Томас вновь взял в руки признание Хервуда и начал быстро перечитывать его, пытаясь что-нибудь придумать. Судя по датам, упомянутым Хервудом, Жоффрей Бальфур был убит, когда Маргарите было не более одиннадцати или двенадцати лет. И, по ее словам, она не сразу узнала, что смерть отца считали самоубийством. Неудивительно. Кто скажет ребенку, что ее любимый папочка повесился?
— О, Боже, меня следует высечь кнутом, — прошептал он, вспомнив, как сурово он осудил Жоффрея, а потом раззявил свой большой рот и сказал, что он думает о нем, Маргарите. Вполне понятно, что она тут же врезала ему за это… Да, она несомненно должна была что-то знать из того, о чем написал в своей исповеди Хервуд. Что-то о причастности «Клуба»к смерти ее отца. В противном случае она никогда бы не стала на них охотиться. Как ей удалось узнать об этом? И имело ли это значение? Нет. Никакого. Она знала, и этого было достаточно. Но Марко был прав: всего она не знала. В противном случае эти пятеро были бы уже мертвы. Итак, она не знала всего — и никогда не должна узнать!
— Что ты собираешься делать, малыш? — спросил Дули, возвращаясь к столу после того, как принес им еще вина. — Ты должен показать ей, что ее отец умер как герой. Она этого заслуживает.
Томас сделал большой глоток и наконец принял решение.
— Пэдди, приготовь бумагу, перья и чернила. Надеюсь, Маргарите незнаком почерк Хервуда, а если она его все же знает, то невелика беда. Вряд ли она обратит внимание на почерк, когда будет все это читать. Перепиши признание там, где речь идет об аферах, ну и самый конец. Марко, помоги Пэдди переделать средину, где Хервуд подробно описывает смерть Бальфура, а также то место, где он пишет о ее матери. Напишите, что Бальфур сражался как лев, но Вильям сбил его с ног и ударил по голове чем-то тяжелым, например железной подставкой для дров в камине, мгновенно его убив. А потом они повесили его в саду в Чертси, чтобы никто не заподозрил здесь убийства. У Маргариты хватит сил прочесть это. Она должна знать, что отец никогда бы не покинул ее, не сказав ей «до свидания». Но это все, что она должна знать. Ясно?
Пэдди кивнул, берясь за перо. Шел уже второй час ночи, а им всем было известно, что Маргарита будет ждать Марко у черного входа около десяти. Времени у них было в обрез.
— А чем собираешься заняться ты, Томми, — спросил он, на мгновение оторвавшись от исповеди Хервуда.
— Во-первых, — Томас накинул сюртук и провел ножом по руке, проверяя остроту лезвия, — я собираюсь забраться по водосточной трубе в особняк на Портмэн-сквер и любить этого храброго, мужественного, удивительного ангела до изнеможения, потому что она несомненно этого заслуживает и, к тому же, мне хочется, чтобы она поспала завтра утром подольше.
— А потом? — Дули смотрел на него как-то странно, очевидно прочтя что-то в его глазах. — Ты, я вижу, что-то задумал. И дело не только в том, что ты сунул в рукав этот свой ножичек. Я нутром это чую. Так что ты станешь делать, когда твоя Маргарита наконец заснет с томной улыбкой на прекрасном лице?
Не ответив, Томас направился к выходу, но, взявшись за ручку двери, обернулся.
— Марко, отнеси ей пакет, когда все будет готово, но не раньше десяти… даже лучше одиннадцати. И оставайся с ней, пока я не вернусь. Ты, Пэдди, пойдешь с Марко. Удостоверься, что они встретились, потом возвращайся сюда и начинай собираться. Завтра днем мы уезжаем в Чертси… и, должно быть, вскоре после этого в Филадельфию.
— Как всегда, на посылках, — сокрушенно произнес Дули. — Я предпочел бы отправиться с тобой. Не можешь же ты и вправду рассчитывать на то, что этот дурак проделает за тебя всю работу и, как он намекает в этой своей печальной исповеди, прикончит Лейлхема? Судя по всему, он расхрабрился не на шутку, поверив, что получил теперь от Марко «Щит непобедимости». Бессмертие, надо же! Кретин! Так вот, значит, чем ты решил заняться завтра спозаранку, я прав, Томми? Хочешь немного поквитаться с Хервудом и графом перед нашим отъездом? Маргарите это явно придется по вкусу.
— Нет, Пэдди, — произнес торжественно Марко, наклонив голову набок и задумчиво разглядывая Томаса. — Он их не побьет. Он убьет их. До смерти. Не так ли, мой друг?
Томас улыбнулся, хотя перспектива эта его ничуть не радовала.
— Я тебя не слышал, Марко, потому что ты ничего не говорил. Да, ты тоже можешь поехать в Филадельфию вместе с нами — и ты и Джорджио. Если что-нибудь пойдет не так, не только нам с Маргаритой придется уносить ноги из Англии.
— Спасибо, но мы отправляемся с табором. Не могу отказаться от ворованных кур — слишком уж они мне по вкусу. Мы покидаем Лондон завтра, как только убедимся, что Маргарита с вами и ей нечего болыпе опасаться.
Томас согласно кивнул.
— Хорошо, Марко, и спасибо тебе. Без твоей помощи Маргарита никогда бы не справилась с этим делом. Хотя я, разумеется, не посмею ей этого сказать: мне слишком дорога моя голова, да и щеки тоже.
— Спланировала все она, мой друг. Мы с Джорджио были лишь простыми исполнителями. Удачи вам.
— Томми, — подал вновь голос Пэдди, — будь осторожен.
Томас повернулся к нему.
— Ты думаешь, мне с ними не справиться?
— Я имел в виду не этих подонков, а Маргариту. Ей может не понравиться твое лазанье по водосточным трубам посреди ночи.
— Согласен с тобой, Пэдди, — проговорил Томас, открывая дверь в коридор, — но, полагаю, мне удастся убедить ее изменить свое мнение на этот счет.
Лейлхем не любил встречаться по ночам, но сэр Ральф был категоричен, сказав, что им непременно нужно увидеться сегодня же в два часа ночи. Последние несколько дней с Ральфом происходило нечто странное, он даже осмелился несколько раз возразить ему, и граф невыразимо от него устал. Поэтому он пребывал в весьма дурном настроении, когда слуга вез его по темным лондонским улицам к дому Хервуда.
В немалой степени раздражение его объяснялось также и постоянной тупой болью в нижней челюсти, которая все еще, несмотря на клятвенные заверения врачей, что дело идет на поправку, невыносимо его терзала. Боль не давала угаснуть его ненависти к Томасу Доновану — причем ненависть эта была столь сильной, что он уже начал подумывать о том, чтобы прикончить американца и вести все дела с его подручным, Дули.
Но с этим пока придется повременить. В первую очередь он должен разобраться с тем, что произошло с Артуром, Перри и Стинки. Как могли они оказаться такими кретинами?!
И почему все это случилось именно сейчас? Причем с тремя. Если бы такое произошло с одним из них, или даже с двумя, это можно было бы отнести за счет случайности. Но с тремя. И так молниеносно, в течение нескольких дней? Здесь явно чувствовался чей-то злой умысел. Но чей? Ведь только им пятерым и было известно, что их связывают не только узы старинной дружбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102