Конь под ним гарцевал, постукивая копытами о мерзлую землю. Коннал нетерпеливо осадил его.
Шинид остановилась чуть позади. Рядом с ней был Монро. Командир гарнизона посмотрел на Пендрагона, затем на нее. Коннал кивнул Шинид, предоставив ей право говорить первой.
— Маршал Уэстберри, — начала Шинид, — ваши солдаты напали на людей, живущих в деревне, и подожгли их Дома.
— Ничего подобного.
— Не смей говорить, пока тебя не спросили! — рявкнул Пендрагон.
Шинид спешилась и подошла к командиру, очевидно, желая отвлечь его внимание от Коннала.
— Именно так, сэр. Моим людям нет смысла лгать. У меня есть свидетельство. — Она протянула ему оброненную кем-то железную английскую рукавицу. — Следы ведут прямо к вашим дверям.
Начальник форта поджал губы.
— Я не давал им на это санкций! — заявил он и бросил железную рукавицу на землю.
— Выходит, вы не контролируете своих солдат? Они могут покидать форт, когда им заблагорассудится, и разбойничать в округе? А форт остается незащищенным?
Уэстберри побагровел от ярости. Шинид поняла, что если бы не темноволосый ирландский всадник в английских доспехах, что находился у нее за спиной, ей пришлось бы туго.
— Выходит, я права. А теперь не могли бы вы объяснить, что заставило вас нарушить мирный договор, который действует вот уже три года?
— У нас не было еды.
— Вас снабжали продовольствием те люди, которых вы подожгли.
— Продовольствия было недостаточно.
— Тогда вам следовало обратиться ко мне.
— Времени не было. Мои солдаты отморозили себе задницы в этом холоде и изголодались как волки.
— В самом деле? — Шинид многозначительно задержала взгляд на круглом брюшке командира.
Уэстберри вспыхнул и сложил руки на животе.
— Значит, вы проголодались? И это заставило вас сжечь дома тех, кто вас кормит? Обчистить их кладовые в разгар зимы? Вы здесь уже три года, маршал! И за три года вам не пришло в голову позаботиться о пропитании для своих солдат: вы не обработали ни пяди земли и промышляете лишь охотой на моих землях!
— Оленей здесь днем с огнем не найдешь! — огрызнулся Уэстберри.
По мнению Шинид, солдаты просто разленились.
— Тогда позвольте узнать, что случилось с тем провиантом, который я сама доставила в ваш форт меньше месяца назад? Такого количества еды могло бы хватить вам месяца на два.
Уэстберри покосился на Пендрагона.
— Мои люди отказываются, есть пишу, к которой прикасалась ведьма.
Шинид дернула головой как от пощечины. Коннал подумал даже, что она сейчас закатит сцену, но Шинид лишь молча кивнула в ответ. — Ну что ж, больше я ничего не буду вам посылать.
Маршал начал, заикаясь, что-то лепетать, но Шинид вскинула руку, приказывая ему замолчать.
— Но когда пищи не будет, я с удовольствием закую тебя в цепи и поставлю перед твоим же гарнизоном, чтобы твои люди могли вволю насладиться расправой над тем, кто отклоняет щедрые дары.
Маршал побледнел.
— Не бойся, я не дам твоим солдатам умереть с голода, каковы бы ни были мотивы твоих поступков. Я могу отправить письмо вождю соседней земли, чтобы тот взял тебя на довольствие, но если он откажется, то тебе останется только смириться с моими дарами. Потому что если ты еще хоть раз устроишь набег, — тут она перешла на зловещий шепот, а голубые глаза ее блеснули как осколки льда, — я позабочусь о том, чтобы тебя судили по всей строгости закона. Английского и нашего. — Шинид приподняла соболиную бровь. — Так мы поняли друг друга, господин маршал?
Уэстберри смог только кивнуть, язык у него отнялся, а в глазах плескался страх. Он посмотрел на Пендрагона, но Коннал хранил молчание, любуясь Шинид, — ему понравились ее умение держаться и ее мудрость.
— Ты отправишь солдат в деревню и возместишь причиненный моим людям ущерб. Твои солдаты восстановят все, что разрушили, и, господин маршал, поскольку набег был совершен по твоему наущению, за их поведение ты ответишь головой. Обещаю!..
— И я тоже, — произнес у нее за спиной Пендрагон. Шинид перевела дыхание.
Уэстберри кивнул. Его трясло как в лихорадке.
— Иди грейся, воин, — брезгливо бросила она ему и пошла туда, где оставила свою кобылу. Солдаты торопливо побежали в казарму, но Коннал загородил им дорогу.
Уэстберри недоуменно взглянул на него.
— Выходит, ты с ней, Пендрагон? — спросил он, бросив угрюмый взгляд на Шинид.
— Не твое дело, Уэстберри. Твои дела теперь и мои дела тоже. Именно по твоим делам послал меня сюда король Ричард.
Маршал побледнел.
— К тому же леди отнеслась к тебе слишком великодушно. Будь моя воля, я бы просто выпустил тебе кишки.
У маршала подкосились колени. Но он взял себя в руки, расправил плечи и, с ненавистью посмотрев на Пендрагона, рявкнул:
— Ты не смеешь так со мной разговаривать! Твои слова могут быть расценены как измена короне!
— Неужели? А разве те несчастные, чьи дома ты сжег, не подданные короля Ричарда? И как назвать то, что ты совершил в отношении этих невинных?
Уэстберри не был настроен так запросто сдаваться. Теперь, когда ведьма удалилась на почтительное расстояние, он чувствовал себя увереннее.
— Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Ты не более чем ирландский выскочка, хоть и королевский любимчик.
Коннал подъехал к нему вплотную.
— Ты здесь из-за своей жадности, Уэстберри. Только из-за нее ты торчишь в этой дыре. И запомни: «ирландский выскочка» был свидетелем того, что здесь произошло.
Маршал прислонился спиной к двери казармы. И отчего он дрожал — от холода или от страха, — Коннал не знал и знать не хотел.
Но глаза маршала пылали злобой и ненавистью. Коннал не раз видел такое. И знал, что таких людей надо остерегаться.
— Он простил меня. Коннал усмехнулся.
— Он просто забыл о тебе. Но я не забуду.
С этими словами Коннал развернул коня и поскакал вслед за Шинид.
Уэстберри смотрел ему вслед, пока Коннал не скрылся из виду. Потом он улыбнулся довольной улыбкой, как человек, совершивший именно то, что от него требовалось, и пошел спать.
Шинид осталась в деревне, в доме Дугала, чтобы заботиться о раненых. Перевязывая обожженные руки, Шинид прикидывала, где взять солому для кровли крыш в разгар зимы.
Закончив работу, Шинид закупорила склянки с мазью, сложила перевязочный материал и, рухнув в кресло, закрыла глаза. В очаге весело потрескивал огонь, ветер, бушевавший снаружи, не мог пробиться сквозь толстые каменные стены. Дугал клевал носом, пристроившись на низком стульчике возле огня, а его жена и дети мирно спали в своих кроватях.
Шинид уснула, когда солнце сменило на небосводе луну. Она спала крепко, без сновидений. Разбудил ее громкий стук. Шинид подскочила и, взмахнув рукой, опрокинула склянки с мазью. Дугал недоуменно протер глаза и, хмурясь, вышел посмотреть, кто нарушил их покой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Шинид остановилась чуть позади. Рядом с ней был Монро. Командир гарнизона посмотрел на Пендрагона, затем на нее. Коннал кивнул Шинид, предоставив ей право говорить первой.
— Маршал Уэстберри, — начала Шинид, — ваши солдаты напали на людей, живущих в деревне, и подожгли их Дома.
— Ничего подобного.
— Не смей говорить, пока тебя не спросили! — рявкнул Пендрагон.
Шинид спешилась и подошла к командиру, очевидно, желая отвлечь его внимание от Коннала.
— Именно так, сэр. Моим людям нет смысла лгать. У меня есть свидетельство. — Она протянула ему оброненную кем-то железную английскую рукавицу. — Следы ведут прямо к вашим дверям.
Начальник форта поджал губы.
— Я не давал им на это санкций! — заявил он и бросил железную рукавицу на землю.
— Выходит, вы не контролируете своих солдат? Они могут покидать форт, когда им заблагорассудится, и разбойничать в округе? А форт остается незащищенным?
Уэстберри побагровел от ярости. Шинид поняла, что если бы не темноволосый ирландский всадник в английских доспехах, что находился у нее за спиной, ей пришлось бы туго.
— Выходит, я права. А теперь не могли бы вы объяснить, что заставило вас нарушить мирный договор, который действует вот уже три года?
— У нас не было еды.
— Вас снабжали продовольствием те люди, которых вы подожгли.
— Продовольствия было недостаточно.
— Тогда вам следовало обратиться ко мне.
— Времени не было. Мои солдаты отморозили себе задницы в этом холоде и изголодались как волки.
— В самом деле? — Шинид многозначительно задержала взгляд на круглом брюшке командира.
Уэстберри вспыхнул и сложил руки на животе.
— Значит, вы проголодались? И это заставило вас сжечь дома тех, кто вас кормит? Обчистить их кладовые в разгар зимы? Вы здесь уже три года, маршал! И за три года вам не пришло в голову позаботиться о пропитании для своих солдат: вы не обработали ни пяди земли и промышляете лишь охотой на моих землях!
— Оленей здесь днем с огнем не найдешь! — огрызнулся Уэстберри.
По мнению Шинид, солдаты просто разленились.
— Тогда позвольте узнать, что случилось с тем провиантом, который я сама доставила в ваш форт меньше месяца назад? Такого количества еды могло бы хватить вам месяца на два.
Уэстберри покосился на Пендрагона.
— Мои люди отказываются, есть пишу, к которой прикасалась ведьма.
Шинид дернула головой как от пощечины. Коннал подумал даже, что она сейчас закатит сцену, но Шинид лишь молча кивнула в ответ. — Ну что ж, больше я ничего не буду вам посылать.
Маршал начал, заикаясь, что-то лепетать, но Шинид вскинула руку, приказывая ему замолчать.
— Но когда пищи не будет, я с удовольствием закую тебя в цепи и поставлю перед твоим же гарнизоном, чтобы твои люди могли вволю насладиться расправой над тем, кто отклоняет щедрые дары.
Маршал побледнел.
— Не бойся, я не дам твоим солдатам умереть с голода, каковы бы ни были мотивы твоих поступков. Я могу отправить письмо вождю соседней земли, чтобы тот взял тебя на довольствие, но если он откажется, то тебе останется только смириться с моими дарами. Потому что если ты еще хоть раз устроишь набег, — тут она перешла на зловещий шепот, а голубые глаза ее блеснули как осколки льда, — я позабочусь о том, чтобы тебя судили по всей строгости закона. Английского и нашего. — Шинид приподняла соболиную бровь. — Так мы поняли друг друга, господин маршал?
Уэстберри смог только кивнуть, язык у него отнялся, а в глазах плескался страх. Он посмотрел на Пендрагона, но Коннал хранил молчание, любуясь Шинид, — ему понравились ее умение держаться и ее мудрость.
— Ты отправишь солдат в деревню и возместишь причиненный моим людям ущерб. Твои солдаты восстановят все, что разрушили, и, господин маршал, поскольку набег был совершен по твоему наущению, за их поведение ты ответишь головой. Обещаю!..
— И я тоже, — произнес у нее за спиной Пендрагон. Шинид перевела дыхание.
Уэстберри кивнул. Его трясло как в лихорадке.
— Иди грейся, воин, — брезгливо бросила она ему и пошла туда, где оставила свою кобылу. Солдаты торопливо побежали в казарму, но Коннал загородил им дорогу.
Уэстберри недоуменно взглянул на него.
— Выходит, ты с ней, Пендрагон? — спросил он, бросив угрюмый взгляд на Шинид.
— Не твое дело, Уэстберри. Твои дела теперь и мои дела тоже. Именно по твоим делам послал меня сюда король Ричард.
Маршал побледнел.
— К тому же леди отнеслась к тебе слишком великодушно. Будь моя воля, я бы просто выпустил тебе кишки.
У маршала подкосились колени. Но он взял себя в руки, расправил плечи и, с ненавистью посмотрев на Пендрагона, рявкнул:
— Ты не смеешь так со мной разговаривать! Твои слова могут быть расценены как измена короне!
— Неужели? А разве те несчастные, чьи дома ты сжег, не подданные короля Ричарда? И как назвать то, что ты совершил в отношении этих невинных?
Уэстберри не был настроен так запросто сдаваться. Теперь, когда ведьма удалилась на почтительное расстояние, он чувствовал себя увереннее.
— Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Ты не более чем ирландский выскочка, хоть и королевский любимчик.
Коннал подъехал к нему вплотную.
— Ты здесь из-за своей жадности, Уэстберри. Только из-за нее ты торчишь в этой дыре. И запомни: «ирландский выскочка» был свидетелем того, что здесь произошло.
Маршал прислонился спиной к двери казармы. И отчего он дрожал — от холода или от страха, — Коннал не знал и знать не хотел.
Но глаза маршала пылали злобой и ненавистью. Коннал не раз видел такое. И знал, что таких людей надо остерегаться.
— Он простил меня. Коннал усмехнулся.
— Он просто забыл о тебе. Но я не забуду.
С этими словами Коннал развернул коня и поскакал вслед за Шинид.
Уэстберри смотрел ему вслед, пока Коннал не скрылся из виду. Потом он улыбнулся довольной улыбкой, как человек, совершивший именно то, что от него требовалось, и пошел спать.
Шинид осталась в деревне, в доме Дугала, чтобы заботиться о раненых. Перевязывая обожженные руки, Шинид прикидывала, где взять солому для кровли крыш в разгар зимы.
Закончив работу, Шинид закупорила склянки с мазью, сложила перевязочный материал и, рухнув в кресло, закрыла глаза. В очаге весело потрескивал огонь, ветер, бушевавший снаружи, не мог пробиться сквозь толстые каменные стены. Дугал клевал носом, пристроившись на низком стульчике возле огня, а его жена и дети мирно спали в своих кроватях.
Шинид уснула, когда солнце сменило на небосводе луну. Она спала крепко, без сновидений. Разбудил ее громкий стук. Шинид подскочила и, взмахнув рукой, опрокинула склянки с мазью. Дугал недоуменно протер глаза и, хмурясь, вышел посмотреть, кто нарушил их покой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83