В вечернем небе сияла голубым неоном реклама судоходной компании, слоган для которой Сати придумала в прошлом году. Мягко светились губернаторские окна, там, за белыми опущенными шторами, несмотря на позднее время, проплывали силуэты людей. Гуляющие по площади горожане поглядывали наверх с уважением: трудолюбие губернатора им нравилось.
ГЛАВА 4
Идти до бульвара пешком Тильвусу не хотелось, на улице стояла ужасная погода – жара и влажность. Город в июле превращался в гигантскую парилку, и все с нетерпением дожидались августа, когда на край обрушатся муссонные дожди.
Великий маг стоял на остановке, в тени высокого тополя, и высматривал нужный автобус. Хорошо, если он окажется полон, а еще лучше – набит битком! Тогда есть надежда, что кондукторша не заметит в толпе пассажиров безбилетника, а если и заметит, то не успеет до него добраться. И можно будет запросто проехать остановку, а то и две, как повезет.
Но, как назло, автобусы шли полупустые. Изнемогая от зноя, навалившегося на город, Тильвус терпеливо ждал и наконец дождался: подошел «Икарус» пятого маршрута, набитый народом так, что смотреть страшно. К окнам изнутри прижимались сплюснутые страдальческие физиономии пассажиров. На остановке никто не вышел, зато человек пять, дожидавшихся «Икаруса», ухитрились-таки втиснуться в салон. Дверь-гармошка никак не хотела закрываться, но Тильвус поднажал, ввинтился в толпу, и дверца со скрипом развернулась. Автобус дернулся, народ дружно качнуло сперва назад, потом вперед, и Тильвуса припечатало к чьей-то обширной спине.
«Может, и три остановки проеду», – мечтал он, безуспешно пытаясь вытащить ногу из-под дачной сумки-тележки. Но надеждам его было не суждено сбыться. Кондукторша со своего места наметанным глазом засекла бомжа и двинулась по салону, прокладывая дорогу в толпе изнывающих от духоты пассажиров, словно ледокол.
– Ваш билетик? – Тильвус сделал вид, что вопрос относится не к нему, и скосил глаза в окно. За стеклом тянулась бесконечная строительная площадка: на перекрестке собирались возводить автомобильную развязку, а пока полным ходом шел демонтаж огромного помпезного памятника, посвященного дружбе народов. Горожане непочтительно называли это громадное сооружение «Балалайка».
– Ты брал билет или нет?! – зловещим голосом спросила кондукторша, поправляя сумку с билетами и деньгами, точно патронташ. Пассажиры испуганно притихли, пытаясь отодвинуться от Тильвуса подальше.
– Брал, – отважно соврал маг, глядя в ястребиные глаза кондукторши.
– Покажи!
Он добросовестно пошарил в карманах мятых штанов – билета не обнаружилось. Кондукторша глядела на безбилетника брезгливо, как на таракана в борще.
– Вспомнил! – заторопился Тильвус, заметив, как по ее лицу снова прошла грозовая тень. – Вспомнил! Я его съел только что!
Брови кондукторши поползли вверх.
– Он был счастливый, – доверительно сообщил маг. – А счастливый билет надо съедать. Согласно традиции.
Последние слова он бормотал полузадушенным голосом, пока кондукторша могучей рукой волокла его к выходу. Дверь распахнулась, Тильвус получил сильнейший тычок в спину и оказался на улице. Взревел мотор, «Икарус» качнулся и медленно пополз по дороге.
С трудом удержавшись на ногах, Тильвус посмотрел вслед отъезжавшему автобусу, поскреб в бороде, подумал и поплелся вдоль по улице в тени пыльных тополей.
К обеду Тильвус благополучно провернул незамысловатую финансовую операцию: сдал бутылки в пункт приема стеклотары и получил деньги. Он не спеша брел по тенистой улочке, что рядом с центральным рынком, запихивая в карман пустой полиэтиленовый пакет, и поглядывал в сторону длинных торговых рядов, заваленных всякой всячиной.
Городские бродяги справедливо считали рынок золотым дном: там было множество маленьких пивных, где пиво лилось рекой с утра до вечера, а уж сколько киосков – и сказать трудно. Поэтому бутылок всегда было много, на всех бы хватило, но рыночные бомжи, закрепившие за собой этот Клондайк, чужаков на свою территорию не пускали.
Тильвус на рынок заходил редко: не жаловал обитающих там коллег. Те отличались негостеприимством, были крикливы, нахальны и, по слухам, могли слямзить все, что плохо лежит, даже пакет с пустыми бутылками у зазевавшегося приятеля, а это уже никуда не годилось. К тому же, подвыпив, обитатели Клондайка становились совершенно невыносимы и норовили затеять драку.
Потому-то Тильвус, получив наличность у неприветливой приемщицы бутылок, на рынок заходить не стал, а остановился возле входа, где стояла палатка с надписью «Всегда свежие пирожки с экологически чистым мясом». От палатки на всю улицу густо несло перекаленным подсолнечным маслом. Великий маг купил горячий беляш в промасленной бумажке и неторопливо поплелся дальше, размышляя о насущных делах.
Хорошо бы проверить урны на Красной линии, однако подняться на центральную улицу Тильвус сегодня не решался: в городе проходил какой-то праздник, прибыло множество важных гостей, и кортежи черных машин носились по центральным улицам с миганием маячков и ревом сирен, чем чрезвычайно раздражали горожан. Те часами томились в пробках из-за перекрытых улиц и на чем свет стоит ругали губернатора за неуемную гостеприимность.
В дни праздников на Красной линии обычно было полно милиции, поэтому соваться туда не очень-то хотелось: не хватало еще, чтобы начистили физиономию за то, что вид непрезентабельного бомжа ненароком оскорбит взгляд высокого гостя.
Жуя беляш с «экологически чистым мясом», великий маг неторопливо брел по тихой зеленой улочке, что тянулась параллельно Красной линии. Здесь всегда было немноголюдно – в высоких старых тополях прятались серые пятиэтажки-хрущевки, на лавочках с утра до вечера сидели старушки, бдительно оглядывая каждого, кто входил в подъезд. Чуть дальше сверкало промытыми стеклами недавно построенное здание налоговой инспекции, увешанное рекламными баннерами операторов сотовой связи. На первом этаже размещался магазин дорогой одежды, названный модным словом «бутик». Там между кронштейнов с рубашками и джемперами прохаживались молоденькие продавщицы с надменными лицами, стройные, длинноногие и такие красивые, словно попали в торговый зал прямиком с конкурса «Мисс Вселенная».
Тильвус рассеянно разглядывал витрину, незаметно косясь на хорошеньких продавщиц, и дожевывал беляш. Внезапно возле отдела с мужской одеждой он остановился как вкопанный: за стеклом красовался изысканный темный пиджак, точь-в-точь такой, какой совсем недавно он видел на эльфе.
Тильвус поскреб в бороде, озадаченно поглядел на пиджак, заметил бирку с ценой и, прищурившись, принялся разбирать мелко написанные цифры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
ГЛАВА 4
Идти до бульвара пешком Тильвусу не хотелось, на улице стояла ужасная погода – жара и влажность. Город в июле превращался в гигантскую парилку, и все с нетерпением дожидались августа, когда на край обрушатся муссонные дожди.
Великий маг стоял на остановке, в тени высокого тополя, и высматривал нужный автобус. Хорошо, если он окажется полон, а еще лучше – набит битком! Тогда есть надежда, что кондукторша не заметит в толпе пассажиров безбилетника, а если и заметит, то не успеет до него добраться. И можно будет запросто проехать остановку, а то и две, как повезет.
Но, как назло, автобусы шли полупустые. Изнемогая от зноя, навалившегося на город, Тильвус терпеливо ждал и наконец дождался: подошел «Икарус» пятого маршрута, набитый народом так, что смотреть страшно. К окнам изнутри прижимались сплюснутые страдальческие физиономии пассажиров. На остановке никто не вышел, зато человек пять, дожидавшихся «Икаруса», ухитрились-таки втиснуться в салон. Дверь-гармошка никак не хотела закрываться, но Тильвус поднажал, ввинтился в толпу, и дверца со скрипом развернулась. Автобус дернулся, народ дружно качнуло сперва назад, потом вперед, и Тильвуса припечатало к чьей-то обширной спине.
«Может, и три остановки проеду», – мечтал он, безуспешно пытаясь вытащить ногу из-под дачной сумки-тележки. Но надеждам его было не суждено сбыться. Кондукторша со своего места наметанным глазом засекла бомжа и двинулась по салону, прокладывая дорогу в толпе изнывающих от духоты пассажиров, словно ледокол.
– Ваш билетик? – Тильвус сделал вид, что вопрос относится не к нему, и скосил глаза в окно. За стеклом тянулась бесконечная строительная площадка: на перекрестке собирались возводить автомобильную развязку, а пока полным ходом шел демонтаж огромного помпезного памятника, посвященного дружбе народов. Горожане непочтительно называли это громадное сооружение «Балалайка».
– Ты брал билет или нет?! – зловещим голосом спросила кондукторша, поправляя сумку с билетами и деньгами, точно патронташ. Пассажиры испуганно притихли, пытаясь отодвинуться от Тильвуса подальше.
– Брал, – отважно соврал маг, глядя в ястребиные глаза кондукторши.
– Покажи!
Он добросовестно пошарил в карманах мятых штанов – билета не обнаружилось. Кондукторша глядела на безбилетника брезгливо, как на таракана в борще.
– Вспомнил! – заторопился Тильвус, заметив, как по ее лицу снова прошла грозовая тень. – Вспомнил! Я его съел только что!
Брови кондукторши поползли вверх.
– Он был счастливый, – доверительно сообщил маг. – А счастливый билет надо съедать. Согласно традиции.
Последние слова он бормотал полузадушенным голосом, пока кондукторша могучей рукой волокла его к выходу. Дверь распахнулась, Тильвус получил сильнейший тычок в спину и оказался на улице. Взревел мотор, «Икарус» качнулся и медленно пополз по дороге.
С трудом удержавшись на ногах, Тильвус посмотрел вслед отъезжавшему автобусу, поскреб в бороде, подумал и поплелся вдоль по улице в тени пыльных тополей.
К обеду Тильвус благополучно провернул незамысловатую финансовую операцию: сдал бутылки в пункт приема стеклотары и получил деньги. Он не спеша брел по тенистой улочке, что рядом с центральным рынком, запихивая в карман пустой полиэтиленовый пакет, и поглядывал в сторону длинных торговых рядов, заваленных всякой всячиной.
Городские бродяги справедливо считали рынок золотым дном: там было множество маленьких пивных, где пиво лилось рекой с утра до вечера, а уж сколько киосков – и сказать трудно. Поэтому бутылок всегда было много, на всех бы хватило, но рыночные бомжи, закрепившие за собой этот Клондайк, чужаков на свою территорию не пускали.
Тильвус на рынок заходил редко: не жаловал обитающих там коллег. Те отличались негостеприимством, были крикливы, нахальны и, по слухам, могли слямзить все, что плохо лежит, даже пакет с пустыми бутылками у зазевавшегося приятеля, а это уже никуда не годилось. К тому же, подвыпив, обитатели Клондайка становились совершенно невыносимы и норовили затеять драку.
Потому-то Тильвус, получив наличность у неприветливой приемщицы бутылок, на рынок заходить не стал, а остановился возле входа, где стояла палатка с надписью «Всегда свежие пирожки с экологически чистым мясом». От палатки на всю улицу густо несло перекаленным подсолнечным маслом. Великий маг купил горячий беляш в промасленной бумажке и неторопливо поплелся дальше, размышляя о насущных делах.
Хорошо бы проверить урны на Красной линии, однако подняться на центральную улицу Тильвус сегодня не решался: в городе проходил какой-то праздник, прибыло множество важных гостей, и кортежи черных машин носились по центральным улицам с миганием маячков и ревом сирен, чем чрезвычайно раздражали горожан. Те часами томились в пробках из-за перекрытых улиц и на чем свет стоит ругали губернатора за неуемную гостеприимность.
В дни праздников на Красной линии обычно было полно милиции, поэтому соваться туда не очень-то хотелось: не хватало еще, чтобы начистили физиономию за то, что вид непрезентабельного бомжа ненароком оскорбит взгляд высокого гостя.
Жуя беляш с «экологически чистым мясом», великий маг неторопливо брел по тихой зеленой улочке, что тянулась параллельно Красной линии. Здесь всегда было немноголюдно – в высоких старых тополях прятались серые пятиэтажки-хрущевки, на лавочках с утра до вечера сидели старушки, бдительно оглядывая каждого, кто входил в подъезд. Чуть дальше сверкало промытыми стеклами недавно построенное здание налоговой инспекции, увешанное рекламными баннерами операторов сотовой связи. На первом этаже размещался магазин дорогой одежды, названный модным словом «бутик». Там между кронштейнов с рубашками и джемперами прохаживались молоденькие продавщицы с надменными лицами, стройные, длинноногие и такие красивые, словно попали в торговый зал прямиком с конкурса «Мисс Вселенная».
Тильвус рассеянно разглядывал витрину, незаметно косясь на хорошеньких продавщиц, и дожевывал беляш. Внезапно возле отдела с мужской одеждой он остановился как вкопанный: за стеклом красовался изысканный темный пиджак, точь-в-точь такой, какой совсем недавно он видел на эльфе.
Тильвус поскреб в бороде, озадаченно поглядел на пиджак, заметил бирку с ценой и, прищурившись, принялся разбирать мелко написанные цифры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80