То же сочетание может значить и «Аррек арр-Вуэйн, беспринципный политикан» или «рука все еще жутко болит после ранения отравленной стрелой», в зависимости от положения одной спирали по отношению к другой. И смысл должен восприниматься как единое целое, как некий паттерн. Логическая структура. Как могут люди считать себя разбирающимися в языках, если не могут мгновенно и интуитивно понимать подобные вещи?
Мысли распускаются экзотическими цветами, взмывают ввысь испуганными бабочками, вянут и опадают, как осенняя листва. Одно понятие перерастает в другое, сплетается и расплетается цепью пахучих ассоциаций, ароматными сравнениями, благоухающими парадоксами. Вперед, вбок, вниз, внутрь – растекаются горьковато пахнущие поля и паттерны смысловых структур, рождаются и возрождаются из пепла истины, летит бесчисленными путями рассуждения логика. Мышление – искусство, искусство комбинирования и построения, и в основе его, как и в основе любой красоты, лежит изменение. Вечное. Всепоглощающее. Изменение, подчиненное внутреннему, не доступному пониманию порядку.
Запахи.
Сердито встряхиваю головой, пытаясь избавиться от чужого видения мира. Поспешно прерываю контакт глаз, пытаюсь выплыть из бездонной зелени, столь внезапно заполнившей все вокруг. Ауте! Я слишком долго шаталась среди арров, свыклась с их безупречным экранированием и совсем утратила осторожность. Теперь, встретив первую же эль-ин, не утруждающую себя глупостями вроде щитов, я оказалась затянута в танец ее мышления, мое сознание, точно прекрасно настроенный инструмент, мгновенно изменилось, гибко подстраиваясь под токи ее разума, под стиль ее восприятия. Срочно выстраиваю вокруг себя что-то вроде ментальной баррикады.
Улыбаюсь и посылаю тете Ви приветственный сен-образ.
Вииала тор Шеррн, обладательница самых зеленых глаз, самых золотых волос и самой мягкой кожи во всем Эль-онн, по праву считается первой красавицей нашего мира. Но она еще и Целитель в ранге Мастера, аналитик высший квалификации и Первая генохранительница. Это означает, что сияющее безмятежной улыбкой существо, строящее глазки довольно ухмыляющемуся Арреку, вот уже триста лет как заведует генофондом эль-ин, прослеживая все линии и вмешиваясь по мере необходимости в наследственность. Совершенно точно знаю, что к моему созданию она приложила свою изящную ручку.
Замечаю, как тонкие ноздри слегка дрогнули, вбирая пахнущий грозовой свежестью воздух. Если Аррек позволил хоть паре молекул своего природного запаха вырваться за пределы личного поля, они будут тут же обнаружены, разложены на последовательность нуклеотидов, проанализированы и позже использованы при создании новых поколений эль-ин. Вииала, она такая: чуть зазевался – и за последствия уже никто не отвечает.
Князь арр-Вуэйн склоняется в придворном поклоне, рассыпая комплименты и бессовестно используя свое обаяние. Позволяю отчиму представлять гостя и озабоченно нахмуриваюсь. Что-то не так. Вииала принадлежит к клану Шеррн, к Хранящим, и подчиняется лишь лично Эвруору. Почему первая генохранительница сейчас здесь? Что могло заставить ее покинуть Госпожу?
Вопросы, вопросы… Считается аксиомой, что вопросы несут в себе больше информации, нежели ответы, и аналитиков с раннего детства приучают думать скорее вопросами, нежели утверждениями. Но состояние неопределенности надоедает.
– Тетя Ви, что происходит?
Вииала мгновенно серьезнеет.
– Терпение, Антея. Твоя мать прибудет с минуты на минуту.
Понимающе опускаю уши. Да, до обсуждения проблем нужно еще соблюсти несколько формальностей.
Снова слышится тихий шелест крыльев, но эта эль-ин мне не знакома. Хотя… минутку, минутку. Длинные черные волосы с зеленым отливом спускаются до колен, полночная чернота крыльев пронизана зелеными искрами, глаза насыщенного зеленого оттенка, в тон им камень-имплантант. Вся одежда – две полоски ткани вокруг бедер и груди да полупрозрачная пелена крыльев. Какая-то надломленная грация, отличающая вене. Все вместе воздает впечатление такой потрясающей, захватывающей дух красоты, что сразу становится ясно – у Ви появилась достойная соперница.
Девушка опускается на одно колено, склоняет голову:
– Антея-тор, позвольте приветствовать вас.
Ух, какая официозность! Протягиваю ей руку, ритуальным жестом помогая подняться на ноги. Признание младшей по клану.
– Виортея, когда я в последний раз видела тебя, ты была совсем ребенком, едва достигшим двадцатилетия. Приятно видеть, что неуклюжий подросток превратился в великолепнейшую из женщин.
Вииала оказывается рядом, бережно поправляет темный локон. Несколько формально оборачивается к Арреку. Ах да, он же теперь мой консорт и также должен быть включен в ритуал принятия.
– Арр-лорд, позвольте представить вам мою наследницу в клане. Виортея тор Дернул, дочь Вииалы тор Шеррн.
Аррек, умница, кажется, уже сообразил, в чем дело, и протягивает девочке руку. Легкое прикосновение – и с любыми возможными недоразумениями покончено.
– Простите, если мое любопытство покажется неуместным, но если леди Виортея дочь прекрасной Вииалы, – сияющая улыбка в сторону золотоволосой генохранительницы, – то разве они не должны принадлежать к одной линии?
Склоняю уши, признавая разумность вопроса.
– В данном случае линия наследования ведется через отца. Когда Виор достигла возраста проявления первых черт личности, но не утратила способностей вене, стало совершенно ясно, что она – Тея. Тогда же был официально совершен переход из Шеррн, клана Хранящих, в Дернул, клан Изменяющихся. Впрочем, в том, что так и будет, с самого ее рождения не было ни малейших сомнений. – Провожу пальцем по ее коже, алебастровой бледности, отличительному признаку всех Тей, столь не похожей на оливковую зелень Вииалы.
Арр-князь, разумеется, тут же стал центром внимания. Им восхищались, его забрасывали вопросами, его пытались убить (Виор, когда сообразила, что это «тот самый Аррек», вошла в раж и ей не сразу удалось втолковать, что он, помимо всего прочего, еще и Целитель). Даже Раниэль-Атеро кажется заинтересованным в странном человеке, а это о многом говорит. Надо отдать дараю должное, держится тот великолепно. Вряд ли человеку раньше приходилось сталкиваться с существами, подобными отчиму или тете Ви, тем не менее шок заметен лишь в чуть большей, чем обычно, резкости движений. Потрясающее самообладание.
При этом все эль-ин умудряются краем глаза поглядывать на меня. А я вполне открыто изучаю Виортею. Что-то в широко распахнутых глазах, в руках, иногда протягивающихся, чтобы ощутить текстуру материи, в пытливом тоне вопросов подсказывает, что она в аналитическом трансе, причем в той самой глубокой его стадии, когда каждый новый бит информации воспринимается как божественное откровение, полностью меняющее картину мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Мысли распускаются экзотическими цветами, взмывают ввысь испуганными бабочками, вянут и опадают, как осенняя листва. Одно понятие перерастает в другое, сплетается и расплетается цепью пахучих ассоциаций, ароматными сравнениями, благоухающими парадоксами. Вперед, вбок, вниз, внутрь – растекаются горьковато пахнущие поля и паттерны смысловых структур, рождаются и возрождаются из пепла истины, летит бесчисленными путями рассуждения логика. Мышление – искусство, искусство комбинирования и построения, и в основе его, как и в основе любой красоты, лежит изменение. Вечное. Всепоглощающее. Изменение, подчиненное внутреннему, не доступному пониманию порядку.
Запахи.
Сердито встряхиваю головой, пытаясь избавиться от чужого видения мира. Поспешно прерываю контакт глаз, пытаюсь выплыть из бездонной зелени, столь внезапно заполнившей все вокруг. Ауте! Я слишком долго шаталась среди арров, свыклась с их безупречным экранированием и совсем утратила осторожность. Теперь, встретив первую же эль-ин, не утруждающую себя глупостями вроде щитов, я оказалась затянута в танец ее мышления, мое сознание, точно прекрасно настроенный инструмент, мгновенно изменилось, гибко подстраиваясь под токи ее разума, под стиль ее восприятия. Срочно выстраиваю вокруг себя что-то вроде ментальной баррикады.
Улыбаюсь и посылаю тете Ви приветственный сен-образ.
Вииала тор Шеррн, обладательница самых зеленых глаз, самых золотых волос и самой мягкой кожи во всем Эль-онн, по праву считается первой красавицей нашего мира. Но она еще и Целитель в ранге Мастера, аналитик высший квалификации и Первая генохранительница. Это означает, что сияющее безмятежной улыбкой существо, строящее глазки довольно ухмыляющемуся Арреку, вот уже триста лет как заведует генофондом эль-ин, прослеживая все линии и вмешиваясь по мере необходимости в наследственность. Совершенно точно знаю, что к моему созданию она приложила свою изящную ручку.
Замечаю, как тонкие ноздри слегка дрогнули, вбирая пахнущий грозовой свежестью воздух. Если Аррек позволил хоть паре молекул своего природного запаха вырваться за пределы личного поля, они будут тут же обнаружены, разложены на последовательность нуклеотидов, проанализированы и позже использованы при создании новых поколений эль-ин. Вииала, она такая: чуть зазевался – и за последствия уже никто не отвечает.
Князь арр-Вуэйн склоняется в придворном поклоне, рассыпая комплименты и бессовестно используя свое обаяние. Позволяю отчиму представлять гостя и озабоченно нахмуриваюсь. Что-то не так. Вииала принадлежит к клану Шеррн, к Хранящим, и подчиняется лишь лично Эвруору. Почему первая генохранительница сейчас здесь? Что могло заставить ее покинуть Госпожу?
Вопросы, вопросы… Считается аксиомой, что вопросы несут в себе больше информации, нежели ответы, и аналитиков с раннего детства приучают думать скорее вопросами, нежели утверждениями. Но состояние неопределенности надоедает.
– Тетя Ви, что происходит?
Вииала мгновенно серьезнеет.
– Терпение, Антея. Твоя мать прибудет с минуты на минуту.
Понимающе опускаю уши. Да, до обсуждения проблем нужно еще соблюсти несколько формальностей.
Снова слышится тихий шелест крыльев, но эта эль-ин мне не знакома. Хотя… минутку, минутку. Длинные черные волосы с зеленым отливом спускаются до колен, полночная чернота крыльев пронизана зелеными искрами, глаза насыщенного зеленого оттенка, в тон им камень-имплантант. Вся одежда – две полоски ткани вокруг бедер и груди да полупрозрачная пелена крыльев. Какая-то надломленная грация, отличающая вене. Все вместе воздает впечатление такой потрясающей, захватывающей дух красоты, что сразу становится ясно – у Ви появилась достойная соперница.
Девушка опускается на одно колено, склоняет голову:
– Антея-тор, позвольте приветствовать вас.
Ух, какая официозность! Протягиваю ей руку, ритуальным жестом помогая подняться на ноги. Признание младшей по клану.
– Виортея, когда я в последний раз видела тебя, ты была совсем ребенком, едва достигшим двадцатилетия. Приятно видеть, что неуклюжий подросток превратился в великолепнейшую из женщин.
Вииала оказывается рядом, бережно поправляет темный локон. Несколько формально оборачивается к Арреку. Ах да, он же теперь мой консорт и также должен быть включен в ритуал принятия.
– Арр-лорд, позвольте представить вам мою наследницу в клане. Виортея тор Дернул, дочь Вииалы тор Шеррн.
Аррек, умница, кажется, уже сообразил, в чем дело, и протягивает девочке руку. Легкое прикосновение – и с любыми возможными недоразумениями покончено.
– Простите, если мое любопытство покажется неуместным, но если леди Виортея дочь прекрасной Вииалы, – сияющая улыбка в сторону золотоволосой генохранительницы, – то разве они не должны принадлежать к одной линии?
Склоняю уши, признавая разумность вопроса.
– В данном случае линия наследования ведется через отца. Когда Виор достигла возраста проявления первых черт личности, но не утратила способностей вене, стало совершенно ясно, что она – Тея. Тогда же был официально совершен переход из Шеррн, клана Хранящих, в Дернул, клан Изменяющихся. Впрочем, в том, что так и будет, с самого ее рождения не было ни малейших сомнений. – Провожу пальцем по ее коже, алебастровой бледности, отличительному признаку всех Тей, столь не похожей на оливковую зелень Вииалы.
Арр-князь, разумеется, тут же стал центром внимания. Им восхищались, его забрасывали вопросами, его пытались убить (Виор, когда сообразила, что это «тот самый Аррек», вошла в раж и ей не сразу удалось втолковать, что он, помимо всего прочего, еще и Целитель). Даже Раниэль-Атеро кажется заинтересованным в странном человеке, а это о многом говорит. Надо отдать дараю должное, держится тот великолепно. Вряд ли человеку раньше приходилось сталкиваться с существами, подобными отчиму или тете Ви, тем не менее шок заметен лишь в чуть большей, чем обычно, резкости движений. Потрясающее самообладание.
При этом все эль-ин умудряются краем глаза поглядывать на меня. А я вполне открыто изучаю Виортею. Что-то в широко распахнутых глазах, в руках, иногда протягивающихся, чтобы ощутить текстуру материи, в пытливом тоне вопросов подсказывает, что она в аналитическом трансе, причем в той самой глубокой его стадии, когда каждый новый бит информации воспринимается как божественное откровение, полностью меняющее картину мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121