Чтобы похвастаться.
– Френки! – Я был испуган. – И ты до сих пор мне об этом не говорила?
Я вынул из внутреннего кармана волшебные часы.
– Памятка, – продиктовал я. – Написать доклад в Высокий Совет о покрое штанов. У иноземцев они вызывают… вызывают…
– Яйца хорошо видны, – подсказала Френки.
Я поспешно захлопнул крышку часов.
– Надеюсь, последняя фраза не записалась… Надо срочно купить новый камзол, подлиннее. Кто бы мог подумать… Проклятие…
Франсуаз потрепала меня по щеке.
– Не бери в голову, щеночек. Думай лучше о том, скольким девушкам ты разбил сердце, а сам даже и не заметил этого. Лучше расскажи, что ты там увидел у башни. И не красней, когда увидишь монашку. С тебя станется, начнешь ладонями прикрывать ширинку.
– Я бы обязательно на тебя обиделся, не будь я так потрясен. Этот покрой был создан три тысячи лет назад и ни разу…
Девушка дернула меня за ухо.
– Хватит об этом думать. Или я сама стащу с тебя брюки и в таком виде проведу по всему монастырю. Возвращайся мыслями к башне.
Я кивнул.
Мне тоже очень хотелось сменить тему – раз уж я не имел возможности сменить костюм.
– Ты знаешь, Френки… На равнине Драконов я считался лучшим профессиональным вором и до сих пор не утратил навыков. По крайней мере, мне хочется так считать. Но даже я не смог бы забраться в башню снаружи. Разве что только телепортироваться внутрь нее, но Иль-Закир наверняка предусмотрел такую опасность.
– И что?
– То, что эта история кажется мне такой же накрепко запечатанной, как и сама башня. Не знаю, с чего начать. Впрочем, на это можно посмотреть и с другой стороны. Стоит мне найти только одну зацепку – и остальное раскроется само, как китайская шкатулка с секретом.
– Никогда не умела их открывать, – призналась девушка.
– Это потому, что у тебя всегда под рукой меч. Искушение пойти легким путем слишком велико…
– Наверное. Я и сейчас выбрала такой путь. Трое: из тех, кого назвал капитан, будут ждать нас в скрижали, у южных фонтанов. Я выбрала самых занятных – на мой взгляд.
– В кружало, – поправил я. – Так здесь называют таверны. А они что, прямо так взяли и согласились? Или сперва ты сломала им руки?
– Сломала бы. Но не пришлось – они сами захотели поговорить.
– С чего вдруг? Если ты приезжаешь в чужой город и начинаешь задавать нескромные вопросы – самое большее, на что стоит рассчитывать, это содержимое ночного горшка на голову. Откуда у них такая разговорчивость?
– Ну, – девушка приподняла подбородок. – Когда вокруг была пустыня, именно эти люди поддерживали всех остальных. Помогали не сдаться, устоять на ногах. Теперь их оттерли в сторону. Но они по-прежнему болеют душой за своих соседей.
– А еще им хочется поболтать о старых временах, когда их ценили и уважали. Рассказать историю о своем величии тем, кто еще готов ее слушать.
– Какой ты циничный, Майкл.
– Но я прав.
– И знаешь что? – Франсуаз смерила меня задумчивым взглядом. – Ничего не меняй в костюме.
10
– Знаете, что у вас под ногами?
– Газон? – предположила Френки.
Купец довольно засмеялся. Именно такого ответа он и ожидал.
– Это олеандровый куст. Да, да, не удивляйтесь. Все кружало состоит из большого олеандрового куста. И ступеньки, по которым вы поднимались, и эти навесы, и даже столики.
Он с улыбкой откинулся на спинку живого кресла.
– Эти творения Господа растут очень быстро, – вступил в разговор священник. – И им можно придать любую форму. Когда Дарующая жизнь начала орошать пустыню, у нас не было времени ждать, пока вырастут обычные деревья. Мы выбирали те, что вырастают за один-два сезона.
Третий человек, сидевший напротив меня, не разделял восторга своих товарищей по поводу олеандрового куста. Суровое лицо выдавало в нем старого воина. Несколько шрамов не портили его внешность, но придавали ему какую-то суровую красоту. И все же они казались лишними – даже без них, по одному взгляду, по плотно сомкнутым губам я мог понять, кто сидит передо мной.
– Дарующая жизнь – вы так называете башню, которую выстроил Иль-Закир? – спросил я. – Мне уже приходилось слышать это название. Но скажите, разве ее появление… Принесло ли оно только благо?
Шрамы на лице воина раздвинулись. Я не понял, улыбнулся он или нахмурился. Может быть, он давно уже разучился делать и то, и другое.
– В жизни, которую она принесла, для нас не осталось места. Мы как древние болотные твари, что постепенно исчезают с лица земли. Но мы об этом не жалеем… Начинай ты, – обратился он к купцу.
Торговец откашлялся.
– Сегодня от города до леса живых деревьев ведет дорога, обсаженная кипарисами. Через каждые четверть мили вы найдете таверну, кружало или маленький магазинчик, где вам предложат холодного сидра.
Он хлопнул себя по коленям.
– Двадцать лет назад – а если быть совсем точным, двадцать один с половиной – вы встретили бы там только камни, песок да унамунов. Я водил караваны раз в месяц, иногда чаще.
– Что же вы продавали?
– Да, в те дни у нас не процветало фермерство, не то, что сейчас… Но пустыня не только мучила нас – она давала нам средства к существованию. Здесь часто можно было найти камни, не очень ценные, но городские маги охотно их покупали.
– Наверное, собирать их было опасно?
– Еще бы. Стоило вам отойти от поселения футов на сто – и вы оказывались полностью во власти пустыни. Никто не смог бы сказать, помилует она вас или проглотит целиком. Впрочем, – он повернулся к воину. – Ты расскажешь об этом лучше.
Мечник кивнул.
– Мой отец рыл колодцы. Обычно отцы хотят, чтобы дети продолжили их дело. Не знаю, мечтал ли об этом он. Его труд был тяжел, долог, а после нескольких месяцев вода уходила и приходилось рыть новый колодец. У сельчан едва хватало денег, чтобы платить ему, но он все равно продолжал работать. Без этого город давно бы погиб.
Он наполнил свой бокал, но не стал пить, а только задумчиво уставился сквозь него.
Я видел, что между хрустальных стенок колеблется чистая вода.
– Я не мог трудиться вместе с отцом. Нам все равно не заплатили бы больше, чем получал он один. Поэтому мне пришлось искать другой способ зарабатывать на жизнь. Я вызвался охранять караваны… В первый же наш поход я увидел, как погибли семеро человек. Мои товарищи ничего не могли поделать.
Он смотрел на зеленеющие луга, расстилавшиеся вокруг города. И видел там мертвую пустыню.
– Иногда нам везло. Мы проходили весь путь от города до страны деревьев, и никто на нас не нападал. Но это означало одно – нас будут ждать, когда мы пойдем обратно. Еще мы охраняли людей, что отправлялись собирать камни. Это было не так рискованно. Всегда оставался шанс – успеть добежать до города. Но он выпадал не многим…
– Что вы почувствовали, когда началось строительство?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Френки! – Я был испуган. – И ты до сих пор мне об этом не говорила?
Я вынул из внутреннего кармана волшебные часы.
– Памятка, – продиктовал я. – Написать доклад в Высокий Совет о покрое штанов. У иноземцев они вызывают… вызывают…
– Яйца хорошо видны, – подсказала Френки.
Я поспешно захлопнул крышку часов.
– Надеюсь, последняя фраза не записалась… Надо срочно купить новый камзол, подлиннее. Кто бы мог подумать… Проклятие…
Франсуаз потрепала меня по щеке.
– Не бери в голову, щеночек. Думай лучше о том, скольким девушкам ты разбил сердце, а сам даже и не заметил этого. Лучше расскажи, что ты там увидел у башни. И не красней, когда увидишь монашку. С тебя станется, начнешь ладонями прикрывать ширинку.
– Я бы обязательно на тебя обиделся, не будь я так потрясен. Этот покрой был создан три тысячи лет назад и ни разу…
Девушка дернула меня за ухо.
– Хватит об этом думать. Или я сама стащу с тебя брюки и в таком виде проведу по всему монастырю. Возвращайся мыслями к башне.
Я кивнул.
Мне тоже очень хотелось сменить тему – раз уж я не имел возможности сменить костюм.
– Ты знаешь, Френки… На равнине Драконов я считался лучшим профессиональным вором и до сих пор не утратил навыков. По крайней мере, мне хочется так считать. Но даже я не смог бы забраться в башню снаружи. Разве что только телепортироваться внутрь нее, но Иль-Закир наверняка предусмотрел такую опасность.
– И что?
– То, что эта история кажется мне такой же накрепко запечатанной, как и сама башня. Не знаю, с чего начать. Впрочем, на это можно посмотреть и с другой стороны. Стоит мне найти только одну зацепку – и остальное раскроется само, как китайская шкатулка с секретом.
– Никогда не умела их открывать, – призналась девушка.
– Это потому, что у тебя всегда под рукой меч. Искушение пойти легким путем слишком велико…
– Наверное. Я и сейчас выбрала такой путь. Трое: из тех, кого назвал капитан, будут ждать нас в скрижали, у южных фонтанов. Я выбрала самых занятных – на мой взгляд.
– В кружало, – поправил я. – Так здесь называют таверны. А они что, прямо так взяли и согласились? Или сперва ты сломала им руки?
– Сломала бы. Но не пришлось – они сами захотели поговорить.
– С чего вдруг? Если ты приезжаешь в чужой город и начинаешь задавать нескромные вопросы – самое большее, на что стоит рассчитывать, это содержимое ночного горшка на голову. Откуда у них такая разговорчивость?
– Ну, – девушка приподняла подбородок. – Когда вокруг была пустыня, именно эти люди поддерживали всех остальных. Помогали не сдаться, устоять на ногах. Теперь их оттерли в сторону. Но они по-прежнему болеют душой за своих соседей.
– А еще им хочется поболтать о старых временах, когда их ценили и уважали. Рассказать историю о своем величии тем, кто еще готов ее слушать.
– Какой ты циничный, Майкл.
– Но я прав.
– И знаешь что? – Франсуаз смерила меня задумчивым взглядом. – Ничего не меняй в костюме.
10
– Знаете, что у вас под ногами?
– Газон? – предположила Френки.
Купец довольно засмеялся. Именно такого ответа он и ожидал.
– Это олеандровый куст. Да, да, не удивляйтесь. Все кружало состоит из большого олеандрового куста. И ступеньки, по которым вы поднимались, и эти навесы, и даже столики.
Он с улыбкой откинулся на спинку живого кресла.
– Эти творения Господа растут очень быстро, – вступил в разговор священник. – И им можно придать любую форму. Когда Дарующая жизнь начала орошать пустыню, у нас не было времени ждать, пока вырастут обычные деревья. Мы выбирали те, что вырастают за один-два сезона.
Третий человек, сидевший напротив меня, не разделял восторга своих товарищей по поводу олеандрового куста. Суровое лицо выдавало в нем старого воина. Несколько шрамов не портили его внешность, но придавали ему какую-то суровую красоту. И все же они казались лишними – даже без них, по одному взгляду, по плотно сомкнутым губам я мог понять, кто сидит передо мной.
– Дарующая жизнь – вы так называете башню, которую выстроил Иль-Закир? – спросил я. – Мне уже приходилось слышать это название. Но скажите, разве ее появление… Принесло ли оно только благо?
Шрамы на лице воина раздвинулись. Я не понял, улыбнулся он или нахмурился. Может быть, он давно уже разучился делать и то, и другое.
– В жизни, которую она принесла, для нас не осталось места. Мы как древние болотные твари, что постепенно исчезают с лица земли. Но мы об этом не жалеем… Начинай ты, – обратился он к купцу.
Торговец откашлялся.
– Сегодня от города до леса живых деревьев ведет дорога, обсаженная кипарисами. Через каждые четверть мили вы найдете таверну, кружало или маленький магазинчик, где вам предложат холодного сидра.
Он хлопнул себя по коленям.
– Двадцать лет назад – а если быть совсем точным, двадцать один с половиной – вы встретили бы там только камни, песок да унамунов. Я водил караваны раз в месяц, иногда чаще.
– Что же вы продавали?
– Да, в те дни у нас не процветало фермерство, не то, что сейчас… Но пустыня не только мучила нас – она давала нам средства к существованию. Здесь часто можно было найти камни, не очень ценные, но городские маги охотно их покупали.
– Наверное, собирать их было опасно?
– Еще бы. Стоило вам отойти от поселения футов на сто – и вы оказывались полностью во власти пустыни. Никто не смог бы сказать, помилует она вас или проглотит целиком. Впрочем, – он повернулся к воину. – Ты расскажешь об этом лучше.
Мечник кивнул.
– Мой отец рыл колодцы. Обычно отцы хотят, чтобы дети продолжили их дело. Не знаю, мечтал ли об этом он. Его труд был тяжел, долог, а после нескольких месяцев вода уходила и приходилось рыть новый колодец. У сельчан едва хватало денег, чтобы платить ему, но он все равно продолжал работать. Без этого город давно бы погиб.
Он наполнил свой бокал, но не стал пить, а только задумчиво уставился сквозь него.
Я видел, что между хрустальных стенок колеблется чистая вода.
– Я не мог трудиться вместе с отцом. Нам все равно не заплатили бы больше, чем получал он один. Поэтому мне пришлось искать другой способ зарабатывать на жизнь. Я вызвался охранять караваны… В первый же наш поход я увидел, как погибли семеро человек. Мои товарищи ничего не могли поделать.
Он смотрел на зеленеющие луга, расстилавшиеся вокруг города. И видел там мертвую пустыню.
– Иногда нам везло. Мы проходили весь путь от города до страны деревьев, и никто на нас не нападал. Но это означало одно – нас будут ждать, когда мы пойдем обратно. Еще мы охраняли людей, что отправлялись собирать камни. Это было не так рискованно. Всегда оставался шанс – успеть добежать до города. Но он выпадал не многим…
– Что вы почувствовали, когда началось строительство?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96