– Я не помню, – пробормотала она.
Он молча продолжал гладить ее руку. Кристиана закрыла глаза, наслаждаясь этой целомудренной лаской. Несмотря на откровения, которые обрушились на нее сегодня, на решение расстаться с этим чужим ей человеком, его близость дарила ей удивительное спокойствие.
– Мне нужно кое-что узнать у тебя, – наконец вымолвил он.
– Ни одна моя история не может сравниться с твоей.
– Тебе не причинили вреда?
– Нет. Мы ехали верхом много дней, и седло стерло мне кожу до крови, а лицо обветрилось и покраснело от жаркого солнца, но это пустяки. Ночами мы останавливались на убогих постоялых дворах и спали вместе в одной душной комнате, но мужчины не докучали мне, хотя один из них смотрел на меня слишком откровенно. Еда была ужасной, а путешествие по морю – страшным. В итоге я выглядела как последняя оборванка, а пахло от меня так, что ты бы от меня отшатнулся, только и всего.
Дэвид повернул ее лицом к себе. На нем был длинный свободный халат наподобие сарацинского. Она увидела в его взгляде то, чего ей еще никогда не доводилось наблюдать, то, что так старательно пряталось за напускным спокойствием. Тревогу, нерешительность. Сомнения. Он выглядел совсем другим, не таким, как раньше.
Он прикоснулся к ее щеке.
– Если я решусь, ты не обязана оставаться. Эдуард поймет, что ты не имеешь к этому никакого отношения. Ты можешь вернуться домой.
Она смотрела на него, и любовь разрывала его сердце. Такой малости было достаточно, чтобы пробудить вновь все ее чувства к нему.
– Вот почему ты записал все владения на мое имя? Чтобы их нельзя было конфисковать.
– Да. Я не хотел, чтобы ты осталась без средств, если эта опасная игра не удастся.
– Почему ты не подождал с женитьбой? Это же началось задолго до нашей встречи. Зачем было так усложнять себе жизнь?
Она еще произносила эти слова, когда вдруг осознала правду. Истина, которую она от себя так старательно скрывала, вдруг предстала перед ней во всей своей обнаженности.
Боже милостивый! Очередная иллюзия! Но как же она за нее цеплялась!
Она с отчаянием посмотрела в его синие глаза.
– Ты ведь никогда не просил моей руки, да? Это была идея Эдуарда. Он задумал эту свадьбу ради того, чтобы получить с тебя деньги. Ты не мог отказать ему.
Он наклонился. Выдержка покинула его, и он позволил ей увидеть то, чего так жаждала ее душа.
– Нет, – тихо сказал он. – Я увидел тебя и заплатил Эдуарду целое состояние, чтобы тебя заполучить. И я не мог ждать, хотя это было эгоистично с моей стороны. У меня больше нет времени, Кристиана, мне надо решать. Если я соглашусь, ты останешься со мной?
Она едва слышала эти слова. То, что открылось ей сейчас, сделало все предыдущие события незначительными. Она не могла отвести от него глаз, смотрела и смотрела, всем сердцем чувствуя возникшую между ними связь. Кристиана не сомневалась: никто и никогда еще не видел его таким.
Все отражалось в этих бездонных глазах, абсолютно все. Вина за то, что она подвергалась опасности. Боязнь самого себя. Неистовые желания и неукротимый нрав. Но все это затмевало главное и необъятное, то, что сулило счастье и спасение. Ее собственная любовь расправила крылья и с благодарностью потянулась навстречу этому огню.
Губы Дэвида приоткрылись, взгляд потеплел. Казалось, он испытал невероятное облегчение.
– Ты останешься? – повторил он.
– Я не уйду, – прошептала она. Другого ответа и быть не могло. – Я останусь с тобой, кем бы ты ни был – графом или торговцем.
Он прижался губами к ее губам, и Кристиану захлестнуло ощущение покоя и тепла. На какое-то мгновение их души слились воедино.
Это слияние было настолько полным, что слова казались лишними. Но Дэвид не успокаивался.
– Что ты хотела сказать мне в тот день, Кристиана?
– Разве ты не понял? Я была уверена, что ты видишь меня насквозь.
– Гнев и боль ослепили меня. Когда я сошел с корабля, мое сердце было полно любви к тебе. А рассказ Оливера пронзил меня, словно кинжал, и превратил в безумца.
Она потеряла дар речи от его спокойного признания. Заговорив об этом первым, он облегчил ей задачу. Он всегда так делал, с их первой встречи. Сначала из-за понимания и сочувствия, на смену которым пришла любовь.
Она прикоснулась к его лицу, пальцы заскользили по его скулам.
– В тот день я хотела сказать, что люблю тебя. Я поняла это, когда леди Кэтрин привела меня к Стивену. Я осознала, что люблю тебя уже давно.
Он снова поцеловал ее нежно и восхитительно. Губы Дэвида прошептали ей на ухо:
– Они схватили тебя в нашей спальне. Я понял это, когда вернулся.
Звук его тихого голоса согревал ее не меньше, чем его ласки. Восхитительное умиротворение охватило ее. Теперь он знает, что она любила Дэвида-торговца задолго до того, как ей стала известна вся правда о нем, и что она вернулась к нему по собственной воле.
– Ты хочешь меня, Кристиана? Ты ляжешь со мной в постель?
– Ты же знаешь: да, да, да!
Ее готовность, ее любовь ошеломили его, и он сжал ее в объятиях. С того самого момента, как он вернулся домой и увидел беспорядочно сбитые простыни на их супружеской постели, желание обладать ею жило в нем постоянно. Сейчас, однако, он сдерживал свои порывы. Уже одно то, что она находилась рядом, успокаивало его так, как не могла успокоить никакая удовлетворенная страсть.
Она останется с ним, кем бы он ни был. Она давала ему больше, чем он ожидал, гораздо больше, чем заслуживал.
Кристиана улыбнулась.
– Неужели это было так давно, что ты разучился? Дэвид усмехнулся.
– Да. Наверное, мне следовало постоянно упражняться. Ее брови удивленно приподнялись, и он рассмеялся.
– У меня никого не было все это время. Мне больше нравится сидеть с тобой у камина, чем искать утехи на стороне.
Она нахмурилась.
– Как это странно, Дэвид. Я боролась со своей любовью – ты пытался скрыть свою. Мы все это время оставались слепы. Почему? Ты же так прозорлив. Неужели жестокие, злые слова способны возвести такие стены?
– Это все в прошлом. Не стоит…
– Нет, стоит. Я хотела сделать тебе больно – ты стремился к тому же. Мы бросали друг другу в лицо наши страхи и наши иллюзии, и каждый из нас верил им, хотя правда была прямо перед нами. – Она пристально посмотрела на него. – Если бы я тогда подумала хорошенько, то поняла бы, что ты никогда не считал меня своей собственностью. Напротив, все твои поступки говорили об обратном. Если ты и купил себе знатную жену, то не стал пользоваться этим. Почему?
Он не переставал ей удивляться. Оказывается, девочка очень быстро повзрослела, и ее цепкий ум, свободный от постоянной опеки, уже научился добираться до самой сути вещей.
Он полюбил ее, когда она была наивна и неопытна, а теперь она и вовсе сведет его с ума. Он будет просто боготворить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75