Он опять мог говорить.
— Кто вы? — спросил он.
— Канадцы, — ответил Сумми, — почти французы. Можете нам довериться. Мы спасем вас.
Больной слабо улыбнулся и опять упал на подушки. Он понимал, очевидно, что смерть его близка, так как из его закрытых глаз по бледному лицу катились крупные слезы.
По совету доктора, других вопросов ему не задавали. Лучше было дать ему отдохнуть. Решено было остаться настороже у его изголовья, чтобы быть готовыми отвечать ему, когда он соберется с силами и заговорит снова.
Следующие два дня не принесли с собой ни улучшения, ни ухудшения состояния Ледена. Его слабость не проходила, и можно было опасаться, что он окажется уже не в силах ничего больше сказать. Однако с большими перерывами, сберегая свои силы, он все же смог еще говорить и отвечать на вопросы, которые, по-видимому, ожидал. Чувствовалось, что он хочет сказать многое.
Мало-помалу присутствующие узнали историю этого француза как по тому, что он сам рассказал в минуты просветления, так и по тому, что можно было понять из его бреда. Впрочем, некоторые обстоятельства его жизни так и остались тайной. Что делал он в Клондайке? Откуда и куда он шел, когда свалился, почти дойдя до Доусона? Об этом не удалось узнать ничего.
Жак Леден был бретонец из Нанта. Ему минуло сорок два года, и он отличался крепким телосложением. Только после самых тяжелых лишений здоровье его пошатнулось.
Его мать, вдова одного разорившегося на азартных спекуляциях менялы, жила и теперь в этом городе и испытывала там ужасную нужду.
С детства Жак Леден полюбил море. Но вследствие серьезной болезни перед самыми выпускными экзаменами он должен был оставить морское училище, не окончив курса. Впоследствии он поступил на коммерческий корабль и после нескольких путешествий в Мельбурн, Индию и Сан-Франциско достиг звания шкипера дальнего плавания. Тогда он вновь поступил на военную службу.
Его служба продолжалась три года, затем он понял, что без какого-либо случайного отличия ему никогда не догнать своих товарищей по школе, и вышел в отставку, желая устроиться в коммерческом флоте.
Получить, однако, командование каким-либо судном оказалось делом трудным, и он должен был удовольствоваться местом помощника на паруснике, который шел в южные моря.
Так прошло четыре года. Ему было двадцать девять лет, когда умер его отец, оставив вдову почти нищей. Тщетно пытался Жак Леден получить место капитана. Не имея средств, он не мог, как это обыкновенно принято для капитанов, быть пайщиком в оборотах корабля и остался помощником. Чего мог он ожидать при таких условиях от будущего и где было ему искать то материальное обеспечение, о котором он мечтал ради матери?
Во время плаваний ему довелось побывать в Австралии и Калифорнии, куда золотые прииски привлекают так много эмигрантов. Ослепленный успехом наиболее счастливых золотоискателей, Жак Леден решил искать счастья на этом скользком пути.
Как раз в это время всеобщее внимание было привлечено к золотым приискам Канады. Один из этих приисков дал в два года четыре с половиной миллиона франков дивиденда. На него-то и поступил Жак Леден в качестве административного служащего. Но тот, кто продает свой физический или умственный труд, богатеет редко. То, о чем мечтал отважный, но неосторожный француз — быстро составить себе состояние, — оставалось неосуществимым и на твердой земле, как и на море. В качестве рабочего или служащего ему суждено было всю жизнь лишь прозябать.
В то время очень много говорили о новых открытиях, сделанных на территории, орошаемой Юконом. Слово «Клондайк» ослепляло так же, как в свое время Калифорния, Австралия и Трансвааль. На север стремились целые толпы эмигрантов. Жак Леден последовал за ними.
Работая на приисках Онтарио, он познакомился с неким Гарри Броуном, канадцем английского происхождения. Оба они были воодушевлены одинаковыми честолюбивыми мечтами, оба одинаково верили в свой успех. Вот этот-то Гарри Броун и уговорил Жака Ледена оставить свое место и броситься в авантюры. Со своими маленькими сбережениями они оба отправились в Доусон.
Решив на этот раз работать за собственный счет, они поняли, что направить усилия надо не на слишком хорошо известные местности Бонанцы, Эльдорадо, Сиксти-Майльс-Крик или Форти-Майльс-Крик. Нужно было искать дальше, на севере Аляски и Канады, в почти неисследованных областях, где несколько отважных золотоискателей уже нашли новые золотоносные земли. Нужно было идти туда, куда еще никто не ходил. Нужно было найти прииск без хозяина, который принадлежал бы тому, кто его первым займет.
Так рассуждали Жак Леден и Гарри Броун.
Без орудий, без рабочих, имея лишь столько средств, чтобы прожить полтора года, они оставили Доусон, и, живя продуктами собственной охоты, отправились к северу от Юкона по почти неисследованной области, которая тянется за Северным полярным кругом.
Лето только начиналось, когда Жак Леден отправился в путь. Это было ровно за шесть месяцев до того дня, когда его, умирающего, подняли в окрестностях Доусона.
До каких мест дошли оба авантюриста? Посетили ли они берега Ледовитого океана? Открыли ли они что-нибудь? Это казалось маловероятным, судя по судьбе одного из них, оставшегося в живых. На обратном пути на них напали индейцы. Жак Леден, бросив все, что он имел, спасся, а Гарри Броун был ими убит.
Это оказалось все, что можно было узнать от умиравшего.
Был еще один документ, правда неполный, но который, вероятно, разъяснился бы, если бы больной рассказал свою историю до конца. Никто не знал о существовании этого документа, кроме Жанны, которая часто о нем думала. Она решила распорядиться им в зависимости от обстоятельств. Конечно, она вернет его Жаку Ледену, если он поправится. Но если он умрет?.. Пока Жанна упорно старалась разгадать его. Что это была карта той местности, где француз и его товарищ провели последнее лето, в этом не могло быть сомнения. Но что это за местность? Куда текла река, извилистая линия которой направлялась на карте с юго-востока на северо-запад?
Однажды, оставшись наедине с больным, Жанна поднесла к его глазам эту карту. Взгляд Жака Ледена оживился, и он уставился на красный крест, который возбуждал такое любопытство в молодой золотоиска-тельнице. Но почти тотчас же больной оттолкнул от себя карту и опять закрыл глаза, не сказав того слова, которое могло бы пролить свет на эту тайну.
Может быть, он не имел сил говорить? Или же до конца хотел сохранить свой секрет? Может быть, в нем жила еще надежда на выздоровление? Может быть, несчастный хотел для себя сохранить то, что им добыто было с таким трудом? Или же он мечтал еще увидеться со своей матерью и вручить ей то богатство, которое он нашел для нее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Кто вы? — спросил он.
— Канадцы, — ответил Сумми, — почти французы. Можете нам довериться. Мы спасем вас.
Больной слабо улыбнулся и опять упал на подушки. Он понимал, очевидно, что смерть его близка, так как из его закрытых глаз по бледному лицу катились крупные слезы.
По совету доктора, других вопросов ему не задавали. Лучше было дать ему отдохнуть. Решено было остаться настороже у его изголовья, чтобы быть готовыми отвечать ему, когда он соберется с силами и заговорит снова.
Следующие два дня не принесли с собой ни улучшения, ни ухудшения состояния Ледена. Его слабость не проходила, и можно было опасаться, что он окажется уже не в силах ничего больше сказать. Однако с большими перерывами, сберегая свои силы, он все же смог еще говорить и отвечать на вопросы, которые, по-видимому, ожидал. Чувствовалось, что он хочет сказать многое.
Мало-помалу присутствующие узнали историю этого француза как по тому, что он сам рассказал в минуты просветления, так и по тому, что можно было понять из его бреда. Впрочем, некоторые обстоятельства его жизни так и остались тайной. Что делал он в Клондайке? Откуда и куда он шел, когда свалился, почти дойдя до Доусона? Об этом не удалось узнать ничего.
Жак Леден был бретонец из Нанта. Ему минуло сорок два года, и он отличался крепким телосложением. Только после самых тяжелых лишений здоровье его пошатнулось.
Его мать, вдова одного разорившегося на азартных спекуляциях менялы, жила и теперь в этом городе и испытывала там ужасную нужду.
С детства Жак Леден полюбил море. Но вследствие серьезной болезни перед самыми выпускными экзаменами он должен был оставить морское училище, не окончив курса. Впоследствии он поступил на коммерческий корабль и после нескольких путешествий в Мельбурн, Индию и Сан-Франциско достиг звания шкипера дальнего плавания. Тогда он вновь поступил на военную службу.
Его служба продолжалась три года, затем он понял, что без какого-либо случайного отличия ему никогда не догнать своих товарищей по школе, и вышел в отставку, желая устроиться в коммерческом флоте.
Получить, однако, командование каким-либо судном оказалось делом трудным, и он должен был удовольствоваться местом помощника на паруснике, который шел в южные моря.
Так прошло четыре года. Ему было двадцать девять лет, когда умер его отец, оставив вдову почти нищей. Тщетно пытался Жак Леден получить место капитана. Не имея средств, он не мог, как это обыкновенно принято для капитанов, быть пайщиком в оборотах корабля и остался помощником. Чего мог он ожидать при таких условиях от будущего и где было ему искать то материальное обеспечение, о котором он мечтал ради матери?
Во время плаваний ему довелось побывать в Австралии и Калифорнии, куда золотые прииски привлекают так много эмигрантов. Ослепленный успехом наиболее счастливых золотоискателей, Жак Леден решил искать счастья на этом скользком пути.
Как раз в это время всеобщее внимание было привлечено к золотым приискам Канады. Один из этих приисков дал в два года четыре с половиной миллиона франков дивиденда. На него-то и поступил Жак Леден в качестве административного служащего. Но тот, кто продает свой физический или умственный труд, богатеет редко. То, о чем мечтал отважный, но неосторожный француз — быстро составить себе состояние, — оставалось неосуществимым и на твердой земле, как и на море. В качестве рабочего или служащего ему суждено было всю жизнь лишь прозябать.
В то время очень много говорили о новых открытиях, сделанных на территории, орошаемой Юконом. Слово «Клондайк» ослепляло так же, как в свое время Калифорния, Австралия и Трансвааль. На север стремились целые толпы эмигрантов. Жак Леден последовал за ними.
Работая на приисках Онтарио, он познакомился с неким Гарри Броуном, канадцем английского происхождения. Оба они были воодушевлены одинаковыми честолюбивыми мечтами, оба одинаково верили в свой успех. Вот этот-то Гарри Броун и уговорил Жака Ледена оставить свое место и броситься в авантюры. Со своими маленькими сбережениями они оба отправились в Доусон.
Решив на этот раз работать за собственный счет, они поняли, что направить усилия надо не на слишком хорошо известные местности Бонанцы, Эльдорадо, Сиксти-Майльс-Крик или Форти-Майльс-Крик. Нужно было искать дальше, на севере Аляски и Канады, в почти неисследованных областях, где несколько отважных золотоискателей уже нашли новые золотоносные земли. Нужно было идти туда, куда еще никто не ходил. Нужно было найти прииск без хозяина, который принадлежал бы тому, кто его первым займет.
Так рассуждали Жак Леден и Гарри Броун.
Без орудий, без рабочих, имея лишь столько средств, чтобы прожить полтора года, они оставили Доусон, и, живя продуктами собственной охоты, отправились к северу от Юкона по почти неисследованной области, которая тянется за Северным полярным кругом.
Лето только начиналось, когда Жак Леден отправился в путь. Это было ровно за шесть месяцев до того дня, когда его, умирающего, подняли в окрестностях Доусона.
До каких мест дошли оба авантюриста? Посетили ли они берега Ледовитого океана? Открыли ли они что-нибудь? Это казалось маловероятным, судя по судьбе одного из них, оставшегося в живых. На обратном пути на них напали индейцы. Жак Леден, бросив все, что он имел, спасся, а Гарри Броун был ими убит.
Это оказалось все, что можно было узнать от умиравшего.
Был еще один документ, правда неполный, но который, вероятно, разъяснился бы, если бы больной рассказал свою историю до конца. Никто не знал о существовании этого документа, кроме Жанны, которая часто о нем думала. Она решила распорядиться им в зависимости от обстоятельств. Конечно, она вернет его Жаку Ледену, если он поправится. Но если он умрет?.. Пока Жанна упорно старалась разгадать его. Что это была карта той местности, где француз и его товарищ провели последнее лето, в этом не могло быть сомнения. Но что это за местность? Куда текла река, извилистая линия которой направлялась на карте с юго-востока на северо-запад?
Однажды, оставшись наедине с больным, Жанна поднесла к его глазам эту карту. Взгляд Жака Ледена оживился, и он уставился на красный крест, который возбуждал такое любопытство в молодой золотоиска-тельнице. Но почти тотчас же больной оттолкнул от себя карту и опять закрыл глаза, не сказав того слова, которое могло бы пролить свет на эту тайну.
Может быть, он не имел сил говорить? Или же до конца хотел сохранить свой секрет? Может быть, в нем жила еще надежда на выздоровление? Может быть, несчастный хотел для себя сохранить то, что им добыто было с таким трудом? Или же он мечтал еще увидеться со своей матерью и вручить ей то богатство, которое он нашел для нее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92