Даже во сне, даже в самом оголтелом изменении всегда оставалась какая-то частица сознания, которая пыталась следить, чтобы ничего к нему от меня не долетало. С переменным успехом, но я старалась.
Сейчас связь распрямилась с глухим щелчком, слышимым лишь мне одной. И заняла свое место так, будто всегда там была, будто никакого другого положения для нее и представить нельзя. Наверно, так оно и было. Она все еще была примитивной, на досознательном уровне, уровне инстинктов и побуждений. Но этого было более чем достаточно.
И в следующий момент я уже была с ним более едина, чем может быть любая любовница. Приказ, передаваемый помимо сознания, прямо в нейронные образования, отвечающие за действия, был прост и однозначен: «Забери отсюда Нефрит. Уходите».
Это было все равно что лететь против торнадо.
Крылья вывернуло назад, руки заломило за спину, перед глазами плыл и клубился темно-красный вихрь. Где-то далеко-далеко закричали Л'Рис с Дельваром.
Я понемногу приходила в себя. Руки действительно оказались злодейски вывернуты (будь суставы чуть менее пластичны, это было бы больно, а у человека вообще в таком положении половину нервных окончаний должно было парализовать), голова запрокинута. Я стояла на коленях, спиной к скрутившему меня Сергею, и тело было зафиксировано в таком же жестком захвате, что и разум. Впрочем, даже сейчас этот плен был очень осторожным, почти извиняющимся. Даже сейчас он не мог заставить себя причинить мне вред.
Л'Рис и Дельвар этого тоже не могли не понимать и потому застыли рядом, даже не прикоснувшись к оружию. Поднять руку на брата-риани – немыслимо. Почти так же немыслимо, как поднять руку на собственную вене.
– Назад. – Мой голос был хрипл, но на удивление тверд. – Если б я хотела, чтобы вы сцепились, то в самом начале приказала бы силой утащить их отсюда.
Они покорно отступили на несколько шагов, приняв совсем уж нейтральные позы. Примечательно, что никому и в голову не пришло использовать как заложницу Нефрит, замершую между двумя величественными древесными стволами. С изумрудно-зелеными прядями, выбившимися из-под слетевшего берета, с широко распахнутыми глазами цвета молодой листвы, она казалась лесным духом, выступившим из глубины своих владений.
– Отпустите меня, Сергей.
Он отпустил. Тело. Даже помог встать на ноги. Но разум по-прежнему оставался скованным невидимыми путами. Н-да. Ошибочка вышла. Недооценила мальчика. Если рефлекс набрасываться на все, что пытается тебе в разгаре сражения закатить шикарное внушение, оказался настолько глубоким… Ауте, это в каких же ситуациях он его отрабатывал?
Я тряхнула головой, проводя легкое изменение, и ментальные оковы упали, как падают веревки, наброшенные на скользкое и гибкое тело змеи. Озадаченно, виновато и с некоторой грустью посмотрела на мужчину, которого до этого по укоренившейся привычке эль-ин просто не принимала в расчет.
– Как давно вы начали догадываться, арр-лорд?
С губ Нефрит сорвалось что-то нечленораздельное.
– Не слишком давно. – Он был спокоен и явно пытался сначала разобраться, а потом уже броситься резать глотки. Впрочем, я не сомневалась, что резание глоток тут явно не за горами. Иллюзии о том, что этого риани удастся не то что контролировать, но хотя бы держать в определенных рамках, исчезли раз и навсегда. – Начались странные… сны. И было ясно, что Рита что-то скрывает.
Арр-леди с криком раненой чайки бросилась к нему, упала на колени, судорожно вцепившись в перевязь и прижавшись щекой к руке.
– Прости меня, прости! Она сказала, так будет лучше. Сказала, тебе не надо знать. Что она умрет, и ты будешь свободен! Прости, я не хотела… прости. – Она зарыдала, отчаянно и не стесняясь, разом превратившись из высокомерной повелительницы в перепуганную до смерти растрепанную девчонку.
– Не надо, лягушонок. Все хорошо – Он мягко провел ладонью по ее лицу, и она потянулась за прикосновением, точно умирающий в пустыне за последней каплей влаги. Я отвернулась, давая им несколько минут, чтобы привести в порядок свои чувства.
Н-да. Тень жены, значит. Я не совсем адекватно считывала внутреннюю динамику в этой семье.
– Так что вы со мной сотворили, эль-леди? – Они стояли рядом, обнявшись, и выглядели единым целым, нерасторжимым и сильным в этом единстве. У меня возникло необычайно отчетливое впечатление, что перспектива перерезания неугодных глоток не отодвинулась, а, напротив, становилась реальней и реальней с каждой минутой.
– Это действительно был несчастный случай. В некотором роде. Когда мы только-только встретились, кому-то пришла блестящая идея проверки на вшивость путем натравливания на меня воинов элитного класса в полном боевом трансе. Так и не поняла, чего от меня хотели. Но инстинкт самосохранения у меня взял верх над здравым смыслом, и вот результат. Это действительно только временное явление. Лет через двадцать я умру, вы освободитесь, и все будут счастливы. Я даже не хотела ставить вас в известность, чтоб не усложнять ситуацию!
Это жизнерадостное заявление явно не произвело на них должного впечатления.
– Тем не менее вы только что попытались мне приказать. – И мысли его были мрачнее лица.
– Без особого успеха, как вы могли заметить. И уж поверьте, для того была веская причина. – Я вдруг заговорила жестко, совсем в другом тоне. Но не приказывая, ни в коем случае не приказывая! – Вы должны увезти ее отсюда, лорд Сергей. Иначе она вполне может погибнуть. В тысячу раз хуже, чем погибнуть!
Попала! И как попала! Разум этого малого взорвался такой волной страха и ярости, что стало ясно: Эйхаррон, с его извечными интересами и психологической обработкой, может катиться куда подальше, если хоть один изумрудный волосок упадет с прекрасной головки, пристроившейся на его плече. Кажется, это зовут любовью. Но я бы скорее сказала, «судьба».
– Определите поточнее, что значит «может».
– Да в Ауте вас всех! Эль-ин не настолько любят правила, чтобы соблюдать их просто так! – Эти болваны, что, совсем ничего не понимают? – Она же неизменна! А вы – не обучены. Вы даже не представляете…
– Я – представляю. – Арр-леди пробурчала упрямое возражение сдавленно и глухо, уткнувшись в плечо Сергея.
– Убирайтесь.
– Нет. – Тут Нефрит, вдруг сразу успокоившись, вновь обернула вокруг себя ауру осознанного превосходства. – Антея, я прекрасно знаю, что это опасно. И ценю заботу. Но вам не приходило в голову, что у других тоже есть причины действовать так, как они действуют?
– Сергей, да сделайте же что-нибудь!
Они посмотрели друг на друга. И поцеловались взглядами. Нефрит сморщила бархатные губы, уголок рта Сергея дернулся – разговор без слов, на уровне чистых сен-образов, причем столь личных, что никто посторонний их не то что понять – увидеть не мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Сейчас связь распрямилась с глухим щелчком, слышимым лишь мне одной. И заняла свое место так, будто всегда там была, будто никакого другого положения для нее и представить нельзя. Наверно, так оно и было. Она все еще была примитивной, на досознательном уровне, уровне инстинктов и побуждений. Но этого было более чем достаточно.
И в следующий момент я уже была с ним более едина, чем может быть любая любовница. Приказ, передаваемый помимо сознания, прямо в нейронные образования, отвечающие за действия, был прост и однозначен: «Забери отсюда Нефрит. Уходите».
Это было все равно что лететь против торнадо.
Крылья вывернуло назад, руки заломило за спину, перед глазами плыл и клубился темно-красный вихрь. Где-то далеко-далеко закричали Л'Рис с Дельваром.
Я понемногу приходила в себя. Руки действительно оказались злодейски вывернуты (будь суставы чуть менее пластичны, это было бы больно, а у человека вообще в таком положении половину нервных окончаний должно было парализовать), голова запрокинута. Я стояла на коленях, спиной к скрутившему меня Сергею, и тело было зафиксировано в таком же жестком захвате, что и разум. Впрочем, даже сейчас этот плен был очень осторожным, почти извиняющимся. Даже сейчас он не мог заставить себя причинить мне вред.
Л'Рис и Дельвар этого тоже не могли не понимать и потому застыли рядом, даже не прикоснувшись к оружию. Поднять руку на брата-риани – немыслимо. Почти так же немыслимо, как поднять руку на собственную вене.
– Назад. – Мой голос был хрипл, но на удивление тверд. – Если б я хотела, чтобы вы сцепились, то в самом начале приказала бы силой утащить их отсюда.
Они покорно отступили на несколько шагов, приняв совсем уж нейтральные позы. Примечательно, что никому и в голову не пришло использовать как заложницу Нефрит, замершую между двумя величественными древесными стволами. С изумрудно-зелеными прядями, выбившимися из-под слетевшего берета, с широко распахнутыми глазами цвета молодой листвы, она казалась лесным духом, выступившим из глубины своих владений.
– Отпустите меня, Сергей.
Он отпустил. Тело. Даже помог встать на ноги. Но разум по-прежнему оставался скованным невидимыми путами. Н-да. Ошибочка вышла. Недооценила мальчика. Если рефлекс набрасываться на все, что пытается тебе в разгаре сражения закатить шикарное внушение, оказался настолько глубоким… Ауте, это в каких же ситуациях он его отрабатывал?
Я тряхнула головой, проводя легкое изменение, и ментальные оковы упали, как падают веревки, наброшенные на скользкое и гибкое тело змеи. Озадаченно, виновато и с некоторой грустью посмотрела на мужчину, которого до этого по укоренившейся привычке эль-ин просто не принимала в расчет.
– Как давно вы начали догадываться, арр-лорд?
С губ Нефрит сорвалось что-то нечленораздельное.
– Не слишком давно. – Он был спокоен и явно пытался сначала разобраться, а потом уже броситься резать глотки. Впрочем, я не сомневалась, что резание глоток тут явно не за горами. Иллюзии о том, что этого риани удастся не то что контролировать, но хотя бы держать в определенных рамках, исчезли раз и навсегда. – Начались странные… сны. И было ясно, что Рита что-то скрывает.
Арр-леди с криком раненой чайки бросилась к нему, упала на колени, судорожно вцепившись в перевязь и прижавшись щекой к руке.
– Прости меня, прости! Она сказала, так будет лучше. Сказала, тебе не надо знать. Что она умрет, и ты будешь свободен! Прости, я не хотела… прости. – Она зарыдала, отчаянно и не стесняясь, разом превратившись из высокомерной повелительницы в перепуганную до смерти растрепанную девчонку.
– Не надо, лягушонок. Все хорошо – Он мягко провел ладонью по ее лицу, и она потянулась за прикосновением, точно умирающий в пустыне за последней каплей влаги. Я отвернулась, давая им несколько минут, чтобы привести в порядок свои чувства.
Н-да. Тень жены, значит. Я не совсем адекватно считывала внутреннюю динамику в этой семье.
– Так что вы со мной сотворили, эль-леди? – Они стояли рядом, обнявшись, и выглядели единым целым, нерасторжимым и сильным в этом единстве. У меня возникло необычайно отчетливое впечатление, что перспектива перерезания неугодных глоток не отодвинулась, а, напротив, становилась реальней и реальней с каждой минутой.
– Это действительно был несчастный случай. В некотором роде. Когда мы только-только встретились, кому-то пришла блестящая идея проверки на вшивость путем натравливания на меня воинов элитного класса в полном боевом трансе. Так и не поняла, чего от меня хотели. Но инстинкт самосохранения у меня взял верх над здравым смыслом, и вот результат. Это действительно только временное явление. Лет через двадцать я умру, вы освободитесь, и все будут счастливы. Я даже не хотела ставить вас в известность, чтоб не усложнять ситуацию!
Это жизнерадостное заявление явно не произвело на них должного впечатления.
– Тем не менее вы только что попытались мне приказать. – И мысли его были мрачнее лица.
– Без особого успеха, как вы могли заметить. И уж поверьте, для того была веская причина. – Я вдруг заговорила жестко, совсем в другом тоне. Но не приказывая, ни в коем случае не приказывая! – Вы должны увезти ее отсюда, лорд Сергей. Иначе она вполне может погибнуть. В тысячу раз хуже, чем погибнуть!
Попала! И как попала! Разум этого малого взорвался такой волной страха и ярости, что стало ясно: Эйхаррон, с его извечными интересами и психологической обработкой, может катиться куда подальше, если хоть один изумрудный волосок упадет с прекрасной головки, пристроившейся на его плече. Кажется, это зовут любовью. Но я бы скорее сказала, «судьба».
– Определите поточнее, что значит «может».
– Да в Ауте вас всех! Эль-ин не настолько любят правила, чтобы соблюдать их просто так! – Эти болваны, что, совсем ничего не понимают? – Она же неизменна! А вы – не обучены. Вы даже не представляете…
– Я – представляю. – Арр-леди пробурчала упрямое возражение сдавленно и глухо, уткнувшись в плечо Сергея.
– Убирайтесь.
– Нет. – Тут Нефрит, вдруг сразу успокоившись, вновь обернула вокруг себя ауру осознанного превосходства. – Антея, я прекрасно знаю, что это опасно. И ценю заботу. Но вам не приходило в голову, что у других тоже есть причины действовать так, как они действуют?
– Сергей, да сделайте же что-нибудь!
Они посмотрели друг на друга. И поцеловались взглядами. Нефрит сморщила бархатные губы, уголок рта Сергея дернулся – разговор без слов, на уровне чистых сен-образов, причем столь личных, что никто посторонний их не то что понять – увидеть не мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114