Полли собирала обрывки информации с таким же рвением, с каким Немилы коллекционировали кукол. – Метели и обильные снегопады – это хорошо, а бураны и шквалы – плохо. Интересно ведь, правда?
– Очень, – буркнул он, думая о грядущем потеплении. – Как дела у Брута?
– Мне кажется, ему нравится новое имя.
– Нет известий от Линетт?
– Нет, ей сейчас наверняка не до нас, – сказала Полли. – Зато звонила Милдред насчёт Клуба гурманов. Они решили отменить февральский обед из уважения к памяти Уилларда… Что-то вроде минуты молчания.
– Вполне уместно. Я с ней согласен.
– Ты уже слышал, как Даниэль справляется со своей ролью?
– Знаю только, что билеты быстро раскупаются. Сдаётся мне, пикакская публика готова раскошелиться, чтобы вдоволь поглазеть на вдову убитого банкира.
– Как отвратительно! – Полли всю передёрнуло.
После ужина – а выбранный на сегодня рецепт оказался самым удачным из уже опробованных – они прослушали магнитофонные записи, которые Квиллер заготовил для своих «Коротких и длинных историй».
– Коко прослушал их дважды. – заметил он, -и каждый раз отзывался воем на «Проклятие Дим-сдейла». Либо его нервирует пронзительный голос Гомера Тиббита, либо он понимает, что всё дело в отравленных пирогах.
– Бруту нравятся пироги, – бросила Полли через плечо, направляясь к зазвонившему телефону. – Линетт! Легка на помине! Квилл сейчас у меня. Подожди минутку… Квилл, хочешь тоже поговорить? Я подойду к другому аппарату на антресолях.
– Как жизнь в Новом Орлеане? – произнёс он в трубку.
– Здесь так тепло, просто чудо! – торопливо и взволнованно сообщила Линетт. – Мы остановились в очаровательной старой гостинице. У нас в номере кровать с пологом на четырёх столбиках и камин. Завтрак подают на огромном подносе: рогалики, потрясающий конфитюр и восхитительный горячий шоколад!
– Ты там поосторожнее с горячим шоколадом! – предостерегла Полли, вступая в разговор.
– Вы бы только видели Французский квартал, кованые решётки балконов! Настоящее кружево. Так романтично! Правда, кофе здесь какой-то странный. Картер Ли говорит, что в него добавляют цикорий. Но больше всего мне понравилось креольское гумбо – похлебка из стручков бамии с мясом, курицей, крабами, томатами, креветками и устрицами. Её приправляют молотым сассафрасом, американским лавром. Я собираюсь купить немного, чтобы попотчевать вас, когда вернусь домой. – Она перевела дух. – Здесь всё по-другому. Когда выпивают, то произносят такой тост: «За короткую и веселую жизнь!» Карнавал начнется в субботу. Не могу дождаться!
– Поменьше налегай на сазерак , – посоветовал Квиллер.
– Я так счастлива! – призналась она чуть не плача,– Картер Ли просто чудо! Всё превосходно!
– Отлично! – порадовалась Полли, когда разговор закончился.
Такое впечатление, что ей правится в Новом Орлеане, – бросил Квиллер.
– Я так рада за неё!
Поздно вечером, шлёпая по лужам, уже довольно глубоким, Квиллер размышлял о Линетт и переменах в её жизни. Она бросила работу в клинике, чтобы помогать мужу, продвигая и рекламируя его реставрационный проект. У неё есть опыт такого рода работы. Она знает всех в городе и безгранично верит в Картера Ли. И всё-таки что же за проекты представлены в его авторском альбоме, который всех так восхищает? Даже Старый Желчный Пузырь нахваливал «убойные картинки». Бриза, конечно, не назовешь знатоком архитектуры, но он может измыслить предлог, который позволит заглянуть в альбом Картера Ли до его возвращения.
Добравшись домой, Квиллер напечатал короткое послание Селии.
Операция: «Зимний бриз».
Задание: Заполучить альбом с «убойными картинками», принадлежащий Картеру Ли Джеймсу. Начать с угощении Красной Шапки шоколадно-ореховыми пирожными Вашею приготовления, чтобы прикормить его. Намекнуть, что Вы видели его «лалацио» на Сэидпит-роуд и считаете, что оно будет стоить кучу денег, если его немного подреставрировать. Сказать, что Вас интересует отделка и Вы хотели бы взглянуть на тот альбом с картинками… Затем связаться с Даниэль Кармайкл на Вудлеид-трэйл и одолжить альбом для мистера Бриза, которому не терпится приступить к реставрации дома.
О выполнении задания сообщить в штаб.
На следующее утро Квиллер опустил инструкции для Селии в её почтовый ящик в сторожке. Всякая надобность в снегоступах отпала. Погода была невероятно тёплой, непрекращающийся дождь сделал снежный покров ноздреватым и серым. Тротуары и мостовые, окаймлённые съёжившимися снежными валами, превратились в каналы. Внезапное потепление сделалось единственной темой для разговора у почтовых ящиков:
– Что же теперь будет с Ледовым фестивалем?
– Мохнатые гусеницы напророчили-таки мягкую зиму.
– Да, только ошиблись… на пару месяцев.
– Долго ли водостоки будут выдерживать эти ливни?
Квиллер забрал корреспонденцию домой для просмотра и большую часть её забросил в «долгий ящик» – специальное отделение буфета. Среди посланий была бандероль от внука Селии с фотографиями лозоискателя и копией магнитофонной записи и приглашение на вечеринку после премьеры в доме Даниэль – «уютные, маленькие посиделки, только для своих. RSVP».
Зазвонил телефон, и Квиллер обрадовался, услышав знакомый «радиоголос» ближайшего соседа:
– Квилл, на улице жуткая слякоть, но поесть-то где-то надо. Говорят, дорогу на Кеннебек ещё не совсем развезло. Как у тебя со временем? Ты не голоден? Может, не откажешься прокатиться до «Типси»?
– В дождь или в солнце, с другом или недругом, я всегда готов зайти в «Типси», – объявил Квиллер.
– Давай поедем в моём пикапе. Он больше и поднимает такие тучи брызг!
– Очевидно, никто пока не покушался на жизнь гонца, принесшего дурную весть.
– Пока нет! Но учредители Ледового фестиваля проверяют толщину льда ежечасно!..
ПЯТНАДЦАТЬ
Соседи забрались в пикап Уэзерби Гуда и, разбрызгивая лужи, поехали по Ривер-лейн.
– Ну и погодка! – посетовал метеоролог.
– Почему снег так быстро тает? – спросил Квиллер.
– Тёплый дождь. Всё равно что поливать горячим чаем кубики льда.
– За ночь наш район превратился из белого лебедя в гадкого утенка.
– И он станет ещё гаже, – предрек Уэзерби. – «Ибо дождь, он дождит каждый день».
– Неужели Ледовый фестиваль обречён?
– Я ничего не берусь предсказывать. Даже не заикнусь об этом. Мне остается сказать лишь одно: мохнатым гусеницам виднее. Парковка около закусочной в Димсдейле скрылась под водой, из Шантитауна народ потихоньку эвакуировался. Существовала опасность того, что старые шахты могут обвалиться.
– А ведь у нас впереди ещё шахта «Бакшот». Что ты думаешь по этому поводу?
– Ситуация не так уж опасна. Шахта «Димсдейл», сам понимаешь, находится на развилке двух рек – Иттибиттивасси и Скалистого ручья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Очень, – буркнул он, думая о грядущем потеплении. – Как дела у Брута?
– Мне кажется, ему нравится новое имя.
– Нет известий от Линетт?
– Нет, ей сейчас наверняка не до нас, – сказала Полли. – Зато звонила Милдред насчёт Клуба гурманов. Они решили отменить февральский обед из уважения к памяти Уилларда… Что-то вроде минуты молчания.
– Вполне уместно. Я с ней согласен.
– Ты уже слышал, как Даниэль справляется со своей ролью?
– Знаю только, что билеты быстро раскупаются. Сдаётся мне, пикакская публика готова раскошелиться, чтобы вдоволь поглазеть на вдову убитого банкира.
– Как отвратительно! – Полли всю передёрнуло.
После ужина – а выбранный на сегодня рецепт оказался самым удачным из уже опробованных – они прослушали магнитофонные записи, которые Квиллер заготовил для своих «Коротких и длинных историй».
– Коко прослушал их дважды. – заметил он, -и каждый раз отзывался воем на «Проклятие Дим-сдейла». Либо его нервирует пронзительный голос Гомера Тиббита, либо он понимает, что всё дело в отравленных пирогах.
– Бруту нравятся пироги, – бросила Полли через плечо, направляясь к зазвонившему телефону. – Линетт! Легка на помине! Квилл сейчас у меня. Подожди минутку… Квилл, хочешь тоже поговорить? Я подойду к другому аппарату на антресолях.
– Как жизнь в Новом Орлеане? – произнёс он в трубку.
– Здесь так тепло, просто чудо! – торопливо и взволнованно сообщила Линетт. – Мы остановились в очаровательной старой гостинице. У нас в номере кровать с пологом на четырёх столбиках и камин. Завтрак подают на огромном подносе: рогалики, потрясающий конфитюр и восхитительный горячий шоколад!
– Ты там поосторожнее с горячим шоколадом! – предостерегла Полли, вступая в разговор.
– Вы бы только видели Французский квартал, кованые решётки балконов! Настоящее кружево. Так романтично! Правда, кофе здесь какой-то странный. Картер Ли говорит, что в него добавляют цикорий. Но больше всего мне понравилось креольское гумбо – похлебка из стручков бамии с мясом, курицей, крабами, томатами, креветками и устрицами. Её приправляют молотым сассафрасом, американским лавром. Я собираюсь купить немного, чтобы попотчевать вас, когда вернусь домой. – Она перевела дух. – Здесь всё по-другому. Когда выпивают, то произносят такой тост: «За короткую и веселую жизнь!» Карнавал начнется в субботу. Не могу дождаться!
– Поменьше налегай на сазерак , – посоветовал Квиллер.
– Я так счастлива! – призналась она чуть не плача,– Картер Ли просто чудо! Всё превосходно!
– Отлично! – порадовалась Полли, когда разговор закончился.
Такое впечатление, что ей правится в Новом Орлеане, – бросил Квиллер.
– Я так рада за неё!
Поздно вечером, шлёпая по лужам, уже довольно глубоким, Квиллер размышлял о Линетт и переменах в её жизни. Она бросила работу в клинике, чтобы помогать мужу, продвигая и рекламируя его реставрационный проект. У неё есть опыт такого рода работы. Она знает всех в городе и безгранично верит в Картера Ли. И всё-таки что же за проекты представлены в его авторском альбоме, который всех так восхищает? Даже Старый Желчный Пузырь нахваливал «убойные картинки». Бриза, конечно, не назовешь знатоком архитектуры, но он может измыслить предлог, который позволит заглянуть в альбом Картера Ли до его возвращения.
Добравшись домой, Квиллер напечатал короткое послание Селии.
Операция: «Зимний бриз».
Задание: Заполучить альбом с «убойными картинками», принадлежащий Картеру Ли Джеймсу. Начать с угощении Красной Шапки шоколадно-ореховыми пирожными Вашею приготовления, чтобы прикормить его. Намекнуть, что Вы видели его «лалацио» на Сэидпит-роуд и считаете, что оно будет стоить кучу денег, если его немного подреставрировать. Сказать, что Вас интересует отделка и Вы хотели бы взглянуть на тот альбом с картинками… Затем связаться с Даниэль Кармайкл на Вудлеид-трэйл и одолжить альбом для мистера Бриза, которому не терпится приступить к реставрации дома.
О выполнении задания сообщить в штаб.
На следующее утро Квиллер опустил инструкции для Селии в её почтовый ящик в сторожке. Всякая надобность в снегоступах отпала. Погода была невероятно тёплой, непрекращающийся дождь сделал снежный покров ноздреватым и серым. Тротуары и мостовые, окаймлённые съёжившимися снежными валами, превратились в каналы. Внезапное потепление сделалось единственной темой для разговора у почтовых ящиков:
– Что же теперь будет с Ледовым фестивалем?
– Мохнатые гусеницы напророчили-таки мягкую зиму.
– Да, только ошиблись… на пару месяцев.
– Долго ли водостоки будут выдерживать эти ливни?
Квиллер забрал корреспонденцию домой для просмотра и большую часть её забросил в «долгий ящик» – специальное отделение буфета. Среди посланий была бандероль от внука Селии с фотографиями лозоискателя и копией магнитофонной записи и приглашение на вечеринку после премьеры в доме Даниэль – «уютные, маленькие посиделки, только для своих. RSVP».
Зазвонил телефон, и Квиллер обрадовался, услышав знакомый «радиоголос» ближайшего соседа:
– Квилл, на улице жуткая слякоть, но поесть-то где-то надо. Говорят, дорогу на Кеннебек ещё не совсем развезло. Как у тебя со временем? Ты не голоден? Может, не откажешься прокатиться до «Типси»?
– В дождь или в солнце, с другом или недругом, я всегда готов зайти в «Типси», – объявил Квиллер.
– Давай поедем в моём пикапе. Он больше и поднимает такие тучи брызг!
– Очевидно, никто пока не покушался на жизнь гонца, принесшего дурную весть.
– Пока нет! Но учредители Ледового фестиваля проверяют толщину льда ежечасно!..
ПЯТНАДЦАТЬ
Соседи забрались в пикап Уэзерби Гуда и, разбрызгивая лужи, поехали по Ривер-лейн.
– Ну и погодка! – посетовал метеоролог.
– Почему снег так быстро тает? – спросил Квиллер.
– Тёплый дождь. Всё равно что поливать горячим чаем кубики льда.
– За ночь наш район превратился из белого лебедя в гадкого утенка.
– И он станет ещё гаже, – предрек Уэзерби. – «Ибо дождь, он дождит каждый день».
– Неужели Ледовый фестиваль обречён?
– Я ничего не берусь предсказывать. Даже не заикнусь об этом. Мне остается сказать лишь одно: мохнатым гусеницам виднее. Парковка около закусочной в Димсдейле скрылась под водой, из Шантитауна народ потихоньку эвакуировался. Существовала опасность того, что старые шахты могут обвалиться.
– А ведь у нас впереди ещё шахта «Бакшот». Что ты думаешь по этому поводу?
– Ситуация не так уж опасна. Шахта «Димсдейл», сам понимаешь, находится на развилке двух рек – Иттибиттивасси и Скалистого ручья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61