Слезы подступили к ее глазам, но Венеция безжалостно подавила их. Она не станет плакать. Ни за что.
Она сорвала ромашку и стала отрывать лепесток за лепестком так, как делала это в детстве, каждый раз приговаривая:
– Любит, не любит, любит, не любит…
– Любит.
Венеция застыла, услышав знакомый голос. Она не оглянулась. Не смогла. Что, если ей это просто показалось? Но тут она услышала торопливые шаги за спиной.
– Любит, – повторил хриплый голос, полный глубокого чувства. – Милая, я люблю тебя.
Тысячу раз за последние несколько дней Венеция готовилась к этой встрече. Продумывала, что станет говорить, если наступит такой момент. Но сейчас, столкнувшись лицом к лицу с Лахланом, она не могла вымолвить ни слова. Он был одет в свой лучший костюм, но было видно, что он очень взволнован. Венеция ни разу не видела, чтобы Лахлан из-за чего-либо нервничал.
– Я люблю тебя, – снова повторил он.
– Как я могу тебе верить, – прошептала она, – если всего два дня назад ты практически отрицал это.
– Два дня назад я был ослом.
– Да уж, не стану возражать. – Он смущенно замолчал, и Венеция вздохнула. – Я могу понять, почему ты сказал, что брак не был законным. – Она посмотрела на злополучную ромашку. – И я почти понимаю, почему ты не захотел признаться перед папой, что делил со мной постель. – Тут голос ее прервался. – Но как ты мог отрицать, что любишь меня?
– Я знаю, что был не прав. – Когда он приблизился к ней, Венеция увидела темные круги под глазами, побледневшее осунувшееся лицо. – Я не знаю, как все исправить. Ты сказала, что отречение от любви – очень большой грех. Но я готов его искупить и делать все для того, чтобы ты простила меня.
Венеции очень хотелось броситься к нему и сказать, что она его простила, но она не хотела облегчать ему жизнь. Ну уж нет, ведь он заставил ее так страдать!
– Почему это я должна тебя простить?
– Я только что сказал твоему отцу, что ты уже давно завладела моим сердцем. Без тебя я не человек, а лишь пустая оболочка.
Венеции так приятно было слышать эти слова, что она чуть не расплакалась.
– Ты разговаривал с отцом?
Лахлан утвердительно кивнул:
– Я просил его благословения. Он дал согласие.
– А что бы ты делал, если бы он отказал нам в благословении?
Взгляд его темных глаз опалил ее.
– Я бы выразил сожаление по поводу того, что он не сможет быть с нами на венчании. Но независимо ни от чего ты все равно моя жена. Что бы ни сказал твой отец, уже ничего нельзя изменить.
Сердце Венеции переполнилось радостью. Лахлан ее действительно любит. Он и вправду пришел только ради нее.
– Прошу тебя, дорогая, – задыхаясь, произнес он. – Ты должна ко мне вернуться. Если ты не согласишься, я вынужден буду принять решительные меры.
– Какие, например?
– Снова тебя похитить. Я взял с собой коляску. – С серьезным видом он полез в карман. – И веревку. Если ты меня вынудишь, мне придется воспользоваться этим.
Венеция еле сдержала улыбку.
– Сомневаюсь, что ты выбрал удачный способ вернуть мою благосклонность.
Лахлан протянул ей веревку:
– Тогда ты можешь связать меня и оставить здесь, чтобы меня немного потоптали овцы. Ты предпочитаешь это?
– На самом деле, – сказала она, взяв у него веревку, – я лучше воспользуюсь ею с другой целью.
– С какой?
Венеция обвязала веревкой его талию, потом свою.
– Хочу связать нас вместе. – Глаза ее наполнились слезами радости. – Чтобы мы никогда не разлучались.
Лахлан схватил ее в объятия.
– Больше мы никогда не расстанемся, клянусь тебе, – прошептал он.
Затем он поцеловал ее со всей своей любовью и нежностью. Наконец-то он целовал ее здесь, в ущелье, где она впервые узнала и полюбила его, и это оказалось гораздо лучше, чем то, о чем она когда-то мечтала.
Прошло немало лет, но теперь она получила наконец своего романтического героя-горца. И собирается провести с ним всю оставшуюся жизнь.
Когда он оторвался от ее губ, глаза его сияли, а дыхание участилось.
– Пойдем скорей домой. – Это уже был голос соблазнителя – с сильным гэльским акцентом, который ее всегда так волновал.
Взгляд Венеции скользнул вверх по склону – туда, где на вершине холма виднелся домик арендатора, в котором Лахлан сделал ее своей. Лукаво, с дразнящей улыбкой взглянув на Лахлана, она сказала:
– Можно, конечно, пойти домой, но, с другой стороны, жаль, что столько прекрасной шерсти пропадает даром…
Рассмеявшись, он обнял ее одной рукой, и они заспешили вверх по холму.
Забытая ромашка упала на землю, на ней оставался всего один лепесток.
Любит… Навсегда.
Эпилог
Венеция вышла из туалетной комнаты в городском особняке полковника Ситона в Эдинбурге и увидела, что в бальном зале было довольно много гостей, прибывавших сюда сразу после венчания полковника с тетушкой Мэгги, которое состоялось сегодня. Оркестранты настраивали инструменты, но волынщиков не было видно. Похоже, тетушка все-таки победила в споре с полковником. В отношении свадебной церемонии она осталась непреклонной – никаких народных мелодий, всяких там страспеев и рилов, никаких волынщиков и никакого виски. Все должно быть светским, в высшей степени изысканным и утонченным.
Венеция с сожалением вздохнула. И тут к ней подошла миссис Харрис.
Девушка приветливо улыбнулась своей наставнице:
– Миссис Харрис, что заставило вас оставить пансион в середине учебного года? Я уверена, полковник мог найти и кого-нибудь еще, чтобы доставить сюда свою дочь.
– Да, но тогда я бы упустила шанс познакомиться с вашим мужем. Не так часто мои воспитанницы сбегают с шотландскими лэрдами, не имеющими ни гроша за душой. – И она посмотрела на Лахлана, помогающего полковнику переставлять кресла. – Но вынуждена признаться, я начинаю понимать, что заставило вас забыть все, чему я вас учила. Он выглядит таким красавцем в своей парадной военной форме, не так ли?
– Да, конечно, – сказала Венеция, прижав ладонь к животу. Она не хотела ничего говорить Лахлану, пока не проконсультируется с доктором в Эдинбурге. Но теперь, когда ее предположения подтвердились, она собиралась незамедлительно сообщить мужу хорошую новость, как только они останутся одни.
– Знаете, – сказала миссис Харрис, – я всегда была уверена, что из всех моих бывших воспитанниц именно вам удастся заполучить самого богатого и титулованного джентльмена.
– Сожалею, что разочаровала вас, – пробормотала. Венеция, хотя на самом деле ничуть не жалела.
– Не говорите чепухи – вы выглядите счастливой, и это самое важное. – Миссис Харрис с любовью посмотрела на Венецию. – Сейчас вы уже совсем другая. Более раскованная.
Венеция рассмеялась:
– Любая, выйдя замуж за Лахлана Росса, стала бы такой. Он знает способ сделать женщину свободной и умеет заставить ее забыть о всяких условностях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81