Но теперь я стала если не мудрее, то, во всяком случае, старше, и ответственность за решение перевешивала плотское желание, которое возбуждали во мне феромоны Геноита.
Кчин, «Калипсо», Барик, сэрасы… Возможно, мы и были навсегда связаны неразрывными узами, но это вовсе не означало, что я должна жить вместе с ним или соглашаться с его политическими взглядами.
– Зачем ты прибыл сюда? – спросила я его прямо. – Почему послали именно тебя, а не какого-нибудь другого красноречивого ублюдка?
Неужели он и его соратники столь наивны, что решили, будто я скорее соглашусь на их предложение, если ко мне явится муж? Казалось бы, тот факт, что я бросила его, напротив, должен был насторожить их.
Геноит же посмотрел на меня как на полную дуру.
– Я… – начал было он и тут же замолчал.
На мгновение мне показалось, что Геноит в полной растерянности и не может подобрать слов. Обычно он никогда не пасовал в разговоре, как никогда не уступал противнику в поединке.
– Я хотел задать тебе вопрос, на который ты так и не ответила. Почему ты уехала?..
– Потому что не могла жить с убийцей.
Он на мгновение задумался, как будто смысл фразы не сразу дошел до него.
– Но ты жила с воином.
– Не оскорбляй меня, утверждая, что не видишь различия между этими понятиями. Даже твой отец не захотел мириться с твоими убийствами.
Старшее поколение хдигов жило в соответствии со строжайшими законами. Это было одной из причин того, что молодежь предпочла идти другим путем.
– Я не понимаю тебя. Но, как бы мы ни расходились во мнениях, ты все равно останешься моей женой.
Я пожала плечами. Юридически мы были разведены, и я нисколько не жалела об этом. Геноит может думать все, что ему заблагорассудится.
– Я предоставляю тебе возможность стать моей соратницей в политической деятельности. Присоединяйся к нам в нашей борьбе против гегемонии «Четырех Миров».
Если я скажу «да», то должна буду выступить против своих соплеменников и их союзников. Если скажу «нет», сторонники Геноита все равно так или иначе захватят станцию. Вот ведь незадача… Даже если нас не уничтожит кчин, это сделают сэрасы. Какое решение на моем месте приняла бы Марлена Альварес?
Я тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли. Было бы абсурдно искать параллели с миром, который не отличался такой сложностью, как наш.
– Дай мне немного времени, – сказала я, но он молча встал, повернулся и зашагал к двери.
– Нет, не уходи, – остановила я его. – Мне действительно нужно сейчас что-то предпринять по поводу кчина, иначе вы не получите станцию, даже если сумеете справиться с сэрасами. Дай мне двадцать четыре часа.
– Хватит и двенадцати, – бросил он и вышел.
Я смотрела ему вслед, думая о том, что я скажу Мердоку.
День третий, 10:00 утра
Мердок сказал мне очень многое, не выбирая выражений.
Я разыскала его в зоне «Гамма», где он спорил с собственниками, которые не желали предоставлять нам площади для расселения на них обитателей станции, эвакуированных из зоны Холма, – даже за большие проценты. Я предполагаю, что они знали о плачевном состоянии нашей платежеспособности. Мердок попросил их подождать и отвел меня в сторону, под близлежащий навес, где я и рассказала ему о Геноите.
Я думаю, что больше всего в этой ситуации его выводили из себя сэрасы.
– Мы сидим здесь, словно какие-нибудь заразные в карантине, уже почти шесть месяцев. Сэрасы не пропускают грузовые корабли с необходимыми для нас грузами, не так ли? Так. Но зато они позволяют легко добраться до нас допотопному судну с замерзшими пассажирами на борту, настоящей машине, созданной для уничтожения, а теперь еще и террористу.
Конечно, поведение сэрасов трудно было объяснить. Но не это должно беспокоить нас сейчас.
Когда я назвала имя Геноита, Мердок сразу же понял, о ком идет речь.
– Ваш бывший, не так ли? – Он хитро посмотрел на меня. – Снова совпадение?
– Нет, это не совпадение, – устало сказала я. – Те, кто его послал, считают, что ему будет легче склонить меня на свою сторону…
Когда я работала на Руарле, сержант отдела службы безопасности однажды сообщил мне, что Геноит взят на учет за свою политическую деятельность. Причем не было никаких доказательств, уличающих его в противоправных поступках, однако он негласно всеми признавался одним из лидеров антиконфедерационного движения. Сержант попросил меня делиться с ним любой информацией об этой стороне деятельности моего мужа, указав на то, что это мой долг. Геноит постоянно ставил меня в неловкое положение.
– Склонить вас на свою сторону? Что вы имеете в виду? – спросил Мердок.
Я подавила зевок и немного помассировала усталые плечи.
– Он говорит, что является членом Нового Совета Свободных Миров.
Мердок изумленно посмотрел на меня, но ничего не сказал.
– Кроме того, он сообщил, что, если я соглашусь присоединиться к ним и предоставить станцию в их распоряжение, они избавят нас от сэрасов.
Мердок потер лоб, затем открыл рот, чтобы что-то сказать, но снова закрыл его.
– Вот черт, – несколько растерянно произнес он после паузы. – Дерьмо. Вы сказали, что он прибыл на станцию до того, как убили Квотермейна?
– Так он сам говорит, – кивнула я, проигнорировав лексический миазм шефа Мердока. – Он подобрался к станции под хвостом кометы, используя его как прикрытие.
Мердок фыркнул – он, как и я, усмотрел в этом иронию судьбы.
– Жаль, что вы не сказали мне о нем раньше.
– Простите. События вчерашнего вечера заставили меня забыть о Геноите.
Мердок скрестил руки на груди и раздраженно хмыкнул. Он был очень сердит, но не на меня.
– Как по-вашему, он говорит правду? Вы же знаете его лучше, чем кто бы то ни было здесь, на станции.
– Я не видела его уже семь лет.
– Никаких заигрываний? – Мердок старался произнести это безразличным тоном. – Ведь вы так долго не виделись.
Он пробормотал себе под нос что-то, как мне показалось, не совсем приличное.
– Что вы сказали?
– Ничего…
– Нет, вы что-то сказали. – Я отступила на шаг назад, чтобы держать его в поле зрения. – Повторите свои слова, если они стоят того.
– О господи, какая ерунда. – Он старательно отводил глаза в сторону. – Я сказал, что, должно быть, между вами произошло своего рода воссоединение, вот и все. В таком случае вам следует скорректировать свое досье. Ведь вы числитесь в разводе.
Мне захотелось как следует врезать ему.
– Это не ваше дело!
Он наверняка просмотрел все собранные на меня службой безопасности данные. Как только вы получаете допуск к сверхсекретной информации, каждая мелочь о вас тщательно фиксируется.
– Этот тип тайно проникает на станцию, никому, кроме вас, не сообщает о своем прибытии… Все, что касается его, – дело службы безопасности. В особенности – его прошлое, поскольку оно могло бы пролить свет на его настоящее и движущие им мотивы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Кчин, «Калипсо», Барик, сэрасы… Возможно, мы и были навсегда связаны неразрывными узами, но это вовсе не означало, что я должна жить вместе с ним или соглашаться с его политическими взглядами.
– Зачем ты прибыл сюда? – спросила я его прямо. – Почему послали именно тебя, а не какого-нибудь другого красноречивого ублюдка?
Неужели он и его соратники столь наивны, что решили, будто я скорее соглашусь на их предложение, если ко мне явится муж? Казалось бы, тот факт, что я бросила его, напротив, должен был насторожить их.
Геноит же посмотрел на меня как на полную дуру.
– Я… – начал было он и тут же замолчал.
На мгновение мне показалось, что Геноит в полной растерянности и не может подобрать слов. Обычно он никогда не пасовал в разговоре, как никогда не уступал противнику в поединке.
– Я хотел задать тебе вопрос, на который ты так и не ответила. Почему ты уехала?..
– Потому что не могла жить с убийцей.
Он на мгновение задумался, как будто смысл фразы не сразу дошел до него.
– Но ты жила с воином.
– Не оскорбляй меня, утверждая, что не видишь различия между этими понятиями. Даже твой отец не захотел мириться с твоими убийствами.
Старшее поколение хдигов жило в соответствии со строжайшими законами. Это было одной из причин того, что молодежь предпочла идти другим путем.
– Я не понимаю тебя. Но, как бы мы ни расходились во мнениях, ты все равно останешься моей женой.
Я пожала плечами. Юридически мы были разведены, и я нисколько не жалела об этом. Геноит может думать все, что ему заблагорассудится.
– Я предоставляю тебе возможность стать моей соратницей в политической деятельности. Присоединяйся к нам в нашей борьбе против гегемонии «Четырех Миров».
Если я скажу «да», то должна буду выступить против своих соплеменников и их союзников. Если скажу «нет», сторонники Геноита все равно так или иначе захватят станцию. Вот ведь незадача… Даже если нас не уничтожит кчин, это сделают сэрасы. Какое решение на моем месте приняла бы Марлена Альварес?
Я тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли. Было бы абсурдно искать параллели с миром, который не отличался такой сложностью, как наш.
– Дай мне немного времени, – сказала я, но он молча встал, повернулся и зашагал к двери.
– Нет, не уходи, – остановила я его. – Мне действительно нужно сейчас что-то предпринять по поводу кчина, иначе вы не получите станцию, даже если сумеете справиться с сэрасами. Дай мне двадцать четыре часа.
– Хватит и двенадцати, – бросил он и вышел.
Я смотрела ему вслед, думая о том, что я скажу Мердоку.
День третий, 10:00 утра
Мердок сказал мне очень многое, не выбирая выражений.
Я разыскала его в зоне «Гамма», где он спорил с собственниками, которые не желали предоставлять нам площади для расселения на них обитателей станции, эвакуированных из зоны Холма, – даже за большие проценты. Я предполагаю, что они знали о плачевном состоянии нашей платежеспособности. Мердок попросил их подождать и отвел меня в сторону, под близлежащий навес, где я и рассказала ему о Геноите.
Я думаю, что больше всего в этой ситуации его выводили из себя сэрасы.
– Мы сидим здесь, словно какие-нибудь заразные в карантине, уже почти шесть месяцев. Сэрасы не пропускают грузовые корабли с необходимыми для нас грузами, не так ли? Так. Но зато они позволяют легко добраться до нас допотопному судну с замерзшими пассажирами на борту, настоящей машине, созданной для уничтожения, а теперь еще и террористу.
Конечно, поведение сэрасов трудно было объяснить. Но не это должно беспокоить нас сейчас.
Когда я назвала имя Геноита, Мердок сразу же понял, о ком идет речь.
– Ваш бывший, не так ли? – Он хитро посмотрел на меня. – Снова совпадение?
– Нет, это не совпадение, – устало сказала я. – Те, кто его послал, считают, что ему будет легче склонить меня на свою сторону…
Когда я работала на Руарле, сержант отдела службы безопасности однажды сообщил мне, что Геноит взят на учет за свою политическую деятельность. Причем не было никаких доказательств, уличающих его в противоправных поступках, однако он негласно всеми признавался одним из лидеров антиконфедерационного движения. Сержант попросил меня делиться с ним любой информацией об этой стороне деятельности моего мужа, указав на то, что это мой долг. Геноит постоянно ставил меня в неловкое положение.
– Склонить вас на свою сторону? Что вы имеете в виду? – спросил Мердок.
Я подавила зевок и немного помассировала усталые плечи.
– Он говорит, что является членом Нового Совета Свободных Миров.
Мердок изумленно посмотрел на меня, но ничего не сказал.
– Кроме того, он сообщил, что, если я соглашусь присоединиться к ним и предоставить станцию в их распоряжение, они избавят нас от сэрасов.
Мердок потер лоб, затем открыл рот, чтобы что-то сказать, но снова закрыл его.
– Вот черт, – несколько растерянно произнес он после паузы. – Дерьмо. Вы сказали, что он прибыл на станцию до того, как убили Квотермейна?
– Так он сам говорит, – кивнула я, проигнорировав лексический миазм шефа Мердока. – Он подобрался к станции под хвостом кометы, используя его как прикрытие.
Мердок фыркнул – он, как и я, усмотрел в этом иронию судьбы.
– Жаль, что вы не сказали мне о нем раньше.
– Простите. События вчерашнего вечера заставили меня забыть о Геноите.
Мердок скрестил руки на груди и раздраженно хмыкнул. Он был очень сердит, но не на меня.
– Как по-вашему, он говорит правду? Вы же знаете его лучше, чем кто бы то ни было здесь, на станции.
– Я не видела его уже семь лет.
– Никаких заигрываний? – Мердок старался произнести это безразличным тоном. – Ведь вы так долго не виделись.
Он пробормотал себе под нос что-то, как мне показалось, не совсем приличное.
– Что вы сказали?
– Ничего…
– Нет, вы что-то сказали. – Я отступила на шаг назад, чтобы держать его в поле зрения. – Повторите свои слова, если они стоят того.
– О господи, какая ерунда. – Он старательно отводил глаза в сторону. – Я сказал, что, должно быть, между вами произошло своего рода воссоединение, вот и все. В таком случае вам следует скорректировать свое досье. Ведь вы числитесь в разводе.
Мне захотелось как следует врезать ему.
– Это не ваше дело!
Он наверняка просмотрел все собранные на меня службой безопасности данные. Как только вы получаете допуск к сверхсекретной информации, каждая мелочь о вас тщательно фиксируется.
– Этот тип тайно проникает на станцию, никому, кроме вас, не сообщает о своем прибытии… Все, что касается его, – дело службы безопасности. В особенности – его прошлое, поскольку оно могло бы пролить свет на его настоящее и движущие им мотивы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118