Она почувствовала приятное успокаивающее тепло и соскользнула в воду до подбородка, пока еще не отрывая рук от края бассейна. Хотя она умела плавать, погружаться в совершенно незнакомый бездонный омут было жутковато.
Откинув голову назад и прикрыв глаза, держась за спасительную кромку, она позволяла теплу глубоко проникать в ее мышцы. Вода все больше расслабляла ее, успокаивала боль и залечивала все маленькие болячки. И тишина, казалось, тоже проникала в нее, так же успокаивая, убаюкивая, защищая. Неописуемое блаженство! Она улыбнулась. В самом деле, сейчас ей было очень хорошо. Первый раз за долгое время, по крайней мере с тех пор, как осталась на свете одна.
Пребывание в этом покое начинало примирять ее со смертью отца. В человеческой жизни, хоть и бренной, было много общего с вечностью земли, о которой она с недавних пор размышляла довольно часто. Так же как на земле весна и лето сменялись осенью и зимой, так и люди рождались, взрослели и умирали. Но после своего естественного конца они так же, как земля, всегда дающая ростки новой жизни, оставляли что-то после себя – какое-то новое начало. В наследство от отца ей досталась любовь к литературе. Он передал ей свой литературный талант, и теперь она продолжала его дело, пусть не так, как он, а в меру собственных способностей, но все же в этом было что-то новое. Потому она и чувствовала себя хорошо, что в ее жизни имелся пример, которому она следовала.
Ее голова оставалась откинутой назад, лицо зарозовело от тепла, тело, как поплавок, слегка покачивалось в воде, насыщенной целебными солями. Она уже впала в легкую дремоту, когда из тени внезапно показался Красный Герцог.
Глава 11
Красный Герцог провел длинными пальцами по гладкой влажной коже ее руки. Виктория моментально очнулась и, увидев наклонившегося к ней высокого мужчину, с трудом подавила крик. В следующий миг она узнала Красного Герцога и успокоилась… но только совсем немного.
– Вы напугали меня, – с упреком сказала она, оттягивая время, чтобы собраться с мыслями. Она была не готова к этому неожиданному вторжению.
– Я боялся, вы подумаете, что я вас тут бросил одну. Вы недовольны, что я вернулся?
– Это не вполне прилично, – сказала Виктория, желая, чтобы он ушел. Она была шокирована его бесцеремонностью и встревожена тем, что оказалась в столь уязвимом положении.
– Неужто мы с вами будем заботиться о приличиях?
Он устроился на краю бассейна, продолжая водить ладонью взад и вперед вдоль ее руки.
Виктория вздрогнула.
– Вам приятны мои прикосновения?
Вопрос в равной степени звучал как утверждение.
– Боюсь, что для этого я слишком устала, – уклончиво сказала она.
– Существует много способов снять усталость.
Красный Герцог принялся кончиком пальца щекотать ей руку с тыльной стороны ладони.
– Это действительно отвлекает, – сказала Виктория и убрала руку под воду.
Он усмехнулся:
– Как я и предвидел, вы очень чувствительная. Этого следовало ожидать при вашем цвете волос. Не случайно меня с самого начала так тянуло к вам. Вы не представляете, как редко здесь встретишь подобные волосы.
– В самом деле?
– А вы видели хоть одного мужчину с рыжими волосами? Я имею в виду – кроме меня.
– Нет, пока что-то не припомню.
– И не припомните. Волосы – это мой отличительный знак. Моя марка. И как раз тот случай, когда вид соответствует сути.
– Вы хотите сказать, что вас не зря называют Красным Герцогом?
– Да. – Он поднял ее волосы и, дав им мягко упасть, пропустил сквозь пальцы. – Мне порядком надоели темноволосые, темноглазые, темнокожие женщины. Им не хватает того пыла, которым обладают янки. Я сразу почувствовал ваш темперамент. Такую женщину, несомненно, нелегко сломать.
– Да. Наверное, вы правы.
– Но, я полагаю, вас еще не испытывали на предел прочности, не так ли?
– Думаю, что нет, но…
– Меня возбуждают подобные упражнения.
Он запустил пальцы в ее волосы на лбу, затем, как расческой, но довольно грубо, оттянул их вместе с головой назад. Когда Виктория с укором взглянула на него, он улыбнулся и отпустил ее.
– Вы делаете мне больно, – нахмурясь сказала она, пытаясь разгадать, какую игру он затевает и что может сделать в следующую секунду.
– Если я и причинил вам боль, то не сильнее комариного укуса. Зато теперь вы чувствуете себя совсем по-другому.
Виктория замялась. Действительно, он заставил ее забыть об усталости, но вместе с тем его непредсказуемость начинала пугать ее. Корд не зря предупреждал ее, что это опасный человек. Вероятно, Корд прав. Конечно, в отношении ее Красный Герцог явно заблуждается: все его сентенции – чистой воды вымысел.
Однако она не собиралась поощрять его фантазии, потому что он мог попытаться сделать воображаемое реальностью. Ужасно не хотелось оставаться в таком зависимом положении.
– Ну, как ваша усталость? – не отставал он, поглаживая ее волосы.
– Прошла, – неохотно признала она, думая, что, наверное, есть много лучших способов избавления от усталости.
– Ну вот, я же говорил. Вы во всем оправдываете мои надежды. Вы такая, какой я вас представлял. Красивая не только лицом, но и телом тоже.
– Вы все видели!
– Конечно. А вы думали, я не буду подсматривать за вами? Нельзя быть такой наивной, Виктория.
– Я поверила вам.
– А я не лгал. Я уходил, потом вернулся. И вы рады, что я пришел. Разве не так?
– Вы сказали, что я смогу принять ванну одна.
– Но вы хотели, чтобы я остался. Помните? Ну хорошо, вы купались, а что же делал я? О, я тем временем составлял перечень ваших достоинств. Красивая – раз. Умная – два. Талантливая – три. Невинная… хотя ненадолго. Скажите, вы не устали от этой чистоты? Я введу вас в мир удовольствий, какие только способна испытать женщина! Вам хочется этого? Ведь вы для этого пришли ко мне, не так ли?
Виктория в сердцах шлепнула рукой по воде, от бессилия и неспособности предугадать дальнейший ход его игры. Он приобретал все большую власть над ней.
– Я пришла потому, что мне нужен доподлинный материал для романа, – сказала она, надеясь, что Красный Герцог поверит ей.
Он прыснул от смеха.
– Да что вы говорите! Вы и сами понимаете, насколько это неубедительно. Посудите сами, вы преодолели кучу трудностей, чтобы попасть сюда. Ради чего? Своего романа? Нет, милая. Это означает только одно… вы думали обо мне, так же как я о вас. Признайтесь!
Он потянул ее за волосы. Для шутки это было немного грубовато.
– Да, я думала о вас… то есть… я думала, что вы джентльмен, – сказала она, рассчитывая заставить его вести себя подобающим образом.
– О, мне хорошо знакома роль джентльмена, но я знаю и другие роли. И с некоторыми из них хотел бы вас познакомить. Вы легко усваиваете уроки?
– Какие именно? – с недоверием спросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Откинув голову назад и прикрыв глаза, держась за спасительную кромку, она позволяла теплу глубоко проникать в ее мышцы. Вода все больше расслабляла ее, успокаивала боль и залечивала все маленькие болячки. И тишина, казалось, тоже проникала в нее, так же успокаивая, убаюкивая, защищая. Неописуемое блаженство! Она улыбнулась. В самом деле, сейчас ей было очень хорошо. Первый раз за долгое время, по крайней мере с тех пор, как осталась на свете одна.
Пребывание в этом покое начинало примирять ее со смертью отца. В человеческой жизни, хоть и бренной, было много общего с вечностью земли, о которой она с недавних пор размышляла довольно часто. Так же как на земле весна и лето сменялись осенью и зимой, так и люди рождались, взрослели и умирали. Но после своего естественного конца они так же, как земля, всегда дающая ростки новой жизни, оставляли что-то после себя – какое-то новое начало. В наследство от отца ей досталась любовь к литературе. Он передал ей свой литературный талант, и теперь она продолжала его дело, пусть не так, как он, а в меру собственных способностей, но все же в этом было что-то новое. Потому она и чувствовала себя хорошо, что в ее жизни имелся пример, которому она следовала.
Ее голова оставалась откинутой назад, лицо зарозовело от тепла, тело, как поплавок, слегка покачивалось в воде, насыщенной целебными солями. Она уже впала в легкую дремоту, когда из тени внезапно показался Красный Герцог.
Глава 11
Красный Герцог провел длинными пальцами по гладкой влажной коже ее руки. Виктория моментально очнулась и, увидев наклонившегося к ней высокого мужчину, с трудом подавила крик. В следующий миг она узнала Красного Герцога и успокоилась… но только совсем немного.
– Вы напугали меня, – с упреком сказала она, оттягивая время, чтобы собраться с мыслями. Она была не готова к этому неожиданному вторжению.
– Я боялся, вы подумаете, что я вас тут бросил одну. Вы недовольны, что я вернулся?
– Это не вполне прилично, – сказала Виктория, желая, чтобы он ушел. Она была шокирована его бесцеремонностью и встревожена тем, что оказалась в столь уязвимом положении.
– Неужто мы с вами будем заботиться о приличиях?
Он устроился на краю бассейна, продолжая водить ладонью взад и вперед вдоль ее руки.
Виктория вздрогнула.
– Вам приятны мои прикосновения?
Вопрос в равной степени звучал как утверждение.
– Боюсь, что для этого я слишком устала, – уклончиво сказала она.
– Существует много способов снять усталость.
Красный Герцог принялся кончиком пальца щекотать ей руку с тыльной стороны ладони.
– Это действительно отвлекает, – сказала Виктория и убрала руку под воду.
Он усмехнулся:
– Как я и предвидел, вы очень чувствительная. Этого следовало ожидать при вашем цвете волос. Не случайно меня с самого начала так тянуло к вам. Вы не представляете, как редко здесь встретишь подобные волосы.
– В самом деле?
– А вы видели хоть одного мужчину с рыжими волосами? Я имею в виду – кроме меня.
– Нет, пока что-то не припомню.
– И не припомните. Волосы – это мой отличительный знак. Моя марка. И как раз тот случай, когда вид соответствует сути.
– Вы хотите сказать, что вас не зря называют Красным Герцогом?
– Да. – Он поднял ее волосы и, дав им мягко упасть, пропустил сквозь пальцы. – Мне порядком надоели темноволосые, темноглазые, темнокожие женщины. Им не хватает того пыла, которым обладают янки. Я сразу почувствовал ваш темперамент. Такую женщину, несомненно, нелегко сломать.
– Да. Наверное, вы правы.
– Но, я полагаю, вас еще не испытывали на предел прочности, не так ли?
– Думаю, что нет, но…
– Меня возбуждают подобные упражнения.
Он запустил пальцы в ее волосы на лбу, затем, как расческой, но довольно грубо, оттянул их вместе с головой назад. Когда Виктория с укором взглянула на него, он улыбнулся и отпустил ее.
– Вы делаете мне больно, – нахмурясь сказала она, пытаясь разгадать, какую игру он затевает и что может сделать в следующую секунду.
– Если я и причинил вам боль, то не сильнее комариного укуса. Зато теперь вы чувствуете себя совсем по-другому.
Виктория замялась. Действительно, он заставил ее забыть об усталости, но вместе с тем его непредсказуемость начинала пугать ее. Корд не зря предупреждал ее, что это опасный человек. Вероятно, Корд прав. Конечно, в отношении ее Красный Герцог явно заблуждается: все его сентенции – чистой воды вымысел.
Однако она не собиралась поощрять его фантазии, потому что он мог попытаться сделать воображаемое реальностью. Ужасно не хотелось оставаться в таком зависимом положении.
– Ну, как ваша усталость? – не отставал он, поглаживая ее волосы.
– Прошла, – неохотно признала она, думая, что, наверное, есть много лучших способов избавления от усталости.
– Ну вот, я же говорил. Вы во всем оправдываете мои надежды. Вы такая, какой я вас представлял. Красивая не только лицом, но и телом тоже.
– Вы все видели!
– Конечно. А вы думали, я не буду подсматривать за вами? Нельзя быть такой наивной, Виктория.
– Я поверила вам.
– А я не лгал. Я уходил, потом вернулся. И вы рады, что я пришел. Разве не так?
– Вы сказали, что я смогу принять ванну одна.
– Но вы хотели, чтобы я остался. Помните? Ну хорошо, вы купались, а что же делал я? О, я тем временем составлял перечень ваших достоинств. Красивая – раз. Умная – два. Талантливая – три. Невинная… хотя ненадолго. Скажите, вы не устали от этой чистоты? Я введу вас в мир удовольствий, какие только способна испытать женщина! Вам хочется этого? Ведь вы для этого пришли ко мне, не так ли?
Виктория в сердцах шлепнула рукой по воде, от бессилия и неспособности предугадать дальнейший ход его игры. Он приобретал все большую власть над ней.
– Я пришла потому, что мне нужен доподлинный материал для романа, – сказала она, надеясь, что Красный Герцог поверит ей.
Он прыснул от смеха.
– Да что вы говорите! Вы и сами понимаете, насколько это неубедительно. Посудите сами, вы преодолели кучу трудностей, чтобы попасть сюда. Ради чего? Своего романа? Нет, милая. Это означает только одно… вы думали обо мне, так же как я о вас. Признайтесь!
Он потянул ее за волосы. Для шутки это было немного грубовато.
– Да, я думала о вас… то есть… я думала, что вы джентльмен, – сказала она, рассчитывая заставить его вести себя подобающим образом.
– О, мне хорошо знакома роль джентльмена, но я знаю и другие роли. И с некоторыми из них хотел бы вас познакомить. Вы легко усваиваете уроки?
– Какие именно? – с недоверием спросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95