Я имею в виду эскадрильи Земного Флота, уничтоженные сэрасами. Или погибших на платформе во время несчастного случая докеров, среди которых был и возлюбленный Элеонор.
А завтра должны состояться еще одни похороны. У меня не было времени, чтобы сделать надлежащие распоряжения и провести сегодня церемонию прощания с тремя ремонтниками из технического отдела, погибшими в центре. Сотрудники службы безопасности уже доставили их тела с места гибели. Слух об их смерти только начал распространяться по станции. У меня внутри все холодело при мысли о кчине и о том, что он еще может натворить. Я старалась подавить свой страх, вытеснить его. Сегодня вечером мой голос должен быть твердым и спокойным.
Мы находились в одной из немногих оставшихся в «Альфе» обсерваторий, которая представляла собой небольшую комнату, где одна стена и потолок были ограждены экраном от отраженного света и установлены под таким углом, чтобы те, кто был в помещении, могли видеть звездное поле, находящееся снаружи станции.
Гриффис, Рэйчел, Клоос и я стояли кружком, а позади нас располагались те, кто встречал членов экипажа «Калипсо» на станции. Не верилось, что они прибыли лишь вчера. Это были две медсестры из клиники, один ученый-историк, лейтенант Сасаки из службы безопасности и Дэн Флорида.
Я смерила фигуру Флориды взглядом, проверяя, нет ли при нем записывающей аппаратуры, и он обиженно посмотрел на меня. Интересно, обнаружил ли он какую-нибудь информацию о «Калипсо»? Я отметила про себя, что необходимо спросить его об этом сразу же по окончании церемонии.
Человек у двери, одетый в темное, взглянул на список, выведенный на экран его электронного блокнота, и, сверив его с присутствующими в зале, кивнул мне, давая знать, что мы можем начинать.
Я глубоко вздохнула и встала перед небольшой группой собравшихся, сцепив руки за спиной и ненавидя то, что мне сейчас предстоит сделать.
– Мы собрались здесь, чтобы отдать последние почести погибшим товарищам…
Мне спешно понадобилось внести некоторые коррективы в официальную церемонию похорон, и если я не сосредоточусь и не буду следить за своими словами, то могу автоматически произнести хорошо знакомый мне обычный текст.
– По просьбе профессора Гриффиса тела будут сожжены вместе, с теми же почестями, с которыми происходит прощание с офицерами Земного Флота. – Одна крошечная вспышка вместо десяти. – Вследствие непредвиденных обстоятельств мы не можем воспользоваться портами центра, поэтому гроб будет запущен с помощью дистанционного управления из порта аварийной эвакуации кольца «Дельта». Отсюда нам будет все хорошо видно. – Если голоэмиттеры все еще функционируют. Я очень надеялась на это, потому что Гриффис, Рэйчел и Клоос обязательно должны были достойным образом попрощаться со своими товарищами. Они заслужили это. – Профессор Гриффис согласился сказать несколько слов…
Я встретилась взглядом с Гриффисом, и он выступил вперед, а я заняла место в группе прощающихся, остановившись рядом с Рэйчел. Она грустно улыбнулась мне.
– Леди и джентльмены… – начал Гриффис и остановился, возможно, вспомнив о том, что некоторые из обитателей Иокасты не являются ни тем, ни другим. – Моя речь не будет слишком длинной. Для нас троих все произошедшее вызывает и чувство горя, и чувство радости. Горя – потому что многие из тех, кто вместе с нами покинул Землю, погибли. Радости – оттого, что мы, трое оставшихся, можем донести до потомков историю их жизни. Наш труд не пропал зря.
«Калипсо», немой свидетель того, о чем говорил Гриффис, сейчас располагался с другой стороны станции. Как жаль, что мы до сих пор не знаем, как этот корабль добрался сюда.
– Мы оставили Землю в трудный период ее истории, – продолжал профессор, – когда человечество только встало на ранее неизведанный путь. Мы были частью этого исторического периода. Хотя на первый взгляд кажется, что мы трудились во имя будущего.
Клоос начал переминаться с ноги на ногу, и Рэйчел наклонилась, чтобы прошептать ему что-то на ухо. Он отрицательно покачал головой.
– И это будущее, – медленно продолжал Гриффис, подчеркивая каждое слово, – теперь как будто явилось подарком нам, и отныне мы должны постараться стать его частью. Все мы верили в то, что делали, и знали, с каким риском связана наша экспедиция. – Он замолчал и сглотнул слюну. Я видела, как дернулся его кадык. – Мы оплакиваем наших товарищей так, как они оплакивали бы нас, если бы обстоятельства сложились по-другому. Наши друзья заснули с надеждой в сердцах, никто из них не собирался умирать… Никто не знал, что нам будет дан второй шанс. Мы никогда не забудем наших друзей…
Рэйчел плотно сжала дрожащие губы и опустила глаза. Я думала, что Гриффис закончил свою речь, но он вдруг взглянул на меня и заговорил снова:
– Я хотел бы поблагодарить штат этой станции за то, что они, рискуя жизнью, спасли наш корабль и нас.
Я со стыдом подумала о корыстных мотивах, двигавших мною. Рэйчел, Клоос и Флорида тоже обратили на меня свои взоры, и мне стало совсем не по себе.
– Надеюсь, что в будущем, – продолжал Гриффис, – мы сумеем отплатить вам за все то доброе, что вы для нас сделали. Мы хотим принести пользу здесь, на станции, принять участие в работах на Иокасте. – Он склонил голову и встал на свое место.
Свет в помещении медленно погас. Я включила голоэмиттеры.
Звездное поле приблизилось к нам. Расположение небесных светил, должно быть, показалось прибывшим на Иокасту членам экипажа «Калипсо» очень непривычным и странным.
Как только был запущен контейнер с прахом, заиграла музыка.
Был выбран старый Земной Гимн. Почти ежегодно кто-нибудь предлагал сменить мелодию, утверждая, что она устарела, но все альтернативные предложения проваливались во время голосования. Афрокарибский ритм, эпические симфонические фразы, тонкие азиатские напевы, исполняемые на народных инструментах, создавали экстатическую эмоциональную атмосферу. Для наших гостей, которые слышали эту музыку впервые, она была необычна и нова. Но мы знали, что мелодия эта существует уже почти целое столетие.
Контейнер превратился в сгусток яркой пыли и исчез из виду. Тогда перед нами появилась полуокружность в призрачной бледной дымке ореола. Это была наша небольшая планета, которую торы превратили в пустыню. Она была окружена тонким слоем атмосферы, непригодной для дыхания.
Голоэмиттеры работали нормально. С тех пор как появились сэрасы, мы лишись активного спутника-ретранслятора, вращавшегося вокруг планеты, однако датчики следили за скорбным контейнером и выводили его изображение на наши экраны.
Яркая точка медленно прошла над нашими головами и направилась туда, где ее ожидало вечное забвение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
А завтра должны состояться еще одни похороны. У меня не было времени, чтобы сделать надлежащие распоряжения и провести сегодня церемонию прощания с тремя ремонтниками из технического отдела, погибшими в центре. Сотрудники службы безопасности уже доставили их тела с места гибели. Слух об их смерти только начал распространяться по станции. У меня внутри все холодело при мысли о кчине и о том, что он еще может натворить. Я старалась подавить свой страх, вытеснить его. Сегодня вечером мой голос должен быть твердым и спокойным.
Мы находились в одной из немногих оставшихся в «Альфе» обсерваторий, которая представляла собой небольшую комнату, где одна стена и потолок были ограждены экраном от отраженного света и установлены под таким углом, чтобы те, кто был в помещении, могли видеть звездное поле, находящееся снаружи станции.
Гриффис, Рэйчел, Клоос и я стояли кружком, а позади нас располагались те, кто встречал членов экипажа «Калипсо» на станции. Не верилось, что они прибыли лишь вчера. Это были две медсестры из клиники, один ученый-историк, лейтенант Сасаки из службы безопасности и Дэн Флорида.
Я смерила фигуру Флориды взглядом, проверяя, нет ли при нем записывающей аппаратуры, и он обиженно посмотрел на меня. Интересно, обнаружил ли он какую-нибудь информацию о «Калипсо»? Я отметила про себя, что необходимо спросить его об этом сразу же по окончании церемонии.
Человек у двери, одетый в темное, взглянул на список, выведенный на экран его электронного блокнота, и, сверив его с присутствующими в зале, кивнул мне, давая знать, что мы можем начинать.
Я глубоко вздохнула и встала перед небольшой группой собравшихся, сцепив руки за спиной и ненавидя то, что мне сейчас предстоит сделать.
– Мы собрались здесь, чтобы отдать последние почести погибшим товарищам…
Мне спешно понадобилось внести некоторые коррективы в официальную церемонию похорон, и если я не сосредоточусь и не буду следить за своими словами, то могу автоматически произнести хорошо знакомый мне обычный текст.
– По просьбе профессора Гриффиса тела будут сожжены вместе, с теми же почестями, с которыми происходит прощание с офицерами Земного Флота. – Одна крошечная вспышка вместо десяти. – Вследствие непредвиденных обстоятельств мы не можем воспользоваться портами центра, поэтому гроб будет запущен с помощью дистанционного управления из порта аварийной эвакуации кольца «Дельта». Отсюда нам будет все хорошо видно. – Если голоэмиттеры все еще функционируют. Я очень надеялась на это, потому что Гриффис, Рэйчел и Клоос обязательно должны были достойным образом попрощаться со своими товарищами. Они заслужили это. – Профессор Гриффис согласился сказать несколько слов…
Я встретилась взглядом с Гриффисом, и он выступил вперед, а я заняла место в группе прощающихся, остановившись рядом с Рэйчел. Она грустно улыбнулась мне.
– Леди и джентльмены… – начал Гриффис и остановился, возможно, вспомнив о том, что некоторые из обитателей Иокасты не являются ни тем, ни другим. – Моя речь не будет слишком длинной. Для нас троих все произошедшее вызывает и чувство горя, и чувство радости. Горя – потому что многие из тех, кто вместе с нами покинул Землю, погибли. Радости – оттого, что мы, трое оставшихся, можем донести до потомков историю их жизни. Наш труд не пропал зря.
«Калипсо», немой свидетель того, о чем говорил Гриффис, сейчас располагался с другой стороны станции. Как жаль, что мы до сих пор не знаем, как этот корабль добрался сюда.
– Мы оставили Землю в трудный период ее истории, – продолжал профессор, – когда человечество только встало на ранее неизведанный путь. Мы были частью этого исторического периода. Хотя на первый взгляд кажется, что мы трудились во имя будущего.
Клоос начал переминаться с ноги на ногу, и Рэйчел наклонилась, чтобы прошептать ему что-то на ухо. Он отрицательно покачал головой.
– И это будущее, – медленно продолжал Гриффис, подчеркивая каждое слово, – теперь как будто явилось подарком нам, и отныне мы должны постараться стать его частью. Все мы верили в то, что делали, и знали, с каким риском связана наша экспедиция. – Он замолчал и сглотнул слюну. Я видела, как дернулся его кадык. – Мы оплакиваем наших товарищей так, как они оплакивали бы нас, если бы обстоятельства сложились по-другому. Наши друзья заснули с надеждой в сердцах, никто из них не собирался умирать… Никто не знал, что нам будет дан второй шанс. Мы никогда не забудем наших друзей…
Рэйчел плотно сжала дрожащие губы и опустила глаза. Я думала, что Гриффис закончил свою речь, но он вдруг взглянул на меня и заговорил снова:
– Я хотел бы поблагодарить штат этой станции за то, что они, рискуя жизнью, спасли наш корабль и нас.
Я со стыдом подумала о корыстных мотивах, двигавших мною. Рэйчел, Клоос и Флорида тоже обратили на меня свои взоры, и мне стало совсем не по себе.
– Надеюсь, что в будущем, – продолжал Гриффис, – мы сумеем отплатить вам за все то доброе, что вы для нас сделали. Мы хотим принести пользу здесь, на станции, принять участие в работах на Иокасте. – Он склонил голову и встал на свое место.
Свет в помещении медленно погас. Я включила голоэмиттеры.
Звездное поле приблизилось к нам. Расположение небесных светил, должно быть, показалось прибывшим на Иокасту членам экипажа «Калипсо» очень непривычным и странным.
Как только был запущен контейнер с прахом, заиграла музыка.
Был выбран старый Земной Гимн. Почти ежегодно кто-нибудь предлагал сменить мелодию, утверждая, что она устарела, но все альтернативные предложения проваливались во время голосования. Афрокарибский ритм, эпические симфонические фразы, тонкие азиатские напевы, исполняемые на народных инструментах, создавали экстатическую эмоциональную атмосферу. Для наших гостей, которые слышали эту музыку впервые, она была необычна и нова. Но мы знали, что мелодия эта существует уже почти целое столетие.
Контейнер превратился в сгусток яркой пыли и исчез из виду. Тогда перед нами появилась полуокружность в призрачной бледной дымке ореола. Это была наша небольшая планета, которую торы превратили в пустыню. Она была окружена тонким слоем атмосферы, непригодной для дыхания.
Голоэмиттеры работали нормально. С тех пор как появились сэрасы, мы лишись активного спутника-ретранслятора, вращавшегося вокруг планеты, однако датчики следили за скорбным контейнером и выводили его изображение на наши экраны.
Яркая точка медленно прошла над нашими головами и направилась туда, где ее ожидало вечное забвение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118