Констанция еще долго вздрагивала и не выпускала пальцев девушки из своего кулачка.
— В следующий раз я обязательно тебе скажу, где буду прятаться, — прошептала Констанция, — и тогда ты сможешь найти меня первой и никто не будет на меня сердиться.
— Не думай больше об этом, — сказала Жанет, — теперь ты никогда не заставишь волноваться свою мать, бабушку и слуг.
— Я буду послушной. Жанет, а я красивая? — вдруг спросиа она?
— Ты очень красивая, — сказала служанка, поправляя ее волосы.
— Такая же красивая, как мама?
— Красота женщины и красота ребенка — это две совсем разные вещи…. — сказала Жанет и замолчала.
Констанции еще было не понять подобных мыслей. Девочка считала, что ее мать самая красивая женщина в мире, а отец самый мужественный и благородный мужчина.
— А вдруг отец уже приехал? — спохватилась Констанция и попыталась сесть.
Жанет ласково уложила ее и сказала:
— Если отец приедет, он сразу же придет к тебе.
— А если мама его не пустит?
— Он все равно придет.
— Хорошо, Жанет. Ты больше не сердись на меня.
— Я и так на тебя не сержусь, — сказала девушка. — Ты очень милый ребенок и совсем не доставляешь мне хлопот, разве что иногда.
Но Констанция уже не слышала последних слов. Измученная страхами и волнениями, девочка сладко уснула. Она еще шептала, засыпая, кого-то звала, но слов уже разобрать было невозможно.
И Жанет вскоре смогла высвободить свои пальцы из ослабевшего кулачка Констанции.
— Какая она милая, — прошептала девушка, глядя на свою воспитанницу, — особенно, когда спит.
Осторожно, чтобы не разбудить девочку, Жанет укрыла ее и отошла к окну.
За парком простирались поля, а за ними темнел лес. Жанет знала, что где-то далеко за лесом простирается море. Она никогда там не была, никогда не видела бескрайней морской глади. Но девушка с интересом слушала рассказы садовника. Тот любил вспоминать о днях своей юности, о чужих краях, и Жанет с трудом верилось, что где-то бывает жизнь, совсем не похожая на ее собственную.
Убедившись, что ее воспитанница спит крепко, Жанет неслышно притворила за собой дверь и спустилась в гостиную.
Молодая графиня Маргарита, стоя на террасе, всматривалась вдаль, не
Покажется ли экипаж ее мужа, спешащего из Парижа домой. Брошенное рукоделие лежало на изящном столике, там лежала и раскрытая книга.
— Жанет, как там Констанция? — не оборачиваясь спросила графиня.
— Она спит, мадам.
— Пожалуйста, будь все время рядом с ней. Я боюсь, что с Констанцией что-нибудь случится.
— Она крепко спит, мадам, и я рискнула покинуть ее на минутку, чтобы доложить вам.
Девушка вновь поднялась в комнату своей воспитанницы. Та все еще спала, но уже успела сбросить с себя покрывало. Жанет опустилась на стул и устроилась поудобнее возле окна. Подперев голову руками, она задумчиво смотрела на далекий горизонт, словно ждала чего — то, словно оттуда должен был приехать ее возлюбленный, ее жених, который возьмет ее под руку и увезет с собой в далекие
Страны к новой неизведанной жизни.
Но дорога, ведущая к поместью, была пустынной, лишь изредка ее пересекала повозка, груженая золотыми снопами сжатой пшеницы.
Девушка прислушивалась к звукам, наполняющим дом, к тихому дыханию спящей малышки.
ГЛАВА 2
Владелица имения Мато зря обижалась на сына. Тот спешил приехать домой как можно скорее. И не его была вина в том, что он задержался.
Перед самым отъездом из Парижа он получил важное задание из рук самого короля. И теперь у его ног в карете покачивался небольшой сундук с двумя изящными замками. Рене и сам толком не знал, что находится в нем, но знал, что что бумаги, находящиеся в сундуке, ни в коем случае не должны попасть в чужие руки.
За окном кареты проплывали знакомые с детства пейзажи. Приближалось родовое имение, граф Аламбер выглянул в окошко, втянул в себя дурманящий осенний воздух и приказал кучеру ехать быстрее.
— Как можно, ваша честь? Лошади и так устали.
— Ничего, до дома осталось совсем немного.
Кучеру уже и самому изрядно надоела дорога, он и рад был поехать побыстрее, но жалел лошадей. Поэтому он лишь сделал вид, что подгоняет их.
Но когда карета взобралась на вершину холма, лошади почувствовали приближение дома, и экипаж покатился быстрее.
Рене откинулся на спинку сидения и отодвинул шторку.Пейзажи навевали приятные воспоминания, и Рене прикрывал глаза, желая вернуться в прошлое…
Вот здесь он с отцом впервые выехал на охоту…Вот в этом лесу он подстрелил своего первого оленя и по этому поводу во дворце был устроен настоящий пир…
Карета мерно раскачивалась на рессорах, крестьяне, завидев карету своего господина, на короткое время отрываясь от работы, выпрямлялись и вновь склонялись, отдавая дань земле.
Повсюду высились только что сжатые снопы. По дороге тянулись повозки, груженые пшеницей.Потом потянулись виноградники.
Даже сидя в карете, граф Аламбер ощущал сильный дурманящий запах зреющего винограда. Урожай в этом году обещал быть хорошим, лоза, отяжелевшая от винограда, гнулась к земле. Тут и там виднелись женские фигуры с большими плетеными корзинами. Крестьянки выбирали спелые грозди.»Хорошее будет вино, — думал граф Аламбер, — осень такая солнечная, и виноград уродился на славу».
Рене вновь выглянул в окошко, надеясь увидеть свой родной дом.Среди желтеющих деревьев лишь на мгновение мелькнул фасад здания и вновь все потонуло в золотой листве. Колеса кареты шуршали по дороге. Лошади бежали резвее, в предчувствии долгожданного отдыха и корма.Вот и ворота парка…
Здесь ничего не изменилось за время отсутствия хозяина. Лишь только летняя зелень сменилась желтизной и багрянцем осени. За окном кареты промелькнул огромный старый клен, несколько листьев сорвалось и полетело вслед удаляющемуся экипажу. Кучер объехал большую круглую клумбу и остановился у парадного входа.
Граф еще не успел ступить на подножку, как входная дверь распахнулась и к карете устремилась радостно улыбающаяся Маргарита. Она бросилась на шею мужу, крепко обняла его и прошептала:
— Ты почему так долго ехал?
Ее шепот отозвался щекоткой, и граф улыбнулся.
— Я ехал как мог быстро. Посмотри на лошадей.
— Но все равно, наша разлука была такой долгой! Мне кажется, что прошла целая вечность с того времени, как ты отправился в Париж.
— А где Констанция? — спросил он, немного отстраняясь от жены и заглядывая ей в глаза. — Почему она меня не встречает?
— Она сегодня провинилась и теперь спит.
— Я хочу увидеть ее прямо сейчас, — сказал Рене.
— Нет, лучше подожди, пусть она проснется, у нее был трудный день.
— А что случилось? — насторожился Рене, но перехватил улыбку жены.
— Я, наверное, испугалась куда больше, чем сама Констанция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58