Все это выглядело очень странно, если учитывать существующие между ними отношения, но Джеймс и Сабина, казалось, находятся в загадочной зависимости от этой пары, хотя, по здравом размышлении, все выглядело совсем по-другому.
И кроме того, они пребывали в сильнейшей зависимости друг от друга. Их близость часто вызывала раздражение. Дело было не в том, что они при всех целовались и обнимались, хотя, конечно, давно женатым людям не полагается так себя вести и им это прекрасно известно. По мнению Рейчел, взрослым, которые на глазах у всех лижутся, как подростки, надо как следует надавать по башке. (Здесь, правда, Рейчел спросила себя, считает ли она более приемлемым поведение Сабины и Джеймса, которые никогда не обнимались при посторонних.) Но беспокоили ее вовсе не их страстные знаки внимания. Ее тревожила их глубокая и неразрывная привязанность друг к другу. Она пыталась понять, смогут ли они прожить друг без друга, если поодиночке казались столь беспомощными. Вот почему она с таким интересом наблюдала за отношением Мэтта к Сабине. Она поняла, что он задумал. Он не хочет Сабины. Мэтт знал, как Джеймс с ним обошелся, и нашел способ поквитаться. Самым ужасным Рейчел казалось то, что Крисси, которая тоже, скорее всего, обо всем знала, непроизвольно участвовала в заговоре, позволяя всему идти своим чередом. И, помимо всего прочего, именно это заставило Рейчел предположить, что у Крисси и Мэтта далеко не добрые намерения по отношению к Сабине и Джеймсу.
Она открыла ставни – и, подобно румянцу, разливающемуся по щекам, по комнате разлился яркий солнечный свет, настырно вторгаясь в самые отдаленные пыльные уголки. В скрипучем зеркальном шкафу хлопчатые юбки и блузки Крисси висели вперемешку с рубашками Мэтта. Когда Рейчел раздвигала вешалки, от одежды исходил запах духов Крисси. Не зная точно, что ищет, она пошарила в карманах и прощупала пиджаки. Когда она закончила осмотр шкафа, в закрывающейся зеркальной дверце промелькнуло зеркало трюмо, отражая наблюдающую за ней фигуру.
Конечно, это было ее собственное отражение во втором зеркале, но от испуга у нее перехватило дух. В доме никого больше не было; напрягая слух, она слышала только стук своего сердца.
После шкафа она снова принялась за комод, внимательно все осматривая и стараясь не нарушать порядок. Здесь ее не ожидало никаких сюрпризов. В ящике с нижним бельем Крисси на сей раз обнаружились чулки с поясом, противозачаточный колпачок и спермицид. В следующем ящике лежали носки и трусы Мэтта и, кроме того, небольшой запас марихуаны, папиросная бумага и железная курительная трубка. Третий ящик был битком набит грязным бельем, ожидающим отправки домой.
Туалетный столик был заставлен фантастическим количеством женской косметики: тюбиками, флакончиками, кремами, маслами. Но когда Рейчел посмотрела в зеркало, ее взгляд упал на сумочку, лежавшую в одном из прикроватных ящичков.
В сумочке почти ничего не было, но в боковом кармашке Рейчел обнаружила фотографию Мэтта. Он выглядел моложе и носил более длинные и, как это ни странно, совсем светлые волосы. Его темные глаза смотрели напряженно и проницательно. На фотографии он был снят рядом с каким-то каменным монументом или даже с надгробием на кладбище. Нельзя было точно сказать, где находится это место, но надпись на монументе читалась без труда:
Если я говорю языком ангельским,
а любви не имею,
то я – медь звенящая.
Если я не имею любви,
то я ничто.
Рейчел показалось, что она узнала, откуда эта цитата . Она нашла еще одну фотографию, на которой около того же монумента была снята Крисси – с бледным лицом, ярким макияжем, темными-темными волосами. Рейчел стало интересно, где и когда были сняты эти фотографии. Она положила их на прежнее место.
В прикроватных ящичках лежало несколько книг в мягких обложках и, пожалуй, больше ничего. Поиски оказались безрезультатными. Рейчел взглядом окинула комнату, пошарила под матрацем, открыла два одинаковых чемодана, которые лежали под кроватью. Ничего. Затем, словно о чем-то вспомнив, она вернулась к комоду и выдвинула нижний ящик. Достала ворох грязных футболок, нижнего белья и носков и засунула руку в глубь ящика. Пальцы нащупали маленькую картонную коробку.
Жесткая белая коробка размером с небольшую книгу. Внутри на картонном дне лежал шприц. Кроме того, там были две стеклянные ампулы с прозрачной жидкостью. Рейчел посмотрела одну ампулу на свет. А потом услышала шорох шин по гравию: к дому подъехала машина.
Рейчел застыла, все еще держа в руке стеклянную ампулу. Она слышала, как открылась и захлопнулась дверца машины. Раздался звук шагов по гравию. Дрожащими пальцами она положила ампулу на прежнее место, закрыла коробку и затолкала ее подальше в ящик. Складывая обратно грязное белье, она услышала свое учащенное дыхание. А потом разбухшая древесина ящика не хотела скользить по бегункам, и ящик не закрывался. Рейчел закрыла лицо руками. Она услышала, как внизу открылась дверь на кухню.
С неистовой силой она трясла ящик, но он настойчиво отказывался ползти по бегункам. Он не хотел двигаться ни назад, ни вперед. Рейчел так яростно его толкнула, что он сошел с роликов, и его содержимое вывалилось на пол. Дрожащими руками она засунула одежду обратно. Вставив ящик в разбухшие пазы, она спокойным движением задвинула его на место. Потом вспомнила о чемоданах, которые все еще лежали открытыми на кровати. Застегнув молнии, она впихнула чемоданы под кровать.
Лестница! Она услышала, как кто-то поднимается вверх по лестнице. Рейчел захлопнула дверцы шкафа и закрыла ставни. Она выбежала на лестничную площадку и сразу же наткнулась на Доминику.
Доминика несла большую стопку белья.
– Рейчел! – изумилась она. – Я думала, дома никого нет. Ты себя хорошо чувствуешь? У тебя такой вид, будто ты увидела привидение!
Рейчел извинилась и ушла к себе в комнату, а Доминика стояла и удивленно смотрела ей вслед.
43
Сарлат представлял собой ухоженный туристский городок с медово-желтыми каменными домами и башенками. Джеймс видел в нем воплощение самого духа Франции, хотя Сабина считала, что это сплошная показуха. В городке всего с десятью тысячами населения ежегодная волна в миллион туристов давно стерла все следы подлинной старины, но Джеймс часами мог бродить по его узким улочкам и многочисленным маленьким базарчикам. Он любил болтать по-французски с продавцами в палатках и с туристами, нарочно забывая о том, что многие из них англичане. Большинство туристов обычно улыбались ему в ответ той неподражаемой английской улыбкой, которая выдавала боязнь оплошать в незнакомом месте, совершив какой-нибудь faux pas . Это так раздражало Сабину, что вскоре она отделилась от него, предоставив ему возможность осматривать уютные, ухоженные улочки, где в Средние века бесчинствовали разбойники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
И кроме того, они пребывали в сильнейшей зависимости друг от друга. Их близость часто вызывала раздражение. Дело было не в том, что они при всех целовались и обнимались, хотя, конечно, давно женатым людям не полагается так себя вести и им это прекрасно известно. По мнению Рейчел, взрослым, которые на глазах у всех лижутся, как подростки, надо как следует надавать по башке. (Здесь, правда, Рейчел спросила себя, считает ли она более приемлемым поведение Сабины и Джеймса, которые никогда не обнимались при посторонних.) Но беспокоили ее вовсе не их страстные знаки внимания. Ее тревожила их глубокая и неразрывная привязанность друг к другу. Она пыталась понять, смогут ли они прожить друг без друга, если поодиночке казались столь беспомощными. Вот почему она с таким интересом наблюдала за отношением Мэтта к Сабине. Она поняла, что он задумал. Он не хочет Сабины. Мэтт знал, как Джеймс с ним обошелся, и нашел способ поквитаться. Самым ужасным Рейчел казалось то, что Крисси, которая тоже, скорее всего, обо всем знала, непроизвольно участвовала в заговоре, позволяя всему идти своим чередом. И, помимо всего прочего, именно это заставило Рейчел предположить, что у Крисси и Мэтта далеко не добрые намерения по отношению к Сабине и Джеймсу.
Она открыла ставни – и, подобно румянцу, разливающемуся по щекам, по комнате разлился яркий солнечный свет, настырно вторгаясь в самые отдаленные пыльные уголки. В скрипучем зеркальном шкафу хлопчатые юбки и блузки Крисси висели вперемешку с рубашками Мэтта. Когда Рейчел раздвигала вешалки, от одежды исходил запах духов Крисси. Не зная точно, что ищет, она пошарила в карманах и прощупала пиджаки. Когда она закончила осмотр шкафа, в закрывающейся зеркальной дверце промелькнуло зеркало трюмо, отражая наблюдающую за ней фигуру.
Конечно, это было ее собственное отражение во втором зеркале, но от испуга у нее перехватило дух. В доме никого больше не было; напрягая слух, она слышала только стук своего сердца.
После шкафа она снова принялась за комод, внимательно все осматривая и стараясь не нарушать порядок. Здесь ее не ожидало никаких сюрпризов. В ящике с нижним бельем Крисси на сей раз обнаружились чулки с поясом, противозачаточный колпачок и спермицид. В следующем ящике лежали носки и трусы Мэтта и, кроме того, небольшой запас марихуаны, папиросная бумага и железная курительная трубка. Третий ящик был битком набит грязным бельем, ожидающим отправки домой.
Туалетный столик был заставлен фантастическим количеством женской косметики: тюбиками, флакончиками, кремами, маслами. Но когда Рейчел посмотрела в зеркало, ее взгляд упал на сумочку, лежавшую в одном из прикроватных ящичков.
В сумочке почти ничего не было, но в боковом кармашке Рейчел обнаружила фотографию Мэтта. Он выглядел моложе и носил более длинные и, как это ни странно, совсем светлые волосы. Его темные глаза смотрели напряженно и проницательно. На фотографии он был снят рядом с каким-то каменным монументом или даже с надгробием на кладбище. Нельзя было точно сказать, где находится это место, но надпись на монументе читалась без труда:
Если я говорю языком ангельским,
а любви не имею,
то я – медь звенящая.
Если я не имею любви,
то я ничто.
Рейчел показалось, что она узнала, откуда эта цитата . Она нашла еще одну фотографию, на которой около того же монумента была снята Крисси – с бледным лицом, ярким макияжем, темными-темными волосами. Рейчел стало интересно, где и когда были сняты эти фотографии. Она положила их на прежнее место.
В прикроватных ящичках лежало несколько книг в мягких обложках и, пожалуй, больше ничего. Поиски оказались безрезультатными. Рейчел взглядом окинула комнату, пошарила под матрацем, открыла два одинаковых чемодана, которые лежали под кроватью. Ничего. Затем, словно о чем-то вспомнив, она вернулась к комоду и выдвинула нижний ящик. Достала ворох грязных футболок, нижнего белья и носков и засунула руку в глубь ящика. Пальцы нащупали маленькую картонную коробку.
Жесткая белая коробка размером с небольшую книгу. Внутри на картонном дне лежал шприц. Кроме того, там были две стеклянные ампулы с прозрачной жидкостью. Рейчел посмотрела одну ампулу на свет. А потом услышала шорох шин по гравию: к дому подъехала машина.
Рейчел застыла, все еще держа в руке стеклянную ампулу. Она слышала, как открылась и захлопнулась дверца машины. Раздался звук шагов по гравию. Дрожащими пальцами она положила ампулу на прежнее место, закрыла коробку и затолкала ее подальше в ящик. Складывая обратно грязное белье, она услышала свое учащенное дыхание. А потом разбухшая древесина ящика не хотела скользить по бегункам, и ящик не закрывался. Рейчел закрыла лицо руками. Она услышала, как внизу открылась дверь на кухню.
С неистовой силой она трясла ящик, но он настойчиво отказывался ползти по бегункам. Он не хотел двигаться ни назад, ни вперед. Рейчел так яростно его толкнула, что он сошел с роликов, и его содержимое вывалилось на пол. Дрожащими руками она засунула одежду обратно. Вставив ящик в разбухшие пазы, она спокойным движением задвинула его на место. Потом вспомнила о чемоданах, которые все еще лежали открытыми на кровати. Застегнув молнии, она впихнула чемоданы под кровать.
Лестница! Она услышала, как кто-то поднимается вверх по лестнице. Рейчел захлопнула дверцы шкафа и закрыла ставни. Она выбежала на лестничную площадку и сразу же наткнулась на Доминику.
Доминика несла большую стопку белья.
– Рейчел! – изумилась она. – Я думала, дома никого нет. Ты себя хорошо чувствуешь? У тебя такой вид, будто ты увидела привидение!
Рейчел извинилась и ушла к себе в комнату, а Доминика стояла и удивленно смотрела ей вслед.
43
Сарлат представлял собой ухоженный туристский городок с медово-желтыми каменными домами и башенками. Джеймс видел в нем воплощение самого духа Франции, хотя Сабина считала, что это сплошная показуха. В городке всего с десятью тысячами населения ежегодная волна в миллион туристов давно стерла все следы подлинной старины, но Джеймс часами мог бродить по его узким улочкам и многочисленным маленьким базарчикам. Он любил болтать по-французски с продавцами в палатках и с туристами, нарочно забывая о том, что многие из них англичане. Большинство туристов обычно улыбались ему в ответ той неподражаемой английской улыбкой, которая выдавала боязнь оплошать в незнакомом месте, совершив какой-нибудь faux pas . Это так раздражало Сабину, что вскоре она отделилась от него, предоставив ему возможность осматривать уютные, ухоженные улочки, где в Средние века бесчинствовали разбойники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76