– Просто все это так странно. За что вас отправили на каторгу?
– Меня пожалели и решили не вешать. Не пугайтесь. Оно и правильно – ведь я никого не убил, а просто был мальчишкой, уличной крысой. Я завладел банкнотой, которую стащил мой приятель, и мне просто не повезло, потому что легавые нашли ее, когда вломились в наше логово. Они схватили меня и моего друга и отправили нас в Ньюгейт. Это было не в первый раз, но прежде нас ловили за мелочи. Фунтовая банкнота означала веревку, но в тюрьме мы неожиданно встретили настоящего джентльмена с сыном и заключили выгодную сделку. Этот джентльмен покровительствовал нам, а в обмен мы научили его, как выжить в тюрьме. Это ведь искусство, знаете ли, и немалое. В итоге мы помогли этим двоим, а нас отправили в плавание к антиподам вместо того, чтобы вздернуть на веревке. О джентльмене позаботилась влиятельная семья, не пожелавшая запятнать свое имя повешением одного из родственников. Они знали, что ссылка помогает избавиться от человека так же надежно, но гораздо тише, и поэтому выхлопотали нашему другу и его сыну поездку к антиподам взамен петли, а они в знак благодарности прихватили нас с собой. Так мы стали одной семьей. Наш благодетель стал нашим опекуном, он обращался с нами так же, как со своим родным сыном, но у него не было ничего, чтобы дать нам, кроме собственной рубашки, но и она была вся в лохмотьях и требовалась ему самому. Кое-как мы все же пережили плавание в Австралию, а отбыв срок и разбогатев, снова вернулись домой. Это произошло в прошлом году.
Снова услышав шорох, Даффид поднял глаза. Сейчас она схватит свою накидку и бросится наутек в ночь.
Однако вместо этого Мэг рывком приподнялась и, сидя в кровати, изумленно уставилась на него.
– Послушайте, – в волнении выдохнула она. – Я же слышала о вас! В прошлом году я жила в Лондоне с мисс Фишер, как ее компаньонка, и моя хозяйка много выезжала в свет. О вас и ваших братьях говорил весь город. Упомянутый вами джентльмен – это граф Эгремонт, которому по праву вернули все титулы и владения. Так вы были одним из двух его подопечных? Это же просто невероятная история, и именно вы были тем цыганом! Я потрясена… – Ее голос затих. – Если вы сейчас рассказали мне правду…
– А зачем мне лгать? Впрочем, цыгану ведь не нужна причина. Но на этот раз я точно не лгу.
– Тогда зачем вы разыскиваете Розалинду? Впрочем, это может иметь определенный смысл, ведь ваша мать – ее крестная. Жаль, что вы не рассказали мне этого сразу же, тогда я бы не опасалась вас. Теперь мне кажется, что я вас давно знаю.
Даффид отбросил одеяло и, быстро поднявшись, подошел к кровати.
– Ошибаетесь, – зло произнес он, – вы не знаете меня. Известность – это еще не знакомство. Вы слишком много доверяете и слишком мало думаете. Я мог бы быть насильником, убийцей, ни перед чем не останавливающимся негодяем, а вы сидите тут и радуетесь, что нашли подходящую компанию, когда на самом деле вам нужно поскорее запереться где-нибудь и выбросить ключ для вашего же блага.
Мэг отпрянула. Зачем он ее запугивает? Все же, кое-как справившись с собой, она рискнула посмотреть Даффиду в глаза.
– Возможно, я слишком доверчива и у меня нет опыта общения с преступниками, но я быстро учусь, и у меня хорошая интуиция… Хотя вы, разумеется, правы: глупо было думать, будто вам можно доверять только потому, что я когда-то слышала о вас. Вот только вы кое-что забыли. Разве не вы спасли меня от злодеев, хотя вам от этого не было никакой выгоды? Этого вполне достаточно, чтобы доверять вам, и если это не причина, то как кто-то может узнать, когда можно доверять, а когда нет?
Даффиду ничего другого не оставалось, как только отступить перед ее железной логикой.
– Ладно, – сказал он уже спокойнее, – тут мне нечего возразить. Людям приходится рисковать и доверяться своему собственному суждению, иначе они никогда не смогут даже из дома выйти. Но не доверяйте им слишком сильно и принимайте решение сами, когда дело касается важных вещей. Я возьму вас с собой, но никогда не стану вашим «папочкой», понятно?
– Папочкой? – удивленно переспросила она. – Я об этом даже не думала!
– Ну, братом или кем угодно еще, – проворчал Даффид, возвращаясь на свое жесткое ложе на полу. – Впрочем, есть некоторые мужские роли, которые я могу сыграть, кроме отца и брата, особенно в такую бессонную ночь. Есть вещи, которые я могу сделать, чтобы помочь вам расслабиться, например, погрузить вас в приятный и спокойный сон…
Наступило напряженное ожидание. У Даффида вдруг появилась надежда на предстоящую долгую ночь, и он подумал о девушке в кровати уже совсем с другой точки зрения.
– Вам не нужно беспокоиться, – наконец негромко произнес он. – Я не стану компрометировать вас, обещаю! Но есть вещи, которые мужчина и женщина могут делать вместе и которые милы и приятны; эти вещи никоим образом не повредят вам, но помогут пережить долгую одинокую ночь. Думаю, о таких вещах ваша гувернантка никогда вам не рассказывала – речь идет об интиме без окончательной близости, которая могла бы поставить под угрозу ваше будущее. Жизнь достаточно сурова к женщине, и только эгоистичный болван оставляет после себя ребенка всякий раз, когда ищет наслаждения, которое на самом деле можно давать и получать так, что никто, кроме двоих, не будет знать об этом.
– Но я ведь не люблю вас, – сказала Мэг напряженным голосом.
Даффид невольно усмехнулся.
– Любовь не имеет с этим ничего общего, я говорю только о наслаждении, о способе хорошо провести время. Богатые люди всегда ищут забав и развлечений, у бедняков на это нет ни времени, ни денег. Правда, они тоже хорошо умеют находить удовольствия, я видел это в трущобах и в тюрьмах – везде. Понимаете, если вам больше нечем доставить себе удовольствие, кроме как своим телом, вы научитесь использовать его. Вам не нужно любить, чтобы делать то, что мы можем делать. И поверьте, я отлично знаю, как это делается. Вы ведь знаете: цыган может украсть яйцо из-под курицы, не задев и перышка. – Он поморщился, внезапно сознав, что это плохая аналогия. К тому же ее вряд ли можно соблазнить одними словами, какими бы нежными они ни были.
– У меня нет яйца, – отрезала Мэг. – А даже если бы и было, я бы вовсе не хотела, чтобы его украли. Если вы смелитесь хотя бы пальцем прикоснуться ко мне, я…
– Ладно, забудем об этом. Всего лишь безумное предположение, вызванное усталостью после тяжелого вечера. Спите в одиночестве и неприкосновенности и не беспокойтесь, я не обезумел от желания. Но что бы я был за мужчина, если бы даже не спросил?
– А вам кажется, что тактичный джентльмен не имеет права называться мужчиной?
На это Даффиду нечего было ответить, и он просто повернулся к ней спиной.
Он слышал, как она удобно устроилась под одеялом, но самому ему потребовалось куда больше времени, чтобы сделать то же самое на его импровизированной постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Меня пожалели и решили не вешать. Не пугайтесь. Оно и правильно – ведь я никого не убил, а просто был мальчишкой, уличной крысой. Я завладел банкнотой, которую стащил мой приятель, и мне просто не повезло, потому что легавые нашли ее, когда вломились в наше логово. Они схватили меня и моего друга и отправили нас в Ньюгейт. Это было не в первый раз, но прежде нас ловили за мелочи. Фунтовая банкнота означала веревку, но в тюрьме мы неожиданно встретили настоящего джентльмена с сыном и заключили выгодную сделку. Этот джентльмен покровительствовал нам, а в обмен мы научили его, как выжить в тюрьме. Это ведь искусство, знаете ли, и немалое. В итоге мы помогли этим двоим, а нас отправили в плавание к антиподам вместо того, чтобы вздернуть на веревке. О джентльмене позаботилась влиятельная семья, не пожелавшая запятнать свое имя повешением одного из родственников. Они знали, что ссылка помогает избавиться от человека так же надежно, но гораздо тише, и поэтому выхлопотали нашему другу и его сыну поездку к антиподам взамен петли, а они в знак благодарности прихватили нас с собой. Так мы стали одной семьей. Наш благодетель стал нашим опекуном, он обращался с нами так же, как со своим родным сыном, но у него не было ничего, чтобы дать нам, кроме собственной рубашки, но и она была вся в лохмотьях и требовалась ему самому. Кое-как мы все же пережили плавание в Австралию, а отбыв срок и разбогатев, снова вернулись домой. Это произошло в прошлом году.
Снова услышав шорох, Даффид поднял глаза. Сейчас она схватит свою накидку и бросится наутек в ночь.
Однако вместо этого Мэг рывком приподнялась и, сидя в кровати, изумленно уставилась на него.
– Послушайте, – в волнении выдохнула она. – Я же слышала о вас! В прошлом году я жила в Лондоне с мисс Фишер, как ее компаньонка, и моя хозяйка много выезжала в свет. О вас и ваших братьях говорил весь город. Упомянутый вами джентльмен – это граф Эгремонт, которому по праву вернули все титулы и владения. Так вы были одним из двух его подопечных? Это же просто невероятная история, и именно вы были тем цыганом! Я потрясена… – Ее голос затих. – Если вы сейчас рассказали мне правду…
– А зачем мне лгать? Впрочем, цыгану ведь не нужна причина. Но на этот раз я точно не лгу.
– Тогда зачем вы разыскиваете Розалинду? Впрочем, это может иметь определенный смысл, ведь ваша мать – ее крестная. Жаль, что вы не рассказали мне этого сразу же, тогда я бы не опасалась вас. Теперь мне кажется, что я вас давно знаю.
Даффид отбросил одеяло и, быстро поднявшись, подошел к кровати.
– Ошибаетесь, – зло произнес он, – вы не знаете меня. Известность – это еще не знакомство. Вы слишком много доверяете и слишком мало думаете. Я мог бы быть насильником, убийцей, ни перед чем не останавливающимся негодяем, а вы сидите тут и радуетесь, что нашли подходящую компанию, когда на самом деле вам нужно поскорее запереться где-нибудь и выбросить ключ для вашего же блага.
Мэг отпрянула. Зачем он ее запугивает? Все же, кое-как справившись с собой, она рискнула посмотреть Даффиду в глаза.
– Возможно, я слишком доверчива и у меня нет опыта общения с преступниками, но я быстро учусь, и у меня хорошая интуиция… Хотя вы, разумеется, правы: глупо было думать, будто вам можно доверять только потому, что я когда-то слышала о вас. Вот только вы кое-что забыли. Разве не вы спасли меня от злодеев, хотя вам от этого не было никакой выгоды? Этого вполне достаточно, чтобы доверять вам, и если это не причина, то как кто-то может узнать, когда можно доверять, а когда нет?
Даффиду ничего другого не оставалось, как только отступить перед ее железной логикой.
– Ладно, – сказал он уже спокойнее, – тут мне нечего возразить. Людям приходится рисковать и доверяться своему собственному суждению, иначе они никогда не смогут даже из дома выйти. Но не доверяйте им слишком сильно и принимайте решение сами, когда дело касается важных вещей. Я возьму вас с собой, но никогда не стану вашим «папочкой», понятно?
– Папочкой? – удивленно переспросила она. – Я об этом даже не думала!
– Ну, братом или кем угодно еще, – проворчал Даффид, возвращаясь на свое жесткое ложе на полу. – Впрочем, есть некоторые мужские роли, которые я могу сыграть, кроме отца и брата, особенно в такую бессонную ночь. Есть вещи, которые я могу сделать, чтобы помочь вам расслабиться, например, погрузить вас в приятный и спокойный сон…
Наступило напряженное ожидание. У Даффида вдруг появилась надежда на предстоящую долгую ночь, и он подумал о девушке в кровати уже совсем с другой точки зрения.
– Вам не нужно беспокоиться, – наконец негромко произнес он. – Я не стану компрометировать вас, обещаю! Но есть вещи, которые мужчина и женщина могут делать вместе и которые милы и приятны; эти вещи никоим образом не повредят вам, но помогут пережить долгую одинокую ночь. Думаю, о таких вещах ваша гувернантка никогда вам не рассказывала – речь идет об интиме без окончательной близости, которая могла бы поставить под угрозу ваше будущее. Жизнь достаточно сурова к женщине, и только эгоистичный болван оставляет после себя ребенка всякий раз, когда ищет наслаждения, которое на самом деле можно давать и получать так, что никто, кроме двоих, не будет знать об этом.
– Но я ведь не люблю вас, – сказала Мэг напряженным голосом.
Даффид невольно усмехнулся.
– Любовь не имеет с этим ничего общего, я говорю только о наслаждении, о способе хорошо провести время. Богатые люди всегда ищут забав и развлечений, у бедняков на это нет ни времени, ни денег. Правда, они тоже хорошо умеют находить удовольствия, я видел это в трущобах и в тюрьмах – везде. Понимаете, если вам больше нечем доставить себе удовольствие, кроме как своим телом, вы научитесь использовать его. Вам не нужно любить, чтобы делать то, что мы можем делать. И поверьте, я отлично знаю, как это делается. Вы ведь знаете: цыган может украсть яйцо из-под курицы, не задев и перышка. – Он поморщился, внезапно сознав, что это плохая аналогия. К тому же ее вряд ли можно соблазнить одними словами, какими бы нежными они ни были.
– У меня нет яйца, – отрезала Мэг. – А даже если бы и было, я бы вовсе не хотела, чтобы его украли. Если вы смелитесь хотя бы пальцем прикоснуться ко мне, я…
– Ладно, забудем об этом. Всего лишь безумное предположение, вызванное усталостью после тяжелого вечера. Спите в одиночестве и неприкосновенности и не беспокойтесь, я не обезумел от желания. Но что бы я был за мужчина, если бы даже не спросил?
– А вам кажется, что тактичный джентльмен не имеет права называться мужчиной?
На это Даффиду нечего было ответить, и он просто повернулся к ней спиной.
Он слышал, как она удобно устроилась под одеялом, но самому ему потребовалось куда больше времени, чтобы сделать то же самое на его импровизированной постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61