Из украшений она отдала предпочтение бриллиантам — браслет и серьги.
Не останавливаясь, чтобы не передумать, она схватила изящную вечернюю сумочку и ключи от машины, вышла из квартиры и спустилась на лифте в гараж.
Движение на улицах было очень оживленным, и, выбравшись наконец на Портовый мост, она пересекла железнодорожный переезд и направилась к Бьюти-Пойнт.
Черт возьми. Что же это она делает? Одевшись убийственно вызывающе, едет туда, куда не имела ни малейшего желания ехать, к человеку, которого не собиралась никогда больше видеть.
Можно повернуть и поехать домой, потом позвонить и извиниться, сославшись на какую-нибудь правдоподобную причину.
Но она почему-то делать этого не стала, остановилась около ворот с кованой решеткой, охраняющих дом в карибском стиле.
И все из-за коварного выпада Габби, сделанного прошлым вечером, а после подкрепленного уговорами во время ланча. Теперь уже поздно.
Франческа поставила машину за спортивным «ягуаром» Бенедикта и, перед тем как выключить мотор, бросила быстрый взгляд на электронные часы.
Отлично. Она опаздывает на десять минут — лишнее свидетельство того, что она находится здесь на своих собственных условиях.
Франческа нажала кнопку звонка. Мягкий мелодичный перезвон, и тяжелые, обитые панелями двери распахнулись. За ними стояла экономка средних лет.
— Миссис Анджелетти? Заходите, пожалуйста.
Высокие потолки и зеркало во всю стену создавали иллюзию простора, все было залито светом, проникающим сквозь белые деревянные жалюзи. На стенах висели дорогие картины, восточные ковры покрывали мраморный пол.
Франческа прошла в большую гостиную, где сразу увидела высокую фигуру Доминика.
В голубой рубашке и темных брюках он выглядел вполне элегантно, и все же его внешний вид казался обманчивым, противореча той мощной духовной энергии, которая исходила от него.
— Примите мои извинения.
Темные глаза Доминика остановились на ней, он ни на минуту не был обманут ее показным смирением. Но, двинувшись ей навстречу, приветствовал ее со сдержанной вежливостью.
— Принимаю. — Широким жестом он указал на диван с мягкими кожаными подушками. — Проходите, располагайтесь.
Она подошла к отдельно стоявшему стулу и уселась, сделав минимум движений.
Все еще настаивает на независимости?
— Что будете пить?
Она подарила ему милую улыбку.
— Минеральной воды со льдом.
— Газированной или нет?
— Обычной. Благодарю вас.
Еще один взгляд, острый как лазер, из-под темных ресниц, одна бровь приподнята. Затем Доминик прошел в кабинет.
Бенедикта их разговор, казалось, ужасно забавлял. Габби затрясла головой в негодовании. Франческа беззаботно улыбалась.
Доминик вернулся и поставил рядом с ней на столик высокий стакан.
— Спасибо. — Так вежливо, что даже противно.
Через несколько минут экономка доложила, что все готово, и они отправились в большую столовую по соседству с гостиной.
Покрытый узорчатой скатертью стол был великолепно сервирован: тонкий фарфор, столовое серебро, хрустальные бокалы.
Обед поражал разнообразием и изобилием изысканно приготовленных блюд. Однако все они являли полную противоположность тому, чем следовало питаться модели. Единственно приемлемыми были салаты, на которых лежали кусочки авокадо, манго и кедровые орешки. Заказывая это, Доминик, видимо, все же вспомнил о том, что модели необходимо соблюдать диету.
Но Франческа при желании могла есть все что угодно, ей не требовалось особых усилий, чтобы держаться в форме.
Доминик усадил Франческу рядом с собой, напротив сели Габби и Бенедикт. Франческа быстро и с любопытством осмотрела убранство комнаты: шифоньер красного дерева, длинная буфетная стойка, элегантные кресла, после чего оставалось только мысленно поаплодировать вкусу хозяина. Мягкая мебель, занавески и ковер были одного тона, контраст им составляли картины и зеркала.
В глаза бросилась картина великого мастера.
— У вас чудесный дом. — Комплимент был заслуженным. Кстати, ни одна из висевших на стене картин даже отдаленно не напоминала ту абстракцию, которую Франческа видела в галерее Леона.
Как будто прочитав ее мысли, Доминик сказал:
— Свои работы я держу в студии.
Хмыкнув, она спросила:
— Это можно считать предложением полюбоваться вашими творениями?
Его пальцы задели ее, когда он наклонился, чтобы взять и наполнить ее стакан. Озноб пробежал по ее коже, как подтверждение той магнетической интимной связи, которая установилась между ними.
Сознание этого тревожило Франческу. Она осторожно взглянула ему в лицо.
— Рискуя вас разочаровать, я должен сообщить, что в студии я рисую, а любовью занимаюсь в спальне. — Эти исполненные едкой иронии слова противоречили теплу его темных глаз.
Что-то перевернулось у нее в душе, она подняла стакан и сделала большой глоток.
— Как прозаично.
Довольный собой, он усмехнулся, ленивая улыбка только подчеркнула чувственный изгиб его губ.
— Вам так кажется? Вы не считаете комфорт чем-то необходимым?
Франческе захотелось сказать какую-нибудь колкость, и она так и сделала бы, будь они одни. Вместо этого она невинно вскинула брови и разразилась фальшивым смехом, который никого не обманул, а меньше всего — Доминика.
— Не всегда…
— Цыплята удивительно вкусные. — Милая заботливая Габби попыталась предотвратить взрыв, к которому явно должна была привести их пикировка.
Франческа взглянула на нее, как бы говоря взглядом: «А мне весело».
— Как прошла поездка в Италию, Франческа? — Бенедикт попробовал сменить тему на более нейтральную. — Как тебе удалось выбраться из Рима?
Франческа решила поддержать светскую беседу. И сообщила ровным голосом:
— Да я же была не в Риме, а в Милане с показом Европейских весенних коллекций.
Сразу после Парижа.
Ее жизнь была похожа на бесконечную карусель — большие города, яркие огни. Правда, довольно часто она вырывалась из этого круга и возвращалась к нормальной жизни. И летела домой провести время с семьей и друзьями. Они были ее незыблемой опорой, единственным стержнем, вносившим в ее жизнь уверенность и покой.
— Вам нравятся международные выступления?
Франческа медленно повернулась к человеку, сидящему рядом, и обнаружила в его взоре неколебимую твердость и… еще что-то необъяснимое.
— Да, конечно.
— Хотите еще салата?
Намек на то, что она едва коснулась роскошного набора изысканных блюд. Вряд ли имело смысл изображать фанатичную приверженность диетам, но крохотный чертик, засевший у нее в душе, заставлял ее продолжать свою игру.
— Спасибо. — Франческа взяла вилку и с похвальной точностью отмерила на свою тарелку порцию размером с чайную ложку.
Она все же взглянула с сожалением на буфетную стойку, где находился великолепный десерт, при одном взгляде на который рот наполнялся слюной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31