Вот это я получил как вознаграждение.
Положив деньги на ладонь, словно взвешивая, он посмотрел на свой приз.
– Пять тысяч фунтов. Но при этой сделке я получил кое-что еще. Это жена, с которой я за короткое время узнал больше счастья, чем мог себе представить. Однако это не всем понравилось, и правда о пари вышла наружу. Полагаю, эту любезность оказал нам Чарлз Этверз. Когда это случилось, я повел себя не самым лучшим образом. О чем искренне сожалею. Мне казалось, что я потерял эту женщину. Что же до моих последующих действий… я могу только сослаться на слабость характера.
Он слегка поклонился Джулии, словно извиняясь.
Она посмотрела на остальных мужчин. Несмотря на попытки казаться поначалу скучающим, Стратфорд теперь внимательно следил за Рафаэлем. Мартинвейл также слушал с большим вниманием. Этверза явно встревожило, когда Рафаэль пролистнул банкноты большим пальцем. Комната наполнилась напряженным ожиданием. Рафаэль продолжал:
– Но видите ли, существует некий очень яркий факт, который до сих пор не обнародован. И этот факт меняет все.
И, подойдя к Стратфорду, Рафаэль бросил пять тысяч ему на колени.
Настало мгновение удивленного молчания.
– Я проиграл, Стратфорд, – сказал Рафаэль, бросая ему еще одну пачку, такую же, как первая. – Поэтому я возвращаю вам ваши пять тысяч и добавляю столько же своих как штраф. Я признаю при всех собравшихся, что я проиграл пари.
Стратфорд окаменел.
– Это что, розыгрыш?
– Черт бы вас побрал! – взорвался Этверз. – Я видел, как вы…
Раздался сильный и уверенный голос Рафаэля, перекрывший все другие голоса:
– Пари состояло в том – если вы помните точные слова, – чтобы доказать, что любви не существует. – Он повернулся и подошел к Джулии, и хотя его слова были адресованы его приятелям, взгляд его не отрывался от нее. – Разорвать роман между Джулией и Саймоном было всего лишь способом показать, что моя точка зрения победила. Но вспомните, что не конец их отношений подлежал обсуждению.
– Рафаэль! – дрожащим голосом проговорила Джулия. Сердце у нее сильно билось, грозя разорваться. Она начинала понимать. Или ей так казалось. Или это только безумная надежда?
Он взял ее за руки. Глядя на нее горящими зеленым огнем глазами, он сказал:
– Я проиграл пари, Джулия, потому что я полюбил.
– Черт бы ее!..
Но это восклицание Этверза было прервано поспешным вмешательством Мартинвейла. Стратфорд начал смеяться.
Джулия не моргала. И не дышала. Она забыла обо всех, она не сводила глаз со своего мужа. Когда он говорил, подбородок у него едва заметно подергивался. А пальцы его, когда он прикоснулся к ее щеке, дрожали.
– Я люблю вас, – тихо сказал Рафаэль. – Видит Бог, Джулия, я люблю вас всем сердцем. – Когда он произнес это, его лицо расплылось в широкой улыбке. – Вы это слышите, развратники? Фонвийе без памяти влюбился в собственную жену!
– Нет! – завопил Этверз. – Нет! Уф!
Последнее восклицание было вызвано тем, что Мартинвейл резко осадил низенького человечка. И сказал с извиняющейся улыбкой:
– Пожалуй, если наше присутствие больше не нужно, я возьму на себя решение этой небольшой проблемы. – Он подчеркнуто любезно поклонился. – Всего хорошего.
И, рванув Этверза, Мартинвейл вывел его из библиотеки, а затем и на улицу. Стратфорд вскочил:
– Я тоже откланиваюсь. Благодарю вас обоих за необычайно приятную встречу.
Уходя, он подмигнул Джулии и салютовал Рафаэлю пачками банкнот.
Оставшись наедине с Рафаэлем, молодая женщина тут же оказалась в его сильных объятиях. Она ощущала его всем своим телом, близко и жарко. Она положила голову ему на грудь, вдыхая его запах и вспоминая ту первую встречу ночью на террасе на балу у Суффолка, с которой все началось.
Рафаэль нежно поцеловал ее и прошептал на ухо:
– Ах, Джулия, после вашего отъезда мне было так плохо. Я в жизни не бывал так испуган. – Подняв кончиком пальца ее подбородок, он сказал: – Я вас люблю. Я сказал это перед этими дураками. Я скажу это перед всяким, если пожелаете, и столько раз, сколько пожелаете.
Он ее любит. Он ее любит! Джулия закрыла глаза и улыбнулась.
– Клянусь отдать вам лучшее, что есть во мне, – продолжал он. – Впрочем, если во мне и есть что-то хорошее, то это благодаря вам. Если вы можете простить меня за все, что я сделал… О нет, пожалуйста, не надо плакать. Господи, не могу видеть, когда вы плачете.
– Нет, – прошептала она, открывая глаза. Бледно-золотистые, они сияли, как звезды, под стрельчатыми ресницами. – Нет, я не плачу. Просто я счастлива.
– Странный способ выражать счастье, – рассердился он, вытирая ей слезы. – Я этого не потерплю.
Она рассмеялась при виде его уязвленного взгляда.
– Ах, Рафаэль, это всего лишь слезы.
– Я не допущу, чтобы вы были несчастны.
– Но я счастлива. Я же вам только что сказала.
– Моя мать очень часто плачет. Терпеть не могу ее слез.
– Милый, женщины часто плачут. Мужчины, наверное, тоже, но они не любят этого показывать. Это естественно, когда человеку грустно или радостно. Но в нашей жизни никогда не будет слез из вашего прошлого.
Он наклонил голову, взял ее за запястья и снял с ее рук перчатки, сначала одну, потом другую. Затем сплел их пальцы, прижав свою ладонь к ее ладони.
– Какая вы мудрая девушка. Как только вы могли решиться на брак с таким повесой, как я?
Она засмеялась дрожащим смехом.
– Я считаю, что у меня не было выбора. Вы обладаете необычайно мощным даром соблазнителя. Так что податься мне было некуда.
– Вы ведь не жалеете об этом? Я имею в виду – что вышли за распутника?
– Что за нелепость, Рафаэль. Или вы не понимаете, что вы мне дали? Вы спасли меня от того, чего я никогда не хотела. Вы дали мне гораздо больше, чем я надеялась получить в жизни.
На губах его медленно рождалась улыбка.
– Значит, вы меня любите.
– Конечно, Рафаэль. – Джулия наклонила голову набок и удивленно посмотрела на него. – Я думала, вы уже это поняли.
– Вы однажды говорили мне это, но то было давно, – заметил он, пожав плечами. – Я вот открываю вам свое сердце до самых глубин, а вы ни слова не сказали в ответ. Меня это несколько удивляет.
Обхватив его лицо ладонями, Джулия сказала:
– Выслушайте меня, упрямый повеса. Я вас обожаю. Вот. Не следовало бы этого говорить, потому что это вскружит вам голову, но, наверное, мне с этим придется жить. Я люблю вас всем сердцем и боюсь, что так будет всегда.
– Вот это хорошо. Вы излечили меня от всех сомнений. – Коснувшись губами ее виска, Рафаэль вздохнул: – Очень странная вещь – это чувство. Никогда не подумал бы, что оно такое… сильное. Это почти пугает. Вы нужны мне, чтобы я мог дышать, думать, жить. Господи помилуй, я просто погибаю от любви к вам.
– Хм, – пробормотала она и потерлась об него щекой. Потом обняла его за шею и прикрыла глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Положив деньги на ладонь, словно взвешивая, он посмотрел на свой приз.
– Пять тысяч фунтов. Но при этой сделке я получил кое-что еще. Это жена, с которой я за короткое время узнал больше счастья, чем мог себе представить. Однако это не всем понравилось, и правда о пари вышла наружу. Полагаю, эту любезность оказал нам Чарлз Этверз. Когда это случилось, я повел себя не самым лучшим образом. О чем искренне сожалею. Мне казалось, что я потерял эту женщину. Что же до моих последующих действий… я могу только сослаться на слабость характера.
Он слегка поклонился Джулии, словно извиняясь.
Она посмотрела на остальных мужчин. Несмотря на попытки казаться поначалу скучающим, Стратфорд теперь внимательно следил за Рафаэлем. Мартинвейл также слушал с большим вниманием. Этверза явно встревожило, когда Рафаэль пролистнул банкноты большим пальцем. Комната наполнилась напряженным ожиданием. Рафаэль продолжал:
– Но видите ли, существует некий очень яркий факт, который до сих пор не обнародован. И этот факт меняет все.
И, подойдя к Стратфорду, Рафаэль бросил пять тысяч ему на колени.
Настало мгновение удивленного молчания.
– Я проиграл, Стратфорд, – сказал Рафаэль, бросая ему еще одну пачку, такую же, как первая. – Поэтому я возвращаю вам ваши пять тысяч и добавляю столько же своих как штраф. Я признаю при всех собравшихся, что я проиграл пари.
Стратфорд окаменел.
– Это что, розыгрыш?
– Черт бы вас побрал! – взорвался Этверз. – Я видел, как вы…
Раздался сильный и уверенный голос Рафаэля, перекрывший все другие голоса:
– Пари состояло в том – если вы помните точные слова, – чтобы доказать, что любви не существует. – Он повернулся и подошел к Джулии, и хотя его слова были адресованы его приятелям, взгляд его не отрывался от нее. – Разорвать роман между Джулией и Саймоном было всего лишь способом показать, что моя точка зрения победила. Но вспомните, что не конец их отношений подлежал обсуждению.
– Рафаэль! – дрожащим голосом проговорила Джулия. Сердце у нее сильно билось, грозя разорваться. Она начинала понимать. Или ей так казалось. Или это только безумная надежда?
Он взял ее за руки. Глядя на нее горящими зеленым огнем глазами, он сказал:
– Я проиграл пари, Джулия, потому что я полюбил.
– Черт бы ее!..
Но это восклицание Этверза было прервано поспешным вмешательством Мартинвейла. Стратфорд начал смеяться.
Джулия не моргала. И не дышала. Она забыла обо всех, она не сводила глаз со своего мужа. Когда он говорил, подбородок у него едва заметно подергивался. А пальцы его, когда он прикоснулся к ее щеке, дрожали.
– Я люблю вас, – тихо сказал Рафаэль. – Видит Бог, Джулия, я люблю вас всем сердцем. – Когда он произнес это, его лицо расплылось в широкой улыбке. – Вы это слышите, развратники? Фонвийе без памяти влюбился в собственную жену!
– Нет! – завопил Этверз. – Нет! Уф!
Последнее восклицание было вызвано тем, что Мартинвейл резко осадил низенького человечка. И сказал с извиняющейся улыбкой:
– Пожалуй, если наше присутствие больше не нужно, я возьму на себя решение этой небольшой проблемы. – Он подчеркнуто любезно поклонился. – Всего хорошего.
И, рванув Этверза, Мартинвейл вывел его из библиотеки, а затем и на улицу. Стратфорд вскочил:
– Я тоже откланиваюсь. Благодарю вас обоих за необычайно приятную встречу.
Уходя, он подмигнул Джулии и салютовал Рафаэлю пачками банкнот.
Оставшись наедине с Рафаэлем, молодая женщина тут же оказалась в его сильных объятиях. Она ощущала его всем своим телом, близко и жарко. Она положила голову ему на грудь, вдыхая его запах и вспоминая ту первую встречу ночью на террасе на балу у Суффолка, с которой все началось.
Рафаэль нежно поцеловал ее и прошептал на ухо:
– Ах, Джулия, после вашего отъезда мне было так плохо. Я в жизни не бывал так испуган. – Подняв кончиком пальца ее подбородок, он сказал: – Я вас люблю. Я сказал это перед этими дураками. Я скажу это перед всяким, если пожелаете, и столько раз, сколько пожелаете.
Он ее любит. Он ее любит! Джулия закрыла глаза и улыбнулась.
– Клянусь отдать вам лучшее, что есть во мне, – продолжал он. – Впрочем, если во мне и есть что-то хорошее, то это благодаря вам. Если вы можете простить меня за все, что я сделал… О нет, пожалуйста, не надо плакать. Господи, не могу видеть, когда вы плачете.
– Нет, – прошептала она, открывая глаза. Бледно-золотистые, они сияли, как звезды, под стрельчатыми ресницами. – Нет, я не плачу. Просто я счастлива.
– Странный способ выражать счастье, – рассердился он, вытирая ей слезы. – Я этого не потерплю.
Она рассмеялась при виде его уязвленного взгляда.
– Ах, Рафаэль, это всего лишь слезы.
– Я не допущу, чтобы вы были несчастны.
– Но я счастлива. Я же вам только что сказала.
– Моя мать очень часто плачет. Терпеть не могу ее слез.
– Милый, женщины часто плачут. Мужчины, наверное, тоже, но они не любят этого показывать. Это естественно, когда человеку грустно или радостно. Но в нашей жизни никогда не будет слез из вашего прошлого.
Он наклонил голову, взял ее за запястья и снял с ее рук перчатки, сначала одну, потом другую. Затем сплел их пальцы, прижав свою ладонь к ее ладони.
– Какая вы мудрая девушка. Как только вы могли решиться на брак с таким повесой, как я?
Она засмеялась дрожащим смехом.
– Я считаю, что у меня не было выбора. Вы обладаете необычайно мощным даром соблазнителя. Так что податься мне было некуда.
– Вы ведь не жалеете об этом? Я имею в виду – что вышли за распутника?
– Что за нелепость, Рафаэль. Или вы не понимаете, что вы мне дали? Вы спасли меня от того, чего я никогда не хотела. Вы дали мне гораздо больше, чем я надеялась получить в жизни.
На губах его медленно рождалась улыбка.
– Значит, вы меня любите.
– Конечно, Рафаэль. – Джулия наклонила голову набок и удивленно посмотрела на него. – Я думала, вы уже это поняли.
– Вы однажды говорили мне это, но то было давно, – заметил он, пожав плечами. – Я вот открываю вам свое сердце до самых глубин, а вы ни слова не сказали в ответ. Меня это несколько удивляет.
Обхватив его лицо ладонями, Джулия сказала:
– Выслушайте меня, упрямый повеса. Я вас обожаю. Вот. Не следовало бы этого говорить, потому что это вскружит вам голову, но, наверное, мне с этим придется жить. Я люблю вас всем сердцем и боюсь, что так будет всегда.
– Вот это хорошо. Вы излечили меня от всех сомнений. – Коснувшись губами ее виска, Рафаэль вздохнул: – Очень странная вещь – это чувство. Никогда не подумал бы, что оно такое… сильное. Это почти пугает. Вы нужны мне, чтобы я мог дышать, думать, жить. Господи помилуй, я просто погибаю от любви к вам.
– Хм, – пробормотала она и потерлась об него щекой. Потом обняла его за шею и прикрыла глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80