Мир померк перед его глазами.
Стук почтальона в дверь –
Любое сердце дрогнет.
Ведь кто снесет, что всеми он забыт?
У.Х. Оден
Глава 1
Россия
Горный замок, наши дни
Второй раз в жизни Кэдрин Холодное Сердце не решалась убить вампира.
Изготовившись, чтобы нанести смертельный удар, она вдруг в последний миг задержала меч в дюйме от шеи жертвы – ее поразило, что он обхватил голову руками.
Она видела, как напряжено его могучее тело. А ведь он мог просто телепортироваться, растаять в воздухе, избежав расправы. Вместо этого он поднял на нее глаза, темно-серые, цвета грозовой тучи, которая вот-вот прольется дождем. Удивительно, но его глаза не отливали красным, а это означало, что он ни разу не выпил всю кровь, лишив жертву жизни. Ни разу – пока.
Серые глаза умоляли, и Кэдрин поняла, что он молит о смерти. Он жаждал принять смертельный удар, который она и собиралась нанести, явившись сюда, в его полуразрушенное обиталище.
Она долго выслеживала его, готовясь к битве со злобным хищником. Кэдрин была в Шотландии вместе с другими валькириями, когда они получили сообщение, что «вампир поселился в старой крепости в России и держит окружающих в страхе». Она с радостью вызвалась уничтожить гадину. В ее отряде она числилась самым активным бойцом, посвятив жизнь одной цели – избавить землю от вампиров.
В Шотландии, прежде чем отправиться в Россию, она убила троих.
Так почему же она медлит сейчас? Опускает меч? Он будет просто одной из тысяч ее жертв. Его клыки она нанижет на нить вместе с клыками других убитых ею вампиров.
Однажды ее рука дрогнула, и это привело к ужасной трагедии. Жизнь Кэдрин с того момента изменилась навсегда.
– Чего ты ждешь? – Казалось, он сам испугался звука собственного голоса.
«Не знаю!»
Ее охватило неведомое доселе ощущение. В животе собрался тугой узел. Грудь словно сжало железным обручем, и легкие отчаянно пытались втянуть порцию воздуха.
«Не понимаю почему!»
Снаружи завывал летящий с гор ветер, наполняя сумрачное обиталище вампира жалобными стонами. Сквозь невидимые щели в стенах в комнату с высоким потолком проникал утренний холод. Вампир выпрямился и встал в полный рост. На лезвии ее меча отражалось пламя свечей. В свою очередь, меч посылал огненные отблески на его тело.
Он выглядел неимоверно печальным и уставшим. Женщины сочли бы эти суровые черты красивыми. Ветхая черная рубаха была распахнута, обнажая грудь и скульптурно вылепленный торс. Поношенные джинсы висели на бедрах, гораздо ниже тонкой талии. Ветерок развевал полы рубахи, играл черными прядями густых волос.
«Да, он очень красив! Но в конце концов, среди вампиров, которых я убила, попадалось немало красавцев».
Он не сводил взгляда с острия ее меча. Потом принялся внимательно изучать ее лицо. Этот очевидный интерес растревожил Кэдрин, и она крепко стиснула рукоять меча, чего раньше никогда не делала.
Выкованный умелой рукой, ее острый меч мог легко рассечь мышцы и кости. Он казался естественным продолжением ее руки, словно прилипая к расслабленной ладони, когда она делала замах. Ей никогда не приходилось сжимать его крепко.
«Возьми его голову. Одним вампиром будет меньше» – вилось в ее голове.
– Как тебя зовут?
Правильная, четкая речь, как у аристократа, знакомый акцент – возможно, эстонский. Эстония граничила с Россией, и тамошние жители считались северными родственниками русских, но разница в языке была, и она ее уловила. Интересно, почему он так далеко забрался?
Кэдрин склонила голову набок.
– Зачем тебе?
– Хочу знать имя женщины, которая освободит меня.
Он стремился умереть. После того что ей пришлось вытерпеть от его сородичей, меньше всего Кэдрин хотелось делать ему одолжение, в чем бы оно ни выражалось.
Думаешь, я нанесу тебе смертельный удар?
– А разве нет?
Уголки его губ слегка приподнялись, но улыбка вышла невеселой.
Она снова сжала рукоять меча. Она ударит, разумеется, ударит. Убийство – вот смысл ее жизни. Пусть его глаза не налиты кровью – все равно. Когда-нибудь ему придется ее попробовать.
С ними всегда так.
Он обошел огромную стопку книг – по комнате были разбросаны сотни томов с заголовками на разных языках – и привалился спиной к осыпающейся стене. Похоже, он не собирался спасать свою шкуру.
– Прежде чем ты нанесешь удар, поговори со мной еще. У тебя очень красивый голос, он очень тебе подходит.
Кэдрин вдруг почувствовала, как горят ее щеки.
– Ты… с кем? – Она замолкла, а он закрыл глаза, словно слушать ее казалось ему величайшим благом. – Ты заодно со стойкими?
Ему пришлось открыть глаза. Теперь они пылали злостью.
– Я ни с кем, а уж с этими и подавно.
– Но ты когда-то был человеком, разве нет?
Стойкими называли армию, или, скорее, орден, обращенных людей. Они отказывались пить кровь прямо из тела, отрицая в себе «жажду крови». Так они балансировали на грани, чтобы не обратиться в одержимых вампиров Орды. Впрочем, валькирии полагали, что шансов удержаться от падения у них немного.
– Да, но мне они неинтересны. А ты? Ты ведь тоже не человек, правда?
Кэдрин не стала отвечать.
– Почему ты засел в этой крепости? Жители деревни тебя боятся.
– Это владение досталось мне после победы в бою, поэтому и живу здесь. А им я не чинил никакого вреда. – Отвернувшись, он пробормотал: – Сожалею, что напугал их.
С ним нужно покончить, и поскорее. Через три дня Кэдрин предстояло состязание за талисман – версия «Восхитительных гонок», которую практиковали бессмертные. Игра была для нее такой же страстью, как и охота на вампиров. Нужно было заказать транспорт, сделать припасы…
– Мне говорили, ты живешь здесь один, – сказала она.
Он посмотрел ей в лицо и резко кивнул. Кэдрин почувствовала, что он смущен, словно отсутствие семьи в его глазах было неким изъяном.
– И как долго?
Он пожал плечами и беззаботным тоном ответил:
– Несколько веков.
Прожить все это время в одиночестве?
– Люди из деревни послали за мной, – продолжала она, ощущая потребность объясниться. Обитатели затерянной в глуши деревушки принадлежали к миру Закона – это было племя бессмертных легендарных существ, о существовании которых люди и не подозревали. Многие из них все еще поклонялись валькириям и приносили им жертвы. Но не это заставило Кэдрин проделать такой долгий путь.
Ее привлекла возможность убить еще одного вампира, пусть даже единственного в этом краю.
– Они умоляли уничтожить тебя.
– Окажи милость. Я жду.
– Почему же ты не убил себя сам, если ищешь смерти? – спросила Кэдрин.
– Это… сложно, но ты избавишь меня от такой участи. Знаю, ты искусная воительница.
– Откуда тебе знать?
Он кивнул на ее меч:
– Когда-то я тоже воевал. Твое оружие говорит само за себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Стук почтальона в дверь –
Любое сердце дрогнет.
Ведь кто снесет, что всеми он забыт?
У.Х. Оден
Глава 1
Россия
Горный замок, наши дни
Второй раз в жизни Кэдрин Холодное Сердце не решалась убить вампира.
Изготовившись, чтобы нанести смертельный удар, она вдруг в последний миг задержала меч в дюйме от шеи жертвы – ее поразило, что он обхватил голову руками.
Она видела, как напряжено его могучее тело. А ведь он мог просто телепортироваться, растаять в воздухе, избежав расправы. Вместо этого он поднял на нее глаза, темно-серые, цвета грозовой тучи, которая вот-вот прольется дождем. Удивительно, но его глаза не отливали красным, а это означало, что он ни разу не выпил всю кровь, лишив жертву жизни. Ни разу – пока.
Серые глаза умоляли, и Кэдрин поняла, что он молит о смерти. Он жаждал принять смертельный удар, который она и собиралась нанести, явившись сюда, в его полуразрушенное обиталище.
Она долго выслеживала его, готовясь к битве со злобным хищником. Кэдрин была в Шотландии вместе с другими валькириями, когда они получили сообщение, что «вампир поселился в старой крепости в России и держит окружающих в страхе». Она с радостью вызвалась уничтожить гадину. В ее отряде она числилась самым активным бойцом, посвятив жизнь одной цели – избавить землю от вампиров.
В Шотландии, прежде чем отправиться в Россию, она убила троих.
Так почему же она медлит сейчас? Опускает меч? Он будет просто одной из тысяч ее жертв. Его клыки она нанижет на нить вместе с клыками других убитых ею вампиров.
Однажды ее рука дрогнула, и это привело к ужасной трагедии. Жизнь Кэдрин с того момента изменилась навсегда.
– Чего ты ждешь? – Казалось, он сам испугался звука собственного голоса.
«Не знаю!»
Ее охватило неведомое доселе ощущение. В животе собрался тугой узел. Грудь словно сжало железным обручем, и легкие отчаянно пытались втянуть порцию воздуха.
«Не понимаю почему!»
Снаружи завывал летящий с гор ветер, наполняя сумрачное обиталище вампира жалобными стонами. Сквозь невидимые щели в стенах в комнату с высоким потолком проникал утренний холод. Вампир выпрямился и встал в полный рост. На лезвии ее меча отражалось пламя свечей. В свою очередь, меч посылал огненные отблески на его тело.
Он выглядел неимоверно печальным и уставшим. Женщины сочли бы эти суровые черты красивыми. Ветхая черная рубаха была распахнута, обнажая грудь и скульптурно вылепленный торс. Поношенные джинсы висели на бедрах, гораздо ниже тонкой талии. Ветерок развевал полы рубахи, играл черными прядями густых волос.
«Да, он очень красив! Но в конце концов, среди вампиров, которых я убила, попадалось немало красавцев».
Он не сводил взгляда с острия ее меча. Потом принялся внимательно изучать ее лицо. Этот очевидный интерес растревожил Кэдрин, и она крепко стиснула рукоять меча, чего раньше никогда не делала.
Выкованный умелой рукой, ее острый меч мог легко рассечь мышцы и кости. Он казался естественным продолжением ее руки, словно прилипая к расслабленной ладони, когда она делала замах. Ей никогда не приходилось сжимать его крепко.
«Возьми его голову. Одним вампиром будет меньше» – вилось в ее голове.
– Как тебя зовут?
Правильная, четкая речь, как у аристократа, знакомый акцент – возможно, эстонский. Эстония граничила с Россией, и тамошние жители считались северными родственниками русских, но разница в языке была, и она ее уловила. Интересно, почему он так далеко забрался?
Кэдрин склонила голову набок.
– Зачем тебе?
– Хочу знать имя женщины, которая освободит меня.
Он стремился умереть. После того что ей пришлось вытерпеть от его сородичей, меньше всего Кэдрин хотелось делать ему одолжение, в чем бы оно ни выражалось.
Думаешь, я нанесу тебе смертельный удар?
– А разве нет?
Уголки его губ слегка приподнялись, но улыбка вышла невеселой.
Она снова сжала рукоять меча. Она ударит, разумеется, ударит. Убийство – вот смысл ее жизни. Пусть его глаза не налиты кровью – все равно. Когда-нибудь ему придется ее попробовать.
С ними всегда так.
Он обошел огромную стопку книг – по комнате были разбросаны сотни томов с заголовками на разных языках – и привалился спиной к осыпающейся стене. Похоже, он не собирался спасать свою шкуру.
– Прежде чем ты нанесешь удар, поговори со мной еще. У тебя очень красивый голос, он очень тебе подходит.
Кэдрин вдруг почувствовала, как горят ее щеки.
– Ты… с кем? – Она замолкла, а он закрыл глаза, словно слушать ее казалось ему величайшим благом. – Ты заодно со стойкими?
Ему пришлось открыть глаза. Теперь они пылали злостью.
– Я ни с кем, а уж с этими и подавно.
– Но ты когда-то был человеком, разве нет?
Стойкими называли армию, или, скорее, орден, обращенных людей. Они отказывались пить кровь прямо из тела, отрицая в себе «жажду крови». Так они балансировали на грани, чтобы не обратиться в одержимых вампиров Орды. Впрочем, валькирии полагали, что шансов удержаться от падения у них немного.
– Да, но мне они неинтересны. А ты? Ты ведь тоже не человек, правда?
Кэдрин не стала отвечать.
– Почему ты засел в этой крепости? Жители деревни тебя боятся.
– Это владение досталось мне после победы в бою, поэтому и живу здесь. А им я не чинил никакого вреда. – Отвернувшись, он пробормотал: – Сожалею, что напугал их.
С ним нужно покончить, и поскорее. Через три дня Кэдрин предстояло состязание за талисман – версия «Восхитительных гонок», которую практиковали бессмертные. Игра была для нее такой же страстью, как и охота на вампиров. Нужно было заказать транспорт, сделать припасы…
– Мне говорили, ты живешь здесь один, – сказала она.
Он посмотрел ей в лицо и резко кивнул. Кэдрин почувствовала, что он смущен, словно отсутствие семьи в его глазах было неким изъяном.
– И как долго?
Он пожал плечами и беззаботным тоном ответил:
– Несколько веков.
Прожить все это время в одиночестве?
– Люди из деревни послали за мной, – продолжала она, ощущая потребность объясниться. Обитатели затерянной в глуши деревушки принадлежали к миру Закона – это было племя бессмертных легендарных существ, о существовании которых люди и не подозревали. Многие из них все еще поклонялись валькириям и приносили им жертвы. Но не это заставило Кэдрин проделать такой долгий путь.
Ее привлекла возможность убить еще одного вампира, пусть даже единственного в этом краю.
– Они умоляли уничтожить тебя.
– Окажи милость. Я жду.
– Почему же ты не убил себя сам, если ищешь смерти? – спросила Кэдрин.
– Это… сложно, но ты избавишь меня от такой участи. Знаю, ты искусная воительница.
– Откуда тебе знать?
Он кивнул на ее меч:
– Когда-то я тоже воевал. Твое оружие говорит само за себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77