– Не понимаю, – удивился Арчи, – какое отношение буфет имеет к книгам. Если это не слишком дурацкий вопрос…
– Многие семьи, – принялась объяснять Лайза, – хранили домашние заготовки в буфетах. Не спрашивайте меня почему. Так называемый буфет, который стоит у Сьюзан, очень большой, в него влезет сотня книг – в нижнюю и верхнюю половину. И обе они снабжены замками.
– Так я же его у Сьюзан в лавке видела! – обрадовалась Милдред. – Очень красивый буфет из сосны – изящный в своей простоте.
– Именно! – подтвердила Лайза. – Он был бы центром нашей книжной лавки.
– И как это ей в голову пришло продавать такую вещь, даже за полцены! – возмутился Арчи. – Она должна отдать вам её даром. Если вы боитесь сказать ей об этом сами, пошлите Квилла – пусть на неё как следует нажмёт.
– Я голосую «за», – объявила Лайза.
– Присоединяюсь, а значит, принято единогласно! – провозгласила Милдред. – Квилл у нас мастер по части «нажать».
Квиллер хмыкнул себе в усы. – И как скоро он вам нужен?
– Не позднее среды, – сказала Лайза. – У одного из наших волонтеров есть фургон, он заберёт буфет.
– Кто за послеобеденную рюмочку? – подвёл итог Арчи.
Квиллер сказал, что ему пора домой – кормить кошек, пока они не принялись за ковры. Лайза хотела добраться домой до темноты. Комптоновский домик стоял в четверти мили дальше по берегу озера, и к Райкерам она пришла пешком.
Квиллер был только рад подбросить её домой: у него был к ней вопрос.
– Ты пересекалась с Олденом Уэйдом? На сцене он выглядит очень достойно. А в жизни что он за человек?
– Очаровательный! – сказала Лайза. – И такой услужливый! Его обязанность – выполнять определённую работу в магазине, а он спускается к нам вниз и спрашивает, не может ли что-то сделать для ЦЭС. И это ещё не всё! Недели две назад он принёс мне бутон красной розы на длинном стебле в специальной вазе с узким горлышком и предложил наблюдать, как бутон будет день за днем раскрываться. Он говорит, что это очень поднимает настроение. А на днях я узнала, что он и Полли преподнес нераспустившуюся розу! И Вайолет, своей хозяйке! По-моему, это удивительно мило с его стороны и наводит на мысль, что ему очень одиноко.
Или что он держит на прицеле все основные объекты, подумал Квиллер. Странно, почему Полли даже не упомянула об этом в их телефонных разговорах на сон грядущий. И тут же мысли его обратились к слухам о том, что Олден Уэйд покупает номер второй. Может быть, он присмотрел его, чтобы угодить Полли. Может быть, она ему это присоветовала!
– Спасибо тебе, Квилл, – поблагодарила Квиллера Лайза. – Спасибо, что подвёз. И раз уж ты здесь, я сразу дам тебе копию списка редких книг. Скажешь, если захочешь купить Доктора Зюсса для Коко.
И он покатил домой, где две голодные кошки ждали его с обиженным видом, потому что запоздал их обед.
– Простите, ребятки, – извинился он. – Погодите дуться. Сейчас увидите, что вам Милдред напосылала!
В квадратной пластиковой коробке оказались не только остатки загадочного второго блюда, предназначенные сиамцам, но и кое-что для человеческого потребления: домашнее печенье, булочки, яблоки и два банана, уже начинавшие чернеть.
Квиллер разложил загадочное месиво по двум плошкам под кухонным столом и остался понаблюдать, с каким восторженным урчанием примутся за него его питомцы. Но не тут-то было. Понюхав тарелки, сиамцы удалились, недовольно крутя хвостами.
– Как хотите! – возмутился Квиллер. – Ваше право – иметь своё мнение, но это уж слишком!
Он знал: как только он отвернётся, Райкеровы деликатесы будут сцапаны и съедены.
Позже вечером Квиллер расположился в своём любимом кресле в позе мыслителя и погрузился в думы о Сьюзан Эксбридж, особе, на которую его просили «нажать».
На мгновение он насторожился, услышав пронзительные звуки, издаваемые Коко, – «погребальный плач», как он их называл. Похоже, подумал он, у Коко несварение желудка от загадочного блюда Милдред.
Сьюзан Эксбридж была, что и говорить, той ещё штучкой. Она забавляла его своими претензиями и пристрастиями. Ему нравилось поддразнивать её и поругивать от случая к случаю. И ему это сходило с рук: ведь он олицетворял собой Фонд К.
Сьюзан Эксбридж с величайшим уважением относилась к деньгам. В Пикаксе её считали снобом. Она получала очень приличное содержание после развода, покупала себе наряды в Чикаго и разъезжала на машине престижной марки. В её лавке – «Эксбридж и Кобб. Высокохудожественный антиквариат» – царил такой высокопарный тон, что местные жители боялись в неё заходить – разве только быстро-быстро проскользнуть в подсобное помещение, где, словно бедные родственники, ютились образцы наивного искусства. Это была коллекция покойной Айрис Кобб, завещанная компаньонке. Обширная библиотека миссис Кобб, состоящая из книг по антиквариату, заполняла полки в офисе Сьюзан, хотя, как утверждала Полли, миссис Эксбридж в жизни не открыла ни одной книги. Их отношения – его и Сьюзан – строились на взаимном подкалывании и обрамлялись экзальтированными восклицаниями Сьюзан, встречавшей и провожавшей Квиллера шумным: «Да-агуша!»
Теперь ему предстояло убедить её отдать буфет даром ради благого дела. Фонд К. легко мог выкупить его, но очень уж хотелось преподать Сьюзан урок.
Самым простым было бы ворваться в лавку со словами:
– Сьюзан! Что я слышу: ты продаешь буфет ЦЭС! Какая непристойность! Эта вещь, если на то пошло, принадлежала миссис Кобб, и ты не потратила на неё ни цента! Твои состоятельные друзья жертвуют книги ценою в пять тысяч долларов! А ты не можешь подарить какой-то буфет за три тыщи баксов… Кстати, налоговая инспекция тебе это зачтёт.
Такая лобовая атака завершилась бы быстрой и эффектной победой. Но Квиллер не искал лёгких путей. Квиллер предпочёл бы что-нибудь более тонкое какую-нибудь замысловатую интригу.
И тут же он подумал о местном, с успехом используемом в Мускаунти способе вершить дела: пустить слух – и прежде чем кто-либо разберётся, дело сделано.
Он позвонил Полли Дункан. Сначала он терпеливо, со всеми подробностями, выслушал, как идёт проветривание зимних вещей. Потом рассказал о непредвиденном обеде, которым она пренебрегла.
– Кажется, я слышал потрясающую новость. Сьюзан Эксбридж дарит ЦЭС старинный буфет стоимостью три тысячи долларов!
– Не может этого быть! – вскричала Полли. – Она в жизни даром ничего не делает! Да и Эддингтона иначе как «этот ужасный старикашка» не называла. Как ты это объясняешь, Квилл?
– Трудно сказать. Проверь по своим каналам. Во всяком случае, это хорошая новость – если она верна.
– Я сейчас же кое-кому позвоню. Всё, дорогой! Спасибо, что дал мне знать… A bientot.
– A bientot.
Довольный собой, Квиллер повесил трубку Утром он наведается в лавку Сьюзан с поздравлениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45