Потом, наверняка у них дома жены, детишки – семеро по лавкам, может, и собаки в хозяйстве имеются, так чего же я хороших парней буду калечить?
Хм, нежелание поквитаться со стражей весьма меня озадачило. Раньше вроде никогда не замечал за собой такой мягкотелости. Будучи Шариком, вообще пускал в ход зубы не задумываясь, а тут словно меня подменили. Ладно, будем считать, что это последствия тяжелого заключения. Слава богам, все проблемы на сегодня исчерпаны, мы направляемся домой, а там меня ждет плотный ужин, законный кувшин медовухи и сладкий сон на пуховой перине. Месть Сантане откладывается на завтра.
Однако проблемы в виде шести лохматых комочков, с пронзительным визгом бросившихся ко мне, напомнили о себе, едва я выбрался из дворца. Поначалу я даже не понял, чего они от меня хотят, но, когда самый быстрый из них очутился у меня под брюхом и бесцеремонно присосался ко мне, в голове у меня потемнело. Это же щенки Шарика и Золотухи! И они, видимо проголодавшись в отсутствие мамы, приняли меня за нее. И когда уже все вместе принялись меня сосать, я просто ошалел и попытался осторожно, но настойчиво отстранить от себя щенят.
– Ребятки, я не ваша мама! – старался образумить я глупеньких. – Мало того, я даже не ваш папа. Я вообще посторонний дядя Даромир.
– Ты что, сума сошел?! – раздался в моей голове голосок Селистены. – Ты забыл, что ты собака?
– Даже если и забыл, то они мне напомнили, – огрызнулся я. – Вместо того чтобы болтать, лучше бы оттащила их от меня.
– Не могу, это будет подозрительно. С какой стати я буду оттаскивать щенков от их собственной матери?
– С такой стати, что я не их мать!
– Это чисто с технической стороны ты не их мать, а с этической и физической мать и есть.
– Так что мне делать-то?! – взвился я, пресекая попытку мелкой пофилософствовать.
– Как что? – удивилась Селистена. – Покормить детей.
– Как? – не оставлял я надежду выпутаться из нелепой истории. – У меня на это нет ни морального права, ни банального опыта.
– Мораль оставляем в стороне, а что касается опыта, так он, по большому счету, и не нужен, они сами справятся. Ты только стой и не дергайся. А то за нами и так уже стража наблюдает!
Вот так неожиданно я и стал кормящей матерью. А что мне оставалось делать?
– Какая прелесть! – наконец подал голос Феликлист, который, как оказалось, всё это время внимательно следил за происходящим. – Дарюша, ты просто чудо!
Ответить сам я не мог, ратники и впрямь заинтересованно поглядывали на нашу компанию, но этого и не понадобилось. За меня тут же вступилась моя ненаглядная. Это она со мной может лаяться как кошка с собакой, а попробует кто на меня катить бочку со стороны, мигом превращается в моего самого надежного и рьяного защитника.
– Не называй его Дарюшей! – отрезала рыжая. – Во-первых, он сейчас Золотуха, а во-вторых, только я могу его так называть.
– Хорошо, хорошо, – неохотно согласился Феликлист, – не буду. Хотя ты, Селистенка, вредина и жадина.
– Это почему же? – удивилась боярышня.
– Такого парня отхватила, а мне даже его ласково назвать не даешь!
– Знаешь, я ведь не посмотрю, что ты наследник престола, возьму и…
– Да знаю, знаю, – прервал солнечную Феликлист. – Всё о тебе знаю: и что можешь сделать, и чем можешь ударить. Кстати, я не нанимался за тобой таскать эту палку!
И он протянул Селистене мой колдовской посох. Оказывается, это он так мою колдовскую гордость назвал.
– Ты не за мной таскаешь, а за Дарюшей!
– Нет, за тобой! – не отступился князь. – Наш Дарюша сейчас не может носить эту корягу.
О боги.
– Он не наш, а мой! – прошипела Селистена и сжала кулачки.
Всё, пожалуй, пора вмешаться, несмотря на мою полную занятость. Еще немного, и она отметелит наследника престола в его собственном дворце.
– Солнышко, успокойся! Я твой, и только твой.
– Конечно, мой! – тут же отозвалась Селистена.
– Еще чуть-чуть, и ты бы его уделала. Так не годится, надо держать себя в руках. (Видали какая рассудительность!)
– А чего он?
– Вот и чудненько, – подхватил я, – он ничего, и ты тоже. Тебя я люблю, а он просто наш союзник.
– Ладно, но если что, ты меня знаешь, – предупредила моя невеста и перешла на обычную речь:
– Эй, давай сюда посох.
Феликлист, несколько удивленный таким поворотом разговора, быстро отдал его Селистене.
Между тем, пока длилась эта перепалка, я продолжал исполнять материнский долг Золотухи. И удивительное дело, этот процесс меня просто очаровал. Неожиданно на меня нахлынула такая гамма чувств, о существовании которых я и не подозревал. Материнство, новая жизнь, дети… Не каждый мужчина может похвастаться, что он испытал такое. Вон лежит в сторонке Шарик, настоящий отец этих малышей, и даже не представляет, какое это счастье.
Под конец, когда сытые щенята лохматыми шариками отваливались от моих боков, мне в голову пришла прекрасная мысль.
– Селистена, а мы возьмем этих крошек с собой? – спросил я и сам подивился этому вопросу. И на кой, спрашивается, нам в тереме эта орава? Хотя, с другой стороны, весело будет наблюдать, как эти кутята подрастут и будут гонять Барсика по этажам.
– Ты что, серьезно?
– Конечно! Как же это детей с матерью разлучать.
– Только через мой труп, – отрезала боярышня.
– Селистена! – взмолился я.
– Нет! Да ты сам посуди, нам нужна мобильность, мы в любой момент можем отправиться прочь из города, так не потащим же мы их с собой?
– Они умрут с голоду!
– Не умрут, они уже подросли и вполне могут пить молоко из плошек. Это они сейчас так, больше по привычке. Не бойся, я договорюсь с Феликлистом.
– Ты же позаботишься о щенках?
Вопрос был задан таким тоном, что ответить отрицательно мог только самоубийца. К счастью, Феликлист таковым не являлся и мгновенно согласился. На том и разошлись, мы отправились домой, а наследник престола принял на себя заботу о потомстве Шарика и Золотухи.
– Слушай, что это на тебя сегодня нашло? – поинтересовалась Селистена, как только мы простились с Феликлистом и оказались за оградой дворца. Народу в сей поздний час было мало, и мы могли говорить спокойно.
– В каком смысле?
– Демьяна не покусал, стражу тоже не тронул, а уж про историю со щенками вообще промолчу… Таким тебя я еще не видела.
– Сам не знаю, – честно признался я и пожал плечами. – Жалко вдруг их стало.
– Что?! – не поверила своим ушам боярышня. – Жалко?!
– Ну да.
– Это что-то новенькое, – протянула рыжая и с нескрываемым интересом уставилась на меня. – Вот это здорово, может, ты еще скажешь, что и Сантану тебе жалко и что отказываешься от мести?
– Ну не до такой же степени, – протянул я. – Мстить я конечно же буду, но в чем-то ты права, Сантану мне действительно жалко. Представляешь, как несчастна женщина, которая может нравиться окружающим ее мужчинам только при помощи сильнейшего колдовства?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Хм, нежелание поквитаться со стражей весьма меня озадачило. Раньше вроде никогда не замечал за собой такой мягкотелости. Будучи Шариком, вообще пускал в ход зубы не задумываясь, а тут словно меня подменили. Ладно, будем считать, что это последствия тяжелого заключения. Слава богам, все проблемы на сегодня исчерпаны, мы направляемся домой, а там меня ждет плотный ужин, законный кувшин медовухи и сладкий сон на пуховой перине. Месть Сантане откладывается на завтра.
Однако проблемы в виде шести лохматых комочков, с пронзительным визгом бросившихся ко мне, напомнили о себе, едва я выбрался из дворца. Поначалу я даже не понял, чего они от меня хотят, но, когда самый быстрый из них очутился у меня под брюхом и бесцеремонно присосался ко мне, в голове у меня потемнело. Это же щенки Шарика и Золотухи! И они, видимо проголодавшись в отсутствие мамы, приняли меня за нее. И когда уже все вместе принялись меня сосать, я просто ошалел и попытался осторожно, но настойчиво отстранить от себя щенят.
– Ребятки, я не ваша мама! – старался образумить я глупеньких. – Мало того, я даже не ваш папа. Я вообще посторонний дядя Даромир.
– Ты что, сума сошел?! – раздался в моей голове голосок Селистены. – Ты забыл, что ты собака?
– Даже если и забыл, то они мне напомнили, – огрызнулся я. – Вместо того чтобы болтать, лучше бы оттащила их от меня.
– Не могу, это будет подозрительно. С какой стати я буду оттаскивать щенков от их собственной матери?
– С такой стати, что я не их мать!
– Это чисто с технической стороны ты не их мать, а с этической и физической мать и есть.
– Так что мне делать-то?! – взвился я, пресекая попытку мелкой пофилософствовать.
– Как что? – удивилась Селистена. – Покормить детей.
– Как? – не оставлял я надежду выпутаться из нелепой истории. – У меня на это нет ни морального права, ни банального опыта.
– Мораль оставляем в стороне, а что касается опыта, так он, по большому счету, и не нужен, они сами справятся. Ты только стой и не дергайся. А то за нами и так уже стража наблюдает!
Вот так неожиданно я и стал кормящей матерью. А что мне оставалось делать?
– Какая прелесть! – наконец подал голос Феликлист, который, как оказалось, всё это время внимательно следил за происходящим. – Дарюша, ты просто чудо!
Ответить сам я не мог, ратники и впрямь заинтересованно поглядывали на нашу компанию, но этого и не понадобилось. За меня тут же вступилась моя ненаглядная. Это она со мной может лаяться как кошка с собакой, а попробует кто на меня катить бочку со стороны, мигом превращается в моего самого надежного и рьяного защитника.
– Не называй его Дарюшей! – отрезала рыжая. – Во-первых, он сейчас Золотуха, а во-вторых, только я могу его так называть.
– Хорошо, хорошо, – неохотно согласился Феликлист, – не буду. Хотя ты, Селистенка, вредина и жадина.
– Это почему же? – удивилась боярышня.
– Такого парня отхватила, а мне даже его ласково назвать не даешь!
– Знаешь, я ведь не посмотрю, что ты наследник престола, возьму и…
– Да знаю, знаю, – прервал солнечную Феликлист. – Всё о тебе знаю: и что можешь сделать, и чем можешь ударить. Кстати, я не нанимался за тобой таскать эту палку!
И он протянул Селистене мой колдовской посох. Оказывается, это он так мою колдовскую гордость назвал.
– Ты не за мной таскаешь, а за Дарюшей!
– Нет, за тобой! – не отступился князь. – Наш Дарюша сейчас не может носить эту корягу.
О боги.
– Он не наш, а мой! – прошипела Селистена и сжала кулачки.
Всё, пожалуй, пора вмешаться, несмотря на мою полную занятость. Еще немного, и она отметелит наследника престола в его собственном дворце.
– Солнышко, успокойся! Я твой, и только твой.
– Конечно, мой! – тут же отозвалась Селистена.
– Еще чуть-чуть, и ты бы его уделала. Так не годится, надо держать себя в руках. (Видали какая рассудительность!)
– А чего он?
– Вот и чудненько, – подхватил я, – он ничего, и ты тоже. Тебя я люблю, а он просто наш союзник.
– Ладно, но если что, ты меня знаешь, – предупредила моя невеста и перешла на обычную речь:
– Эй, давай сюда посох.
Феликлист, несколько удивленный таким поворотом разговора, быстро отдал его Селистене.
Между тем, пока длилась эта перепалка, я продолжал исполнять материнский долг Золотухи. И удивительное дело, этот процесс меня просто очаровал. Неожиданно на меня нахлынула такая гамма чувств, о существовании которых я и не подозревал. Материнство, новая жизнь, дети… Не каждый мужчина может похвастаться, что он испытал такое. Вон лежит в сторонке Шарик, настоящий отец этих малышей, и даже не представляет, какое это счастье.
Под конец, когда сытые щенята лохматыми шариками отваливались от моих боков, мне в голову пришла прекрасная мысль.
– Селистена, а мы возьмем этих крошек с собой? – спросил я и сам подивился этому вопросу. И на кой, спрашивается, нам в тереме эта орава? Хотя, с другой стороны, весело будет наблюдать, как эти кутята подрастут и будут гонять Барсика по этажам.
– Ты что, серьезно?
– Конечно! Как же это детей с матерью разлучать.
– Только через мой труп, – отрезала боярышня.
– Селистена! – взмолился я.
– Нет! Да ты сам посуди, нам нужна мобильность, мы в любой момент можем отправиться прочь из города, так не потащим же мы их с собой?
– Они умрут с голоду!
– Не умрут, они уже подросли и вполне могут пить молоко из плошек. Это они сейчас так, больше по привычке. Не бойся, я договорюсь с Феликлистом.
– Ты же позаботишься о щенках?
Вопрос был задан таким тоном, что ответить отрицательно мог только самоубийца. К счастью, Феликлист таковым не являлся и мгновенно согласился. На том и разошлись, мы отправились домой, а наследник престола принял на себя заботу о потомстве Шарика и Золотухи.
– Слушай, что это на тебя сегодня нашло? – поинтересовалась Селистена, как только мы простились с Феликлистом и оказались за оградой дворца. Народу в сей поздний час было мало, и мы могли говорить спокойно.
– В каком смысле?
– Демьяна не покусал, стражу тоже не тронул, а уж про историю со щенками вообще промолчу… Таким тебя я еще не видела.
– Сам не знаю, – честно признался я и пожал плечами. – Жалко вдруг их стало.
– Что?! – не поверила своим ушам боярышня. – Жалко?!
– Ну да.
– Это что-то новенькое, – протянула рыжая и с нескрываемым интересом уставилась на меня. – Вот это здорово, может, ты еще скажешь, что и Сантану тебе жалко и что отказываешься от мести?
– Ну не до такой же степени, – протянул я. – Мстить я конечно же буду, но в чем-то ты права, Сантану мне действительно жалко. Представляешь, как несчастна женщина, которая может нравиться окружающим ее мужчинам только при помощи сильнейшего колдовства?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90