В общем, такого человека, как Росс Кэннон, было за что уважать.
В комнате на мгновение установилась напряженная тишина: казалось, чиркни спичкой — и грянет взрыв. Однако заклятым противникам все же хватило ума и самообладания, чтобы не повести разговор на повышенных тонах.
— Ты подарил Софии Сидней бриллиантовое колье, — заявил Росс без всяких предисловий.
Джентри театрально, с показным удивлением, кивнул:
— Значит, тебе уже и это известно. Что ж, похвальная расторопность.
— Зачем?
Главный судья посмотрел на соперника так, словно был готов растерзать его на мелкие куски. Джентри пожал плечами.
— Я положил на эту киску глаз, когда парился там у вас, на Боу-стрит, — попробовал солгать он. — Так что, когда она тебе надоест, можешь отдать ее мне — я с удовольствием попользуюсь ею.
— Советую тебе держаться от нее подальше, — негромко произнес Кэннон, однако Джентри уловил в его голосе угрозу. — Или дождешься, что я тебя прикончу.
Джентри встретил его слова холодной улыбкой:
— Значит, она еще тебе не надоела.
— Она мне никогда не надоест. Но когда ты в очередной раз пришлешь ей подарок, я засуну тебе его в…
— Ладно, — перебил его Джентри, чувствуя, как внутри его нарастает раздражение. — Я тебя понял. Больше не буду приставать к твоей крале. А теперь убирайся из моего дома.
Кэннон посмотрел на него полным ненависти взглядом — таким можно было бы испепелить любого на месте, но только не Джентри.
— Тебе недолго осталось гулять на свободе. Сколько веревочке ни виться, все равно придет конец. Рано или поздно ты угодишь за решетку, — негромко сказал Росс. — Какой-нибудь из твоих преступных планов непременно провалится. Какая-нибудь улика непременно тебя изобличит. И тогда я полюбуюсь на тебя, когда ты закачаешься на виселице.
Джентри улыбнулся. Вряд ли Кэннон стал бы грозить ему петлей, если бы знал, что София приходится ему родной сестрой.
— Ничуть не сомневаюсь. Однако не думаю, что моя смерть будет тебе в радость. Возможно, ты еще пожалеешь о ней.
В глазах главного судьи мелькнуло недоумение. Он даже прищурился, пристально рассматривая своего заклятого врага.
— Прежде чем уйти, — проговорил он, — мне хотелось бы, чтобы ты объяснил мне одну вещь. То платье, которое ты прислал мисс Сидней. Она утверждает, что оно ужасно похоже на платье, что когда-то принадлежало ее матери.
— Вот как? — спокойно отреагировал Джентри. — Какое, однако, удивительное совпадение!
— Ты прав. Действительно, просто удивительное совпадение, — помолчав, сказал главный судья и, к великому облегчению хозяина апартаментов, вышел вон.
Как только София вернулась на Боу-стрит, она поспешила воспользоваться отсутствием Росса и, не теряя попусту времени, направилась в архив. Лучшего момента, чтобы заняться поисками нужных брату сведений, было трудно себе представить — обеденный перерыв, когда Викери и другие клерки отправились в ближайшую таверну полакомиться бифштексом, пропустить по кружке эля. Служебные помещения были практически пусты, за исключением одного, в которое вернулся помощник судьи, чтобы подготовиться к вечернему заседанию.
Тонкие пальцы Софии пробежали по полкам, перебирая пыльные папки с архивными документами. Наконец ей удалось отыскать ту из них, в которой хранились протоколы допроса Джорджа Фентона. В кабинете горела одна-единственная лампа, в тусклом свете которой было почти невозможно что-либо прочесть.
В конце концов внимание Софии привлекла одна страница, и она склонилась ниже, чтобы лучше разобрать написанное. Там упоминались два имени — Джорджа Фентона и Ника Джентри. Догадавшись, что она наконец нашла то, что искала, София сложила страницу и попыталась спрятать ее в своем рукаве.
Неожиданно она услышала шаги, а в следующее мгновение дверная ручка повернулась. Все, попалась, решила она про себя. От испуга в груди моментально екнуло сердце. София спешно засунула на место папку. Не успела она захлопнуть дверцу шкафа, как дверь распахнулась.
Оказалось, что это Росс. На лице его София прочитала легкое недоумение.
— Что ты здесь делаешь?
Тотчас заподозрив неладное, София нервно облизнула губы. Наверняка от Росса не укрылось, как она растерялась, как побледнела. Не надо быть главным судьей с Боу-стрит, чтобы догадаться — она в чем-то провинилась. София как за спасительную соломинку ухватилась за первую же ложь, что пришла ей в голову.
— Я… мне надо было вернуть на место документы, которые я брала из папок, когда искала компрометирующие тебя и твоих сыщиков сведения.
— Понятно, — произнес Росс, и лицо его смягчилось. Шагнув к ней ближе, он взял Софию за подбородок и нежно погладил большим пальцем шею. София нашла в себе силы выдержать его взгляд, страдая в душе от того, что вынуждена лгать любимому человеку.
— Все хорошо, не надо себя ни в чем винить. Ты ведь никому не навредила. — На губах Росса играла ласковая улыбка. Еще мгновение — и он принялся осыпать ей лицо нежными, словно крылья мотылька, поцелуями. — София, — прошептал он, — Морган выяснил сегодня, кто прислал тебе колье.
Она тотчас отстранилась от него, притворившись, будто это известие потрясло ее. Как будто она не знала ответа на этот вопрос!
— И кто же это? — спросила она дрогнувшим голосом.
— Ник Джентри.
Сердце ее тотчас учащенно забилось в груди.
— Но зачем ему это понадобилось?
— Сегодня днем я нанес Джентри визит, чтобы задать ему такой же вопрос. Судя по всему, ты его чем-то заинтересовала. Он даже предложил взять тебя под свое крыло, как только наши с тобой отношения прекратятся.
— О Господи!
Не в силах больше смотреть Россу в глаза, София прижалась к нему, уткнувшись лицом в его широкую грудь.
— И ты сказал ему, что этого никогда не произойдет? — спросила она. Голос ее прозвучал глухо, еле слышно.
Росс нежно обнял ее:
— Джентри больше не посмеет тебя беспокоить. Я об этом позабочусь.
«Господи, как хотелось бы в это верить», — подумала София. Угодив в водоворот бурных страстей, она чувствовала себя совершенно несчастной. Она одновременно и злилась на брата за то, что по его вине оказалась в столь ужасном положении, и по-прежнему любила его, видела в нем хорошее. Нет, Джон не конченый человек, есть в его сердце место доброте и благородству. Однако что хорошего можно сказать о человеке, который готов шантажировать даже собственную сестру?
Искушение рассказать обо всем Россу было слишком велико. София даже прикусила губу, лишь бы не дать сорваться с языка словам, что так и просились на свободу. Только страх потерять Росса заставил ее промолчать. Дрожа от волнения и испуга, она еще сильнее прижалась к его груди, ища в нем защиту от свалившихся на нее невзгод.
Почувствовав, как она дрожит, Росс склонился к ней и, щекоча своим горячим дыханием, нежно зашептал на ухо:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
В комнате на мгновение установилась напряженная тишина: казалось, чиркни спичкой — и грянет взрыв. Однако заклятым противникам все же хватило ума и самообладания, чтобы не повести разговор на повышенных тонах.
— Ты подарил Софии Сидней бриллиантовое колье, — заявил Росс без всяких предисловий.
Джентри театрально, с показным удивлением, кивнул:
— Значит, тебе уже и это известно. Что ж, похвальная расторопность.
— Зачем?
Главный судья посмотрел на соперника так, словно был готов растерзать его на мелкие куски. Джентри пожал плечами.
— Я положил на эту киску глаз, когда парился там у вас, на Боу-стрит, — попробовал солгать он. — Так что, когда она тебе надоест, можешь отдать ее мне — я с удовольствием попользуюсь ею.
— Советую тебе держаться от нее подальше, — негромко произнес Кэннон, однако Джентри уловил в его голосе угрозу. — Или дождешься, что я тебя прикончу.
Джентри встретил его слова холодной улыбкой:
— Значит, она еще тебе не надоела.
— Она мне никогда не надоест. Но когда ты в очередной раз пришлешь ей подарок, я засуну тебе его в…
— Ладно, — перебил его Джентри, чувствуя, как внутри его нарастает раздражение. — Я тебя понял. Больше не буду приставать к твоей крале. А теперь убирайся из моего дома.
Кэннон посмотрел на него полным ненависти взглядом — таким можно было бы испепелить любого на месте, но только не Джентри.
— Тебе недолго осталось гулять на свободе. Сколько веревочке ни виться, все равно придет конец. Рано или поздно ты угодишь за решетку, — негромко сказал Росс. — Какой-нибудь из твоих преступных планов непременно провалится. Какая-нибудь улика непременно тебя изобличит. И тогда я полюбуюсь на тебя, когда ты закачаешься на виселице.
Джентри улыбнулся. Вряд ли Кэннон стал бы грозить ему петлей, если бы знал, что София приходится ему родной сестрой.
— Ничуть не сомневаюсь. Однако не думаю, что моя смерть будет тебе в радость. Возможно, ты еще пожалеешь о ней.
В глазах главного судьи мелькнуло недоумение. Он даже прищурился, пристально рассматривая своего заклятого врага.
— Прежде чем уйти, — проговорил он, — мне хотелось бы, чтобы ты объяснил мне одну вещь. То платье, которое ты прислал мисс Сидней. Она утверждает, что оно ужасно похоже на платье, что когда-то принадлежало ее матери.
— Вот как? — спокойно отреагировал Джентри. — Какое, однако, удивительное совпадение!
— Ты прав. Действительно, просто удивительное совпадение, — помолчав, сказал главный судья и, к великому облегчению хозяина апартаментов, вышел вон.
Как только София вернулась на Боу-стрит, она поспешила воспользоваться отсутствием Росса и, не теряя попусту времени, направилась в архив. Лучшего момента, чтобы заняться поисками нужных брату сведений, было трудно себе представить — обеденный перерыв, когда Викери и другие клерки отправились в ближайшую таверну полакомиться бифштексом, пропустить по кружке эля. Служебные помещения были практически пусты, за исключением одного, в которое вернулся помощник судьи, чтобы подготовиться к вечернему заседанию.
Тонкие пальцы Софии пробежали по полкам, перебирая пыльные папки с архивными документами. Наконец ей удалось отыскать ту из них, в которой хранились протоколы допроса Джорджа Фентона. В кабинете горела одна-единственная лампа, в тусклом свете которой было почти невозможно что-либо прочесть.
В конце концов внимание Софии привлекла одна страница, и она склонилась ниже, чтобы лучше разобрать написанное. Там упоминались два имени — Джорджа Фентона и Ника Джентри. Догадавшись, что она наконец нашла то, что искала, София сложила страницу и попыталась спрятать ее в своем рукаве.
Неожиданно она услышала шаги, а в следующее мгновение дверная ручка повернулась. Все, попалась, решила она про себя. От испуга в груди моментально екнуло сердце. София спешно засунула на место папку. Не успела она захлопнуть дверцу шкафа, как дверь распахнулась.
Оказалось, что это Росс. На лице его София прочитала легкое недоумение.
— Что ты здесь делаешь?
Тотчас заподозрив неладное, София нервно облизнула губы. Наверняка от Росса не укрылось, как она растерялась, как побледнела. Не надо быть главным судьей с Боу-стрит, чтобы догадаться — она в чем-то провинилась. София как за спасительную соломинку ухватилась за первую же ложь, что пришла ей в голову.
— Я… мне надо было вернуть на место документы, которые я брала из папок, когда искала компрометирующие тебя и твоих сыщиков сведения.
— Понятно, — произнес Росс, и лицо его смягчилось. Шагнув к ней ближе, он взял Софию за подбородок и нежно погладил большим пальцем шею. София нашла в себе силы выдержать его взгляд, страдая в душе от того, что вынуждена лгать любимому человеку.
— Все хорошо, не надо себя ни в чем винить. Ты ведь никому не навредила. — На губах Росса играла ласковая улыбка. Еще мгновение — и он принялся осыпать ей лицо нежными, словно крылья мотылька, поцелуями. — София, — прошептал он, — Морган выяснил сегодня, кто прислал тебе колье.
Она тотчас отстранилась от него, притворившись, будто это известие потрясло ее. Как будто она не знала ответа на этот вопрос!
— И кто же это? — спросила она дрогнувшим голосом.
— Ник Джентри.
Сердце ее тотчас учащенно забилось в груди.
— Но зачем ему это понадобилось?
— Сегодня днем я нанес Джентри визит, чтобы задать ему такой же вопрос. Судя по всему, ты его чем-то заинтересовала. Он даже предложил взять тебя под свое крыло, как только наши с тобой отношения прекратятся.
— О Господи!
Не в силах больше смотреть Россу в глаза, София прижалась к нему, уткнувшись лицом в его широкую грудь.
— И ты сказал ему, что этого никогда не произойдет? — спросила она. Голос ее прозвучал глухо, еле слышно.
Росс нежно обнял ее:
— Джентри больше не посмеет тебя беспокоить. Я об этом позабочусь.
«Господи, как хотелось бы в это верить», — подумала София. Угодив в водоворот бурных страстей, она чувствовала себя совершенно несчастной. Она одновременно и злилась на брата за то, что по его вине оказалась в столь ужасном положении, и по-прежнему любила его, видела в нем хорошее. Нет, Джон не конченый человек, есть в его сердце место доброте и благородству. Однако что хорошего можно сказать о человеке, который готов шантажировать даже собственную сестру?
Искушение рассказать обо всем Россу было слишком велико. София даже прикусила губу, лишь бы не дать сорваться с языка словам, что так и просились на свободу. Только страх потерять Росса заставил ее промолчать. Дрожа от волнения и испуга, она еще сильнее прижалась к его груди, ища в нем защиту от свалившихся на нее невзгод.
Почувствовав, как она дрожит, Росс склонился к ней и, щекоча своим горячим дыханием, нежно зашептал на ухо:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91