– Нет.
– Вы придаете ему большое значение?
– Моя мать сказала, что он должен напоминать мне о моем происхождении. Я не такой, как все. Мне предначертана исключительная судьба. И мои подданные тоже должны иметь больше, чем простые люди. Я хочу жить в роскоши и получать удовольствие от жизни, а не рыскать по горам до конца своих дней.
– Я понимаю, – спокойно сказала Виктория, стараясь никоим образом не впасть в жалость. Возможно, его мать из добрых побуждений внушила ему мысль о высоком предназначении, но сын сделал свой выбор. Он предпочел жить вне закона, причиняя зло другим, отбирая то, чем они владели. Такой человек не мог вызывать симпатии. Этот изверг может убить в любую минуту, подумала Виктория. Нужно бежать от него при первой же возможности.
– Ты говоришь, что понимаешь? Нет, тебе этого не понять. Ты всегда имела все блага, так же как Кордовы и Винсенты. А я нет. Но ничего, у меня они тоже будут.
Красный Герцог приподнял несколько досок и вытащил объемистый мешок, стянутый шнуром. Судя по тому, как он его держал, груз весил немало. Распустив шнурок, Красный Герцог распахнул мешок и засунул в него обе руки. Зачерпнув полные пригоршни, он поднял руки и начал медленно выпускать содержимое.
– Золото! – воскликнула Виктория, увидев сверкающий поток золотых монет.
– Да. – Красный Герцог довольно ощерился. – Ты умудрилась мне здорово навредить, мисс Виктория. Больше, чем я тебе. Намного больше, если сложить все, что ты сделала. Но может быть, теперь ты станешь вести себя по-другому. Не лучше ли попытаться сделать мне приятное, чем без конца жалить?
– Я буду рада попытаться. Только, может, вы развяжете меня и дадите поесть? Я не смогу никуда уйти. Снаружи темно. Другого фонаря у меня нет, а этот возле вас. Без вас я все равно пропаду. Кроме того, если я ослабну и заболею, то не смогу родить детей.
Красный Герцог размышлял, медленно просеивая золотые монеты сквозь пальцы. Казалось, это занятие успокаивает его. Наконец он улыбнулся и, взглянув на нее, сказал:
– Добро. Матери моего потомства не годится быть хворой. Разве я могу допустить это?
Виктория не разобрала, сказал ли он это в насмешку или серьезно. Да собственно, ее это и не трогало. Сейчас она думала только о том, как бы подольше побыть без веревок, чтобы восстановить кровообращение и согреться. Она хотела есть и нуждалась в подкреплении, чтобы у нее были силы для побега.
Красный Герцог подошел к ней и, присев на корточки, быстро развязал. Отбросив веревку в сторону, он вернулся к деньгам и завязал мешок.
– Ты видела когда-нибудь столько золота? Вряд ли. Признайся, Виктория, ведь не видела?
– Нет. Но я бы хотела что-нибудь съесть.
– Иди и ешь.
Виктория стала есть то, что осталось.
Все эти дни, украдкой наблюдая за Красным Герцогом, она убеждалась, что его все дальше заносит в мир безумных фантазий. Как это могло быть? Каковы бы ни были его изначальные планы и цели, после всех перипетий он должен был хоть чему-то научиться. Ничего подобного. Красный Герцог продолжал верить в собственное величие, никак не сообразовываясь с действительностью. Напротив, он с тупым упорством хотел приспособить ее к своим грандиозным проектам. И хотя у него ничего не получалось, он, казалось, этого не понимал. Или просто не желал признавать своих поражений, а возможно, и не мог. Как бы то ни было, он продолжал жить в мире собственных представлений, не замечая меняющихся условий.
Если он владел такими огромными деньгами, что мешало ему тайно приехать сюда, забрать все это богатство и вывезти за границу? Он мог бы жить в Мексике не хуже короля. Этих денег ему хватило бы до конца дней. Нет, он не стал этого делать. Почему? Потому что это нарушало его прежние планы, потому что ему пришлось бы создавать новую иллюзорную систему. А он не желал этого. Ему была нужна только его первородная мечта. Она одна или ничего.
Его чудовищное мировоззрение вселяло ужас и наводило на другие, далеко не приятные размышления. Виктория вдруг вспомнила о своих мечтах. Разве она со своими наивными представлениями не ушла от жизни почти так же далеко? «Нет, все-таки не так далеко», – попыталась оправдаться она. К тому же она поняла разницу между реальным и воображаемым, когда столкнулась с действительностью. А Красный Герцог никогда не оставлял намерения подчинить мир капризам своей фантазии, хотя привести замысел в исполнение ему не удавалось. Да иначе и быть не могло.
Что касается ее представлений об идеале мужчины, то она непременно вплетет их в канву будущих романов. Теперь она по опыту знает, что подобные фантазии могут сбыться. Возможно, это произойдет еще в чьей-то жизни. Может, кому-то действительно выпадет счастье встретить свой идеал, который вытеснит собой мир грез и навсегда станет реальностью. Для нее такой реальностью стал Корд Кордова, мужчина ее мечты, и навсегда им останется. Он может не присутствовать в ее жизни, но будет жить как герой ее книг.
Веки вновь опалились слезой, и тяжелый ком вдруг сдавил горло. Она взяла себя в руки, помня, что следует беречь силы. Она должна убежать от Красного Герцога. Нужно остановить его, положить конец его фантазиям, иначе пострадавших и жертв станет еще больше.
Виктория продолжала жевать, почти не ощущая вкуса. Закончив с едой, она взглянула на Красного Герцога. Он пристально смотрел на нее, и в глазах у него светился огонь, какого не было раньше. Она слегка отодвинулась. Красный Герцог не отвел взгляда.
– Если у ребенка будут черные волосы, мы избавимся от него, – задумчиво произнес он.
Виктория в ужасе отодвинулась еще дальше.
– Вы сказали, что будете ждать.
– Я и так ждал слишком долго. Почему я должен ждать еще? Ты принадлежишь мне. У меня куча золота. Скоро у меня будут Кордова-ранчо и усадьба Винсентов, вместе с титулами и великолепными семейными реликвиями. Я добился всего, чего хотел, и заслуживаю поощрения. Сейчас я получу его от тебя.
– Подождите. Вы должны подождать. – Виктория лихорадочно соображала, как остановить его, пытаясь подыскать какие-то аргументы, которые бы умерили его разгоравшуюся похоть. – Нет. Не надо. Вы не имеете права!
Однако Красный Герцог, казалось, больше уже ничего не слышал. Дотянувшись до нее, он схватил ее за руки и притянул к себе. Виктория издала пронзительный вопль, но, осознав бесполезность своего крика, замолчала, чтобы сберечь силы. Потом попыталась сопротивляться и опять перестала, понимая тщетность своих усилий. Красный Герцог был рослым и мощным мужчиной. Она хорошо помнила, как он выглядел в своем синем шатре, когда на нем почти не было одежды.
– Ты хочешь меня, – сказал он, кивая головой и улыбаясь.
– Нет!
– Я покажу тебе мой орден.
– Не надо.
Он засмеялся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95