых блестящих дворов Европы, но ты предпочла тужиться родами, радуя своего болвана. — Рори грубым движением разорвал ей корсаж и обнажил груди. — Эти плоды были взращены для любовных утех, а не для того, чтобы их терзали жадные младенцы.
Когда Рори коснулся ее груди, Эмил едва не задохнулась от отвращения. Неужели ей не удастся вырваться? До тех пор пока Рори не совершил ошибки, которой она могла бы воспользоваться, способа предотвратить насилие ей не найти.
Неожиданно Эмил обнаружила, что Рори прекратил свои попытки овладеть ею силой, хотя его руки по-прежнему покоились на ее обнаженной груди. Он присел и уставился куда-то поверх нее. Он видел нечто, что была не в состоянии увидеть она, как ни вертела головой. Впрочем, что бы это ни было, Эмил поняла, что Рори напуган до смерти. Его лицо побелело как мел, нижняя челюсть отвалилась, глаза вылезли из орбит.
Когда Парлан заметил, что Рори прижал Эмил к земле и распростерся над ней, это придало ему сил. Он подтянулся и рывком выбрался из ямы. Потом он увидел, что руки Рори сжимают обнаженную грудь его жены, и впал в ярость. На этот раз он уже не пытался сдержаться. Гнев окрылил его.
Рори побил его в бою, когда он был свеж и полон сил.
Теперь же он страдал от боли, с ног до головы был покрыт кровью и синяками. Но ярость поддерживала Парлана и позволяла рассчитывать на то, что какое-то время в бою против Рори он продержится.
Его озадачило, что Рори не сделал ни малейшей попытки его" остановить. Он в ужасе смотрел на противника, но продолжал хранить молчание и не двигался. Внимательно к нему приглядываясь и ожидая нападения, которое неминуемо должно было последовать, Парлан поднял свой меч, который уронил при падении в Колодец Баньши. «Может, этот сумасшедший дуралей принял меня за привидение?» — подумал он.
— Отпусти ее, Рори, — и готовься к смерти.
— Дьявол, — прошептал Рори, освобождая Эмил и подаваясь от Парлана прочь. — Дьявол собственной персоной.
Эмил почти не обратила внимания на Рори. Она откатилась в сторону, подальше от Фергюсона, потом поднялась на ноги и во все глаза уставилась на мужа. Стоило Эмил увидеть его — покрытого синяками и запекшейся кровью, но живого, — как она мгновенно ослабела от нахлынувших чувств.
Ей потребовалось совершить гигантское усилие, чтобы не броситься к Парлану и не прижаться к нему всем телом. Ей хотелось непременно потрогать его, чтобы убедиться, что перед ней и в самом деле ее муж, Парлан, а не его тень.
— Бог мой, Парлан, ты жив! Слава Создателю, а я уже решила, что ты погиб.
— Ну, падение с небольшой высоты не способно пока отослать меня к праотцам, детка. Ну а теперь проваливай отсюда, как тебе было велено. — Тут Парлан снова озадаченно поглядел на Рори. — Никак не могу взять в толк, что так разбирает этого болвана? Эй, Рори Фергюсон! На этот раз ты не убежишь от меня.
Эмил повернулась, окинула Рори взглядом и нахмурилась.
Он трясся, как листок на ветру, и было видно, что он совершенно не владеет собой. Потом безумец вытянул вперед руки, будто отгоняя от себя кого-то, и принялся нашептывать:
— Это дьявол. Сам дьявол поднялся на землю из преисподней.
— И придет дьявол из преисподней, и утащит тебя за собой, — произнесла Эмил, повторяя проклятие своей матери.
— Это что еще такое? — громогласно осведомился Парлан.
— Он думает, будто ты дьявол и явился за ним, чтобы утащить его за собой в ад. Таково было проклятие моей матери. Когда ты вылез из Колодца Баньши, этот умалишенный решил, что ты и есть тот самый дьявол и пророчество несчастной Кристи сбылось.
— Что ж, я и в самом деле намереваюсь отослать его в преисподнюю, — криво улыбнулся Парлан, продолжая созерцать дрожавшего противника. — Хотя для меня и непросто ударить человека, который трясется, словно деревенский дурачок, и пачкает от страха штаны.
— Подумай о крови невинных жертв, которой запятнаны его руки, и тебе сразу станет легче.
Парлан молча кивнул и двинулся к Рори.
И тут словно само небо услышало слова Парлана: Рори стал избавляться от страха. Вместо того чтобы безоговорочно отдать свою душу явившемуся дьяволу, Рори предпочел битву. Когда Парлан нанес удар, тот нашел в себе силы поднять меч и отразить его.
Хотя Эмил в первое мгновение и порадовалась, что мужу не пришлось убивать беззащитное существо, чуть позже, когда Рори начал оказывать активное сопротивление, все ее страхи вернулись. Парлан был ранен. Она сразу поняла это, заметив, как изменился ритм, в котором он передвигался и наносил удары. Темные пятна проступили на его одежде. Эмил сложила ладони и принялась молиться с такой горячностью, с какой прежде никогда не взывала к Богу. Поскольку она не могла просить у Господа забрать жизнь другого человека, пусть даже им и оказался бы Рори, она страстно молилась, чтобы победил Парлан.
Эмил отошла в сторону и готовилась в случае необходимости покинуть поле боя. Она собиралась выполнить приказ Парлана, хотя очень надеялась, что ей все-таки не придется этого делать. Тем не менее она решила выжить во что бы то ни стало. Да, она горевала бы о муже до своего смертного часа, повернись фортуна к Парлану спиной, но ее тяга к жизни оказалась настолько сильной, что желание умереть вместе с ним пропало. Прежде всего этого не одобрил бы Парлан. Она даже представила себе, в какую он впал бы ярость, если бы она, хотя бы намеком, обмолвилась ему о своем первоначальном намерении.
Когда Рори снова ранил Парлана, полоснув по бедру, Эмил едва не завизжала. Они бились не на жизнь, а на смерть, и это зрелище сводило ее с ума. Каждый удар Рори нес, казалось, гибель ее любезному Парлану.
Она замерла, устремив взгляд на Рори. Тот подступил к самому краю расщелины. Стоило ему сделать один неверный шаг, и у него не было бы ни малейшего шанса остаться в живых. Парлан сильно его теснил, и Эмил надеялась, что падение Рори неизбежно.
— Твоя мерзкая жизнь подходит к концу, Рори Фергюсон. Больше тебе не придется мучить и убивать девушек.
— Нет, не сейчас! Я спущусь в ад, когда придет срок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
— Как можно наказывать человека за то, что он следует велению собственного сердца?
— Твое сердце должно было избрать меня. Меня! Ведь я был готов дать тебе все. Тебе бы завидовал весь мир. На свете не было бы пары прекраснее нас с тобой. Но ты выбрала этого мужлана, который никогда не обращался с тобой так, как ты того заслуживала. Он никогда тебя не вывозил в свет — знай себе держал среди этой кучи камней, которая именуется его замком. И набивал тебе утробу своими детенышами. Ты должна была веселиться, радоваться жизни, служить украшением самых блестящих дворов Европы, но ты предпочла тужиться родами, радуя своего болвана. — Рори грубым движением разорвал ей корсаж и обнажил груди. — Эти плоды были взращены для любовных утех, а не для того, чтобы их терзали жадные младенцы.
Когда Рори коснулся ее груди, Эмил едва не задохнулась от отвращения. Неужели ей не удастся вырваться? До тех пор пока Рори не совершил ошибки, которой она могла бы воспользоваться, способа предотвратить насилие ей не найти.
Неожиданно Эмил обнаружила, что Рори прекратил свои попытки овладеть ею силой, хотя его руки по-прежнему покоились на ее обнаженной груди. Он присел и уставился куда-то поверх нее. Он видел нечто, что была не в состоянии увидеть она, как ни вертела головой. Впрочем, что бы это ни было, Эмил поняла, что Рори напуган до смерти. Его лицо побелело как мел, нижняя челюсть отвалилась, глаза вылезли из орбит.
Когда Парлан заметил, что Рори прижал Эмил к земле и распростерся над ней, это придало ему сил. Он подтянулся и рывком выбрался из ямы. Потом он увидел, что руки Рори сжимают обнаженную грудь его жены, и впал в ярость. На этот раз он уже не пытался сдержаться. Гнев окрылил его.
Рори побил его в бою, когда он был свеж и полон сил.
Теперь же он страдал от боли, с ног до головы был покрыт кровью и синяками. Но ярость поддерживала Парлана и позволяла рассчитывать на то, что какое-то время в бою против Рори он продержится.
Его озадачило, что Рори не сделал ни малейшей попытки его" остановить. Он в ужасе смотрел на противника, но продолжал хранить молчание и не двигался. Внимательно к нему приглядываясь и ожидая нападения, которое неминуемо должно было последовать, Парлан поднял свой меч, который уронил при падении в Колодец Баньши. «Может, этот сумасшедший дуралей принял меня за привидение?» — подумал он.
— Отпусти ее, Рори, — и готовься к смерти.
— Дьявол, — прошептал Рори, освобождая Эмил и подаваясь от Парлана прочь. — Дьявол собственной персоной.
Эмил почти не обратила внимания на Рори. Она откатилась в сторону, подальше от Фергюсона, потом поднялась на ноги и во все глаза уставилась на мужа. Стоило Эмил увидеть его — покрытого синяками и запекшейся кровью, но живого, — как она мгновенно ослабела от нахлынувших чувств.
Ей потребовалось совершить гигантское усилие, чтобы не броситься к Парлану и не прижаться к нему всем телом. Ей хотелось непременно потрогать его, чтобы убедиться, что перед ней и в самом деле ее муж, Парлан, а не его тень.
— Бог мой, Парлан, ты жив! Слава Создателю, а я уже решила, что ты погиб.
— Ну, падение с небольшой высоты не способно пока отослать меня к праотцам, детка. Ну а теперь проваливай отсюда, как тебе было велено. — Тут Парлан снова озадаченно поглядел на Рори. — Никак не могу взять в толк, что так разбирает этого болвана? Эй, Рори Фергюсон! На этот раз ты не убежишь от меня.
Эмил повернулась, окинула Рори взглядом и нахмурилась.
Он трясся, как листок на ветру, и было видно, что он совершенно не владеет собой. Потом безумец вытянул вперед руки, будто отгоняя от себя кого-то, и принялся нашептывать:
— Это дьявол. Сам дьявол поднялся на землю из преисподней.
— И придет дьявол из преисподней, и утащит тебя за собой, — произнесла Эмил, повторяя проклятие своей матери.
— Это что еще такое? — громогласно осведомился Парлан.
— Он думает, будто ты дьявол и явился за ним, чтобы утащить его за собой в ад. Таково было проклятие моей матери. Когда ты вылез из Колодца Баньши, этот умалишенный решил, что ты и есть тот самый дьявол и пророчество несчастной Кристи сбылось.
— Что ж, я и в самом деле намереваюсь отослать его в преисподнюю, — криво улыбнулся Парлан, продолжая созерцать дрожавшего противника. — Хотя для меня и непросто ударить человека, который трясется, словно деревенский дурачок, и пачкает от страха штаны.
— Подумай о крови невинных жертв, которой запятнаны его руки, и тебе сразу станет легче.
Парлан молча кивнул и двинулся к Рори.
И тут словно само небо услышало слова Парлана: Рори стал избавляться от страха. Вместо того чтобы безоговорочно отдать свою душу явившемуся дьяволу, Рори предпочел битву. Когда Парлан нанес удар, тот нашел в себе силы поднять меч и отразить его.
Хотя Эмил в первое мгновение и порадовалась, что мужу не пришлось убивать беззащитное существо, чуть позже, когда Рори начал оказывать активное сопротивление, все ее страхи вернулись. Парлан был ранен. Она сразу поняла это, заметив, как изменился ритм, в котором он передвигался и наносил удары. Темные пятна проступили на его одежде. Эмил сложила ладони и принялась молиться с такой горячностью, с какой прежде никогда не взывала к Богу. Поскольку она не могла просить у Господа забрать жизнь другого человека, пусть даже им и оказался бы Рори, она страстно молилась, чтобы победил Парлан.
Эмил отошла в сторону и готовилась в случае необходимости покинуть поле боя. Она собиралась выполнить приказ Парлана, хотя очень надеялась, что ей все-таки не придется этого делать. Тем не менее она решила выжить во что бы то ни стало. Да, она горевала бы о муже до своего смертного часа, повернись фортуна к Парлану спиной, но ее тяга к жизни оказалась настолько сильной, что желание умереть вместе с ним пропало. Прежде всего этого не одобрил бы Парлан. Она даже представила себе, в какую он впал бы ярость, если бы она, хотя бы намеком, обмолвилась ему о своем первоначальном намерении.
Когда Рори снова ранил Парлана, полоснув по бедру, Эмил едва не завизжала. Они бились не на жизнь, а на смерть, и это зрелище сводило ее с ума. Каждый удар Рори нес, казалось, гибель ее любезному Парлану.
Она замерла, устремив взгляд на Рори. Тот подступил к самому краю расщелины. Стоило ему сделать один неверный шаг, и у него не было бы ни малейшего шанса остаться в живых. Парлан сильно его теснил, и Эмил надеялась, что падение Рори неизбежно.
— Твоя мерзкая жизнь подходит к концу, Рори Фергюсон. Больше тебе не придется мучить и убивать девушек.
— Нет, не сейчас! Я спущусь в ад, когда придет срок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104