Он рассказывал о дочери, которую почему-то звали Эдита, о том, как трудно ее воспитывать в православных традициях, когда все вокруг пропитано американской дешевкой. Эдита хорошая, умная девочка, но она из поколения пепси, и этим все сказано. Она верит Интернету, а не своим родителям. Больше всего ему не нравилась школа, куда он перевел ее в этом году. С виду там все прилично, классные преподаватели с научными степенями, бассейн, теннис, языки и все такое, но оценки по предметам ставят просто так, за красивые глаза, и по-настоящему учат только безопасному сексу. С этого года даже собираются ввести практические занятия. Он человек широких взглядов, либерал, но всему должна быть мера.
Я слушала, неотрывно глядя ему в глаза, поддакивала хрипловатым голоском, иногда подрагивала грудью, подмечая, как синхронно вспыхивает на его виске голубоватая жилка. Могла поручиться, ладони у него уже вспотели. Наконец он решил выяснить кое-что обо мне. В жизни искательницы приключений это всегда щекотливый момент.
- Вы впервые в Анталии, Надин?
- Да. Обычно предпочитаю Кипр. Там уютнее. Подруга уговорила. Не хотела ехать одна. У нее строгий муж.
- Извините, а дома чем вы занимаетесь? Каким бизнесом?
- Фотоателье, - ответила я наобум. - Работаем для иллюстрированных журналов.
- Можно сказать, человек искусства?
- Что вы, Рустам! Какое там искусство... Рутинные заказы. Но требования, конечно, высокие.
Наверное, теперь я должна была спросить, кто он такой. Собственно, единственное, что новорашены любят, - это говорить о себе, о своих успехах и прочее. Но я не спросила. Это дурной тон. Наоборот, напомнила о времени:
- Мне приятно с вами, Рустам, но кажется, мы засиделись?
- Вы спешите?
- Я - нет. Но как же бедняжка Эдита? Тут столько соблазнов для молоденькой девушки...
Ох как ему не хотелось отрываться от мысленного поедания моих прелестей!
- Да, конечно... Пора... Надин, дорогая Я могу рассчитывать на продолжение знакомства?
- Все зависит от вас, - сказала я с таким красноречивым намеком, что сама почувствовала жар внизу живота.
- Знаешь, Надин... Ничего, что я на "ты"?
- Конечно, Рустам. Какие могут быть церемонии? Мы же на отдыхе.
- Тебе не кажется, что между нами вспыхнула какая-то искра?
- Еще какая! - подтвердила я, потупясь. - Но ведь ты, увы, не один.
- Тамара? О, это замечательная женщина, но немного диковатая, со множеством предрассудков. Обкомовская дочка. Когда я на ней женился...
Он не успел досказать. В бар, озираясь, как в лесу, вошла его диковатая половина и через минуту подтвердила, что он не заблуждается насчет нее. Подскочила к нам и с воплем "Ах ты, развратная гадина!" влепила моему кавалеру звонкую оплеуху. Рустам чудом удержался на стуле, но недопитый коктейль вырвался у него из руки, как камень из пращи, и долетел аж до стойки. Привыкшая к таким сценам, я равнодушно отвернулась. Зато немногочисленные посетители разом вылупились на наш столик. Бесплатное шоу.
- Ты не права, Тома, - прошамкал Рустам, вытирая губы. - Веди себя, пожалуйста, прилично.
- И это говоришь мне ты, негодяй?
- Кто же тебе должен говорить? Из-за чего психуешь? Нельзя рюмку выпить?
- Ах рюмку! Можно, конечно, можно! - с неожиданной ловкостью и силой она сдернула его со стула и потащи, да к выходу примерно так же, как менты выводят из зала раздухарившихся пьянчуг.
Во время этой бурной семейной сцены мы с ней всего один раз встретились взглядами, но по женскому телеграфу обменялись короткими репликами. Дама предупредила: "Не лезь, милочка! Этот сундук под замком". На что я ответила:
"Успокойся, девушка. Твой валенок мне на хрен не нужен".
Рустамчика я не презирала и не жалела, он был мне неинтересен.
2. НА БЕРЕГАХ АНТАЛИИ
(продолжение)
Утром, когда я еще валялась в постели, в номере возникла Ляка. Мы пили кофе, и я рассказала ей о вчерашнем приключении. Ляка обрадовалась.
- Значит, оживаешь, подружка... Рустамчика не отпуcкай. Ни в коем случае.
- Почему?
- Да ты что! Крутяк в натуре. Из него зелень течет, как вода из крана. Только руки подставляй.
- Ты же его не видела.
- Как не видела? Прекрасно видела. Такой пирожок запеченный. И мочалку его помню, дылду стоеросовую. И молоденькая шлюшка с ним. Дочка его, да?
- С чего ты взяла, что он крутяк?
- Малышка, поживешь с мое... Не сомневайся, это родник.
Важно прихлебывала кофе с истомной гримасой сытой персидской кошки. Я не очень удивилась. Ляка действительно просекала мужиков с первого взгляда. Куда мне до нее.
- Короче, собирайся, поедем со мной.
- Куда, Лякочка?
- Отоспалась, отогрелась, пора начинать активный отдых. Хватит киснуть. Я для тебя кое-кого приглядела. Не думай, что забыла о подруге.
- Не понимаешь, Лякочка.
- Что такое?
- Еще с российским бобиком могу попробовать, а с турками!.. Да меня вырвет.
- Вот! - Ватина наставительно подняла палец. - Слишком мы гордые, слишком аристократичные. От народа оторвались. А в народе как говорят: от чего заболели, тем и лечимся.
- Это пьяницы так говорят.
- Пьянство - такая же болезнь, как наша с тобой. Они на глотку слабые, мы на передок... Но если серьезно... Ты чего, собственно, добиваешься?
- В каком смысле?
- В смысле светлого будущего... Может, у тебя профессия есть? Может, еще что-то умеешь? Денежки чем заработаешь?
Возразить нечего. Я ничего другого не умела. А те, кто умел, перебивались с хлеба на квас. Не было сейчас такой профессии, которая могла обеспечить хотя бы сносное существование. Любую нормальную девочку спроси. Пока молодая, пока тельце съедобное - лови миг удачи. Кому повезет, богатенького мужика подцепит. Но это редко кому. Большинство гуляет до первой морщинки. Потом спокойно ложись и подыхай. Рынок. Свобода, блин. Офисные девочки, топ-модели, спортсменки - ну все те, кто вроде бы бабки заколачивает не лежа на спине, - это все то же самое. Разновидности б..ства. Торгуй, пока молодой. Вагина права. И поездку надо отработать. То, что она обещала за свой счет свозить, конечно, пустые слова. Я с самого начала не придала им значения. Мои душевные терзания - это только мои проблемы, никого не касаются. Подумаешь, в борделе затрахали. Цаца какая!
- Я не против, - повинилась я, - Только боюсь тебя подвести. Чего-то внутри сломалось.
Ляка выпила ликера, самодовольно ухмыляясь. Так бы врезала между глаз.
- Поверь, Наденька, девочка, я тебе добра желаю. Сама через это проходила. Сломалась, говоришь? Это не страшно. Наша бабья доля такая - ломаться и снова вставать. Страшно другое, когда хандре поддашься и поплывешь по течению Тогда одно спасение - игла и могила. Но тебе еще рано, умненькая, цепкая. Да, сейчас тебе трудно, а кому легко, не знает, тот думает, мы как сыр в масле катаемся Только и забот, как бы утробу насытить. А ты попробуй... простая деревенская девка, в Москву пехом пришла, как Лoмоносов, чтобы в техникум поступить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Я слушала, неотрывно глядя ему в глаза, поддакивала хрипловатым голоском, иногда подрагивала грудью, подмечая, как синхронно вспыхивает на его виске голубоватая жилка. Могла поручиться, ладони у него уже вспотели. Наконец он решил выяснить кое-что обо мне. В жизни искательницы приключений это всегда щекотливый момент.
- Вы впервые в Анталии, Надин?
- Да. Обычно предпочитаю Кипр. Там уютнее. Подруга уговорила. Не хотела ехать одна. У нее строгий муж.
- Извините, а дома чем вы занимаетесь? Каким бизнесом?
- Фотоателье, - ответила я наобум. - Работаем для иллюстрированных журналов.
- Можно сказать, человек искусства?
- Что вы, Рустам! Какое там искусство... Рутинные заказы. Но требования, конечно, высокие.
Наверное, теперь я должна была спросить, кто он такой. Собственно, единственное, что новорашены любят, - это говорить о себе, о своих успехах и прочее. Но я не спросила. Это дурной тон. Наоборот, напомнила о времени:
- Мне приятно с вами, Рустам, но кажется, мы засиделись?
- Вы спешите?
- Я - нет. Но как же бедняжка Эдита? Тут столько соблазнов для молоденькой девушки...
Ох как ему не хотелось отрываться от мысленного поедания моих прелестей!
- Да, конечно... Пора... Надин, дорогая Я могу рассчитывать на продолжение знакомства?
- Все зависит от вас, - сказала я с таким красноречивым намеком, что сама почувствовала жар внизу живота.
- Знаешь, Надин... Ничего, что я на "ты"?
- Конечно, Рустам. Какие могут быть церемонии? Мы же на отдыхе.
- Тебе не кажется, что между нами вспыхнула какая-то искра?
- Еще какая! - подтвердила я, потупясь. - Но ведь ты, увы, не один.
- Тамара? О, это замечательная женщина, но немного диковатая, со множеством предрассудков. Обкомовская дочка. Когда я на ней женился...
Он не успел досказать. В бар, озираясь, как в лесу, вошла его диковатая половина и через минуту подтвердила, что он не заблуждается насчет нее. Подскочила к нам и с воплем "Ах ты, развратная гадина!" влепила моему кавалеру звонкую оплеуху. Рустам чудом удержался на стуле, но недопитый коктейль вырвался у него из руки, как камень из пращи, и долетел аж до стойки. Привыкшая к таким сценам, я равнодушно отвернулась. Зато немногочисленные посетители разом вылупились на наш столик. Бесплатное шоу.
- Ты не права, Тома, - прошамкал Рустам, вытирая губы. - Веди себя, пожалуйста, прилично.
- И это говоришь мне ты, негодяй?
- Кто же тебе должен говорить? Из-за чего психуешь? Нельзя рюмку выпить?
- Ах рюмку! Можно, конечно, можно! - с неожиданной ловкостью и силой она сдернула его со стула и потащи, да к выходу примерно так же, как менты выводят из зала раздухарившихся пьянчуг.
Во время этой бурной семейной сцены мы с ней всего один раз встретились взглядами, но по женскому телеграфу обменялись короткими репликами. Дама предупредила: "Не лезь, милочка! Этот сундук под замком". На что я ответила:
"Успокойся, девушка. Твой валенок мне на хрен не нужен".
Рустамчика я не презирала и не жалела, он был мне неинтересен.
2. НА БЕРЕГАХ АНТАЛИИ
(продолжение)
Утром, когда я еще валялась в постели, в номере возникла Ляка. Мы пили кофе, и я рассказала ей о вчерашнем приключении. Ляка обрадовалась.
- Значит, оживаешь, подружка... Рустамчика не отпуcкай. Ни в коем случае.
- Почему?
- Да ты что! Крутяк в натуре. Из него зелень течет, как вода из крана. Только руки подставляй.
- Ты же его не видела.
- Как не видела? Прекрасно видела. Такой пирожок запеченный. И мочалку его помню, дылду стоеросовую. И молоденькая шлюшка с ним. Дочка его, да?
- С чего ты взяла, что он крутяк?
- Малышка, поживешь с мое... Не сомневайся, это родник.
Важно прихлебывала кофе с истомной гримасой сытой персидской кошки. Я не очень удивилась. Ляка действительно просекала мужиков с первого взгляда. Куда мне до нее.
- Короче, собирайся, поедем со мной.
- Куда, Лякочка?
- Отоспалась, отогрелась, пора начинать активный отдых. Хватит киснуть. Я для тебя кое-кого приглядела. Не думай, что забыла о подруге.
- Не понимаешь, Лякочка.
- Что такое?
- Еще с российским бобиком могу попробовать, а с турками!.. Да меня вырвет.
- Вот! - Ватина наставительно подняла палец. - Слишком мы гордые, слишком аристократичные. От народа оторвались. А в народе как говорят: от чего заболели, тем и лечимся.
- Это пьяницы так говорят.
- Пьянство - такая же болезнь, как наша с тобой. Они на глотку слабые, мы на передок... Но если серьезно... Ты чего, собственно, добиваешься?
- В каком смысле?
- В смысле светлого будущего... Может, у тебя профессия есть? Может, еще что-то умеешь? Денежки чем заработаешь?
Возразить нечего. Я ничего другого не умела. А те, кто умел, перебивались с хлеба на квас. Не было сейчас такой профессии, которая могла обеспечить хотя бы сносное существование. Любую нормальную девочку спроси. Пока молодая, пока тельце съедобное - лови миг удачи. Кому повезет, богатенького мужика подцепит. Но это редко кому. Большинство гуляет до первой морщинки. Потом спокойно ложись и подыхай. Рынок. Свобода, блин. Офисные девочки, топ-модели, спортсменки - ну все те, кто вроде бы бабки заколачивает не лежа на спине, - это все то же самое. Разновидности б..ства. Торгуй, пока молодой. Вагина права. И поездку надо отработать. То, что она обещала за свой счет свозить, конечно, пустые слова. Я с самого начала не придала им значения. Мои душевные терзания - это только мои проблемы, никого не касаются. Подумаешь, в борделе затрахали. Цаца какая!
- Я не против, - повинилась я, - Только боюсь тебя подвести. Чего-то внутри сломалось.
Ляка выпила ликера, самодовольно ухмыляясь. Так бы врезала между глаз.
- Поверь, Наденька, девочка, я тебе добра желаю. Сама через это проходила. Сломалась, говоришь? Это не страшно. Наша бабья доля такая - ломаться и снова вставать. Страшно другое, когда хандре поддашься и поплывешь по течению Тогда одно спасение - игла и могила. Но тебе еще рано, умненькая, цепкая. Да, сейчас тебе трудно, а кому легко, не знает, тот думает, мы как сыр в масле катаемся Только и забот, как бы утробу насытить. А ты попробуй... простая деревенская девка, в Москву пехом пришла, как Лoмоносов, чтобы в техникум поступить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102