Возможно, она училась. Она и раньше не ограничивалась простым набором дешевых вампирских трюков – а если она проделывала все это, находясь в Небывальщине, это добавило бы ей сил.
Боб посвистел сквозь зубы.
– Угу, это могло и сработать. Бьянка взбаламутила там все, потерзав нескольких духов, и в результате получила все условия для того, чтобы натравить на тебя Кошмар. А потом ей остается только спустить его с поводка, усесться поудобнее и наслаждаться зрелищем. Повод-то для этого у нее имеется?
– Увы, – вздохнул я, вспомнив о записке, которую прочитал больше года назад. – Она обвиняет меня в смерти одной из своих девушек, Полы. Она хочет, чтобы я поплатился за это.
– Славно, – сказал Боб. – Значит, она может стоять за всем этим?
– Да, – ответил я. – Очень даже может.
– В смысле наличия у нее возможностей и повода?
– Да, но это чертовски бездоказательно. Ничего такого, что бы я мог представить Совету, чтобы заручиться его помощью. Никаких конкретных улик.
– И что? – сказал Боб. – Убей ее, и дело с концом. Нет Бьянки – нет проблемы.
– Боб, – возмутился я. – Нельзя же просто так пойти и убить человека.
– Я знаю. Потому тебе и нужно это сделать.
– Нет. Нет. И потом, я все равно не могу убивать людей.
– Почему? Тебе уже приходилось делать это. А теперь у тебя есть и новый пистолет, и все прочее.
– Я не могу намеренно лишать кого-то жизни только за то, что он мог совершить что-то, а мог и не совершать.
– Бьянка – вампир, – настаивал Боб. – В классическом понимании ее вообще нельзя считать живой. Пойду, залезу в Мистера и снаряжу тебе пуль, чтобы ты…
Я вздохнул.
– Нет, Боб. Ее окружает довольно много людей. Мне пришлось бы убить кого-нибудь из них уже только для того, чтобы пробиться к ней.
– Ох, черт. Это что, снова твоя дилемма насчет добра и зла, да?
– Да, снова она.
– Вся эта мораль вызывает у меня сильное сомнение, Гарри.
– И тем не менее, – буркнул я. Потом вздохнул – прерывисто, потому что меня продолжало еще трясти – и вытянул руку, чтобы коснуться круга и разрушить его. Когда защитное поле с едва слышным хлопком исчезло, мне отчаянно захотелось снова сжаться в комок и пришлось сделать над собой усилие, чтобы не делать этого. Насколько мог, я пришел в себя. Нужно было работать.
Я встал и подошел к столу. Глаза мои достаточно свыклись с темнотой, так что я более-менее ориентировался и почти ничего больше не ронял. Я придвинул к себе ближнюю свечу, но спичек под рукой не оказалось. Поэтому я привычно ткнул в фитиль пальцем, нахмурился и буркнул: «Flickum bicus».
Заклятие, которое я использовал тысячу раз, обернулось пшиком: вместо короткого, но сильного импульса энергии из пальца вылетело несколько жалких искр. Фитиль задымился, но не загорелся.
Я нахмурился сильнее, сосредоточился сильнее и повторил заклинание. На этот раз я ощутил легкое головокружение, и свечка загорелась. Мне пришлось ухватиться рукой за край стола.
– Боб, – прохрипел я. – Ты видел?
– Угу, – подтвердил Боб без капли издевки в голосе.
– Что случилось?
– Гм. В первый раз ты вложил в заклинание недостаточно силы.
– Не больше и не меньше, чем обычно, – возразил я. – Ну же, я ведь проделывал это миллион раз.
– Семнадцать тысяч пятьдесят шесть по моим подсчетам.
Я изобразил бледное подобие своего обычного возмущения.
– Ты знаешь, что я хотел сказать.
– Недостаточно энергии, – настаивал Боб. – Я говорю то, что вижу.
Секунду-другую я молча смотрел на свечу. Потом пробормотал, обращаясь, скорее, к самому себе:
– Но почему мне пришлось напрячься, чтобы эта штука зажглась?
– Возможно, потому, что Кошмар откусил изрядный кусок твоих сил, Гарри.
Очень медленно я повернулся, чтобы посмотреть на Боба в упор.
– Он… что он сделал?
– Скажи, когда он напал на тебя в твоем сне, он целился в какую-то конкретную часть тела?
Я положил руку на нижнюю часть живота и надавил так, что глаза полезли из орбит.
Боб зажмурился.
– У-ууу, точка чакры. Дрянь дело. Попал тебе точнехонько в чи.
– Боб, – прошептал я.
– Впрочем, хорошо, что он не стал трогать твоего моджо, правда? Я хочу сказать, во всем можно найти и положительную сто…
– Боб, – произнес я уже громче. – Ты что, хочешь сказать, он… он сожрал мои магические способности?
Боб как мог изобразил оскорбленный вид.
– Ну, не все. Я разбудил тебя как смог быстрее. Да не переживай ты, Гарри, из-за этого. Все восстановится. Но, конечно, тебе стоит притихнуть на месяц-другой. Или на год. Ну, возможно, лет на десять, но это только в самом крайнем случае…
Я оборвал его взмахом руки.
– Он сожрал часть моих сил, – повторил я. – Значит ли это, что он стал сильнее?
– Ну, разумеется, Гарри. Что пожрешь…
– Проклятье, – выдохнул я, прижав руку ко лбу. – Ладно, ладно. Вот теперь нам уже просто необходимо отыскать эту гадину, и быстро, – я принялся расхаживать взад-вперед по лаборатории. – Если она пользуется моей энергией, я, получается, в ответе за то, что она делает с ее помощью.
Боб насупился.
– Гарри, это нелогично.
Я смерил его взглядом.
– От этого это не становится менее верно.
– О'кей, – без энтузиазма заявил Боб. – С Логикой и Здравомыслием мы распрощались. Что ж, осторожно, двери закрываются, следующая остановка Маразм.
– Заткнись, – бросил я, продолжая расхаживать взад-вперед. – Нам надо высчитать, на кого эта тварь собирается напасть следующим. У нее для этого целая ночь.
– Шесть часов и тринадцать минут, – поправил меня Боб. – Впрочем, это не так уж и сложно. Я тут почитал тетради этого некроманта, пока ты спал. Эта тварь может проявляться в страшных снах, но все они имеют нечто общее. Призраки способны обладать такой силой, как этот Кошмар, только действуя в рамках своего баливика.
– Бали… чего?
– Посмотри-ка на это с такой стороны, Гарри. Призрак может орудовать только против того, что имеет какое-то отношение к его смерти. Ну, скажем, Агата Хэгглторн не могла бы терроризировать игроков в хоккей. На них она просто не нашла бы сил. Она могла бы связываться с младенцами, с жестокими мужьям… ну там, с униженными женами…
– И вмешивающимися чародеями, – напомнил я.
– Ну, ты сам сунулся на линию огня, – сказал Боб. – Так или иначе, Агата не смогла бы просто так, за здорово живешь, напасть на первого встречного.
– То есть, Кошмар имеет во всем этом личный интерес. Ты это хочешь сказать?
– Вот именно. Каким-то образом это ограничено его собственной историей. Ну да, я это и хотел сказать. Точнее говоря, это говорил Морт Линдквист – в своих тетрадях.
– Я, – задумчиво произнес я. – И Лидия. И Микки Малон. Какое, черт подери, мы имеем друг к другу отношение? Ладно, Микки, но Лидию-то я вообще в первый раз в жизни видел, – я нахмурился. – По крайней мере, я такой не помню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Боб посвистел сквозь зубы.
– Угу, это могло и сработать. Бьянка взбаламутила там все, потерзав нескольких духов, и в результате получила все условия для того, чтобы натравить на тебя Кошмар. А потом ей остается только спустить его с поводка, усесться поудобнее и наслаждаться зрелищем. Повод-то для этого у нее имеется?
– Увы, – вздохнул я, вспомнив о записке, которую прочитал больше года назад. – Она обвиняет меня в смерти одной из своих девушек, Полы. Она хочет, чтобы я поплатился за это.
– Славно, – сказал Боб. – Значит, она может стоять за всем этим?
– Да, – ответил я. – Очень даже может.
– В смысле наличия у нее возможностей и повода?
– Да, но это чертовски бездоказательно. Ничего такого, что бы я мог представить Совету, чтобы заручиться его помощью. Никаких конкретных улик.
– И что? – сказал Боб. – Убей ее, и дело с концом. Нет Бьянки – нет проблемы.
– Боб, – возмутился я. – Нельзя же просто так пойти и убить человека.
– Я знаю. Потому тебе и нужно это сделать.
– Нет. Нет. И потом, я все равно не могу убивать людей.
– Почему? Тебе уже приходилось делать это. А теперь у тебя есть и новый пистолет, и все прочее.
– Я не могу намеренно лишать кого-то жизни только за то, что он мог совершить что-то, а мог и не совершать.
– Бьянка – вампир, – настаивал Боб. – В классическом понимании ее вообще нельзя считать живой. Пойду, залезу в Мистера и снаряжу тебе пуль, чтобы ты…
Я вздохнул.
– Нет, Боб. Ее окружает довольно много людей. Мне пришлось бы убить кого-нибудь из них уже только для того, чтобы пробиться к ней.
– Ох, черт. Это что, снова твоя дилемма насчет добра и зла, да?
– Да, снова она.
– Вся эта мораль вызывает у меня сильное сомнение, Гарри.
– И тем не менее, – буркнул я. Потом вздохнул – прерывисто, потому что меня продолжало еще трясти – и вытянул руку, чтобы коснуться круга и разрушить его. Когда защитное поле с едва слышным хлопком исчезло, мне отчаянно захотелось снова сжаться в комок и пришлось сделать над собой усилие, чтобы не делать этого. Насколько мог, я пришел в себя. Нужно было работать.
Я встал и подошел к столу. Глаза мои достаточно свыклись с темнотой, так что я более-менее ориентировался и почти ничего больше не ронял. Я придвинул к себе ближнюю свечу, но спичек под рукой не оказалось. Поэтому я привычно ткнул в фитиль пальцем, нахмурился и буркнул: «Flickum bicus».
Заклятие, которое я использовал тысячу раз, обернулось пшиком: вместо короткого, но сильного импульса энергии из пальца вылетело несколько жалких искр. Фитиль задымился, но не загорелся.
Я нахмурился сильнее, сосредоточился сильнее и повторил заклинание. На этот раз я ощутил легкое головокружение, и свечка загорелась. Мне пришлось ухватиться рукой за край стола.
– Боб, – прохрипел я. – Ты видел?
– Угу, – подтвердил Боб без капли издевки в голосе.
– Что случилось?
– Гм. В первый раз ты вложил в заклинание недостаточно силы.
– Не больше и не меньше, чем обычно, – возразил я. – Ну же, я ведь проделывал это миллион раз.
– Семнадцать тысяч пятьдесят шесть по моим подсчетам.
Я изобразил бледное подобие своего обычного возмущения.
– Ты знаешь, что я хотел сказать.
– Недостаточно энергии, – настаивал Боб. – Я говорю то, что вижу.
Секунду-другую я молча смотрел на свечу. Потом пробормотал, обращаясь, скорее, к самому себе:
– Но почему мне пришлось напрячься, чтобы эта штука зажглась?
– Возможно, потому, что Кошмар откусил изрядный кусок твоих сил, Гарри.
Очень медленно я повернулся, чтобы посмотреть на Боба в упор.
– Он… что он сделал?
– Скажи, когда он напал на тебя в твоем сне, он целился в какую-то конкретную часть тела?
Я положил руку на нижнюю часть живота и надавил так, что глаза полезли из орбит.
Боб зажмурился.
– У-ууу, точка чакры. Дрянь дело. Попал тебе точнехонько в чи.
– Боб, – прошептал я.
– Впрочем, хорошо, что он не стал трогать твоего моджо, правда? Я хочу сказать, во всем можно найти и положительную сто…
– Боб, – произнес я уже громче. – Ты что, хочешь сказать, он… он сожрал мои магические способности?
Боб как мог изобразил оскорбленный вид.
– Ну, не все. Я разбудил тебя как смог быстрее. Да не переживай ты, Гарри, из-за этого. Все восстановится. Но, конечно, тебе стоит притихнуть на месяц-другой. Или на год. Ну, возможно, лет на десять, но это только в самом крайнем случае…
Я оборвал его взмахом руки.
– Он сожрал часть моих сил, – повторил я. – Значит ли это, что он стал сильнее?
– Ну, разумеется, Гарри. Что пожрешь…
– Проклятье, – выдохнул я, прижав руку ко лбу. – Ладно, ладно. Вот теперь нам уже просто необходимо отыскать эту гадину, и быстро, – я принялся расхаживать взад-вперед по лаборатории. – Если она пользуется моей энергией, я, получается, в ответе за то, что она делает с ее помощью.
Боб насупился.
– Гарри, это нелогично.
Я смерил его взглядом.
– От этого это не становится менее верно.
– О'кей, – без энтузиазма заявил Боб. – С Логикой и Здравомыслием мы распрощались. Что ж, осторожно, двери закрываются, следующая остановка Маразм.
– Заткнись, – бросил я, продолжая расхаживать взад-вперед. – Нам надо высчитать, на кого эта тварь собирается напасть следующим. У нее для этого целая ночь.
– Шесть часов и тринадцать минут, – поправил меня Боб. – Впрочем, это не так уж и сложно. Я тут почитал тетради этого некроманта, пока ты спал. Эта тварь может проявляться в страшных снах, но все они имеют нечто общее. Призраки способны обладать такой силой, как этот Кошмар, только действуя в рамках своего баливика.
– Бали… чего?
– Посмотри-ка на это с такой стороны, Гарри. Призрак может орудовать только против того, что имеет какое-то отношение к его смерти. Ну, скажем, Агата Хэгглторн не могла бы терроризировать игроков в хоккей. На них она просто не нашла бы сил. Она могла бы связываться с младенцами, с жестокими мужьям… ну там, с униженными женами…
– И вмешивающимися чародеями, – напомнил я.
– Ну, ты сам сунулся на линию огня, – сказал Боб. – Так или иначе, Агата не смогла бы просто так, за здорово живешь, напасть на первого встречного.
– То есть, Кошмар имеет во всем этом личный интерес. Ты это хочешь сказать?
– Вот именно. Каким-то образом это ограничено его собственной историей. Ну да, я это и хотел сказать. Точнее говоря, это говорил Морт Линдквист – в своих тетрадях.
– Я, – задумчиво произнес я. – И Лидия. И Микки Малон. Какое, черт подери, мы имеем друг к другу отношение? Ладно, Микки, но Лидию-то я вообще в первый раз в жизни видел, – я нахмурился. – По крайней мере, я такой не помню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98