Над ними сгустились черные тучи, хлынул проливной дождь.
Ветер дул гораздо сильнее вчерашнего, и струи дождя хлестали их подобно ледяным прутьям. Особенно туго пришлось мантикоре, которая продолжала работать крыльями. Дамон попытался докричаться до Рагха, но было слишком шумно и тот его не слышал. Крылатое существо закладывало один за другим отчаянные виражи. Грозный Волк изо всех сил вглядывался в темно-серую муть, стараясь разглядеть, не настигают ли их преследователи, но видел только клубы облаков, подсвечиваемые ветвящимися молниями. За вспышками следовали такие сильные раскаты грома, что Дамон и его спутники едва не соскользнули со спины мантикоры. Бывший рыцарь в отчаянии вцепился в ее гриву, а Фиона еще крепче, чем прежде, обхватила его за пояс.
„Это безумие! – крутилось в мозгу Грозного Волка. – Если бы мы были сейчас на земле, то могли бы хотя бы сражаться…“
Он понял, что буря оказалась для них не защитницей, а убийцей и что она сейчас прикончит их самым безжалостным образом, а они не смогут оказать никакого сопротивления.
Дамон уже не помнил, как долго они находились среди туч, – он потерял счет времени. Скорее всего, это были минуты, но по ощущениям – много часов. Грозный Волк так крепко держался за гриву мантикоры, что у него занемела рука. Каждый раз, пытаясь вдохнуть, он был вынужден глотать ледяные струи дождя. В конце концов, его начал одолевать холод, он продрог до костей и недоумевал, как Рагх и тем более, Фиона могут переносить такие мучения.
„Сколько это существо намеревается скрываться в центре грозы? – вопрошал Дамон. Казалось, что они никогда не выберутся из клубящейся круговерти, что тучи заполонили все пространство на много миль вокруг, до самого Южного Эргота. – Как долго оно продержится при такой погоде?“
Словно отвечая на его вопрос, мантикора вдруг замедлила ход, сложила крылья и начала снижаться. Она долетела до края тучи и выглянула наружу, на восток, чтобы проверить, есть ли на горизонте черные потомки или они уже отстали. Дамон откидывался то в одну, то в другую сторону, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь из-за полощущейся на ветру гривы мантикоры. Сквозь стену ливня он различил знакомые черные фигуры и понял, что твари по-прежнему следуют за ними.
– Во имя Темной Королевы! – прокричал Грозный Волк.
Он увидел, как дюжина потомков упорно двигается в их сторону, настойчиво пробиваясь сквозь ветер и дождь.
„Возможно, они все-таки потеряли в пути часть своей армии“ – решил Дамон и в следующий момент почувствовал, как его спину разъедает кислота. Несколько тварей ухитрились облететь их сзади и теперь нападали на мантикору. Крылатое существо изо всех сил увертывалось от ядовитых потоков. Дамон выхватил меч из ножен, извернулся и попытался защитить мантикору, но дождь безжалостно ударил ему в лицо, так что Грозный Волк не видел теперь ничего, кроме серой мглы, вспышек молний и мелькания отвратительных черных теней. Потомки скрипуче визжали. Ветер дул так сильно, что казалось, вот-вот вырвет меч из рук Дамона. Вдруг одна из тварей плюнула кислотой прямо в лицо мантикоре. Несчастное существо задрожало от боли, сделало невероятный кульбит в воздухе, но умудрилось сохранить равновесие и продолжало маневрировать.
Несколько потомков закружили вокруг Грозного Волка. Сквозь грохот и крики он различил слова:
„Схватить его!“, „Взять его!“ Дамона передернуло от отвращения. В ярости он поднял над головой меч и начал бить вслепую в надежде прикончить хотя бы одну тварь. Но это оказалось не так-то просто: приходилось бороться еще и с ветром. Потомки ловко уходили от нападения; Дамону только раз удалось задеть одного, но, к сожалению, удар пришелся плашмя. В ответ тварь впилась в него когтями и принялась наносить одну за другой кровавые царапины, приговаривая:
– Попался! Попался!
– Нет! – зарычал Грозный Волк. – Не надейтесь заполучить нас живыми!
Он понимал, что потомки не собираются убивать их, намереваясь доставить Дамона и его спутников в Шрентак живыми, чтобы покарать – скорее всего, самих превратить в изрыгающих кислоту тварей. Нура Змеедева однажды уже пыталась проделать это с ним.
„Уж лучше мы умрем здесь“, – подумал Дамон. Он сознавал, что чешуя, растущая у него на ноге, означает медленную смерть, так что терять ему нечего.
– Взять его! – повторила другая тварь. Вслед за тем потомки окружили Дамона и начали кружить возле него с отвратительным визгом, заглушавшим вой ветра. В глазах у Грозного Волка потемнело от мельтешащих теней. Почувствовав, что мантикора под ним пытается оказывать сопротивление, Дамон удвоил усилия. Струи ледяного ливня смешивались в воздухе с потоками разъедающей все на своем пути кислоты, которая полностью уничтожила остатки рубахи бывшего рыцаря. Одежда распалась на лоскутки, обожженная кожа пузырилась и делалась; мантикора стонала от боли, по-прежнему пытаясь сохранить равновесие и держаться в воздухе. Теперь Дамон услышал, как вопит от боли Рагх.
Вдруг крылатое существо завыло. Грозный Волк трудом разобрал слова: „Я слепну… Я слепну…“ О, боги Криниа!» – мысленно вскрикнул Дамон – еще один залп кислоты поразил его и всех его спутников. Он так дико метался, стараясь достать врагов клинком, что Фиона едва не выпустила из рук его пояс. За ее спиной Рагх безуспешно пытался вцепиться короткими когтями в тело самого крупного потомка, который атаковал его. Несмотря на бурю, тварь ухитрялась кое-как маневрировать, но кислотные струи, которые она направляла на драконида, относило в сторону ветром и дождем.
– И ведь мы могли никуда не лететь… – бормотал Рагх. – Могли просто остаться на земле…
Вдруг он почувствовал, как струя кислоты ударила ему в спину. Мантикору тоже залило ядовитой жидкостью. Ее тело заходило ходуном, хвост бешено забил из стороны в сторону – существо пыталось всадить шипы во врага.
– Вз-зять его! – громко шипел потомок, зависший прямо над головой Дамона, перекрикивая оглушительный вой ветра. – Мы долж-жны дос-ставить его к гос-спож-же!
«Кто такая Сабл, и кто такие мы… – думал Грозный Волк. – Мы – ничтожества, мы попросту никто для нее… Какое дело черной драконйце до того, что я натворил в Шрентаке? Как могло случиться, чтобы грозная владычица снизошла до моей персоны и послала за мной в погоню целую армию?»
– Я – ничтожество! – заорал он и взмахнул мечом с такой силой, что они с Фионой едва не соскользнули со спины мантикоры.
Грозный Волк метил в самое сердце потомка, но в решающий момент другая тварь со всего размаху врезалась в крыло мантикоры. Существо издало мучительный стон и камнем полетело вниз. Его седокам не оставалось ничего, кроме как держаться мертвой хваткой за что придется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Ветер дул гораздо сильнее вчерашнего, и струи дождя хлестали их подобно ледяным прутьям. Особенно туго пришлось мантикоре, которая продолжала работать крыльями. Дамон попытался докричаться до Рагха, но было слишком шумно и тот его не слышал. Крылатое существо закладывало один за другим отчаянные виражи. Грозный Волк изо всех сил вглядывался в темно-серую муть, стараясь разглядеть, не настигают ли их преследователи, но видел только клубы облаков, подсвечиваемые ветвящимися молниями. За вспышками следовали такие сильные раскаты грома, что Дамон и его спутники едва не соскользнули со спины мантикоры. Бывший рыцарь в отчаянии вцепился в ее гриву, а Фиона еще крепче, чем прежде, обхватила его за пояс.
„Это безумие! – крутилось в мозгу Грозного Волка. – Если бы мы были сейчас на земле, то могли бы хотя бы сражаться…“
Он понял, что буря оказалась для них не защитницей, а убийцей и что она сейчас прикончит их самым безжалостным образом, а они не смогут оказать никакого сопротивления.
Дамон уже не помнил, как долго они находились среди туч, – он потерял счет времени. Скорее всего, это были минуты, но по ощущениям – много часов. Грозный Волк так крепко держался за гриву мантикоры, что у него занемела рука. Каждый раз, пытаясь вдохнуть, он был вынужден глотать ледяные струи дождя. В конце концов, его начал одолевать холод, он продрог до костей и недоумевал, как Рагх и тем более, Фиона могут переносить такие мучения.
„Сколько это существо намеревается скрываться в центре грозы? – вопрошал Дамон. Казалось, что они никогда не выберутся из клубящейся круговерти, что тучи заполонили все пространство на много миль вокруг, до самого Южного Эргота. – Как долго оно продержится при такой погоде?“
Словно отвечая на его вопрос, мантикора вдруг замедлила ход, сложила крылья и начала снижаться. Она долетела до края тучи и выглянула наружу, на восток, чтобы проверить, есть ли на горизонте черные потомки или они уже отстали. Дамон откидывался то в одну, то в другую сторону, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь из-за полощущейся на ветру гривы мантикоры. Сквозь стену ливня он различил знакомые черные фигуры и понял, что твари по-прежнему следуют за ними.
– Во имя Темной Королевы! – прокричал Грозный Волк.
Он увидел, как дюжина потомков упорно двигается в их сторону, настойчиво пробиваясь сквозь ветер и дождь.
„Возможно, они все-таки потеряли в пути часть своей армии“ – решил Дамон и в следующий момент почувствовал, как его спину разъедает кислота. Несколько тварей ухитрились облететь их сзади и теперь нападали на мантикору. Крылатое существо изо всех сил увертывалось от ядовитых потоков. Дамон выхватил меч из ножен, извернулся и попытался защитить мантикору, но дождь безжалостно ударил ему в лицо, так что Грозный Волк не видел теперь ничего, кроме серой мглы, вспышек молний и мелькания отвратительных черных теней. Потомки скрипуче визжали. Ветер дул так сильно, что казалось, вот-вот вырвет меч из рук Дамона. Вдруг одна из тварей плюнула кислотой прямо в лицо мантикоре. Несчастное существо задрожало от боли, сделало невероятный кульбит в воздухе, но умудрилось сохранить равновесие и продолжало маневрировать.
Несколько потомков закружили вокруг Грозного Волка. Сквозь грохот и крики он различил слова:
„Схватить его!“, „Взять его!“ Дамона передернуло от отвращения. В ярости он поднял над головой меч и начал бить вслепую в надежде прикончить хотя бы одну тварь. Но это оказалось не так-то просто: приходилось бороться еще и с ветром. Потомки ловко уходили от нападения; Дамону только раз удалось задеть одного, но, к сожалению, удар пришелся плашмя. В ответ тварь впилась в него когтями и принялась наносить одну за другой кровавые царапины, приговаривая:
– Попался! Попался!
– Нет! – зарычал Грозный Волк. – Не надейтесь заполучить нас живыми!
Он понимал, что потомки не собираются убивать их, намереваясь доставить Дамона и его спутников в Шрентак живыми, чтобы покарать – скорее всего, самих превратить в изрыгающих кислоту тварей. Нура Змеедева однажды уже пыталась проделать это с ним.
„Уж лучше мы умрем здесь“, – подумал Дамон. Он сознавал, что чешуя, растущая у него на ноге, означает медленную смерть, так что терять ему нечего.
– Взять его! – повторила другая тварь. Вслед за тем потомки окружили Дамона и начали кружить возле него с отвратительным визгом, заглушавшим вой ветра. В глазах у Грозного Волка потемнело от мельтешащих теней. Почувствовав, что мантикора под ним пытается оказывать сопротивление, Дамон удвоил усилия. Струи ледяного ливня смешивались в воздухе с потоками разъедающей все на своем пути кислоты, которая полностью уничтожила остатки рубахи бывшего рыцаря. Одежда распалась на лоскутки, обожженная кожа пузырилась и делалась; мантикора стонала от боли, по-прежнему пытаясь сохранить равновесие и держаться в воздухе. Теперь Дамон услышал, как вопит от боли Рагх.
Вдруг крылатое существо завыло. Грозный Волк трудом разобрал слова: „Я слепну… Я слепну…“ О, боги Криниа!» – мысленно вскрикнул Дамон – еще один залп кислоты поразил его и всех его спутников. Он так дико метался, стараясь достать врагов клинком, что Фиона едва не выпустила из рук его пояс. За ее спиной Рагх безуспешно пытался вцепиться короткими когтями в тело самого крупного потомка, который атаковал его. Несмотря на бурю, тварь ухитрялась кое-как маневрировать, но кислотные струи, которые она направляла на драконида, относило в сторону ветром и дождем.
– И ведь мы могли никуда не лететь… – бормотал Рагх. – Могли просто остаться на земле…
Вдруг он почувствовал, как струя кислоты ударила ему в спину. Мантикору тоже залило ядовитой жидкостью. Ее тело заходило ходуном, хвост бешено забил из стороны в сторону – существо пыталось всадить шипы во врага.
– Вз-зять его! – громко шипел потомок, зависший прямо над головой Дамона, перекрикивая оглушительный вой ветра. – Мы долж-жны дос-ставить его к гос-спож-же!
«Кто такая Сабл, и кто такие мы… – думал Грозный Волк. – Мы – ничтожества, мы попросту никто для нее… Какое дело черной драконйце до того, что я натворил в Шрентаке? Как могло случиться, чтобы грозная владычица снизошла до моей персоны и послала за мной в погоню целую армию?»
– Я – ничтожество! – заорал он и взмахнул мечом с такой силой, что они с Фионой едва не соскользнули со спины мантикоры.
Грозный Волк метил в самое сердце потомка, но в решающий момент другая тварь со всего размаху врезалась в крыло мантикоры. Существо издало мучительный стон и камнем полетело вниз. Его седокам не оставалось ничего, кроме как держаться мертвой хваткой за что придется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84