Да что же такое происходит с этими мужчинами?
Она испытала облегчение, когда Эйвери, погладив себя по животу, заявил:
– Должен сказать, что я умираю от голода и от желания выпить французского шампанского.
Джеймс вскинул бровь.
– Ты осмеливаешься?
Друг отмахнулся.
– Оно у нас появилось еще до эмбарго. Поэтому мы должны прикончить всю партию. – Он подвел жену к двери и игриво проговорил: – Пошли, дорогая, тебе известно, какой ты бываешь, когда подают эту славную шипучку.
Оказавшись внезапно наедине с Джеймсом, Шарлотта почувствовала себя выбитой из колеи. Она с особым старанием готовилась в этот вечер произвести впечатление на друзей Джеймса, да и на него самого. Какая женщина не поддастся искушению пленить такого великолепного мужчину?
Она дотронулась рукой в перчатке до бедра, надеясь, что ее шелковое платье понравится Джеймсу не меньше, чем оно понравилось ей самой в ее комнате. Платье плотно обтягивало тело и способно было вызвать грешные мысли, несмотря на длинные рукава и высокое декольте. Кстати, это избавляло от необходимости надевать докучливые украшения.
Джеймс молча разглядывал ее из-под опущенных век. Шарлотта в смущении подняла руку к волосам.
– Что-то не так?
– Я смакую увиденное, Шарлотта. Вы выглядите восхитительно. – Положив ей ладонь на сгиб руки, он зашептал на ухо: – Если бы мы были не у Эйвери и Джорджины, я постарался бы сбежать с обеда, чтобы пообедать вами.
Она вспыхнула, почувствовав теплую волну во всем теле.
– Вы тоже весьма представительны, ваша светлость. Но я не стала бы вас есть. Слишком много шансов получить расстройство желудка.
– Я не заслужил даже того, чтобы вы назвали меня красивым?
– Вы не нуждаетесь в комплиментах для того, чтобы поднять ваше самоуважение.
Джеймс приложил руку к сердцу и театрально произнес:
– Вы зверски жестоки.
– Зверски честна. Довольно того, что вам льстят все леди и господа в высшем свете.
– Я бы предпочел услышать лестные слова от вас.
– Да полно, Джеймс, – увещевающим тоном сказала Шарлотта. – Зачем вам нужны мои комплименты?
Он вдруг сделался серьезным.
– Потому что я хочу именно вашего одобрения, а не чьего-нибудь еще. Для меня важно: нравлюсь ли я вам?
Она настороженно посмотрела ему в глаза. Этот мужчина, едва войдя в комнату, вызвал у нее желание лечь с ним... о Господи! Откуда у нее эта мысль? Она закусила губу и стала стряхивать с платья невидимый волос, опасаясь, как бы ее лицо не выдало фривольные мысли. Сделав глубокий вдох, Шарлотта выпрямилась.
– Вы знаете, что красивы. Зачем же вы заставляете меня говорить это?
– Красив, – повторил он, как бы смакуя это слово. – Меня никто не называл красивым. Говорили: элегантный, привлекательный, желанный. Но не «красивый». Вы действительно находите меня красивым?
– Не насмехайтесь надо мной. Это не делает вам чести.
– Когда я с вами, я хочу быть очаровательным, привлекательным и безупречным.
– Никто не может быть безупречным.
– Эйвери для Джорджины.
– Пожалуйста, объясните мне, почему он устроил настоящий спектакль, целуя мне руку?
Джеймс сделал гримасу.
– Он считает своим долгом подать пример.
Шарлотта вопросительно подняла бровь. Джеймс отвел глаза.
– Я стараюсь быть... более внимательным суженым.
Она заморгала.
– Для чего?
– Ну, потому что я хочу вам понравиться.
Господи, Джеймс был точно такой, как и любой другой мужчина; ему было приятно нравиться.
– Вы мне нравитесь, Джеймс, – негромко проговорила Шарлотта.
И это было правдой. Ей доставляло удовольствие общение с ним, у нее екало в груди, когда он подходил к ней. Ей было приятно разговаривать с этим красивым дьяволом.
Он наградил ее легкой улыбкой. Улыбка озарила его лицо, сделала его по-мальчишески открытым. И к тому же неотразимо красивым.
– Мы должны поработать над тем, чтобы вы почаще улыбались, Джеймс. Когда вы улыбаетесь, вы становитесь по-настоящему красивым.
– А вы для меня неизменно очаровательны. Давайте присоединимся к нашим друзьям.
Шарлотта чувствовала, как горят ее щеки, ощущала легкое щекотание в животе, и все это не имело никакого отношения к шутке Эйвери. Внезапно пришло осознание: она пьяна. Шарлотта подняла руку, чтобы почесать нос, но вместо этого коснулась щеки. Подавив смешок, она посмотрела на сидящего напротив Джеймса. Смуглые щеки его слегка покраснели, но выглядел он вполне пристойно. Сколько они выпили? Пять или шесть бутылок превосходного французского шампанского. Он смахнул со лба завиток волос. Боже, как ей нравились его волосы! И эти губы. Она готова умереть, лишь бы поцеловать его снова. Он поднес бокал к губам. Даже руки этого человека были красивы. Она наблюдала за тем, как он кончиками пальцев трогал хрустальный бокал, и ей хотелось, чтобы эти пальцы касались ее.
Лицо ее полыхало. Мог ли этот человек знать, что каждую ночь она мечтает о том, чтобы он лежал рядом с ней и касался ее? Такая ли уж это страшная вещь – выйти за него замуж, даже если его намерения были не вполне благородны?
– Вы не слышите меня, Шарлотта?
Она вдруг обнаружила, что Джеймс стоит рядом с ней.
– Мы отправляемся для осмотра портретной галереи.
– О да! – Она встала.
Комната вдруг закачалась и поплыла.
Джеймс схватил ее за руку и помог выпрямиться.
– Как вы себя чувствуете?
– П... превосходно.
Она позволила ему вести себя позади хозяев и была довольна своим поведением, когда они ходили по галерее. Она с умным видом кивала, когда он говорил, но ни за что не могла бы повторить того, что он сказал. Она редко выпивала лишнее и сейчас настолько наслаждалась своим нынешним состоянием, что не заметила, куда исчезли Эйвери и Джорджина и как они вдвоем оказались в бальной комнате.
Свечи были распределены в просторном зале таким образом, чтобы лишь обозначать свет, оставляя помещение в полумраке. Шарлотта подумала, что Планкертоны экономили воск, но вслух этого не сказала. Она оглядела зал в золотых и бежевых тонах с красивым резным орнаментом по потолку и элегантными статуями по углам. Благодаря Джорджине все было в полном порядке даже тогда, когда не ожидали ничьего приезда.
Звуки скрипки донеслись из другой части дома – звуки нежной, тихой мелодии.
Шарлотта улыбнулась.
– Это определенно не Альберт.
– Мисс Миртл, я полагаю.
– Это вальс.
Джеймс протянул ей руку и поклонился.
– Могу я пригласить вас на вальс, моя дорогая?
– Здесь? Сейчас? – Шарлотта смущенно подняла руку к губам и хихикнула.
– Именно. Я не намерен упустить шанс потанцевать с самой красивой леди в этом зале.
Легкий трепет пробежал по телу Шарлотты.
– Право, не знаю, Джеймс. Моя танцевальная карта вся заполнена.
– Ага, вы вынуждаете меня вызвать на дуэль вашего партнера!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Она испытала облегчение, когда Эйвери, погладив себя по животу, заявил:
– Должен сказать, что я умираю от голода и от желания выпить французского шампанского.
Джеймс вскинул бровь.
– Ты осмеливаешься?
Друг отмахнулся.
– Оно у нас появилось еще до эмбарго. Поэтому мы должны прикончить всю партию. – Он подвел жену к двери и игриво проговорил: – Пошли, дорогая, тебе известно, какой ты бываешь, когда подают эту славную шипучку.
Оказавшись внезапно наедине с Джеймсом, Шарлотта почувствовала себя выбитой из колеи. Она с особым старанием готовилась в этот вечер произвести впечатление на друзей Джеймса, да и на него самого. Какая женщина не поддастся искушению пленить такого великолепного мужчину?
Она дотронулась рукой в перчатке до бедра, надеясь, что ее шелковое платье понравится Джеймсу не меньше, чем оно понравилось ей самой в ее комнате. Платье плотно обтягивало тело и способно было вызвать грешные мысли, несмотря на длинные рукава и высокое декольте. Кстати, это избавляло от необходимости надевать докучливые украшения.
Джеймс молча разглядывал ее из-под опущенных век. Шарлотта в смущении подняла руку к волосам.
– Что-то не так?
– Я смакую увиденное, Шарлотта. Вы выглядите восхитительно. – Положив ей ладонь на сгиб руки, он зашептал на ухо: – Если бы мы были не у Эйвери и Джорджины, я постарался бы сбежать с обеда, чтобы пообедать вами.
Она вспыхнула, почувствовав теплую волну во всем теле.
– Вы тоже весьма представительны, ваша светлость. Но я не стала бы вас есть. Слишком много шансов получить расстройство желудка.
– Я не заслужил даже того, чтобы вы назвали меня красивым?
– Вы не нуждаетесь в комплиментах для того, чтобы поднять ваше самоуважение.
Джеймс приложил руку к сердцу и театрально произнес:
– Вы зверски жестоки.
– Зверски честна. Довольно того, что вам льстят все леди и господа в высшем свете.
– Я бы предпочел услышать лестные слова от вас.
– Да полно, Джеймс, – увещевающим тоном сказала Шарлотта. – Зачем вам нужны мои комплименты?
Он вдруг сделался серьезным.
– Потому что я хочу именно вашего одобрения, а не чьего-нибудь еще. Для меня важно: нравлюсь ли я вам?
Она настороженно посмотрела ему в глаза. Этот мужчина, едва войдя в комнату, вызвал у нее желание лечь с ним... о Господи! Откуда у нее эта мысль? Она закусила губу и стала стряхивать с платья невидимый волос, опасаясь, как бы ее лицо не выдало фривольные мысли. Сделав глубокий вдох, Шарлотта выпрямилась.
– Вы знаете, что красивы. Зачем же вы заставляете меня говорить это?
– Красив, – повторил он, как бы смакуя это слово. – Меня никто не называл красивым. Говорили: элегантный, привлекательный, желанный. Но не «красивый». Вы действительно находите меня красивым?
– Не насмехайтесь надо мной. Это не делает вам чести.
– Когда я с вами, я хочу быть очаровательным, привлекательным и безупречным.
– Никто не может быть безупречным.
– Эйвери для Джорджины.
– Пожалуйста, объясните мне, почему он устроил настоящий спектакль, целуя мне руку?
Джеймс сделал гримасу.
– Он считает своим долгом подать пример.
Шарлотта вопросительно подняла бровь. Джеймс отвел глаза.
– Я стараюсь быть... более внимательным суженым.
Она заморгала.
– Для чего?
– Ну, потому что я хочу вам понравиться.
Господи, Джеймс был точно такой, как и любой другой мужчина; ему было приятно нравиться.
– Вы мне нравитесь, Джеймс, – негромко проговорила Шарлотта.
И это было правдой. Ей доставляло удовольствие общение с ним, у нее екало в груди, когда он подходил к ней. Ей было приятно разговаривать с этим красивым дьяволом.
Он наградил ее легкой улыбкой. Улыбка озарила его лицо, сделала его по-мальчишески открытым. И к тому же неотразимо красивым.
– Мы должны поработать над тем, чтобы вы почаще улыбались, Джеймс. Когда вы улыбаетесь, вы становитесь по-настоящему красивым.
– А вы для меня неизменно очаровательны. Давайте присоединимся к нашим друзьям.
Шарлотта чувствовала, как горят ее щеки, ощущала легкое щекотание в животе, и все это не имело никакого отношения к шутке Эйвери. Внезапно пришло осознание: она пьяна. Шарлотта подняла руку, чтобы почесать нос, но вместо этого коснулась щеки. Подавив смешок, она посмотрела на сидящего напротив Джеймса. Смуглые щеки его слегка покраснели, но выглядел он вполне пристойно. Сколько они выпили? Пять или шесть бутылок превосходного французского шампанского. Он смахнул со лба завиток волос. Боже, как ей нравились его волосы! И эти губы. Она готова умереть, лишь бы поцеловать его снова. Он поднес бокал к губам. Даже руки этого человека были красивы. Она наблюдала за тем, как он кончиками пальцев трогал хрустальный бокал, и ей хотелось, чтобы эти пальцы касались ее.
Лицо ее полыхало. Мог ли этот человек знать, что каждую ночь она мечтает о том, чтобы он лежал рядом с ней и касался ее? Такая ли уж это страшная вещь – выйти за него замуж, даже если его намерения были не вполне благородны?
– Вы не слышите меня, Шарлотта?
Она вдруг обнаружила, что Джеймс стоит рядом с ней.
– Мы отправляемся для осмотра портретной галереи.
– О да! – Она встала.
Комната вдруг закачалась и поплыла.
Джеймс схватил ее за руку и помог выпрямиться.
– Как вы себя чувствуете?
– П... превосходно.
Она позволила ему вести себя позади хозяев и была довольна своим поведением, когда они ходили по галерее. Она с умным видом кивала, когда он говорил, но ни за что не могла бы повторить того, что он сказал. Она редко выпивала лишнее и сейчас настолько наслаждалась своим нынешним состоянием, что не заметила, куда исчезли Эйвери и Джорджина и как они вдвоем оказались в бальной комнате.
Свечи были распределены в просторном зале таким образом, чтобы лишь обозначать свет, оставляя помещение в полумраке. Шарлотта подумала, что Планкертоны экономили воск, но вслух этого не сказала. Она оглядела зал в золотых и бежевых тонах с красивым резным орнаментом по потолку и элегантными статуями по углам. Благодаря Джорджине все было в полном порядке даже тогда, когда не ожидали ничьего приезда.
Звуки скрипки донеслись из другой части дома – звуки нежной, тихой мелодии.
Шарлотта улыбнулась.
– Это определенно не Альберт.
– Мисс Миртл, я полагаю.
– Это вальс.
Джеймс протянул ей руку и поклонился.
– Могу я пригласить вас на вальс, моя дорогая?
– Здесь? Сейчас? – Шарлотта смущенно подняла руку к губам и хихикнула.
– Именно. Я не намерен упустить шанс потанцевать с самой красивой леди в этом зале.
Легкий трепет пробежал по телу Шарлотты.
– Право, не знаю, Джеймс. Моя танцевальная карта вся заполнена.
– Ага, вы вынуждаете меня вызвать на дуэль вашего партнера!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87