А то сотрем тебя в субатомную пыль!
– В субатомную, да? В субатомную не хотелось бы.
Облачаясь в скафандр, я отрешенно размышлял о том, что многого в жизни не успел. Не разбомбил Международный Торговый Центр в Нью-Йорке, не посадил сына, не воспитал дерево… Или наоборот?.. И с Наташей о многом не успел поговорить…
На выходе из шлюзовой камеры «Рональда Рейгана» меня встретили бульдогоподобные мальчонки в форме десантников МИФа. Хорошие парни, надежные! Количество – шесть.
Шлюз, через который я прошел внутрь крейсера, был вовсе не один: он находился в целом ряду шлюзовых камер. Очевидно, все они предназначались для одновременной погрузки и выгрузки большого количества личного состава. Полагаю, крейсер нес на борту человек пятьсот десантников, никак не меньше.
Шагнув за массивную пенометаллическую дверь, я оказался в высокой и длинной галерее, тянувшейся вдоль борта корабля. Напротив меня – почетный караул с направленными стволами, а за его спинами – худощавый симпатяга в черном.
Я помахал ему рукой:
– Хэллоу, братанга!
Тот лишь кивком указал в сторону массивного сканера, предназначенного для обнаружения скрытого под одеждой оружия и взрывчатых веществ.
Я встал между пластинами, снова помахал рукой офицеру Службы Политической Безопасности:
– Вы как-то невеселы!
– Все шутите, да? Ну-ну, недолго осталось, – хмыкнул астеник. – Оружия при вас нет, кроме вашего мозгового имплантата, так что идемте за мной!
Я двигался в окружении шестерки десантников. Впереди – астеник в черном. Выйдя из продольного коридора, мы оказались в широком поперечном. Из поперечного снова попали в продольный, расположенный параллельно тому, в котором я оказался, выйдя из шлюзовой камеры. Отличие лишь в том, что этот коридор располагался в недрах космического корабля и имел каюты по обе стороны.
Астеник в черном отомкнул магнитным ключом замок на одной из дверей и кивком указал на открывшийся проем.
Я вошел в хорошо освещенное помещение. То ли салон, то ли клуб… Диваны с подставками для ног вдоль стен. Убирающиеся в пол стеклянные столики, голографические проекции на потолке. Озонированный воздух… На одном из диванов в углу сидела та самая женщина, которая ударила меня ногой во время допроса на Нероне. Теперь она была облачена в белые кожаные одежды, которые почему-то напомнили мне облачение Ксанфа.
Сука в ботах – именно так я мысленно прозвал ее во время нашего первого свидания – меланхолично тянула пыхкалку с каким-то легким наркотиком. Несмотря на прекрасно работавшую вентиляцию, я уловил запах «плачущей конопли» с Амадея: довольно дорогой релаксирующей травы, которую обычно курят лесбиянки.
Щелкнул дверной замок – астеник затворил за собой дверь. Пройдя мимо меня, он неожиданно похлопал по плечу:
– Садись, давай, Сэмми!
Какой-то подвох! Начало разговора никак не походило на допрос. Да и помещение меньше всего напоминало камеру или карцер. Между тем, я не сомневался, что на громадном крейсере должны быть специализированные помещения, приспособленные для содержания арестантов, допросов и казней.
Я опустился на диван у противоположной стенки. Женщина с пыхкалкой и астеник оказались сидящими напротив меня.
– Все очень плохо, Сэмми, – начал астеник. – В первую очередь, для тебя…
– Бить будете? Или прищепки на соски, пенис и губы?
– А тебе очень хочется? – в тон мне отозвалась дамочка. – Уж я тебе заверну прищепку на пенис, не сомневайся!
Астеник в черном прервал нашу пикировку:
– Силами, недоступными твоему, Сэмми, пониманию, уже запущена цепь событий, которую пока ни мы, ни ты, ни кто-то другой в нашем мире не в силах постичь, изменить или предотвратить…
– Что-что? – Слова показались знакомы, хотя в ту минуту я вовсе не связал их с тем, что мне говорила не так давно Натс.
– Мы считаем, что наш мир подвергся атаке или… скажем иначе… неявному внедрению совершенно чужеродной силы. Мы пока не в состоянии постичь ее природу, место происхождения и цели, которые эта сила ставит перед собою. Но не сомневаемся в том, что сила эта абсолютно враждебна нашему миру. Заметь, Сэмми, я говорю вовсе не о европейской цивилизации. Я говорю о мире людей вообще! Инструментом этой силы оказалась та самая Натс. Или Наталья Александровна Тихомирова, как называем ее мы.
– Худенькая, безоружная, зеленоглазая девушка – инструмент чужеродной и враждебной силы? Видал я в жизни своей разных агентов! В том числе, кстати, из вашего ведомства. Натс не из таковых! Сдается мне, что вы просто-напросто психопат.
– Я не психопат. Я генеральный комиссар политической безопасности второго ранга. Таких, как я, в целой Вселенной всего девять человек.
– Жаль, что не восемь, – посочувствовал я. – Если бы восемь, то ваш чин показался бы гораздо значительнее.
Он проигнорировал мои потуги пошутить:
– В моем распоряжении большие ресурсы. Практически неограниченные. Я имею очень большие полномочия. Кроме того, я имею немалое личное желание хорошо выполнить порученное задание…
– Не понимаю, господин генеральный комиссар второго ранга, что за околесицу вы несете. У меня, знаете ли, рассеянное внимание, больше пяти минут я не могу думать об одном и том же предмете. Если хотите привлечь мое внимание, пощелкайте пальцами или же поговорите обо мне самом.
– Что ж, Сэмми, давай поговорим о тебе, – тут же согласился астеник в черном, хотя и не стал щелкать пальцами. – Мы прекрасно понимаем, что ты никакой не Сэмми. Ты один из тех пакостников, что мечутся по цивилизованным сообществам и гадят везде, где получают шанс делать это безнаказанно. Ваши пресловутые казаки – это самая большая беда современного мира. Я бы даже с пиратами смирился, но вот казаков вывел бы всех под корень.
– Ваши предки-чекисты в двадцатом веке уже пытались поработать в этом направлении, – заметил я.
– Заткнись и слушай! Ты убил наших людей в Звездном Акапулько. Уже за одно это тебя надлежит закатать пожизненно в Даннемору.
– Господи Иисусе, не может быть! Господин генеральный комиссар, наши сердца бьются в унисон! Может, и правда, вам закатать меня в Даннемору? Я даже не стану требовать снисхождения!
– Но в Даннемору ты не поедешь. Мне необходимо получить в свои руки Натс. Или Наташу Тихомирову, если угодно. Мы следили за твоими перемещениями по Вселенной, и ты привел нас к ней. Мне как специалисту в области контрразведки приятно сознавать, что ты не засек установленное за тобой наблюдение и фактически расшифровал себя. Однако неудачная попытка захватить силами нашей диверсионной группы резиденцию «Покахонтас» позволила тебе все же получить некоторую фору. У меня, разумеется, есть запасной вариант… Запасной вариант существует всегда, как раз на тот случай, если в ход событий вмешается какой-нибудь умник вроде тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
– В субатомную, да? В субатомную не хотелось бы.
Облачаясь в скафандр, я отрешенно размышлял о том, что многого в жизни не успел. Не разбомбил Международный Торговый Центр в Нью-Йорке, не посадил сына, не воспитал дерево… Или наоборот?.. И с Наташей о многом не успел поговорить…
На выходе из шлюзовой камеры «Рональда Рейгана» меня встретили бульдогоподобные мальчонки в форме десантников МИФа. Хорошие парни, надежные! Количество – шесть.
Шлюз, через который я прошел внутрь крейсера, был вовсе не один: он находился в целом ряду шлюзовых камер. Очевидно, все они предназначались для одновременной погрузки и выгрузки большого количества личного состава. Полагаю, крейсер нес на борту человек пятьсот десантников, никак не меньше.
Шагнув за массивную пенометаллическую дверь, я оказался в высокой и длинной галерее, тянувшейся вдоль борта корабля. Напротив меня – почетный караул с направленными стволами, а за его спинами – худощавый симпатяга в черном.
Я помахал ему рукой:
– Хэллоу, братанга!
Тот лишь кивком указал в сторону массивного сканера, предназначенного для обнаружения скрытого под одеждой оружия и взрывчатых веществ.
Я встал между пластинами, снова помахал рукой офицеру Службы Политической Безопасности:
– Вы как-то невеселы!
– Все шутите, да? Ну-ну, недолго осталось, – хмыкнул астеник. – Оружия при вас нет, кроме вашего мозгового имплантата, так что идемте за мной!
Я двигался в окружении шестерки десантников. Впереди – астеник в черном. Выйдя из продольного коридора, мы оказались в широком поперечном. Из поперечного снова попали в продольный, расположенный параллельно тому, в котором я оказался, выйдя из шлюзовой камеры. Отличие лишь в том, что этот коридор располагался в недрах космического корабля и имел каюты по обе стороны.
Астеник в черном отомкнул магнитным ключом замок на одной из дверей и кивком указал на открывшийся проем.
Я вошел в хорошо освещенное помещение. То ли салон, то ли клуб… Диваны с подставками для ног вдоль стен. Убирающиеся в пол стеклянные столики, голографические проекции на потолке. Озонированный воздух… На одном из диванов в углу сидела та самая женщина, которая ударила меня ногой во время допроса на Нероне. Теперь она была облачена в белые кожаные одежды, которые почему-то напомнили мне облачение Ксанфа.
Сука в ботах – именно так я мысленно прозвал ее во время нашего первого свидания – меланхолично тянула пыхкалку с каким-то легким наркотиком. Несмотря на прекрасно работавшую вентиляцию, я уловил запах «плачущей конопли» с Амадея: довольно дорогой релаксирующей травы, которую обычно курят лесбиянки.
Щелкнул дверной замок – астеник затворил за собой дверь. Пройдя мимо меня, он неожиданно похлопал по плечу:
– Садись, давай, Сэмми!
Какой-то подвох! Начало разговора никак не походило на допрос. Да и помещение меньше всего напоминало камеру или карцер. Между тем, я не сомневался, что на громадном крейсере должны быть специализированные помещения, приспособленные для содержания арестантов, допросов и казней.
Я опустился на диван у противоположной стенки. Женщина с пыхкалкой и астеник оказались сидящими напротив меня.
– Все очень плохо, Сэмми, – начал астеник. – В первую очередь, для тебя…
– Бить будете? Или прищепки на соски, пенис и губы?
– А тебе очень хочется? – в тон мне отозвалась дамочка. – Уж я тебе заверну прищепку на пенис, не сомневайся!
Астеник в черном прервал нашу пикировку:
– Силами, недоступными твоему, Сэмми, пониманию, уже запущена цепь событий, которую пока ни мы, ни ты, ни кто-то другой в нашем мире не в силах постичь, изменить или предотвратить…
– Что-что? – Слова показались знакомы, хотя в ту минуту я вовсе не связал их с тем, что мне говорила не так давно Натс.
– Мы считаем, что наш мир подвергся атаке или… скажем иначе… неявному внедрению совершенно чужеродной силы. Мы пока не в состоянии постичь ее природу, место происхождения и цели, которые эта сила ставит перед собою. Но не сомневаемся в том, что сила эта абсолютно враждебна нашему миру. Заметь, Сэмми, я говорю вовсе не о европейской цивилизации. Я говорю о мире людей вообще! Инструментом этой силы оказалась та самая Натс. Или Наталья Александровна Тихомирова, как называем ее мы.
– Худенькая, безоружная, зеленоглазая девушка – инструмент чужеродной и враждебной силы? Видал я в жизни своей разных агентов! В том числе, кстати, из вашего ведомства. Натс не из таковых! Сдается мне, что вы просто-напросто психопат.
– Я не психопат. Я генеральный комиссар политической безопасности второго ранга. Таких, как я, в целой Вселенной всего девять человек.
– Жаль, что не восемь, – посочувствовал я. – Если бы восемь, то ваш чин показался бы гораздо значительнее.
Он проигнорировал мои потуги пошутить:
– В моем распоряжении большие ресурсы. Практически неограниченные. Я имею очень большие полномочия. Кроме того, я имею немалое личное желание хорошо выполнить порученное задание…
– Не понимаю, господин генеральный комиссар второго ранга, что за околесицу вы несете. У меня, знаете ли, рассеянное внимание, больше пяти минут я не могу думать об одном и том же предмете. Если хотите привлечь мое внимание, пощелкайте пальцами или же поговорите обо мне самом.
– Что ж, Сэмми, давай поговорим о тебе, – тут же согласился астеник в черном, хотя и не стал щелкать пальцами. – Мы прекрасно понимаем, что ты никакой не Сэмми. Ты один из тех пакостников, что мечутся по цивилизованным сообществам и гадят везде, где получают шанс делать это безнаказанно. Ваши пресловутые казаки – это самая большая беда современного мира. Я бы даже с пиратами смирился, но вот казаков вывел бы всех под корень.
– Ваши предки-чекисты в двадцатом веке уже пытались поработать в этом направлении, – заметил я.
– Заткнись и слушай! Ты убил наших людей в Звездном Акапулько. Уже за одно это тебя надлежит закатать пожизненно в Даннемору.
– Господи Иисусе, не может быть! Господин генеральный комиссар, наши сердца бьются в унисон! Может, и правда, вам закатать меня в Даннемору? Я даже не стану требовать снисхождения!
– Но в Даннемору ты не поедешь. Мне необходимо получить в свои руки Натс. Или Наташу Тихомирову, если угодно. Мы следили за твоими перемещениями по Вселенной, и ты привел нас к ней. Мне как специалисту в области контрразведки приятно сознавать, что ты не засек установленное за тобой наблюдение и фактически расшифровал себя. Однако неудачная попытка захватить силами нашей диверсионной группы резиденцию «Покахонтас» позволила тебе все же получить некоторую фору. У меня, разумеется, есть запасной вариант… Запасной вариант существует всегда, как раз на тот случай, если в ход событий вмешается какой-нибудь умник вроде тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67