Я всегда буду любить тебя. Теперь власть в твоих руках, и скоро ты возложишь на свою голову оба царских венца, и никто не сможет посягнуть на твой трон. Поэтому молю тебя, Хоремхеб, верни Атона! Ради нашего общего друга Эхнатона, верни его! Ради нашего общего ужасного преступления, верни его, чтобы все народы стали братьями, чтобы не было различия между человеком и человеком и чтобы никогда больше люди не воевали!
Услышав это, Хоремхеб жалостно покачал головой:
- Ты все такой же глупец, Синухе, каким и был! Как ты не понимаешь, что Эхнатон кинул камень в воду и взбаламутил ее, а я ее успокоил, так что поверхность скоро станет гладкой, словно никакого всплеска вовсе не было. Неужели ты не понимаешь, что это мой сокол привел меня в Золотой дворец к Эхнатону в ночь смерти Великого фараона, дабы не сокрушился Египет, но сохранился и после его смерти, потому что богам не угодно было, чтобы царство Египетское распалось. Поэтому я верну былое - настоящим человек никогда не бывает доволен, только прошлое хорошо в его глазах и еще - будущее. И я соединю прошлое с будущим. Я выжму богатеев, слишком раздобревших, и выжму богов, потучневших не в меру, так, чтобы в моем государстве богатые не были чрезмерно богаты, а бедные не были чрезмерно бедны и чтобы ни один человек и ни одно божество не могли тягаться со мною властью. Впрочем, я напрасно говорю это тебе, человеку, который не может понять моих мыслей и чьи собственные мысли ничтожны и слабы, а у слабости и бессилия нет права на жизнь в этом мире, слабые будут затоптаны ногами сильных, и это справедливо. Так же затоптаны будут и слабые народы крепконогим и сильным народом, ибо больший всегда отбирает часть у меньшего. Так было, и так будет вовеки.
Вот так мы расстались с Хоремхебом, и с этого мгновения мы уже не были друзьями, как в былые времена. Когда я покинул его, он пошел к своим сыновьям и обнял их и в радости подкидывал их своими крепкими руками высоко в воздух. А от них он пошел в покои к царевне Бакетамон и сказал ей:
- Моя царственная супруга! Подобно луне сияла ты в моем сердце все эти годы, и тоска моя по тебе была велика! Но наконец дело мое сделано, и скоро ты станешь Великой царственной супругой рядом со мною, как и надлежит тебе по праву священной крови. Много крови пролилось ради тебя, Бакетамон, много сгорело городов, и стенания людские ради тебя поднимались к самому небу везде, где проходило мое войско. Не заслужил ли я всем этим награды?
Бакетамон ласково улыбнулась и, застенчиво тронув Хоремхеба за плечо, ответила:
- Воистину ты заслужил свою награду, Хоремхеб, великий египетский военачальник! Поэтому я повелела построить в моем саду беседку, равной которой еще не бывало, чтобы встретить тебя подобающим твоим заслугам образом, и каждый камень для стен беседки я собрала сама, в великой тоске ожидая тебя. Пойдем туда, чтобы тебе получить свою награду в моих объятиях, а мне дать тебе радость.
Хоремхеб возликовал от ее слов, и Бакетамон, со скромностью взяв его за руку, повела в сад. Придворные попрятались и разбежались, и все затаили дыхание в ужасе от того, что должно было произойти, а рабы и конюхи кинулись врассыпную, так что дворец совсем опустел. Бакетамон ввела Хоремхеба в беседку, и, когда он в нетерпении хотел обнять ее, она мягко отклонилась и сказала:
- Сдержи на мгновение свою мужскую природу, Хоремхеб, чтобы мне поведать тебе, какими великими трудами возвела я эту беседку. Надеюсь, ты помнишь, что я сказала, когда ты в последний раз принудил меня отдаться тебе. А теперь взгляни на эти камни и знай - каждый камень пола и стен - а их немало! - напоминают мне о тех многих мужчинах, с которыми я развлекалась, отдаваясь им. Из своих развлечений воздвигла я беседку в твою честь, Хоремхеб! Вон тот большой белый камень принес мне один чистильщик рыбы, который очень потешил меня, а тот зеленый я получила на угольном рынке от золотаря, а эти восемь коричневых камней, лежащих рядом, подарил мне зеленщик, который был поистине ненасытен и очень расхваливал мои способности. Если у тебя достанет терпения, я расскажу тебе, Хоремхеб, историю каждого камня. У нас много времени! У нас впереди многие годы жизни вместе, и в дни нашей старости мы будем вместе, и все же я думаю, что у меня хватит историй об этих камнях на всякий день и час, когда ты снова вздумаешь обнять меня!
Хоремхеб в первое мгновение не поверил ее словам и принял их за безумную шутку, к тому же скромная манера Бакетамон ввела его в заблуждение. Но, взглянув в овальные глаза царевны, он увидел в них ненависть, которая была страшнее смерти, и поверил Бакетамон. А поверив и осознав все, он потерял разум от гнева и ярости и выхватил хеттский нож, чтобы убить ту, которая столь ужасно оскорбила его честь и его самолюбие мужчины. Но Бакетамон обнажила перед ним грудь и с насмешкой сказала:
- Ударь, Хоремхеб! Ударь ножом по венцам на своей голове! Ведь это я - жрица Сехмет, и во мне - священная кровь. Убей меня - и у тебя не станет законного права на престол фараонов!
Слова ее укротили Хоремхеба, который принужден был сохранять согласие с Бакетамон, ибо только супружество давало ему законное право на престол. Так Бакетамон связала его, а он ничего не мог ей сделать, и месть ее была полной - ведь Хоремхеб не решился даже разрушить беседку, и та была у него перед глазами всякий раз, как он выглядывал из окон своих покоев. По зрелом размышлении он решил, что ему не остается ничего другого, как делать вид, что он ничего не знает о делах Бакетамон. Если же он прикажет разрушить беседку, то обнаружит перед всеми осведомленность о том, как Бакетамон позволяла всему городу оплевывать его ложе. Он предпочел смех за спиной публичному позору. Но с тех пор он не прикасался к Бакетамон и не беспокоил ее. Он жил один. К чести Бакетамон упомяну, что и она не стала возводить новых сооружений и вполне удовлетворилась одной прекрасной беседкой.
Вот что приключилось с Хоремхебом, и я не думаю, что у него было много радости от его венцов, когда жрецы умастили и помазали его и возложили на его голову красный и белый венцы, венцы Верхнего и Нижнего Царства, лилии и папируса. Он стал подозрителен и не доверял вполне ни одному человеку, думая, что все смеются над ним за его спиной из-за Бакетамон. Так что он носил в теле вечную занозу, и сердце его не знало покоя. Не мог он и развлекаться с другими женщинами: слишком жестоко было оскорбление, понесенное им, чтобы у него осталась охота развлекаться хоть с кем-нибудь. Он глушил свое горе и горечь работой и положил все свои силы, чтобы вывести всю грязь Египта, вернуть старые порядки и восстановить правду на месте беззакония.
7
Ради справедливости я должен рассказать и о добрых делах Хоремхеба - ведь народ превозносил его имя, почитал его превосходным правителем и в первые же годы царствования причислил его к Великим фараонам Египта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249
Услышав это, Хоремхеб жалостно покачал головой:
- Ты все такой же глупец, Синухе, каким и был! Как ты не понимаешь, что Эхнатон кинул камень в воду и взбаламутил ее, а я ее успокоил, так что поверхность скоро станет гладкой, словно никакого всплеска вовсе не было. Неужели ты не понимаешь, что это мой сокол привел меня в Золотой дворец к Эхнатону в ночь смерти Великого фараона, дабы не сокрушился Египет, но сохранился и после его смерти, потому что богам не угодно было, чтобы царство Египетское распалось. Поэтому я верну былое - настоящим человек никогда не бывает доволен, только прошлое хорошо в его глазах и еще - будущее. И я соединю прошлое с будущим. Я выжму богатеев, слишком раздобревших, и выжму богов, потучневших не в меру, так, чтобы в моем государстве богатые не были чрезмерно богаты, а бедные не были чрезмерно бедны и чтобы ни один человек и ни одно божество не могли тягаться со мною властью. Впрочем, я напрасно говорю это тебе, человеку, который не может понять моих мыслей и чьи собственные мысли ничтожны и слабы, а у слабости и бессилия нет права на жизнь в этом мире, слабые будут затоптаны ногами сильных, и это справедливо. Так же затоптаны будут и слабые народы крепконогим и сильным народом, ибо больший всегда отбирает часть у меньшего. Так было, и так будет вовеки.
Вот так мы расстались с Хоремхебом, и с этого мгновения мы уже не были друзьями, как в былые времена. Когда я покинул его, он пошел к своим сыновьям и обнял их и в радости подкидывал их своими крепкими руками высоко в воздух. А от них он пошел в покои к царевне Бакетамон и сказал ей:
- Моя царственная супруга! Подобно луне сияла ты в моем сердце все эти годы, и тоска моя по тебе была велика! Но наконец дело мое сделано, и скоро ты станешь Великой царственной супругой рядом со мною, как и надлежит тебе по праву священной крови. Много крови пролилось ради тебя, Бакетамон, много сгорело городов, и стенания людские ради тебя поднимались к самому небу везде, где проходило мое войско. Не заслужил ли я всем этим награды?
Бакетамон ласково улыбнулась и, застенчиво тронув Хоремхеба за плечо, ответила:
- Воистину ты заслужил свою награду, Хоремхеб, великий египетский военачальник! Поэтому я повелела построить в моем саду беседку, равной которой еще не бывало, чтобы встретить тебя подобающим твоим заслугам образом, и каждый камень для стен беседки я собрала сама, в великой тоске ожидая тебя. Пойдем туда, чтобы тебе получить свою награду в моих объятиях, а мне дать тебе радость.
Хоремхеб возликовал от ее слов, и Бакетамон, со скромностью взяв его за руку, повела в сад. Придворные попрятались и разбежались, и все затаили дыхание в ужасе от того, что должно было произойти, а рабы и конюхи кинулись врассыпную, так что дворец совсем опустел. Бакетамон ввела Хоремхеба в беседку, и, когда он в нетерпении хотел обнять ее, она мягко отклонилась и сказала:
- Сдержи на мгновение свою мужскую природу, Хоремхеб, чтобы мне поведать тебе, какими великими трудами возвела я эту беседку. Надеюсь, ты помнишь, что я сказала, когда ты в последний раз принудил меня отдаться тебе. А теперь взгляни на эти камни и знай - каждый камень пола и стен - а их немало! - напоминают мне о тех многих мужчинах, с которыми я развлекалась, отдаваясь им. Из своих развлечений воздвигла я беседку в твою честь, Хоремхеб! Вон тот большой белый камень принес мне один чистильщик рыбы, который очень потешил меня, а тот зеленый я получила на угольном рынке от золотаря, а эти восемь коричневых камней, лежащих рядом, подарил мне зеленщик, который был поистине ненасытен и очень расхваливал мои способности. Если у тебя достанет терпения, я расскажу тебе, Хоремхеб, историю каждого камня. У нас много времени! У нас впереди многие годы жизни вместе, и в дни нашей старости мы будем вместе, и все же я думаю, что у меня хватит историй об этих камнях на всякий день и час, когда ты снова вздумаешь обнять меня!
Хоремхеб в первое мгновение не поверил ее словам и принял их за безумную шутку, к тому же скромная манера Бакетамон ввела его в заблуждение. Но, взглянув в овальные глаза царевны, он увидел в них ненависть, которая была страшнее смерти, и поверил Бакетамон. А поверив и осознав все, он потерял разум от гнева и ярости и выхватил хеттский нож, чтобы убить ту, которая столь ужасно оскорбила его честь и его самолюбие мужчины. Но Бакетамон обнажила перед ним грудь и с насмешкой сказала:
- Ударь, Хоремхеб! Ударь ножом по венцам на своей голове! Ведь это я - жрица Сехмет, и во мне - священная кровь. Убей меня - и у тебя не станет законного права на престол фараонов!
Слова ее укротили Хоремхеба, который принужден был сохранять согласие с Бакетамон, ибо только супружество давало ему законное право на престол. Так Бакетамон связала его, а он ничего не мог ей сделать, и месть ее была полной - ведь Хоремхеб не решился даже разрушить беседку, и та была у него перед глазами всякий раз, как он выглядывал из окон своих покоев. По зрелом размышлении он решил, что ему не остается ничего другого, как делать вид, что он ничего не знает о делах Бакетамон. Если же он прикажет разрушить беседку, то обнаружит перед всеми осведомленность о том, как Бакетамон позволяла всему городу оплевывать его ложе. Он предпочел смех за спиной публичному позору. Но с тех пор он не прикасался к Бакетамон и не беспокоил ее. Он жил один. К чести Бакетамон упомяну, что и она не стала возводить новых сооружений и вполне удовлетворилась одной прекрасной беседкой.
Вот что приключилось с Хоремхебом, и я не думаю, что у него было много радости от его венцов, когда жрецы умастили и помазали его и возложили на его голову красный и белый венцы, венцы Верхнего и Нижнего Царства, лилии и папируса. Он стал подозрителен и не доверял вполне ни одному человеку, думая, что все смеются над ним за его спиной из-за Бакетамон. Так что он носил в теле вечную занозу, и сердце его не знало покоя. Не мог он и развлекаться с другими женщинами: слишком жестоко было оскорбление, понесенное им, чтобы у него осталась охота развлекаться хоть с кем-нибудь. Он глушил свое горе и горечь работой и положил все свои силы, чтобы вывести всю грязь Египта, вернуть старые порядки и восстановить правду на месте беззакония.
7
Ради справедливости я должен рассказать и о добрых делах Хоремхеба - ведь народ превозносил его имя, почитал его превосходным правителем и в первые же годы царствования причислил его к Великим фараонам Египта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249