Впрочем, это неважно.
— Да, это неважно.
Ред попытался загладить неловкость какой-то шуткой, но я почувствовала фальшь... Закрыла глаза и сделала вид, что отдыхаю.
Мы ехали по веселым вечерним улицам, на которых люди пели, танцевали, хохотали и задирали друг друга.
Ред все-таки нашел, что сказать:
— Мэвис, впереди вечер, а я не хочу с вами расставаться. Может, пойдем развлекаться к кипиджам?
— О, я с ними знакома!
Я не стала уточнять, при каких обстоятельствах мы познакомились, и прочие детали. Ред не знал про мои делишки в доме с мозаичными полами.
Заскочив в свой номер, чтобы переодеться, я не обнаружила ничего нового и вздохнула с облегчением.
Машина вырулила к самому дому, где веселились кипиджи. Мозаичный пол, стройные колонны, девушки в трико телесного цвета... Сегодня все будет иначе, чем в прошлый раз. Со мной Ред, защитник, опора, кавалер.
Я вглядывалась в лица участников карнавала. Возможно, где-то здесь, в недрах этого дома, скрывается Большое Пузо? Но он не посмеет ко мне подойти, не посмеет подослать Питера. Ведь я не одна, со мной Ред.
Я улыбнулась ему.
— Что, Мэвис, хорошее настроение?
— Отличное!
Мы поднялись на второй этаж. Ред подошел к одной из дверей. Она была почему-то заперта, но Ред достал ключ из кармана.
В большой, хорошо обставленной комнате никого не было. Горела хрустальная люстра, апартаменты сияли красотой и роскошью.
— Это вечер для двоих, да, Ред?
Все было, как в старой доброй сказке.
— Мэвис, у меня есть к вам небольшой разговор, — сказал Ред.
Как неуловимо изменился его голос — из дружеского он стал служебным, сухим. Ого, не ждет ли меня допрос с пристрастием?!
— Вы пригласили меня развлечься, — напомнила я и добавила с сарказмом. — Значит, развлечемся? Только хочу предупредить: один мой приятель, сержант морской пехоты, обучил меня нескольким способам... таким штучкам... Это совсем не то, о чем вы подумали.
— Я ни о чем не думал, Мэвис.
Ред стоял передо мной, покачиваясь на носках своих туфель. Руки он засунул в карманы брюк.
— Мэвис, я ведь предлагал вам вернуться в Нью-Йорк, но вы отказались. Так?
— Так.
— Значит, вы хотите и дальше «доить» Барона. Сколько он вам заплатил? А сколько обещал еще заплатить?
— Вы сошли с ума. Я не знаю, о чем вы говорите. Барон? Цыганский?
Мне показалось, что весь Новый Орлеан в заговоре против Мэвис Зейдлиц. Если и Ред сейчас вытащит пистолет из кармана...
— Вы скажете, милочка!
И он вытащил пистолет. Но не из кармана, а откуда-то из-под полы пиджака.
— Не вынуждайте меня, Мэвис, на крайние меры.
— Хорошо, Ред, я вам все объясню, но вначале вы объясните мне, кто такой Барон.
— Вашей искренности может позавидовать лучшая актриса Бродвея.
Он поднял оружие и навел его на меня.
Я глянула в черный глаз пистолета и передернулась: крайне противное, скажу я вам, чувство — смотреть смерти в душу.
Ред отчетливо произнес:
— Мэвис! Или вы говорите, или я стреляю.
Глава 5
После непродолжительных переговоров, проходивших в натянутой обстановке, кое-что прояснилось. Так я поняла, что Барон — это прозвище того, кого я называла Большое Пузо. Ред дознался, что я встречалась с ним в этом здании, и решил, что я — агент Барона.
Доказать обратное я не могла: Ред не верил мне и все так же держал на мушке.
И тут я вспомнила, что принадлежу не только к бесстрашной когорте сыщиков, но и к искушенному Евиному племени.
Разве я не истинная женщина! Разве не смогу провести этого надутого, как гусак, мужчину!
Внутренне я расслабилась и улыбнулась Реду такой улыбкой, что лед в его глазах начал таять.
— Ред, неужели вы думаете, что я работаю на этого толстяка? Рискую собой и все такое прочее... Ваш Барон не стоит моих усилий. И уж если обстоятельства заставят меня делать выбор, то, не сомневайтесь, я выберу вас, Ред!
В последнее слово я вложила столько нежности, что пистолет в руке моего спутника описал кривую. Дуло опустилось.
— Тогда говорите, Мэвис!
— Можно, я присяду?
Не спеша, как в рапиде, я опустилась на диван и, не одергивая юбки, положила ногу на ногу. Ред наблюдал за моими манипуляциями с частями своего тела с большим интересом.
— Присаживайтесь, Ред. Поговорим.
Он подумал, подошел к дивану и сел рядом. Я потянулась, чтобы снять ниточку с его пиджака, и Ред снова направил на меня оружие.
— Я жду, Мэвис.
Я вздохнула, слегка опустила голову и взглянула на противника. Он попытался поймать мой взгляд. Я прикрыла глаза ресницами.
— Знаете, Ред, я ведь прилетела сюда по одному очень щекотливому делу...
Он весь подобрался. Я продолжила:
— И дело это... О, черт! Чулок! Кажется, будет дыра.
Приподняв юбку, я сделала встревоженное лицо. Ред заинтригованно скользил взглядом по моей ноге. Все выше, выше... Момент был подходящий. Резким точным ударом я вывела Реда из игры. Ребро моей ладони нашло ту точку приложения женских сил, которая обеспечивает уход мужчины из жизни минут на двадцать. После шока у него будет болеть голова, но главное, чтобы моя собственная головушка была цела.
Прежде чем выскочить из комнаты, я забрала оружие Реда. Сам он остался лежать на диване. И поделом — я его честно предупредила в начале вечера о своих «штучках».
Второй раз убегая из самого красивого дома в Новом Орлеане, я уже не применяла никаких приемов маскировки, а грубо пробивалась к выходу.
На улице было все то же сумасшествие. Я чертовски устала, протискиваясь сквозь толпу и делая вид, что тоже участвую в этом шабаше. Меня целовали, мяли, обнимали, я улыбалась и неутомимо двигалась к своему отелю. Мне объяснялись в любви и клялись в верности. По дороге я могла, по крайней мере, два раза выйти замуж, но почему-то отказалась.
Вот, наконец, и отель.
Я вошла в свой номер в тот момент, когда зазвонил телефон. Проклятие!
Город держал меня тысячью нитями, и стоило оборвать хотя бы одну, как тут же натягивались две другие.
Я вспомнила сказочку Льюиса Кэрролла и поняла, что сейчас трубку поднимет не Мэвис Зейдлиц, а другая девушка. Могу же я быть не в своем уме!
— Алло!
— Привет, Мэвис!
Звонил Леопольд, я узнала его по голосу.
— Ждесь нет Мэвиш, — сказала я это, зажав нос и усердно шепелявя. — Она улетела.
— Куда? — встревоженно произнесли на том конце провода.
— В Нью-Йорк!
— Сучка! Дерьмо!
Он сказал еще что-то очень ласковое, но я бросила трубку и упала на кровать, не раздеваясь.
Конечно, Леопольд не такой дурак, чтобы удовольствоваться телефонной болтовней. Он проверит, вернулась мисс Зейдлиц домой или нет, и узнает, что я все еще здесь. Но это будет завтра. А сегодня — ванна, душистый крем и постель.
Спать, спать, спать...
Засыпая, я подумала, что завтра перекрашусь в брюнетку, постригусь по-новому, надену пестрое. Джейн караулит блондинку, а в Нью-Йорк полетит совсем другая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Да, это неважно.
Ред попытался загладить неловкость какой-то шуткой, но я почувствовала фальшь... Закрыла глаза и сделала вид, что отдыхаю.
Мы ехали по веселым вечерним улицам, на которых люди пели, танцевали, хохотали и задирали друг друга.
Ред все-таки нашел, что сказать:
— Мэвис, впереди вечер, а я не хочу с вами расставаться. Может, пойдем развлекаться к кипиджам?
— О, я с ними знакома!
Я не стала уточнять, при каких обстоятельствах мы познакомились, и прочие детали. Ред не знал про мои делишки в доме с мозаичными полами.
Заскочив в свой номер, чтобы переодеться, я не обнаружила ничего нового и вздохнула с облегчением.
Машина вырулила к самому дому, где веселились кипиджи. Мозаичный пол, стройные колонны, девушки в трико телесного цвета... Сегодня все будет иначе, чем в прошлый раз. Со мной Ред, защитник, опора, кавалер.
Я вглядывалась в лица участников карнавала. Возможно, где-то здесь, в недрах этого дома, скрывается Большое Пузо? Но он не посмеет ко мне подойти, не посмеет подослать Питера. Ведь я не одна, со мной Ред.
Я улыбнулась ему.
— Что, Мэвис, хорошее настроение?
— Отличное!
Мы поднялись на второй этаж. Ред подошел к одной из дверей. Она была почему-то заперта, но Ред достал ключ из кармана.
В большой, хорошо обставленной комнате никого не было. Горела хрустальная люстра, апартаменты сияли красотой и роскошью.
— Это вечер для двоих, да, Ред?
Все было, как в старой доброй сказке.
— Мэвис, у меня есть к вам небольшой разговор, — сказал Ред.
Как неуловимо изменился его голос — из дружеского он стал служебным, сухим. Ого, не ждет ли меня допрос с пристрастием?!
— Вы пригласили меня развлечься, — напомнила я и добавила с сарказмом. — Значит, развлечемся? Только хочу предупредить: один мой приятель, сержант морской пехоты, обучил меня нескольким способам... таким штучкам... Это совсем не то, о чем вы подумали.
— Я ни о чем не думал, Мэвис.
Ред стоял передо мной, покачиваясь на носках своих туфель. Руки он засунул в карманы брюк.
— Мэвис, я ведь предлагал вам вернуться в Нью-Йорк, но вы отказались. Так?
— Так.
— Значит, вы хотите и дальше «доить» Барона. Сколько он вам заплатил? А сколько обещал еще заплатить?
— Вы сошли с ума. Я не знаю, о чем вы говорите. Барон? Цыганский?
Мне показалось, что весь Новый Орлеан в заговоре против Мэвис Зейдлиц. Если и Ред сейчас вытащит пистолет из кармана...
— Вы скажете, милочка!
И он вытащил пистолет. Но не из кармана, а откуда-то из-под полы пиджака.
— Не вынуждайте меня, Мэвис, на крайние меры.
— Хорошо, Ред, я вам все объясню, но вначале вы объясните мне, кто такой Барон.
— Вашей искренности может позавидовать лучшая актриса Бродвея.
Он поднял оружие и навел его на меня.
Я глянула в черный глаз пистолета и передернулась: крайне противное, скажу я вам, чувство — смотреть смерти в душу.
Ред отчетливо произнес:
— Мэвис! Или вы говорите, или я стреляю.
Глава 5
После непродолжительных переговоров, проходивших в натянутой обстановке, кое-что прояснилось. Так я поняла, что Барон — это прозвище того, кого я называла Большое Пузо. Ред дознался, что я встречалась с ним в этом здании, и решил, что я — агент Барона.
Доказать обратное я не могла: Ред не верил мне и все так же держал на мушке.
И тут я вспомнила, что принадлежу не только к бесстрашной когорте сыщиков, но и к искушенному Евиному племени.
Разве я не истинная женщина! Разве не смогу провести этого надутого, как гусак, мужчину!
Внутренне я расслабилась и улыбнулась Реду такой улыбкой, что лед в его глазах начал таять.
— Ред, неужели вы думаете, что я работаю на этого толстяка? Рискую собой и все такое прочее... Ваш Барон не стоит моих усилий. И уж если обстоятельства заставят меня делать выбор, то, не сомневайтесь, я выберу вас, Ред!
В последнее слово я вложила столько нежности, что пистолет в руке моего спутника описал кривую. Дуло опустилось.
— Тогда говорите, Мэвис!
— Можно, я присяду?
Не спеша, как в рапиде, я опустилась на диван и, не одергивая юбки, положила ногу на ногу. Ред наблюдал за моими манипуляциями с частями своего тела с большим интересом.
— Присаживайтесь, Ред. Поговорим.
Он подумал, подошел к дивану и сел рядом. Я потянулась, чтобы снять ниточку с его пиджака, и Ред снова направил на меня оружие.
— Я жду, Мэвис.
Я вздохнула, слегка опустила голову и взглянула на противника. Он попытался поймать мой взгляд. Я прикрыла глаза ресницами.
— Знаете, Ред, я ведь прилетела сюда по одному очень щекотливому делу...
Он весь подобрался. Я продолжила:
— И дело это... О, черт! Чулок! Кажется, будет дыра.
Приподняв юбку, я сделала встревоженное лицо. Ред заинтригованно скользил взглядом по моей ноге. Все выше, выше... Момент был подходящий. Резким точным ударом я вывела Реда из игры. Ребро моей ладони нашло ту точку приложения женских сил, которая обеспечивает уход мужчины из жизни минут на двадцать. После шока у него будет болеть голова, но главное, чтобы моя собственная головушка была цела.
Прежде чем выскочить из комнаты, я забрала оружие Реда. Сам он остался лежать на диване. И поделом — я его честно предупредила в начале вечера о своих «штучках».
Второй раз убегая из самого красивого дома в Новом Орлеане, я уже не применяла никаких приемов маскировки, а грубо пробивалась к выходу.
На улице было все то же сумасшествие. Я чертовски устала, протискиваясь сквозь толпу и делая вид, что тоже участвую в этом шабаше. Меня целовали, мяли, обнимали, я улыбалась и неутомимо двигалась к своему отелю. Мне объяснялись в любви и клялись в верности. По дороге я могла, по крайней мере, два раза выйти замуж, но почему-то отказалась.
Вот, наконец, и отель.
Я вошла в свой номер в тот момент, когда зазвонил телефон. Проклятие!
Город держал меня тысячью нитями, и стоило оборвать хотя бы одну, как тут же натягивались две другие.
Я вспомнила сказочку Льюиса Кэрролла и поняла, что сейчас трубку поднимет не Мэвис Зейдлиц, а другая девушка. Могу же я быть не в своем уме!
— Алло!
— Привет, Мэвис!
Звонил Леопольд, я узнала его по голосу.
— Ждесь нет Мэвиш, — сказала я это, зажав нос и усердно шепелявя. — Она улетела.
— Куда? — встревоженно произнесли на том конце провода.
— В Нью-Йорк!
— Сучка! Дерьмо!
Он сказал еще что-то очень ласковое, но я бросила трубку и упала на кровать, не раздеваясь.
Конечно, Леопольд не такой дурак, чтобы удовольствоваться телефонной болтовней. Он проверит, вернулась мисс Зейдлиц домой или нет, и узнает, что я все еще здесь. Но это будет завтра. А сегодня — ванна, душистый крем и постель.
Спать, спать, спать...
Засыпая, я подумала, что завтра перекрашусь в брюнетку, постригусь по-новому, надену пестрое. Джейн караулит блондинку, а в Нью-Йорк полетит совсем другая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31