– Папа разговаривает по телефону с Лондоном, – обратился мальчик к Джо. – Он просил передать вам, чтобы вы ехали без него, но потом чтобы сразу же вернулись за ним сюда. Ах, да, ещё он велел предупредить вас, чтобы вы ехали осторожно. Не хотите поцеловать на прощание меня вместо него? – осведомился он, вытягивая губы.
– За это пробежишь пять кругов по стадиону перед началом сегодняшнего матча, приятель, – предупредила Джо, взъерошивая его шевелюру, когда он прошёл мимо неё к багажнику. – И скажи своему отцу, что я всегда езжу осторожно. Кортни? – пригласила она, открывая дверцу салона.
Кортни покачала головой.
– Я лучше поеду рядом с вами впереди, если вы не против сигаретного дыма. Пожалуй, я сегодня одета не для всего этого богатства, что там у вас сзади…
Женщины непредсказуемы, подумала Джо, закрывая заднюю дверцу и направляясь к передней.
– «Эсмеральда» и я сочтём за честь принять вас здесь.
Кортни устроилась поудобней, пристегнув ремень безопасности, и тут же закурила.
– Отлично, – сказала она, выпуская длинную струю дыма, – тогда поехали. Как серьёзны ваши отношения с Дэниелом?
Её вопрос удивил Джо, но она ответила откровенно:
– Очень серьёзны, по крайней мере, с моей стороны. Я влюблена в этого человека.
– У него были большие проблемы. Но вы уже, наверное, знаете?
– Вероника? Его покойная жена? – мрачно произнесла Джо. – Дэниел рассказывал мне. Все это весьма печально…
– Все это весьма неприглядно, – поправила Кортни, – и все из-за книги.
– Книги? – Джо на мгновенье отвела глаза от дороги, посмотрев в сторону Кортни. – Мне кажется, я вас не понимаю. Дэниел говорил мне, что она погибла в авиакатастрофе. Какое отношение к этому имеет книга?
Кортни, сменив положение, вновь закурила.
– Мне надо бы бросить… пока никотин не погубил меня, – задумчиво пробормотала она, держа сигарету перед собой и пристально глядя на её кончик. – Я пыталась сделать это раз двенадцать, но вот мне в голову приходит новый сюжет, и я снова хватаюсь за пачку. Теперь я собираюсь написать эпопею о трёх поколениях и закончить повествование сбрасыванием бомбы на Нагасаки.
– Кортни, – напомнила Джо, – вы что-то говорили о Веронике…
Писательница погасила сигарету, раздавив её в пепельнице.
– Отвратительная привычка. Верно, Джо, их брак был обречён с самого начала. Вероника была красивой, но до мозга костей испорченной женщиной. Уилбур это видел, благослови его Господь. Он хотел как лучше. Мужчины всегда хотят как лучше.
– Мне нравится Уилбур, – заметила Джо.
– А кому он не нравится? – согласилась Кортни, отправляя в рот мятную таблетку. – Уилбур просто душка. Я думаю, Дэниел женился на Веронике потому, что ему очень нравился Уилбур – забудем о том, что в последнее время у них из-за Ричи испортились отношения. Знаете, Дэниелу вовсе не обязательно было брать в жёны дочь босса. Он и так самый лучший в этом деле, иначе я давно бы покинула «Лэнгли Букс». В издательском бизнесе «верность» не более чем слово из восьми букв, означающее «сделай мне предложение, от которого я не смогу отказаться».
Джо молчала, стараясь сосредоточиться на дороге, пока они пересекали Филлипсбургский мост и въезжали в Нью-Джерси.
– Они могли бы спокойно развестись, если бы не книга. Вероника развлекалась, представляя себя писателем, понимаете? – Кортни повернулась к Джо и поморщилась, качая головой. – Плохо, – её передёрнуло от отвращения, – очень, очень плохо.
– И она хотела, чтобы Дэниел опубликовал её книгу? – спросила Джо, чувствуя, как в желудке у неё растёт ком угрожающих размеров – пожалуй, со скалу на Гибралтаре.
– Почему бы и нет? Уилбур ведь опубликовал её первый опус, – Кортни снова повернулась к Джо, – охарактеризовать который даже словом «плохо» нельзя – слишком высокая оценка. Версия Гражданской войны, дорогая. Уилбур был вынужден скупить весь тираж и послать какой-то нуждающейся стране, где совсем не было никаких книг. Но, думаю, их вернули обратно. Дэниел сказал, что не будет печатать её во второй раз, а Вероника… Что ж, Вероника не восприняла отказ разумно.
Джо почувствовала, что ей становится дурно.
– И что же она сделала?
Щёлкнула, закрываясь, дорогая зажигалка Кортни, и, выпустив новую тонкую струйку дыма, писательница произнесла:
– Она отомстила ему, разумеется. Завела себе любовников, не скрывая этого. Потом пыталась поссорить Уилбура с Дэниелом. Забросила своего сына, клеветала на своего мужа всем, кто готов был её выслушать, и, наконец, погибла в авиакатастрофе, прежде чем Дэниел набрался решимости задушить её собственноручно. С тех пор у писателей не больше шансов приблизиться к нему, чем у снежка в адском пламени. Я имею в виду писательниц. Он хороший человек, Джо, не упускайте его. Я не верю сплетням, но вы мне нравитесь, поэтому я вам все это и рассказала. Ведь вы не пишете книг, правда?
Джо слабо улыбнулась.
– Правда! – ответила она, испытывая непреодолимое желание провалиться сквозь землю.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Мысли беспорядочно путались в голове Джо, когда она свернула на шоссе Нью-Джерси, торопясь обратно. Зачем только она показала свою рукопись Уилбуру?! Почему не смирилась с отказом и не выкинула её в окно, как поступают многие другие авторы? Почему не попыталась хотя бы найти литературного агента, чтобы тот занимался её делами? Да и зачем она вообще написала эту чёртову книгу?… И даже не взяла с Уилбура слово хранить все в тайне… Ну, разумеется, это было бы слишком предусмотрительно, слишком умно, слишком нормально… Нет, она просто дала ему папку и попросила высказать своё откровенное мнение.
Откровенное мнение? Чьё? Уилбура Лэн-гли? Человека, видящего в ней живой ответ на его молитвы о воссоединении Дэниела и Ричи?… Человека, который опубликовал книгу своей дочери, несмотря на то что она была хуже некуда?…
Кого она хочет одурачить? Конечно, Уилбуру понравится её рукопись. Ему ведь нравились кроваво-красные губы длиной в двенадцать футов, намалёванные на стенах его квартиры? Когда дело доходило до женщин – дочерей, предполагаемых невесток или красоток, тянувшихся к нему, – Уилбур был не более объективен, чем трёхлетний ребёнок, оставленный без присмотра в магазине игрушек.
Она лезла из кожи вон, чтобы потешить своё «я», вот что она делала. Надо было с самого начала признаться самой себе, что она хотела знать мнение Уилбура только потому, что его одобрение оправдало бы её уход из «Рэнсом Компьютерс» и двухлетнее цыганское бродяжничание по стране. К тому же Дэниел ведь осудил её стиль жизни, и она искала того, кто признал бы его, этот стиль, и, может быть, даже одобрил…
– И ещё мне хотелось узнать, талантлива ли я, – пробормотала она вслух, и сборщик пошлины на Филлипсбургском мосту бросил на неё странный взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38