К тому времени, когда поднимут тревогу, нас уже ищи-свищи.
– Если кто-то вообще поднимет тревогу. – Даффид отодвинул занавеску и вошел в повозку. – Я написал записку, которая, надеюсь, решит все вопросы.
Внутри повозки было полутемно, но Мэг не нуждалась в свете, чтобы увидеть пятна ярких цветов на полу и на столе. Даффид легко опустил ее на кровать, но она тут же вскочила на колени и посмотрела на него снизу вверх; ее волосы рассыпались по плечам, лицо порозовело, глаза горели яростью, а грудь вздымалась от негодования.
Сев рядом, Даффид улыбнулся.
– Вы выглядите сейчас почти как цыганка, – насмешливо заметил он. – Или как большинство похищенных невест.
Внезапно Мэг почувствовала, что ее гнев куда-то улетучился.
– Каковы ваши намерения? – почти спокойно спросила она.
– Все как обычно, – ответил он и начал снимать сапоги. – Изнасиловать, обесчестить, оскорбить; ну знаете, как это водится у цыган.
Не выдержав, Мэг улыбнулась.
– Нет, правда, Даффид, что все это значит?
Он сбросил второй сапог и повернулся к ней.
– Я собираюсь обесчестить вас, как и обещал.
– Даффид, – тихо сказала она. – Я уже обесчещена, и вы это знаете.
– Вовсе нет. На этот раз я собираюсь довести все до конца.
– Почему?
Он стянул с себя рубашку, обнажив мускулистую загорелую грудь, и лишь потом улыбнулся ей.
– Потому что я не хочу, чтобы вы снова покинули меня. К тому же это непременно позабавит вас… если только я не ошибаюсь. Такое раньше уже бывало. – Он взял ее руку и заглянул ей в глаза. – Мэг, я хочу тебя, но не знаю, хочешь ли ты меня. В конце концов, я был единственным мужчиной, на которого ты могла рассчитывать много дней подряд, и это могло сбить тебя с толку. С другой стороны, у тебя независимый склад ума, – тоже не самое лучшее качество в женщине, что тебе, возможно, неизвестно. И все же все мои братья продолжали мне твердить, что ты хочешь меня, впрочем, как и граф – а он самый мудрый человек из всех, кого я знаю. Если они все ошибаются, я сразу же отвезу тебя туда, куда ты только что направлялась, а именно на местный рынок; тогда ты сможешь сказать теткам, что избежала моих когтей. Но возможно, ты все-таки захочешь остаться со мной?
– Как надолго?
– Глупый вопрос. – Даффид наклонился и поцеловал Мэг в щеку. – Навсегда или настолько, сколько нам отпущено от вечности.
Мэг затрепетала и положила руку ему на грудь, даже не зная, зачем делает это – чтобы удержать его или чтобы почувствовать его живое тепло.
– Но ты же не хочешь жену, – прошептала она. – Ты сам мне это говорил. Ты не хочешь быть отцом, а я, хотя и люблю тебя, не могу быть с мужчиной, который не хочет становиться отцом моих детей…
– Никаких не могу. – Даффид приблизил ее лицо к своему. – Ты в самом деле любишь меня?
– О да! – Она обняла его. – И ты еще спрашиваешь! Вот только как же все твои речи о том, что ты не хочешь детей, а хочешь быть только дядей?
– Понимаешь, недавно я узнал, что это уже не за горами. – Он легонько провел пальцами по ее шее. – Мой брат Кристиан и его жена ждут ребенка. Едва я подумал, что счастлив за них, как тут же обнаружил, что хочу для себя большего. Я все еще могу быть любящим дядей, но ты настолько изменила меня, что теперь я хочу быть отцом твоих детей, и еще хочу дом, полный хорошеньких девочек и озорных мальчиков, похожих на тебя. – Взяв лицо Мэг в ладони, Даффид нежно поцеловал ее в губы. – Больше никаких игр и никаких шуток; ты сейчас же ляжешь и займешься со мной любовью. Здесь нас никто не побеспокоит, и до ночи мы будем в уединении, как в спальне новобрачных. Итак?
До ночи? Но что будет, когда наступит ночь? Мэг снова почувствовала тревогу. Дети и вечность, это, конечно, хорошо, но Даффид ни словом не обмолвился о женитьбе. Что ж, пусть будет так; она возьмет то, что он предложил ей. Что останется у нее, если она скажет «нет», – унылая жизнь, наполненная сожалениями, и ничего кроме. А если она скажет «да»? Впрочем, Мэг не могла поверить, что Даффид когда-нибудь навсегда покинет ее.
Повозка стала мерно покачиваться, колеса медленно покатились по дороге, и это придало Мэг решительности.
– Согласна, – сказала она. – Пожалуйста, Даффид, займись со мной любовью. Правда, я не могу обещать, что буду хороша в этом, по крайней мере не сразу. Но я очень быстро учусь…
Даффид заключил ее в объятия и опустил на постель. Кровать оказалась глубокой и мягкой, его тело – горячим и сильным. Потом он сел, чтобы снять с себя остатки одежды, и Мэг воспользовалась этим, чтобы избавиться от платья.
А потом они целовались, ласкали и наслаждались друг другом. Мэг извивалась в его объятиях, согреваясь от тепла Даффида, в то время как он старался вести себя заботливо, сдержанно и осторожно. Это оказалось почти невозможно, ведь ее тело было таким нежным и податливым, гибким и готовым принять его. Ему потребовалась вся воля, чтобы медленно и постепенно распалять ее страсть. При этом тело Даффида дрожало от нетерпения; только теперь он осознал, каким особенным делает любовь сам акт любви. Это не было похоже ни на что, испытанное им прежде.
Наслаждаясь его ласками, Мэг едва могла поверить, что наконец-то опять оказалась в его объятиях. Тело Даффида было гладким и сильным, податливым и алчным. Его кожа пахла мылом, травами, пряностями и лесной чащей. Она лежала с ним в мягко покачивающейся в такт движению повозки постели, успокоенная биением его сердца, возбужденная его близостью и тем, что он делал с ней.
Постепенно она почувствовала, как ее тело начинает подниматься к неизведанным высотам, ощутив твердое доказательство его желания. Протянув руку, Мэг взяла его в ладонь, не испытывая при этом ни стыда, ни страха. Это тоже был Даффид, и теперь он безраздельно принадлежал ей.
Его пальцы вошли в нее, чтобы проверить ее готовность, и Мэг открыла глаза.
– Даффид, – выдохнула она, – я думала, на этот раз это будет… все до конца. Мы ведь теперь вместе, верно?
Он кивнул.
– Верно. Но сначала позволь мне немного облегчить тебе это. – Он приподнялся, убрал руку и вошел в нее.
Мгновенная жгучая боль заставила Мэг напрячься, но все тут же прошло, и он заполнил ее всю без остатка, приведя ее в удивление и восторг. Когда он начал двигаться внутри ее, Мэг ощутила настоящее блаженство. Она могла только догадываться, какие усилия потребовались Даффиду, чтобы сдерживаться так долго; это выражалось в испарине на его коже, в его учащенном дыхании, в напряжении его тела…
Когда с последним сильным толчком Даффид застонал, достигнув пика, Мэг обняла его еще крепче. Наконец-то она принадлежала ему, и в этом не было никаких сомнений.
Они лежали, обнявшись, слушая, как постепенно успокаивается лихорадочное биение их сердец и словно дожидаясь, кто заговорит первым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Если кто-то вообще поднимет тревогу. – Даффид отодвинул занавеску и вошел в повозку. – Я написал записку, которая, надеюсь, решит все вопросы.
Внутри повозки было полутемно, но Мэг не нуждалась в свете, чтобы увидеть пятна ярких цветов на полу и на столе. Даффид легко опустил ее на кровать, но она тут же вскочила на колени и посмотрела на него снизу вверх; ее волосы рассыпались по плечам, лицо порозовело, глаза горели яростью, а грудь вздымалась от негодования.
Сев рядом, Даффид улыбнулся.
– Вы выглядите сейчас почти как цыганка, – насмешливо заметил он. – Или как большинство похищенных невест.
Внезапно Мэг почувствовала, что ее гнев куда-то улетучился.
– Каковы ваши намерения? – почти спокойно спросила она.
– Все как обычно, – ответил он и начал снимать сапоги. – Изнасиловать, обесчестить, оскорбить; ну знаете, как это водится у цыган.
Не выдержав, Мэг улыбнулась.
– Нет, правда, Даффид, что все это значит?
Он сбросил второй сапог и повернулся к ней.
– Я собираюсь обесчестить вас, как и обещал.
– Даффид, – тихо сказала она. – Я уже обесчещена, и вы это знаете.
– Вовсе нет. На этот раз я собираюсь довести все до конца.
– Почему?
Он стянул с себя рубашку, обнажив мускулистую загорелую грудь, и лишь потом улыбнулся ей.
– Потому что я не хочу, чтобы вы снова покинули меня. К тому же это непременно позабавит вас… если только я не ошибаюсь. Такое раньше уже бывало. – Он взял ее руку и заглянул ей в глаза. – Мэг, я хочу тебя, но не знаю, хочешь ли ты меня. В конце концов, я был единственным мужчиной, на которого ты могла рассчитывать много дней подряд, и это могло сбить тебя с толку. С другой стороны, у тебя независимый склад ума, – тоже не самое лучшее качество в женщине, что тебе, возможно, неизвестно. И все же все мои братья продолжали мне твердить, что ты хочешь меня, впрочем, как и граф – а он самый мудрый человек из всех, кого я знаю. Если они все ошибаются, я сразу же отвезу тебя туда, куда ты только что направлялась, а именно на местный рынок; тогда ты сможешь сказать теткам, что избежала моих когтей. Но возможно, ты все-таки захочешь остаться со мной?
– Как надолго?
– Глупый вопрос. – Даффид наклонился и поцеловал Мэг в щеку. – Навсегда или настолько, сколько нам отпущено от вечности.
Мэг затрепетала и положила руку ему на грудь, даже не зная, зачем делает это – чтобы удержать его или чтобы почувствовать его живое тепло.
– Но ты же не хочешь жену, – прошептала она. – Ты сам мне это говорил. Ты не хочешь быть отцом, а я, хотя и люблю тебя, не могу быть с мужчиной, который не хочет становиться отцом моих детей…
– Никаких не могу. – Даффид приблизил ее лицо к своему. – Ты в самом деле любишь меня?
– О да! – Она обняла его. – И ты еще спрашиваешь! Вот только как же все твои речи о том, что ты не хочешь детей, а хочешь быть только дядей?
– Понимаешь, недавно я узнал, что это уже не за горами. – Он легонько провел пальцами по ее шее. – Мой брат Кристиан и его жена ждут ребенка. Едва я подумал, что счастлив за них, как тут же обнаружил, что хочу для себя большего. Я все еще могу быть любящим дядей, но ты настолько изменила меня, что теперь я хочу быть отцом твоих детей, и еще хочу дом, полный хорошеньких девочек и озорных мальчиков, похожих на тебя. – Взяв лицо Мэг в ладони, Даффид нежно поцеловал ее в губы. – Больше никаких игр и никаких шуток; ты сейчас же ляжешь и займешься со мной любовью. Здесь нас никто не побеспокоит, и до ночи мы будем в уединении, как в спальне новобрачных. Итак?
До ночи? Но что будет, когда наступит ночь? Мэг снова почувствовала тревогу. Дети и вечность, это, конечно, хорошо, но Даффид ни словом не обмолвился о женитьбе. Что ж, пусть будет так; она возьмет то, что он предложил ей. Что останется у нее, если она скажет «нет», – унылая жизнь, наполненная сожалениями, и ничего кроме. А если она скажет «да»? Впрочем, Мэг не могла поверить, что Даффид когда-нибудь навсегда покинет ее.
Повозка стала мерно покачиваться, колеса медленно покатились по дороге, и это придало Мэг решительности.
– Согласна, – сказала она. – Пожалуйста, Даффид, займись со мной любовью. Правда, я не могу обещать, что буду хороша в этом, по крайней мере не сразу. Но я очень быстро учусь…
Даффид заключил ее в объятия и опустил на постель. Кровать оказалась глубокой и мягкой, его тело – горячим и сильным. Потом он сел, чтобы снять с себя остатки одежды, и Мэг воспользовалась этим, чтобы избавиться от платья.
А потом они целовались, ласкали и наслаждались друг другом. Мэг извивалась в его объятиях, согреваясь от тепла Даффида, в то время как он старался вести себя заботливо, сдержанно и осторожно. Это оказалось почти невозможно, ведь ее тело было таким нежным и податливым, гибким и готовым принять его. Ему потребовалась вся воля, чтобы медленно и постепенно распалять ее страсть. При этом тело Даффида дрожало от нетерпения; только теперь он осознал, каким особенным делает любовь сам акт любви. Это не было похоже ни на что, испытанное им прежде.
Наслаждаясь его ласками, Мэг едва могла поверить, что наконец-то опять оказалась в его объятиях. Тело Даффида было гладким и сильным, податливым и алчным. Его кожа пахла мылом, травами, пряностями и лесной чащей. Она лежала с ним в мягко покачивающейся в такт движению повозки постели, успокоенная биением его сердца, возбужденная его близостью и тем, что он делал с ней.
Постепенно она почувствовала, как ее тело начинает подниматься к неизведанным высотам, ощутив твердое доказательство его желания. Протянув руку, Мэг взяла его в ладонь, не испытывая при этом ни стыда, ни страха. Это тоже был Даффид, и теперь он безраздельно принадлежал ей.
Его пальцы вошли в нее, чтобы проверить ее готовность, и Мэг открыла глаза.
– Даффид, – выдохнула она, – я думала, на этот раз это будет… все до конца. Мы ведь теперь вместе, верно?
Он кивнул.
– Верно. Но сначала позволь мне немного облегчить тебе это. – Он приподнялся, убрал руку и вошел в нее.
Мгновенная жгучая боль заставила Мэг напрячься, но все тут же прошло, и он заполнил ее всю без остатка, приведя ее в удивление и восторг. Когда он начал двигаться внутри ее, Мэг ощутила настоящее блаженство. Она могла только догадываться, какие усилия потребовались Даффиду, чтобы сдерживаться так долго; это выражалось в испарине на его коже, в его учащенном дыхании, в напряжении его тела…
Когда с последним сильным толчком Даффид застонал, достигнув пика, Мэг обняла его еще крепче. Наконец-то она принадлежала ему, и в этом не было никаких сомнений.
Они лежали, обнявшись, слушая, как постепенно успокаивается лихорадочное биение их сердец и словно дожидаясь, кто заговорит первым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61