Почти полгода, каждый день, с утра до вечера. Пробовал заставить себя не думать, но ничего не вышло. И вот что я решил. Не хочу, чтобы ты опять уходила. Я не могу без тебя и не собираюсь снова тебя терять. Не хочу больше слышать: «какое-то время», «может быть»... Ты говоришь: какое-то время мы не сможем видеться, — и куда-то исчезаешь. И никому не известно, когда же ты вернешься. Никаких гарантий. Ты вообще можешь не вернуться, и что? Дальше жить без тебя? Я не выдержу. Без тебя все теряет всякий смысл.
Симамото молча смотрела на меня с все той же легкой, спокойной улыбкой, на которую не могло повлиять ничто. Но понять, что творится в ее душе, было невозможно. Бог знает, что скрывалось за этой улыбкой. Перед ней я на какое-то мгновение словно лишился способности чувствовать, лишился всех ощущений и эмоций. Перестал понимать, кто я такой и где я. И все-таки слова, которые надо было сказать, нашлись:
— Я тебя люблю. Правда. Так у меня ни с кем не было. Это что-то особенное, такого больше никогда не будет. Я уже столько раз тебя терял. Хватит. Я не должен был тебя отпускать. За эти месяцы я окончательно понял: я люблю тебя, не могу без тебя жить и не хочу, чтобы ты уходила.
Выслушав мою тираду, Симамото закрыла глаза. Наступила пауза. В печке горел огонь, Нат Кинг Коул пел свои старые песни. «Хорошо бы еще что-то сказать», — подумал я, но больше в голову ничего не приходило.
— Выслушай меня, Хадзимэ, — наконец заговорила Симамото. — Внимательно выслушай — это очень важно. Я уже тебе как-то говорила: серединка на половинку — такая жизнь не по мне. Ты можешь получить все или ничего. Вот главный принцип. Если же ты не против, чтобы все оставалось как есть, пусть остается. Сколько это продлится — не знаю; постараюсь, чтобы подольше. Когда я смогу, мы будем встречаться, но если нет — значит, нет. Я не буду являться по твоему зову, когда тебе захочется. Пойми. А если тебя это не устраивает и ты не хочешь, чтобы я опять ушла, бери меня всю, целиком, так сказать, со всем наследством. Но тогда и ты нужен мне весь, целиком. Понимаешь, что это значит?
— Понимаю, — сказал я.
— И все же хочешь, чтобы мы были вместе?
— Это уже решено. Я все время думал об этом, пока тебя не было. И решил.
— Погоди, а жена как же? Дочки? Ведь ты их любишь, они тебе очень дороги.
— Конечно, люблю. Очень. И забочусь о них. Ты права. И все-таки чего-то не хватает. Есть семья, работа. Все замечательно, грех жаловаться. Можно подумать, что я счастлив. Но чего-то недостает. Я это понял год назад, когда снова тебя увидел. Что мне еще нужно в жизни? Откуда этот вечный голод и жажда, которые ни жена, ни дети утолить не способны. В целом мире только один человек может такое сделать. Ты. Только с тобой я могу насытить свой голод. Теперь я понял, какой голод, какую жажду терпел все эти годы. И обратно мне хода нет.
Симамото обвила меня руками и прильнула, положив голову на мое плечо. Она прижималась ко мне тепло и нежно.
— Я тоже тебя люблю, Хадзимэ. И всю жизнь только тебя любила. Ты не представляешь, как я люблю тебя. Я всегда о тебе думала — даже когда была с другим. Вот почему я не хотела, чтобы мы снова встретились. Чувствовала — не выдержу. Но не видеть тебя тоже было невозможно. Сначала мне просто хотелось тебя увидеть и все. Я думала этим ограничиться, но когда увидела, не могла не заговорить. — Ее голова по-прежнему лежала у меня на плече. — Я мечтала, чтобы ты меня обнял, еще когда мне было двенадцать. А ты не знал?
— Не знал, — признался я.
— И как же я хотела сидеть так с тобой, обнявшись, без одежды. Тебе, наверное, такое и в голову не приходило?
Я крепче прижал ее к себе и поцеловал. Симамото закрыла глаза и замерла. Наши языки сплелись, я ощущал под ее грудью удары сердца — страстные и теплые. Зажмурившись, представил, как в ее жилах бьется алая кровь. Гладил ее мягкие волосы, вдыхая их аромат, а она требовательно водила руками по моей спине. Пластинка кончилась, проигрыватель отключился и рычаг звукоснимателя автоматически вернулся на место. И снова лишь шум дождя наполнял комнату. Симамото открыла глаза и прошептала:
— Мы все правильно делаем, Хадзимэ? Я действительно тебе нужна? Ты в самом деле собираешься из-за меня все бросить?
— Да, я так решил, — кивнул я.
— Но если бы мы не встретились, ты жил бы спокойно — никаких хлопот, никаких сомнений. Разве нет?
— Может, и так. Но мы встретились, и обратного пути уже нет. Помнишь, ты как-то сказала: что было, того не вернешь. Только вперед. Что будет — то будет. Главное, что мы вместе. Вдвоем начнем все заново.
— Сними одежду, я хочу на тебя посмотреть, — попросила она.
— Ты что, хочешь, чтобы я разделся?
— Угу. Сними с себя все. А я посмотрю. Ты не против?
— Нет, почему же. Если ты так хочешь... — Я начал раздеваться перед печкой — снял куртку, тенниску, джинсы, майку, трусы. Она попросила меня встать голышом на колени. От охватившего меня возбуждения я весь напрягся, отвердел и в смущении стоял перед ней. Чуть отстранившись, Симамото рассматривала меня, а сама даже жакета не сняла.
— Чудно как-то, — рассмеялся я. — Что это я один разделся?
— Какой ты красивый, Хадзимэ, — проговорила она, подвинулась ближе, нежно сжала в пальцах мой пенис и прильнула к моим губам. Положив руки мне на грудь, долго ласкала языком соски, поглаживала волосы на лобке. Прижавшись ухом к пупку, взяла мошонку в рот. Зацеловала всего — с головы до пят. Казалось, она нянчится не со мной, а с самим временем — гладит его, ласкает, облизывает.
— Ты разденешься? — спросил я ее.
— Потом. Я хочу на тебя наглядеться, трогать, ласкать вволю. Ведь стоит мне сейчас раздеться — ты сразу на меня набросишься. Даже если буду отбиваться, все равно не отстанешь.
— Это точно.
— А я так не хочу. Не надо торопиться. Мы так долго шли к этому. Мне хочется сначала хорошенько рассмотреть твое тело, потрогать его руками, прикоснуться губами, языком. Медленно-медленно. Иначе я не смогу дальше. Ты, наверное, думаешь, что я чудачка, но мне это нужно, пойми. Молчи и не возражай.
— Да я совсем не против. Делай, как тебе нравится. Просто ты так меня разглядываешь...
— Но ведь ты мой?
— Конечно, твой.
— Значит, стесняться нечего.
— Нечего. Наверное, я еще не привык.
— Потерпи немного. Я так долго об этом мечтала, — говорила Симамото.
— Мечтала посмотреть на меня? Посмотреть, пощупать, а самой сидеть застегнутой на все пуговицы?
— Именно. Ведь я столько лет мечтала увидеть, какой ты. Рисовала в голове твое тело без одежды. Представляла, какой он у тебя большой и твердый.
— Почему ты об этом думала?
— Почему? — удивилась Симамото. — Ты спрашиваешь «почему»? Я же люблю тебя. Женщина воображает любимого мужчину голым. Что тут плохого? А ты разве об мне так не думал?
— Думал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44