звучал голос, говорящий мне о своей уверенности в том, что каким-то образом худшие из убийц могут найти друг друга и иногда объединяются, что они заряжаются от присутствия себе подобных.
Они находят друг друга по запаху.
Он должен был найти их. Его природа, происхождение и опыт работы в правоохранительных органах должны были послужить гарантией тому.
Если он начал охоту на Братство, он должен был выследить их.
И он должен был оставить их в живых, потому что они из его породы — породы убийц. Я снова вспомнил его невразумительные ссылки на Библию, его интерес к апокрифам, веру в то, что он был одним из падших ангелов, посланных на землю, чтобы судить человечество, всех, кого он считал недостойными жизни.
Да, он нашел их, и они помогли ему разжечь его собственный огонь.
Эми подошла ко мне и взяла обе мои руки в свои.
— Это произошло семь или восемь лет назад, — сказала она, — и казалось не столь существенным до этого момента.
Я кивнул.
— Ты собираешься продолжить поиски этих людей?
— Я должен, особенно теперь.
— Могу я сказать тебе нечто, чего бы ты не хотел услышать?
Ее лицо было мрачным. Я кивнул.
— Из всего того, что ты уже сделал и о чем мне рассказал, можно заключить, что тобой двигало страстное желание помочь мертвым больше, чем живым. Но наш первейший долг — помогать живущим, Чарли, самим себе и тем, кто вокруг нас. Мертвым не нужна твоя помощь.
Я помолчал перед тем, как ответить.
— Я не уверен, что ты права, Эми.
Впервые я заметил нотки сомнения в ее голосе.
— Ты не можешь жить сразу в двух мирах, — сказала она, и голос ее задрожал. — Надо сделать выбор. Ты все еще чувствуешь, что смерти Сьюзен и Дженни тянут тебя в прошлое?
— Иногда, но не только они.
Полагаю, она прочла что-то в моем лице или уловила в голосе, и на короткий момент она вошла в меня, увидела моими глазами то, что я видел, услышала то, что слышал я, почувствовала то, что я чувствовал. Я прикрыл глаза и ощутил, как тени движутся вокруг меня, голоса шепчут мне что-то на ухо, маленькие руки цепляются за меня.
Мы все ждем тебя.
Маленький мальчик с пулевым отверстием над глазом, женщина в летнем платье, мерцающем во мраке, тени, которые маячили в отдалении, — все они вместе и каждый в отдельности объясняли мне, что это неправда. Что кто-то должен действовать ради тех, кто сам уже не в состоянии ничего сделать, что некая доля справедливости должна существовать и для тех, кто уже потерян и погублен. На мгновение, пока Эми Гривз держала мои руки, она получила слабое представление о плывущих образах того, что ожидает нас в недрах земли обетованной.
— О Боже! — вскрикнула она.
Затем ее руки отпустили меня, и я услышал, как она удаляется и исчезает в доме. Открыв глаза, я обнаружил, что стою один в летнем солнечном свете; запах сосен донесся до меня вместе с ветром. Сквозь деревья, направляясь на север, пролетела голубая сойка.
Я последовал за ней.
* * *
Поиски святилища
Отрывок из диссертации
Грэйс Пелтье
Письмо Элизабет Джессоп ее сестре Лене Мейерс, датированное 11 декабря 1963 года (используется с разрешения наследников Лены Мейерс):
Моя дорогая Лена,
это была худшая неделя изо всех, какие я могу припомнить. Правда обо мне и Лайале стала известна, и теперь мы оба остерегаемся. Проповедника не было видно последние два дня. Он просит у Господа совета о том, как судить нас.
Нас обнаружил мальчик, сын проповедника. Я думаю, он следил за нами уже давно. Мы вместе были в лесу, Лайал и я, когда я заметила Леонарда в кустах. Кажется, я вскрикнула, заметив его, но, когда мы попытались найти его, он скрылся.
Проповедник ждал нас за ужином. Нам было отказано в еде и велено отправляться в свои дома, в то время как остальные ели. Вернувшись тем вечером домой, Фрэнк избил меня и оставил спать на полу. Сейчас меня и Лайала держат вдали друг от друга. Девочка Мюриэл присматривает за ним, а Леонард тенью следует за мной. Вчера он швырнул в меня камень и разбил мне голову до крови. Он объяснил мне, что Библия велит наказывать прелюбодеек и что его отец поступит со мной так же. Корниши видели, что он сделал, и Этан Корниш ударил его до того, как мальчишка успел швырнуть второй камень. Тогда он выхватил нож и порезал Этану руку. Семьи приводили доводы в пользу того, чтобы мы были прощены во имя сохранения мира в общине, но жена Лайала не смотрит на меня, а один из ее детей плюнул в меня, когда я проходила мимо нее.
Прошлой ночью в доме проповедника слышались громкие голоса. Семьи приводили свои доводы в нашу защиту, но он даже не двинулся с места. Все испытывают чувство горечи из-за нас с Лайалом, но гораздо больше из-за преподобного и его методов. Его просили дать отчет о состоянии наших денежных счетов, которые мы доверили ему и предоставили на хранение, но он отказался. Я боюсь, что меня и Лайала заставят покинуть общину или что проповедник заставит нас уйти и начать все снова в другом месте. Я просила Господа простить наш проступок против него и молила о помощи, но какая-то часть меня знает, что уйдет без сожалений, если Лайал будет со мной. Однако я не могу покинуть своих детей и испытываю печаль и стыд за то, как обошлась с Фрэнком. Этан Корниш сказал мне еще одну вещь. Он сказал, что жена преподобного просила его отнестись к нам с сочувствием, и с тех пор он отказывается разговаривать с ней. Ходят слухи, что он выпустит нас на все четыре стороны, и каждая семья загладит грехи общины, разнося слово Божие по городам и весям. Завтра мужчины, женщины и дети будут разделены по группам, и каждая группа будет молиться отдельно о наставлении и прощении. Я попросила Этана Корниша оставить это письмо в обычном месте и молюсь, чтобы ты получила его в добром здравии.
Твоя сестра Элизабет.
Глава 18
Когда мне было четырнадцать, отец взял меня с собой в мое первое авиапутешествие. Он заключил выгодную сделку со своим знакомым из «Амэрикен Эйрвейз», нашим родственником, которому помог выбраться из неприятной истории: его сын был задержан за хранение нескольких краденых радиоприемников. Мы вылетели из Нью-Йорка в Денвер, из Денвера в Биллингс, штат Монтана, там взяли напрокат машину, переночевали в мотеле, а утром отправились на восток.
Солнце освещало зеленые и бежевые с налетом серебра верхушки гор, отражающиеся в водах реки Литл Бигхорн. Мы пересекли ее около Кроу-Эйдженси и молча поехали ко входу в мемориал на поле сражения у Литл Бигхорн. Это был День поминовения, и на кладбище соорудили трибуну. Перед ней стояли ряды с откидными стульями, занятые людьми. Те, кому не хватило мест, расположились среди невысоких надгробных плит и слушали слова поминальной службы. Над ними легкий утренний ветерок развевал государственный флаг.
Мы не стали останавливаться, но, пока поднимались наверх к памятнику, ветер доносил до нас отдельные слова:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Они находят друг друга по запаху.
Он должен был найти их. Его природа, происхождение и опыт работы в правоохранительных органах должны были послужить гарантией тому.
Если он начал охоту на Братство, он должен был выследить их.
И он должен был оставить их в живых, потому что они из его породы — породы убийц. Я снова вспомнил его невразумительные ссылки на Библию, его интерес к апокрифам, веру в то, что он был одним из падших ангелов, посланных на землю, чтобы судить человечество, всех, кого он считал недостойными жизни.
Да, он нашел их, и они помогли ему разжечь его собственный огонь.
Эми подошла ко мне и взяла обе мои руки в свои.
— Это произошло семь или восемь лет назад, — сказала она, — и казалось не столь существенным до этого момента.
Я кивнул.
— Ты собираешься продолжить поиски этих людей?
— Я должен, особенно теперь.
— Могу я сказать тебе нечто, чего бы ты не хотел услышать?
Ее лицо было мрачным. Я кивнул.
— Из всего того, что ты уже сделал и о чем мне рассказал, можно заключить, что тобой двигало страстное желание помочь мертвым больше, чем живым. Но наш первейший долг — помогать живущим, Чарли, самим себе и тем, кто вокруг нас. Мертвым не нужна твоя помощь.
Я помолчал перед тем, как ответить.
— Я не уверен, что ты права, Эми.
Впервые я заметил нотки сомнения в ее голосе.
— Ты не можешь жить сразу в двух мирах, — сказала она, и голос ее задрожал. — Надо сделать выбор. Ты все еще чувствуешь, что смерти Сьюзен и Дженни тянут тебя в прошлое?
— Иногда, но не только они.
Полагаю, она прочла что-то в моем лице или уловила в голосе, и на короткий момент она вошла в меня, увидела моими глазами то, что я видел, услышала то, что слышал я, почувствовала то, что я чувствовал. Я прикрыл глаза и ощутил, как тени движутся вокруг меня, голоса шепчут мне что-то на ухо, маленькие руки цепляются за меня.
Мы все ждем тебя.
Маленький мальчик с пулевым отверстием над глазом, женщина в летнем платье, мерцающем во мраке, тени, которые маячили в отдалении, — все они вместе и каждый в отдельности объясняли мне, что это неправда. Что кто-то должен действовать ради тех, кто сам уже не в состоянии ничего сделать, что некая доля справедливости должна существовать и для тех, кто уже потерян и погублен. На мгновение, пока Эми Гривз держала мои руки, она получила слабое представление о плывущих образах того, что ожидает нас в недрах земли обетованной.
— О Боже! — вскрикнула она.
Затем ее руки отпустили меня, и я услышал, как она удаляется и исчезает в доме. Открыв глаза, я обнаружил, что стою один в летнем солнечном свете; запах сосен донесся до меня вместе с ветром. Сквозь деревья, направляясь на север, пролетела голубая сойка.
Я последовал за ней.
* * *
Поиски святилища
Отрывок из диссертации
Грэйс Пелтье
Письмо Элизабет Джессоп ее сестре Лене Мейерс, датированное 11 декабря 1963 года (используется с разрешения наследников Лены Мейерс):
Моя дорогая Лена,
это была худшая неделя изо всех, какие я могу припомнить. Правда обо мне и Лайале стала известна, и теперь мы оба остерегаемся. Проповедника не было видно последние два дня. Он просит у Господа совета о том, как судить нас.
Нас обнаружил мальчик, сын проповедника. Я думаю, он следил за нами уже давно. Мы вместе были в лесу, Лайал и я, когда я заметила Леонарда в кустах. Кажется, я вскрикнула, заметив его, но, когда мы попытались найти его, он скрылся.
Проповедник ждал нас за ужином. Нам было отказано в еде и велено отправляться в свои дома, в то время как остальные ели. Вернувшись тем вечером домой, Фрэнк избил меня и оставил спать на полу. Сейчас меня и Лайала держат вдали друг от друга. Девочка Мюриэл присматривает за ним, а Леонард тенью следует за мной. Вчера он швырнул в меня камень и разбил мне голову до крови. Он объяснил мне, что Библия велит наказывать прелюбодеек и что его отец поступит со мной так же. Корниши видели, что он сделал, и Этан Корниш ударил его до того, как мальчишка успел швырнуть второй камень. Тогда он выхватил нож и порезал Этану руку. Семьи приводили доводы в пользу того, чтобы мы были прощены во имя сохранения мира в общине, но жена Лайала не смотрит на меня, а один из ее детей плюнул в меня, когда я проходила мимо нее.
Прошлой ночью в доме проповедника слышались громкие голоса. Семьи приводили свои доводы в нашу защиту, но он даже не двинулся с места. Все испытывают чувство горечи из-за нас с Лайалом, но гораздо больше из-за преподобного и его методов. Его просили дать отчет о состоянии наших денежных счетов, которые мы доверили ему и предоставили на хранение, но он отказался. Я боюсь, что меня и Лайала заставят покинуть общину или что проповедник заставит нас уйти и начать все снова в другом месте. Я просила Господа простить наш проступок против него и молила о помощи, но какая-то часть меня знает, что уйдет без сожалений, если Лайал будет со мной. Однако я не могу покинуть своих детей и испытываю печаль и стыд за то, как обошлась с Фрэнком. Этан Корниш сказал мне еще одну вещь. Он сказал, что жена преподобного просила его отнестись к нам с сочувствием, и с тех пор он отказывается разговаривать с ней. Ходят слухи, что он выпустит нас на все четыре стороны, и каждая семья загладит грехи общины, разнося слово Божие по городам и весям. Завтра мужчины, женщины и дети будут разделены по группам, и каждая группа будет молиться отдельно о наставлении и прощении. Я попросила Этана Корниша оставить это письмо в обычном месте и молюсь, чтобы ты получила его в добром здравии.
Твоя сестра Элизабет.
Глава 18
Когда мне было четырнадцать, отец взял меня с собой в мое первое авиапутешествие. Он заключил выгодную сделку со своим знакомым из «Амэрикен Эйрвейз», нашим родственником, которому помог выбраться из неприятной истории: его сын был задержан за хранение нескольких краденых радиоприемников. Мы вылетели из Нью-Йорка в Денвер, из Денвера в Биллингс, штат Монтана, там взяли напрокат машину, переночевали в мотеле, а утром отправились на восток.
Солнце освещало зеленые и бежевые с налетом серебра верхушки гор, отражающиеся в водах реки Литл Бигхорн. Мы пересекли ее около Кроу-Эйдженси и молча поехали ко входу в мемориал на поле сражения у Литл Бигхорн. Это был День поминовения, и на кладбище соорудили трибуну. Перед ней стояли ряды с откидными стульями, занятые людьми. Те, кому не хватило мест, расположились среди невысоких надгробных плит и слушали слова поминальной службы. Над ними легкий утренний ветерок развевал государственный флаг.
Мы не стали останавливаться, но, пока поднимались наверх к памятнику, ветер доносил до нас отдельные слова:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97