На раненое плечо, которое я наспех перевязал в замке, была наложена новая повязка, тоже из домотканой материи.
Я вспомнил свое бегство из замка, поездку неведомо куда, коляску, застрявшую в сугробах посреди леса. Странно: на руках и ногах не было ни малейших следов обморожения. Более того, я чувствовал себя вполне здоровым и отдохнувшим, даже раненое плечо перестало саднить. Я спустил ноги, намереваясь встать и осмотреть свое пристанище, и только сейчас заметил, что на полу, справа от меня, лежит волк.
Даже не волк, а волчище, успевший нарядиться в серебристо-белую зимнюю шкуру. Уютно свернувшись калачиком, зверь спал. Сон его сопровождался громким храпом (или мне так показалось). Но стоило мне взглянуть на него, как волк тут же поднял голову и открыл свои бесцветные, ничего выражающие глаза.
Будь сейчас рядом мой плащ, я, несомненно, выхватил бы револьвер. А так зверь, чувствовавший себя в полной безопасности, лениво зевнул, раскрыв пасть и дав мне полюбоваться своими острыми клыками, потом положил крупную голову на передние лапы и стал глядеть на меня с равнодушием скучающего домашнего пса.
Я осторожно убрал ноги обратно под одеяло и замер, не решаясь шевельнуться.
Словно услыхав волчий зевок, в комнату вошел Арминий. На нем было все то же черное одеяние, напоминавшее монашескую рясу. В руках он держал почти новую рубашку. Мне почему-то подумалось, что это рубашка моего отца. Возможно, Аркадий купил ее, но так и не надел, и она более двадцати лет пролежала в комоде. Однако ее покрой и легкая желтизна, появившаяся на ткани, свидетельствовали о том, что ее сшили гораздо раньше. Как и в первую встречу, Арминий удивил меня своей внешностью. Юный глубокий старик, по-иному не скажешь: седовласый, седобородый, но с гладкой розовой кожей новорожденного младенца Его глаза чем-то напоминали глаза белого волка, лежавшего чуть поодаль, – такие же блестящие и точно так же не отражающие истинного возраста. В общем-то, и кожа Арминия была цвета волчьего языка, а седые волосы – цвета зимней шкуры зверя. Странный облик этого человека никак не вязался с его угрюмой черной одеждой.
Арминий улыбнулся: вначале мне, затем волку. Тот осклабился и по-собачьи завилял хвостом.
– Ну что, Архангел, наш гость проснулся?
Нагнувшись, Арминий почесал волка за ухом. Зверь закрыл глаза и от удовольствия засучил задней лапой. Я отважился встать, кося одним глазом на хищника, и взял протянутую рубашку. От изумления (я до сих пор удивлялся, как остался жив и попал к Арминию) мой голос превратился в шепот:
– Как ты меня нашел?
Мне никогда не была свойственна фамильярность в обращении с незнакомыми людьми, особенно если они значительно старше меня. Но Арминия я с первых же минут стал называть на «ты». Он принял это как должное, не выказав и тени недовольства.
Услышав мой вопрос, Арминий, не переставая улыбаться, пожал плечами, словно ответ был не так уж и важен.
– Я умею находить тех, кто нуждается в моей помощи. Пойдем-ка есть. Ты, я вижу, проголодался.
Арминий был прав. По правде говоря, я даже забыл, когда в последний раз ел. Он повел меня на кухню, где топился громадный очаг, над которым висел чугунный котел. Кивком головы мой хозяин указал на грубо отесанную деревянную скамью возле такого же незатейливого стола. Я сел. Арминий достал глиняную миску, наполнил ее почти докраев содержимым из котла и поставил передо мной, добавив ломоть ржаного хлеба. Я ждал, что следом он даст мне ложку, но ложки не было. Пришлось взять миску в обе руки и осторожно через край пить горячее варево.
Еда была по-крестьянски простой, но вкусной. Похлебка представляла собой жидкую ячменную кашу с мелкими кусочками капусты и свеклы. Я съел, одну за другой, две полные миски. Арминий примостился на корточках перед очагом. Пришел волк и улегся рядом с хозяином на теплые камни приступки. Арминий глядел на огонь, рассеянно поглаживая зверя. Удивительно, как здорово они дополняли друг друга и внешне, и, наверное, внутренне. От этой пары исходило странное умиротворение.
Я ел, пока не почувствовал, что похлебка больше не лезет в горло. Тогда я отодвинул миску. Арминий сразу же повернулся ко мне и сказал с добродушной улыбкой:
– Думаю, тебе хочется кое-что мне рассказать.
Мне этого очень хотелось. Еще в первый раз, после недолгой вспышки моего высокомерия, я вдруг понял, что безраздельно доверяю этому человеку. Все в нем и вокруг него располагало к возникновению этого чувства, даже необычная «волчья преданность» Архангела.
Я стал рассказывать ему о своей амстердамской жизни, о том, как счастливо жила моя семья вплоть до недавнего времени. Потом я поведал о появлении у нас Аркадия, о похищении Стефана и маленького Яна, о гибели брата и превращении сына в вампира. Естественно, я не умолчал и о гибели Аркадия. Под конец я признался, что был ошеломлен, узнав о своем истинном наследии. Души, погубленные Владом, ждут моей помощи, а у меня нет ни сил, ни знаний, чтобы им помочь.
В отчаянии я стал умолять Арминия отправиться со мной в замок, чтобы освободить моего несчастного сына и уничтожить Влада. Я интуитивно ощущал: этот старик неопределенного возраста – опытный маг и сильный оккультист. У него должно хватить знаний и сил, чтобы расправиться с Колосажателем.
У меня часто прерывался голос. Несколько раз я снимал очки, чтобы вытереть слезы. Я бы выплакал их целый океан, если бы с их помощью я мог убедить Арминия помочь мне. Почему-то мне казалось, что он наверняка знает, в какой именно помощи я нуждаюсь.
Мой эмоциональный рассказ Арминий слушал молча и даже отрешенно, хотя и не сводил с меня своих кротких глаз. Когда я умолк, он вновь повернулся к огню. Проснувшийся волк ткнулся мордой ему в руку. Арминий несколько раз погладил зверя по голове, и тот вновь уснул.
– Я не могу отправиться с тобой, Абрахам, – наконец сказал он. – Видишь ли, как и Влад, я до некоторой степени ограничен окрестностями своего жилища. Но в любом случае я не смог бы поднять руку на Влада. Друг мой, это твоя миссия, тебе ее и исполнять. Знал бы ты, сколько поколений ждали, пока появится человек, подобный тебе.
Меня опять захлестнуло отчаяние. Не собираясь его скрывать, я довольно сердито бросил Арминию:
– Неужели ты не видишь, что мне недостает сил?
Он кивнул огню, будто разговаривал с ним, а не со мной.
– Сейчас недостает. Но если ты выберешь правильный путь, силы появятся. – Он вдруг коротко вздохнул. – Конечно, когда ты узнаешь, что от тебя требуется, ты воспротивишься.
– Нет, – с жаром возразил я, думая только об отмщении. – Я готов сделать все необходимое, только бы уничтожить Влада. Скажи, что я должен сделать?
Арминий повернулся спиной к огню и, обхватив руками колени, внимательно посмотрел на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Я вспомнил свое бегство из замка, поездку неведомо куда, коляску, застрявшую в сугробах посреди леса. Странно: на руках и ногах не было ни малейших следов обморожения. Более того, я чувствовал себя вполне здоровым и отдохнувшим, даже раненое плечо перестало саднить. Я спустил ноги, намереваясь встать и осмотреть свое пристанище, и только сейчас заметил, что на полу, справа от меня, лежит волк.
Даже не волк, а волчище, успевший нарядиться в серебристо-белую зимнюю шкуру. Уютно свернувшись калачиком, зверь спал. Сон его сопровождался громким храпом (или мне так показалось). Но стоило мне взглянуть на него, как волк тут же поднял голову и открыл свои бесцветные, ничего выражающие глаза.
Будь сейчас рядом мой плащ, я, несомненно, выхватил бы револьвер. А так зверь, чувствовавший себя в полной безопасности, лениво зевнул, раскрыв пасть и дав мне полюбоваться своими острыми клыками, потом положил крупную голову на передние лапы и стал глядеть на меня с равнодушием скучающего домашнего пса.
Я осторожно убрал ноги обратно под одеяло и замер, не решаясь шевельнуться.
Словно услыхав волчий зевок, в комнату вошел Арминий. На нем было все то же черное одеяние, напоминавшее монашескую рясу. В руках он держал почти новую рубашку. Мне почему-то подумалось, что это рубашка моего отца. Возможно, Аркадий купил ее, но так и не надел, и она более двадцати лет пролежала в комоде. Однако ее покрой и легкая желтизна, появившаяся на ткани, свидетельствовали о том, что ее сшили гораздо раньше. Как и в первую встречу, Арминий удивил меня своей внешностью. Юный глубокий старик, по-иному не скажешь: седовласый, седобородый, но с гладкой розовой кожей новорожденного младенца Его глаза чем-то напоминали глаза белого волка, лежавшего чуть поодаль, – такие же блестящие и точно так же не отражающие истинного возраста. В общем-то, и кожа Арминия была цвета волчьего языка, а седые волосы – цвета зимней шкуры зверя. Странный облик этого человека никак не вязался с его угрюмой черной одеждой.
Арминий улыбнулся: вначале мне, затем волку. Тот осклабился и по-собачьи завилял хвостом.
– Ну что, Архангел, наш гость проснулся?
Нагнувшись, Арминий почесал волка за ухом. Зверь закрыл глаза и от удовольствия засучил задней лапой. Я отважился встать, кося одним глазом на хищника, и взял протянутую рубашку. От изумления (я до сих пор удивлялся, как остался жив и попал к Арминию) мой голос превратился в шепот:
– Как ты меня нашел?
Мне никогда не была свойственна фамильярность в обращении с незнакомыми людьми, особенно если они значительно старше меня. Но Арминия я с первых же минут стал называть на «ты». Он принял это как должное, не выказав и тени недовольства.
Услышав мой вопрос, Арминий, не переставая улыбаться, пожал плечами, словно ответ был не так уж и важен.
– Я умею находить тех, кто нуждается в моей помощи. Пойдем-ка есть. Ты, я вижу, проголодался.
Арминий был прав. По правде говоря, я даже забыл, когда в последний раз ел. Он повел меня на кухню, где топился громадный очаг, над которым висел чугунный котел. Кивком головы мой хозяин указал на грубо отесанную деревянную скамью возле такого же незатейливого стола. Я сел. Арминий достал глиняную миску, наполнил ее почти докраев содержимым из котла и поставил передо мной, добавив ломоть ржаного хлеба. Я ждал, что следом он даст мне ложку, но ложки не было. Пришлось взять миску в обе руки и осторожно через край пить горячее варево.
Еда была по-крестьянски простой, но вкусной. Похлебка представляла собой жидкую ячменную кашу с мелкими кусочками капусты и свеклы. Я съел, одну за другой, две полные миски. Арминий примостился на корточках перед очагом. Пришел волк и улегся рядом с хозяином на теплые камни приступки. Арминий глядел на огонь, рассеянно поглаживая зверя. Удивительно, как здорово они дополняли друг друга и внешне, и, наверное, внутренне. От этой пары исходило странное умиротворение.
Я ел, пока не почувствовал, что похлебка больше не лезет в горло. Тогда я отодвинул миску. Арминий сразу же повернулся ко мне и сказал с добродушной улыбкой:
– Думаю, тебе хочется кое-что мне рассказать.
Мне этого очень хотелось. Еще в первый раз, после недолгой вспышки моего высокомерия, я вдруг понял, что безраздельно доверяю этому человеку. Все в нем и вокруг него располагало к возникновению этого чувства, даже необычная «волчья преданность» Архангела.
Я стал рассказывать ему о своей амстердамской жизни, о том, как счастливо жила моя семья вплоть до недавнего времени. Потом я поведал о появлении у нас Аркадия, о похищении Стефана и маленького Яна, о гибели брата и превращении сына в вампира. Естественно, я не умолчал и о гибели Аркадия. Под конец я признался, что был ошеломлен, узнав о своем истинном наследии. Души, погубленные Владом, ждут моей помощи, а у меня нет ни сил, ни знаний, чтобы им помочь.
В отчаянии я стал умолять Арминия отправиться со мной в замок, чтобы освободить моего несчастного сына и уничтожить Влада. Я интуитивно ощущал: этот старик неопределенного возраста – опытный маг и сильный оккультист. У него должно хватить знаний и сил, чтобы расправиться с Колосажателем.
У меня часто прерывался голос. Несколько раз я снимал очки, чтобы вытереть слезы. Я бы выплакал их целый океан, если бы с их помощью я мог убедить Арминия помочь мне. Почему-то мне казалось, что он наверняка знает, в какой именно помощи я нуждаюсь.
Мой эмоциональный рассказ Арминий слушал молча и даже отрешенно, хотя и не сводил с меня своих кротких глаз. Когда я умолк, он вновь повернулся к огню. Проснувшийся волк ткнулся мордой ему в руку. Арминий несколько раз погладил зверя по голове, и тот вновь уснул.
– Я не могу отправиться с тобой, Абрахам, – наконец сказал он. – Видишь ли, как и Влад, я до некоторой степени ограничен окрестностями своего жилища. Но в любом случае я не смог бы поднять руку на Влада. Друг мой, это твоя миссия, тебе ее и исполнять. Знал бы ты, сколько поколений ждали, пока появится человек, подобный тебе.
Меня опять захлестнуло отчаяние. Не собираясь его скрывать, я довольно сердито бросил Арминию:
– Неужели ты не видишь, что мне недостает сил?
Он кивнул огню, будто разговаривал с ним, а не со мной.
– Сейчас недостает. Но если ты выберешь правильный путь, силы появятся. – Он вдруг коротко вздохнул. – Конечно, когда ты узнаешь, что от тебя требуется, ты воспротивишься.
– Нет, – с жаром возразил я, думая только об отмщении. – Я готов сделать все необходимое, только бы уничтожить Влада. Скажи, что я должен сделать?
Арминий повернулся спиной к огню и, обхватив руками колени, внимательно посмотрел на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77