С ним было восемь сотен людей, и лошади не очень устали, поэтому мы доскакали всего за два часа. Неплохо, а?
– Вы нам, конечно, помогли, – признал Конн, а потом тихо выругался. – Скольких людей Крыло оставил в крепости?
– Больше трех тысяч.
– Они нам были нужны здесь, – холодно проговорил Конн.
– Да, но мы справились и без них, верно?
– Не важно, Бран. Я должен быть уверен, что мои приказы выполняются.
– Но не мной и не Фиаллахом? – рассмеялся юноша так заразительно, что и Конн улыбнулся.
– Ты дерзкий юнец. Собери людей и помоги брату Солтайсу.
– Хорошо, только обещай, что не будешь очень сердиться на Крыло. Он ничего не может с собой поделать.
– Обещаю. А теперь иди.
День клонился к вечеру. Раненых перевязали, убитых похоронили. Пришли трое флейтистов и принялись играть «Плач по воинам». Музыка отдавалась в горах эхом. К наступлению темноты вернулись Гованнан и его всадники. Друг Коннавара тяжело спрыгнул с коня.
– Мы гнались за ними до моря… Увы, король Морских Волков сумел удрать. Мы думали, что он у нас в руках, но он провел контратаку. Отличный боец, клянусь богами. Нам пришлось отступить, хотя пленника мы привезли.
Гованнан подал знак, и к ним подъехали два всадника, подведя третью лошадь, на которой сидел связанный Горный Князь. Один из воинов вытолкнул его из седла. Он тяжело упал на землю и с трудом поднялся. Князя душил страх, но держался он с достоинством. Когда его подвели к Конну, он плюнул ему в лицо. Гованнан хотел было ударить пленника, однако Коннавар остановил своего друга.
– Развяжите ему руки, – велел он. Гованнан достал нож и разрезал путы. – Пойдем пройдемся, – велел Конн.
– Ты ждешь, что я буду умолять о пощаде? – спросил князь. – Долго же придется ждать.
– Ничего такого я не жду. Ты правитель Кельтонии. Я надеюсь только на твою мудрость, которой ты пока что немного проявил. Преуспей вары, это означало бы конец нашего мира. Они захватили бы наши земли, привезли свои семьи и еще много воинов. Твоя жажда мести ослепила тебя, как некогда моя ослепила меня. Не проходит ни дня, чтобы я не подумал о детях и женщинах, павших от моего меча в Сияющей Воде. Я не жду прощения. Некоторые деяния невозможно простить. Но если ты хочешь моей смерти, найди воина, и я сражусь с ним. – Конн оглядел поле битвы. – Я убил много твоих людей, князь. Ты обрек тысячи их на смерть. И зачем? Чего ты достиг? – Конн помолчал, затем посмотрел собеседнику в глаза. – Я пришлю гонцов с предложением виры за убитых в Сияющей Воде. Ты примешь их.
– Почему?
– Потому что так правильно. Пойми меня хорошенько. Эта битва может послужить концом нашей вражды. – Конн наклонился к собеседнику и пригвоздил его к месту холодным взглядом. – Или может означать начало ужаснейшей войны. Я разрушу твои города, селения и порты. Я сотру с лица земли все дома и засею пастбища солью. Я буду охотиться за вами и убивать. Твой род исчезнет навсегда. Выбор за тобой. Война или мир. Выбирай сейчас.
– Что сделали с ранеными паннонами?
– Их лечат вместе с моими людьми.
– Тогда будет мир, – провозгласил Горный Князь.
– Ты принесешь присягу при друиде. Потом можешь отправиться домой.
– Я останусь и помогу лечить раненых.
– Как хочешь.
Флейты все еще пели, и от печальной, тоскливой мелодии Конна охватила грусть. Еще утром с ним рядом стояли отцы, мужья и сыновья. Сегодня в земле риганте прибавилось вдов и сирот, и во многих домах надолго воцарится печаль.
Он увидел, что Бран разговаривает с братом Солтайсом, подошел к ним и рассказал о договоре мира с Горным Князем.
– Ты примешь у него присягу? – спросил Конн. Брат Солтайс кивнул.
– Но он бесчестный человек и легко может нарушить клятву.
– Тогда я убью его.
Конна неожиданно охватила усталость, и он окинул поле взглядом. Горели факелы, а на воткнутых в землю копьях висели светильники. Неподалеку от него сидел Руатайн, положив руки на перекрестье меча и голову на руки. Конн улыбнулся и помахал ему. Тот не шевельнулся. У юноши кольнуло сердце. Он кивнул брату и со всех ног бросился к отчиму, нет – к отцу. Бран понял его и помчался следом.
Конн упал на колени возле отца. Мертвые глаза Руатайна смотрели в пространство, а на лице было написано глубокое удовлетворение. Вдалеке продолжали плакать флейты. Бран опустился на колени рядом со старшим братом, и по его лицу заструились слезы. Некоторое время они сидели рядом с отцом, глядя, как последние лучи солнца ласкают светлые волосы с проседью и сияют на кольчуге. Потом Конн обнял Руатайна, а Бран закрыл мертвому глаза.
– Ах, Большой Человек, – прошептал Конн, плача. – Что мы будем делать без тебя?
Последний золотой луч упал на горы, делая их похожими на видение страны фэйри.
И флейты умолкли.
Эпилог
Валанус стоял над заливом и смотрел на сотни кораблей в серповидной бухте Гориазы. Офицер Каменного Города снял шлем и принялся считать суда. Триста двадцать три. Джасарей приказывал, чтобы их собралось четыреста. Он будет недоволен.
Откуда-то донеслись звуки женского плача. Валанус бросил взгляд на холм, где толпы собирались на казнь. Там поднимали прибитых к крестам гатских пленников, целых двести человек. Они быстро умрут, подумал Валанус. Когда тела повиснут на руках, горло сожмется, не пуская воздух в легкие. Было бы куда хуже, прикажи генерал прибить их еще и за ноги, но у Джасарея было хорошее настроение со дня падения Гориазы, которое, конечно, испортится, когда он узнает, что предатель Остаран украл двенадцать кораблей и бежал за море с двумя сотнями последовавших за ним людей.
– Не думай, что ты в безопасности, Оста, – прошептал Валанус, окидывая горизонт взглядом. – Мы скоро последуем за тобой.
В этот момент с моря налетел холодный ветер. Валанус вздрогнул.
– Простудишься, солдатик, – раздался голос.
Валанус обернулся и увидел старуху, явно местную, кутающуюся в старый платок.
– Ты двигаешься очень тихо для такого почтенного возраста, – изумленно заметил он.
– Ты просто глубоко задумался, человек Каменного Города. Зачем ты смотришь за море?
– Туда отправится наша армия, – сказал он. – Там нас ждут новые сражения.
– Там Коннавар. Далеко, далеко на севере…
– Ты знаешь его?
– Мы общались. А что лично ты ищешь за морем, Валанус? – спросила она.
Он бросил на нее подозрительный взгляд, удивляясь, откуда старуха знает его имя. Потом решил, что имя командующего Гориазой знают все.
– Я ищу славы.
– И ты ее обретешь. – Она холодно и неприятно рассмеялась. – О да, Валанус. Ты обретешь славу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
– Вы нам, конечно, помогли, – признал Конн, а потом тихо выругался. – Скольких людей Крыло оставил в крепости?
– Больше трех тысяч.
– Они нам были нужны здесь, – холодно проговорил Конн.
– Да, но мы справились и без них, верно?
– Не важно, Бран. Я должен быть уверен, что мои приказы выполняются.
– Но не мной и не Фиаллахом? – рассмеялся юноша так заразительно, что и Конн улыбнулся.
– Ты дерзкий юнец. Собери людей и помоги брату Солтайсу.
– Хорошо, только обещай, что не будешь очень сердиться на Крыло. Он ничего не может с собой поделать.
– Обещаю. А теперь иди.
День клонился к вечеру. Раненых перевязали, убитых похоронили. Пришли трое флейтистов и принялись играть «Плач по воинам». Музыка отдавалась в горах эхом. К наступлению темноты вернулись Гованнан и его всадники. Друг Коннавара тяжело спрыгнул с коня.
– Мы гнались за ними до моря… Увы, король Морских Волков сумел удрать. Мы думали, что он у нас в руках, но он провел контратаку. Отличный боец, клянусь богами. Нам пришлось отступить, хотя пленника мы привезли.
Гованнан подал знак, и к ним подъехали два всадника, подведя третью лошадь, на которой сидел связанный Горный Князь. Один из воинов вытолкнул его из седла. Он тяжело упал на землю и с трудом поднялся. Князя душил страх, но держался он с достоинством. Когда его подвели к Конну, он плюнул ему в лицо. Гованнан хотел было ударить пленника, однако Коннавар остановил своего друга.
– Развяжите ему руки, – велел он. Гованнан достал нож и разрезал путы. – Пойдем пройдемся, – велел Конн.
– Ты ждешь, что я буду умолять о пощаде? – спросил князь. – Долго же придется ждать.
– Ничего такого я не жду. Ты правитель Кельтонии. Я надеюсь только на твою мудрость, которой ты пока что немного проявил. Преуспей вары, это означало бы конец нашего мира. Они захватили бы наши земли, привезли свои семьи и еще много воинов. Твоя жажда мести ослепила тебя, как некогда моя ослепила меня. Не проходит ни дня, чтобы я не подумал о детях и женщинах, павших от моего меча в Сияющей Воде. Я не жду прощения. Некоторые деяния невозможно простить. Но если ты хочешь моей смерти, найди воина, и я сражусь с ним. – Конн оглядел поле битвы. – Я убил много твоих людей, князь. Ты обрек тысячи их на смерть. И зачем? Чего ты достиг? – Конн помолчал, затем посмотрел собеседнику в глаза. – Я пришлю гонцов с предложением виры за убитых в Сияющей Воде. Ты примешь их.
– Почему?
– Потому что так правильно. Пойми меня хорошенько. Эта битва может послужить концом нашей вражды. – Конн наклонился к собеседнику и пригвоздил его к месту холодным взглядом. – Или может означать начало ужаснейшей войны. Я разрушу твои города, селения и порты. Я сотру с лица земли все дома и засею пастбища солью. Я буду охотиться за вами и убивать. Твой род исчезнет навсегда. Выбор за тобой. Война или мир. Выбирай сейчас.
– Что сделали с ранеными паннонами?
– Их лечат вместе с моими людьми.
– Тогда будет мир, – провозгласил Горный Князь.
– Ты принесешь присягу при друиде. Потом можешь отправиться домой.
– Я останусь и помогу лечить раненых.
– Как хочешь.
Флейты все еще пели, и от печальной, тоскливой мелодии Конна охватила грусть. Еще утром с ним рядом стояли отцы, мужья и сыновья. Сегодня в земле риганте прибавилось вдов и сирот, и во многих домах надолго воцарится печаль.
Он увидел, что Бран разговаривает с братом Солтайсом, подошел к ним и рассказал о договоре мира с Горным Князем.
– Ты примешь у него присягу? – спросил Конн. Брат Солтайс кивнул.
– Но он бесчестный человек и легко может нарушить клятву.
– Тогда я убью его.
Конна неожиданно охватила усталость, и он окинул поле взглядом. Горели факелы, а на воткнутых в землю копьях висели светильники. Неподалеку от него сидел Руатайн, положив руки на перекрестье меча и голову на руки. Конн улыбнулся и помахал ему. Тот не шевельнулся. У юноши кольнуло сердце. Он кивнул брату и со всех ног бросился к отчиму, нет – к отцу. Бран понял его и помчался следом.
Конн упал на колени возле отца. Мертвые глаза Руатайна смотрели в пространство, а на лице было написано глубокое удовлетворение. Вдалеке продолжали плакать флейты. Бран опустился на колени рядом со старшим братом, и по его лицу заструились слезы. Некоторое время они сидели рядом с отцом, глядя, как последние лучи солнца ласкают светлые волосы с проседью и сияют на кольчуге. Потом Конн обнял Руатайна, а Бран закрыл мертвому глаза.
– Ах, Большой Человек, – прошептал Конн, плача. – Что мы будем делать без тебя?
Последний золотой луч упал на горы, делая их похожими на видение страны фэйри.
И флейты умолкли.
Эпилог
Валанус стоял над заливом и смотрел на сотни кораблей в серповидной бухте Гориазы. Офицер Каменного Города снял шлем и принялся считать суда. Триста двадцать три. Джасарей приказывал, чтобы их собралось четыреста. Он будет недоволен.
Откуда-то донеслись звуки женского плача. Валанус бросил взгляд на холм, где толпы собирались на казнь. Там поднимали прибитых к крестам гатских пленников, целых двести человек. Они быстро умрут, подумал Валанус. Когда тела повиснут на руках, горло сожмется, не пуская воздух в легкие. Было бы куда хуже, прикажи генерал прибить их еще и за ноги, но у Джасарея было хорошее настроение со дня падения Гориазы, которое, конечно, испортится, когда он узнает, что предатель Остаран украл двенадцать кораблей и бежал за море с двумя сотнями последовавших за ним людей.
– Не думай, что ты в безопасности, Оста, – прошептал Валанус, окидывая горизонт взглядом. – Мы скоро последуем за тобой.
В этот момент с моря налетел холодный ветер. Валанус вздрогнул.
– Простудишься, солдатик, – раздался голос.
Валанус обернулся и увидел старуху, явно местную, кутающуюся в старый платок.
– Ты двигаешься очень тихо для такого почтенного возраста, – изумленно заметил он.
– Ты просто глубоко задумался, человек Каменного Города. Зачем ты смотришь за море?
– Туда отправится наша армия, – сказал он. – Там нас ждут новые сражения.
– Там Коннавар. Далеко, далеко на севере…
– Ты знаешь его?
– Мы общались. А что лично ты ищешь за морем, Валанус? – спросила она.
Он бросил на нее подозрительный взгляд, удивляясь, откуда старуха знает его имя. Потом решил, что имя командующего Гориазой знают все.
– Я ищу славы.
– И ты ее обретешь. – Она холодно и неприятно рассмеялась. – О да, Валанус. Ты обретешь славу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101