Был еще один, по имени Бен. Кортни его боялась больше всех. Жирное тело. Алчный взгляд. Кортни была уверена, что, если бы ему все было позволено, он бы изнасиловал ее. При одной мысли об этом у девушки кровь стыла в жилах.
Светало. Уже спокойнее Кортни прислушалась к звукам просыпающейся природы. Кортни выросла в загородном поместье. Она также несколько раз побывала с отцом на сафари. Девушка хорошо разбиралась в предрассветных шорохах природы. Пока Кортни пыталась распознать птиц по их пению и мелких грызунов по стуку их лапок, полная тьма стала растворяться в серых оттенках, которые переходили в перламутрово-розовые. Окружающие предметы стали приобретать четкие очертания.
Мысленно поблагодарив того, кто в последний раз поменял ей путы на руках, связав запястья спереди, Кортни немного приподнялась. То, что она увидела, чем-то напоминало хлев. Пытаясь сесть, она поежилась от холодного воздуха, и истертое до ниток одеяло соскользнуло с плеч вниз, на колени. Придя в себя после одурманивающего действия транквилизатора, Кортни принялась рассматривать комнату.
Комната была небольшая, квадратная, размером не более восьми футов на восемь. У изголовья было маленькое, заклеенное бумагой окно. Бумага старая, дырявая, на ней лежал толстый слой пыли. Теперь она поняла, почему сквозь окно ночью не проникал лунный свет. Кроме кровати, в комнате были лишь стул и сундук, выглядевший таким старым и ветхим, словно его спустили с «Мэйфлауэр». В противоположном углу находилось приспособление с прорубленным сверху отверстием. Все это отдаленно напоминало умывальник. Кортни передернуло, когда она догадалась, что это был старый, вышедший из употребления, расшатанный комод.
С отвращением девушка посмотрела на два дверных проема, находившихся в стенах, один рядом с кроватью, другой – напротив. Покоробленные двери были наглухо закрыты. На одной из них болтался старый замок, ниже располагалась сбитая металлическая задвижка.
Кортни сообразила, что одна дверь ведет наружу, а другая в соседнюю комнату. Трудно было определить размеры постройки, скорее всего она была небольшой.
Жизнь снаружи проснулась, но в лачуге было тихо. Кортни было обрадовалась, может, ее просто оставили одну? Люди, похитившие ее, были до этого здесь, но, по всей видимости, находились где-то неподалеку.
Возможно, все еще спят. Их наверняка стало больше. Что они хотят с ней сделать? Этот вопрос своей тяжестью давил на девушку. Ухватив онемевшими от пут, обхватывающих запястья, пальцами одеяло, Кортни потянула его на себя, чтобы согреться и немного отдохнуть.
Когда ей удалось поднять затекшие руки к глазам, девушка в недоумении застыла.
Ее кольцо! Кортни широко открытыми глазами смотрела на левую руку. Исчезло ее обручальное кольцо! Непослушными пальцами она провела по мочкам ушей: серьги с бриллиантами были на месте. Затем она перевела взгляд на запястье. Часы также были в сохранности. Неужели кольцо потерялось во время суматохи, когда она отчаянно сопротивлялась бандитам, чтобы ее не бросили в фургон. Или – она нахмурилась – кто-то снял кольцо, когда Кортни была без сознания?
Даже мысль о том, что кто-то из похитителей притрагивался к ней, вызывала спазмы в животе Кортни. «Почему они взяли кольцо, а не часы или серьги?» – мучилась над неразрешимым вопросом Кортни. Где ее сумочка? Она была уверена, что осмотрела комнату тщательно. Кортни вторично оглядела все вокруг. Ни ее одежды, ни сумочки не было в комнате.
Помимо дорожных чеков, у Кортни в бумажнике было свыше четырехсот долларов наличными. Постигла ли деньги подобная участь? Ответ был очевиден. Тогда почему они не тронули серьги и часы? Странно. Конечно, кольцо имело намного большую ценность, чем другие предметы, одни камни стоили немало.
Поистине очень странно!
Переживая потерю кольца, Кортни непроизвольно пошевелила пальцами, чувства ее смешались. Ей была приятна тяжесть бриллиантов в три карата. Но как символ это кольцо Кортни не воспринимала. Она не любила того, кто надел эту драгоценную вещь ей на палец семь месяцев назад.
Изящные брови девушки сошлись над ее аристократически прямым носом; Кортни задумчиво смотрела на то место, где еще недавно находилось кольцо. Знает ли Филипп о ее исчезновении? Где он сейчас? Может, на пути в Штаты в эти минуты? Мысли о женихе, который, наверное, сходит с ума от беспокойства за нее, отвлекли на какой-то момент Кортни от реальности ее ужасного положения.
– Милый Филипп, – вздохнула девушка.
Милый, дорогой Филипп, так настойчиво внимательный, целеустремленный. Конечно, он был встревожен в ту последнюю встречу перед отъездом из Англии в Штаты.
Память воспроизвела их последнюю встречу, заслонив все происходящее в настоящий момент. Сработал своеобразный механизм самозащиты, средство, позволяющее временно спрятаться от реальности, слишком пугающей, чтобы спокойно созерцать ее. В молчаливом отчаянии Кортни ухватилась за него. Последний раз они виделись в доме ее отца на фешенебельной площади Беркелей.
– Дорогая, этого не может быть! – Страстный, элегантно одетый молодой человек поднялся ей навстречу. Все в нем выдавало волнение и беспокойство.
Улыбка Кортни выражала сочувствие и печаль.
– Нет, это именно так, как я сказала. – Кортни искренне нравился Филипп Баррингтон. Утешение и жалость? Нет, это не для него! – Я не люблю тебя, как хотелось бы тебе, Филипп. – Она сняла платиновое кольцо с бриллиантами, которое он подарил на Рождество, и протянула его Филиппу.
– Черт возьми, Кортни! – воскликнул Филипп. – Я полагал, что мы привели все к общему знаменателю! – Подойдя к девушке и взяв ее руку, он произнес: – Ты кого-нибудь встретила? Того, к кому ты испытываешь настоящее чувство?
– Нет, но… – начала Кортни нетерпеливо.
– Хорошо! – перебил ее Филипп. – Боюсь, что я не понимаю, в чем дело, дорогая. – Он встал на колени, аккуратно вздернув брюки. – Я знал, что ты не любила меня, когда приняла это кольцо.
– Да, конечно, но…
– Дорогая, что изменилось? Ничего! – опять прервал ее Филипп. – Мы знакомы сто лет. Более того, нам хорошо вместе, скажи, я не прав? – Он вопросительно поднял светлые брови.
Кортни лишь рассмеялась.
– Ну так в чем же дело? – С этими словами он вновь надел кольцо ей на палец. – Любовь придет, когда мы поженимся. – Он говорил столь же убедительно, как и в тот, первый раз полгода назад, когда он уговорил ее принять подарок. – И ты знаешь, что родители ждут этого.
Возразить было нечего, Кортни кивнула.
– Так в чем же дело? – Поднявшись, Филипп вернулся к стулу, на котором сидел, по пути отряхивая брюки и поправляя на них стрелку.
– Я не знаю! – Она, не зная, что ответить, ходила из угла в угол. – Я не знаю, чего хочу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47