– Кажется! Мне кажется странным, что мой любимый, несмотря ни на что, опять…
Договорить я ей не дал. Просто надоело потакать приступу ревности.
– Если ты не перестанешь нести чушь, то я тебя укушу, так сказать, по старой памяти, – выдал я первое, что пришло в голову. – И к тому же ревность – признак слабости.
Боярышня немного посомневалась, выбирая вариант развития событий, и в конце концов пришла к верному выводу:
– Просто я не могу спокойно смотреть, как ты пялишься на других девиц.
– Я так и понял, – быстренько согласился я, переводя разговор в другое русло. – Тебе не кажется, что эта Сантана какая-то слишком уж идеальная, что ли?
– Идеальная?! – взревела Селистена, но развить этот порыв я ей не дал.
– Солнышко, ты опять?
– Нет, – сдалась боярышня и внимательно посмотрела на Сантану.
Однако процесс беспристрастной оценки внешних данных княгини пришлось временно прекратить.
Пока мы препирались с мелкой, прием катился своим чередом. Так уж получилось, что официальная часть его уже подошла к концу, и настало время нашего выхода.
Сантана что-то шепнула на ухо князю, и Бодун дал знак Антипу предстать пред его мутные очи. Честно говоря, ни меня, ни Селистену не звали, но мы справедливо решили, что без нашего участия аудиенция будет выглядеть неполной, и, как бы невзначай, встали рядом с премьер-боярином.
Я стоял перед правящей верхушкой и никакой робости не испыватал. А с какой, собственно, стати? Бодун мне вообще по гроб жизни обязан, что я его от происков Гордобора избавил, а княгиня… Ну лично я никогда не тушевался в присутствии красивой женщины, даже если эта женщина ведьма.
Пока Антип рассказывал про какую-то государственную лабуду, я ненавязчиво, но вместе с тем достаточно обстоятельно смог рассмотреть вблизи потенциального противника.
Небольшие сомнения, появившиеся у меня ранее, только окрепли. И вдруг неожиданно для себя я понял, что меня в ней насторожило: Сантана была слишком красивая. Наверняка найдется какой-нибудь дилетант, который тут же заверещит, что «слишком» красивых не бывает. Так в ответ на это я категорически могу утверждать – бывает.
Да, она действительно была прекрасна и заслуживала множества красочных эпитетов, но при этом казалась какой-то холодной и неживой. Она вообще больше напоминала фарфоровую куклу (я тут на базаре у заморских купцов видел), чем живого человека. На мой взгляд, любой малюсенький дефект внешности, будь то родинка или, скажем, не такие ровные зубы, пошел бы ей, несомненно, на пользу. Во всяком случае, сделал ее более человечной.
Как ни странно, к похожему выводу пришла и моя рыжая, о чем тут же сообщила мне в свойственной ей экспрессивной манере.
– Невозможно быть такой красивой, не женщина, а картинка лубочная. Только попробуй сказать, что она тебе нравится!
– Нравится, – явно рискуя, но тем не менее искренне признался я и тут же добавил: – Но не как женщина, а как лубочная картинка.
– Ах ты… – хотела возмутиться Селистена, но я ее заткнул самым решительным образом:
– О вопросах живописи мы с тобой поговорим как-нибудь потом, отбой.
С этими словами я прекратил наше безмолвное общение и прислушался к тому, что происходило перед троном. Как оказалось, вовремя. Антип уже закончил бухтеть про налоги и проблемы с системой водоснабжения, и князь перешел к более интересной теме.
– Ну что, Антип, опять вокруг тебя нечисть вьется? – начал Бодун, разглядывая меня без всякого стеснения.
– Сам не могу понять, что этим тварям от моей семьи надо? – пожал плечами премьер-боярин. – Хорошо еще, что Шарик начеку был, да и ратники подоспели вовремя.
Князь хмыкнул в усы и, уже не сдерживая любопытства, перешел к основной составляющей разговора, то есть, конечно, ко мне.
– Так это и есть наш знаменитый Шарик?
Всё-таки старческий маразм явление очень распространенное в наше время. Этот тип уже не может отличить добра молодца от собаки.
– С вашего позволения, не Шарик, а Даромир, – спокойно, но твердо поправил я князя. – Облик благородного пса был ненадолго заимствован мной и возвращен в целости и сохранности своему владельцу около трех лет назад.
После этих слов Антип тихо застонал (типа я слишком вольно говорю с правителем). Бодун же, наоборот, ничуть не обиделся, а только довольно хмыкнул в бороду. Зато весьма своеобразная реакция оказалась у Сантаны.
– Так вот ты какой… – еле слышно произнесла она себе под нос.
Стоп, а это уже интересно! Откуда она, собственно, знает о моем существовании? Ну да, я, конечно, в свое время погулял на славу, но, в каком бы состоянии я ни был, такую эффектную дамочку запомнил бы наверняка. Нет, решительно заявляю: меня с этой ведьмой раньше ничего не связывало.
Впрочем, реплику Сантаны услышал только я, и то по причине уникального слуха, натренированного еще в ранней молодости под руководством незабвенной Симочки.
– Даромир так Даромир, – примирительно согласился Бодун и обратился к своему премьер-боярину. – Я так понимаю, скоро погуляем на свадьбе?
Антип в очередной раз скривился, а вместо него хором ответили мы с Селистеной:
– Скоро!
В конце концов, это нам предстоит жениться, а от старого зануды требуется только молчаливое согласие, ну и, конечно, деньги на скромный свадебный пир.
– Ну и славно, – не стал скрывать своей радости князь, – люблю свадебные застолья.
Хм, можно подумать, обычные застолья ты не любишь.
– Стало быть, ты у нас дипломированный колдун? – переключился на другую тему князь.
– Да, – смиренно согласился я и ненавязчиво выставил перед собой посох. Могу поклясться, что в этот момент зеленые глаза Сантаны сверкнули жутковатым огнем. От этого огня я почувствовал себя как-то неуютно. Во всяком случае, по спине у меня побежали мурашки размером с небольшого жука. Похоже, эта краля действительно ведьма, хотя этот факт сам по себе еще не преступление. Я в свое время с такой милой молоденькой ведьмочкой познакомился… Но стоп! Мне, как потенциальному жениху, в присутствии невесты такие воспоминания не к лицу.
– Вообще-то я к колдунам и ведьмам как-то не очень… – красноречиво заметил Бодун. – Но тебе, как доказавшему мне свою верность, дозволяю находиться в городе.
А маразм-то прогрессирует прямо на глазах. У самого черный колдун несколько лет под боком жил, да и жена – ведьма, а он туда же – «не очень». И верность я ему никакую не доказывал, я свою рыжую защищал. Да если бы Гордобор на Селистену не попер, я бы его пальцем не тронул!
– Спасибо, князь, – ответила вместо меня боярышня.
– Да не за что, женитесь себе на здоровье, нечто я не понимаю? Сам как-никак молодожен.
Ай, спасибо, ну я сейчас прямо расплачусь. Можно подумать, без его дозволения я посыплю голову пеплом и с позором сам себя выдворю из города!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90