Иногда мне кажется, что мама сама не знает пределов своих возможностей.
– Я поддержу твой план, Антея. Я поддержу любой план, который позволит разорвать кровавый круг, в котором оказался наш народ. Мать клана сказала, мы услышали.
Черные крылья плывут в воздухе, распахнутые на добрую сотню метров, алмаз имплантанта сияет так, что глазам больно смотреть. Да, Мать клана сказала. И пусть кто-нибудь посмеет ее не услышать!
Я склоняю голову, соглашаясь со сказанным, но напряжение и не думает идти на спад. От притока энергии ментальные образы, опутывающие свод, становятся почти видимыми – изменчивая вязь света и тени.
Отец плавно наклоняется к Даратее и медленно проводит золотистым когтем по внутренней поверхности ее руки. Движение настолько чувственное, полное скрытого подтекста, что у меня мурашки бегут по коже, а дыхание перехватывает где-то в горле. Напряжение вокруг резко падает, сменяясь чем-то очень личным и напоминающим тихие обещания, шепотом произносимые в самые темные ночи. Нечеловеческим, но таким естественным движением мама выгибает спину, крылья ее оказываются отведенными назад, открывая мерцающую внутреннюю поверхность. После зашоренного, мечущегося между пуританской моралью и демонстративно-натянутой распущенностью человеческого общества, неприкрытая эротичность момента кажется мне почти смущающей.
Когда Мать клана открывает сияющие холодом льда глаза, в них уже нет ни гнева, ни страсти. Только спокойствие, сравнимое по непостижимости с неумолимо наступающими ледниками.
Позади меня Аррек облегченно вздыхает. Ловлю себя на желании сделать то же самое. Кажется, пронесло. Спасибо, папа.
Мой тон подчеркнуто нейтрален.
– Итак, когда же будет возможность повидать Хранительницу?
Глаза Раниэля-Атеро утрачивают способность видеть то, что находится вокруг него, слишком быстрые для моего восприятия сен-образы свидетельствуют об оживленных переговорах с кем-то, кто далеко отсюда.
– Не раньше завтрашнего утра.
Если Учитель сказал «не раньше», значит, раньше просто физически невозможно. Склоняю голову, принимая необходимость ждать Вииала тонкими пальцами поднимает мой подбородок.
– До нас, конечно, дошли слухи, но я не верила. Не расскажешь ли, как ты могла допустить подобное? – Изучающе неодобрительный жест в сторону моего лба.
– Дз-зирт. Была слишком занята, чтобы блокироваться.
Все объяснения в одном предложении.
– Оружие варваров! Они что, используют его на живой материи? Я вижу, над тобой уже поработал Целитель. – Изумленно-изучающе-оценивающий взгляд в сторону Аррека. – Мне определенно есть, что обсудить с вами, молодой человек.
Чуть заметно отстраняюсь, уходя от дальнейшего разговора о моем самочувствии.
– Ничего страшного не случилось. Имплантируем новый камень, когда все это закончится.
Она прерывает меня небрежным взмахом ушей.
– Сейчас же.
– Сейчас? Ты спятила? На адаптацию к новым функциям уйдет не один день, а в моем возрасте эта процедура будет не менее болезненна, чем потеря первого камня! Даже хуже, ведь придется заново отращивать половину нервной системы! Мы не успеем.
– Успеем.
– Кроме того, нужно еще выбрать подходящий камень из питомников Дернул…
Опять изящный взмах остроконечным ушком.
– Никакого выбора не будет. Твой камень уже привезен из личного питомника Хранительницы клана Шеррн. Это – основная причина моего пребывания здесь.
Захлопываю рот, ощутимо клацнув зубами. Личный питомник Хранительницы? Бред какой, Камни-имплантанты выращиваются в каждом клане, в каждой линии отдельно, чтобы максимально соответствовать своим носителям. Ну зачем, во имя Ауте, Изменяющейся усилитель и база данных Охраняющих? Я же и половиной функций пользоваться не смогу…
– Но…
На этот раз меня прерывает Даратея:
– Операция будет проведена немедленно.
На этот раз мой рот захлопывается еще быстрее. Мать клана сказала свое слово. Поднимаюсь, готовая следовать за ними.
Неуверенно оглядываюсь в сторону Аррека. Тот явно вознамерился наблюдать за операцией, но мне что-то сомнительно, чтобы Вииала позволила подобное. Чуть заметно качаю ушами. Раниэль-Атеро вдруг оказывается между нами.
– Для меня будет огромной честью показать юному арр-лорду владения клана.
Немного смазанный сен-образ предназначен только для Аррека, и я его не понимаю. В глазах дарая зажигается интерес, губы раздвигаются в знакомой мне мерзопакостной усмешке. Ауте, когда я хотела свести этих двоих вместе, мне как-то не приходило в голову, что они могут найти общий язык!
Какая пугающая мысль.
Все еще пребывая во власти дурных предчувствий, позволяю увлечь себя к выходу. Откуда вдруг появилось знакомое ощущение, что события опять вышли из-под моего контроля?
ГЛАВА 17
Комната, куда прибыли мама, тетя Вииала и я, находится где-то глубоко внутри Дернул-онн. Очень глубоко. Стены из обманчиво-тонкой живой материи мягко подрагивают, вдыхая и выдыхая в такт ударам наших сердец. Снаружи не пропускается ни одного лучика света. Любого другого излучения, впрочем, тоже. Защита по самому высшему уровню, куда там дарайским щитам Вероятности. Даже если снаружи разыграется Буря Ауте, здесь не дрогнет ни одна молекула.
Даратея ходит по комнате, мягко покачивая бедрами, с десяток созданных ею сен-образов вспыхивают, освещая пустое помещение. Воздух в середине сгущается, образуя что-то вроде невидимой антигравитационной колыбели. Судорожно сглатываю и отвожу глаза. Великий Хаос, это будет больно.
– Мам, я все еще не понимаю…
Она вдруг оказывается рядом, одна рука медленно ложится на мое предплечье. Я не отстраняюсь.
– Анитти, доверься мне.
А вот это уже пугает.
Плотно охватываю себя крыльями. Температура в помещении не изменилась, почему же мне вдруг стало так холодно?
Вииала усаживается на пол в позе концентрации, выжидательно замирает. Мать клана (это совершенно точно Мать клана, а не просто старая подружка Дар, некоторое время повращавшись в политических кругах, начинаешь разбираться в подобных нюансах) разрешающе кивает. Генохранительница закрывает глаза, на прекрасном лице появляется выражение отрешенности, предельной собранности. Что-то происходит. Что-то важное. Древнее. Могущественное.
Между вытянутых вперед рук Ви появляется едва заметное сияние. Свет сгущается, концентрируясь сначала в плотные волны, а затем в нечто материальное. От ощущения сжатой в тугую пружину силы у меня начинают болезненно пульсировать виски. Отворачиваюсь, пытаясь хоть как-то защитить свои излишне чувствительные рецепторы.
Через минуту все более-менее успокаивается. Медленно открываю глаза и позволяю вниманию сосредоточиться на появившемся между зелеными ладонями предмете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
– Я поддержу твой план, Антея. Я поддержу любой план, который позволит разорвать кровавый круг, в котором оказался наш народ. Мать клана сказала, мы услышали.
Черные крылья плывут в воздухе, распахнутые на добрую сотню метров, алмаз имплантанта сияет так, что глазам больно смотреть. Да, Мать клана сказала. И пусть кто-нибудь посмеет ее не услышать!
Я склоняю голову, соглашаясь со сказанным, но напряжение и не думает идти на спад. От притока энергии ментальные образы, опутывающие свод, становятся почти видимыми – изменчивая вязь света и тени.
Отец плавно наклоняется к Даратее и медленно проводит золотистым когтем по внутренней поверхности ее руки. Движение настолько чувственное, полное скрытого подтекста, что у меня мурашки бегут по коже, а дыхание перехватывает где-то в горле. Напряжение вокруг резко падает, сменяясь чем-то очень личным и напоминающим тихие обещания, шепотом произносимые в самые темные ночи. Нечеловеческим, но таким естественным движением мама выгибает спину, крылья ее оказываются отведенными назад, открывая мерцающую внутреннюю поверхность. После зашоренного, мечущегося между пуританской моралью и демонстративно-натянутой распущенностью человеческого общества, неприкрытая эротичность момента кажется мне почти смущающей.
Когда Мать клана открывает сияющие холодом льда глаза, в них уже нет ни гнева, ни страсти. Только спокойствие, сравнимое по непостижимости с неумолимо наступающими ледниками.
Позади меня Аррек облегченно вздыхает. Ловлю себя на желании сделать то же самое. Кажется, пронесло. Спасибо, папа.
Мой тон подчеркнуто нейтрален.
– Итак, когда же будет возможность повидать Хранительницу?
Глаза Раниэля-Атеро утрачивают способность видеть то, что находится вокруг него, слишком быстрые для моего восприятия сен-образы свидетельствуют об оживленных переговорах с кем-то, кто далеко отсюда.
– Не раньше завтрашнего утра.
Если Учитель сказал «не раньше», значит, раньше просто физически невозможно. Склоняю голову, принимая необходимость ждать Вииала тонкими пальцами поднимает мой подбородок.
– До нас, конечно, дошли слухи, но я не верила. Не расскажешь ли, как ты могла допустить подобное? – Изучающе неодобрительный жест в сторону моего лба.
– Дз-зирт. Была слишком занята, чтобы блокироваться.
Все объяснения в одном предложении.
– Оружие варваров! Они что, используют его на живой материи? Я вижу, над тобой уже поработал Целитель. – Изумленно-изучающе-оценивающий взгляд в сторону Аррека. – Мне определенно есть, что обсудить с вами, молодой человек.
Чуть заметно отстраняюсь, уходя от дальнейшего разговора о моем самочувствии.
– Ничего страшного не случилось. Имплантируем новый камень, когда все это закончится.
Она прерывает меня небрежным взмахом ушей.
– Сейчас же.
– Сейчас? Ты спятила? На адаптацию к новым функциям уйдет не один день, а в моем возрасте эта процедура будет не менее болезненна, чем потеря первого камня! Даже хуже, ведь придется заново отращивать половину нервной системы! Мы не успеем.
– Успеем.
– Кроме того, нужно еще выбрать подходящий камень из питомников Дернул…
Опять изящный взмах остроконечным ушком.
– Никакого выбора не будет. Твой камень уже привезен из личного питомника Хранительницы клана Шеррн. Это – основная причина моего пребывания здесь.
Захлопываю рот, ощутимо клацнув зубами. Личный питомник Хранительницы? Бред какой, Камни-имплантанты выращиваются в каждом клане, в каждой линии отдельно, чтобы максимально соответствовать своим носителям. Ну зачем, во имя Ауте, Изменяющейся усилитель и база данных Охраняющих? Я же и половиной функций пользоваться не смогу…
– Но…
На этот раз меня прерывает Даратея:
– Операция будет проведена немедленно.
На этот раз мой рот захлопывается еще быстрее. Мать клана сказала свое слово. Поднимаюсь, готовая следовать за ними.
Неуверенно оглядываюсь в сторону Аррека. Тот явно вознамерился наблюдать за операцией, но мне что-то сомнительно, чтобы Вииала позволила подобное. Чуть заметно качаю ушами. Раниэль-Атеро вдруг оказывается между нами.
– Для меня будет огромной честью показать юному арр-лорду владения клана.
Немного смазанный сен-образ предназначен только для Аррека, и я его не понимаю. В глазах дарая зажигается интерес, губы раздвигаются в знакомой мне мерзопакостной усмешке. Ауте, когда я хотела свести этих двоих вместе, мне как-то не приходило в голову, что они могут найти общий язык!
Какая пугающая мысль.
Все еще пребывая во власти дурных предчувствий, позволяю увлечь себя к выходу. Откуда вдруг появилось знакомое ощущение, что события опять вышли из-под моего контроля?
ГЛАВА 17
Комната, куда прибыли мама, тетя Вииала и я, находится где-то глубоко внутри Дернул-онн. Очень глубоко. Стены из обманчиво-тонкой живой материи мягко подрагивают, вдыхая и выдыхая в такт ударам наших сердец. Снаружи не пропускается ни одного лучика света. Любого другого излучения, впрочем, тоже. Защита по самому высшему уровню, куда там дарайским щитам Вероятности. Даже если снаружи разыграется Буря Ауте, здесь не дрогнет ни одна молекула.
Даратея ходит по комнате, мягко покачивая бедрами, с десяток созданных ею сен-образов вспыхивают, освещая пустое помещение. Воздух в середине сгущается, образуя что-то вроде невидимой антигравитационной колыбели. Судорожно сглатываю и отвожу глаза. Великий Хаос, это будет больно.
– Мам, я все еще не понимаю…
Она вдруг оказывается рядом, одна рука медленно ложится на мое предплечье. Я не отстраняюсь.
– Анитти, доверься мне.
А вот это уже пугает.
Плотно охватываю себя крыльями. Температура в помещении не изменилась, почему же мне вдруг стало так холодно?
Вииала усаживается на пол в позе концентрации, выжидательно замирает. Мать клана (это совершенно точно Мать клана, а не просто старая подружка Дар, некоторое время повращавшись в политических кругах, начинаешь разбираться в подобных нюансах) разрешающе кивает. Генохранительница закрывает глаза, на прекрасном лице появляется выражение отрешенности, предельной собранности. Что-то происходит. Что-то важное. Древнее. Могущественное.
Между вытянутых вперед рук Ви появляется едва заметное сияние. Свет сгущается, концентрируясь сначала в плотные волны, а затем в нечто материальное. От ощущения сжатой в тугую пружину силы у меня начинают болезненно пульсировать виски. Отворачиваюсь, пытаясь хоть как-то защитить свои излишне чувствительные рецепторы.
Через минуту все более-менее успокаивается. Медленно открываю глаза и позволяю вниманию сосредоточиться на появившемся между зелеными ладонями предмете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121