— Черт возьми, где ты?
— В «Либерти валанс». Ем.
— Спасибо за то, что так быстро перезвонил, — раздраженно сказала я.
— Вот дела. Знаешь, твое сообщение заплутало где-то в пространстве, потому что я его только что получил. Какие проблемы?
До меня доносился фоновый шум: люди пили и ели, и, зная Марино, можно было с уверенностью предположить, что едят они вкусно, не заботясь о калориях и жирах.
— Звонишь по платному?
— Да. И между прочим, у меня сегодня выходной.
Он отпил что-то. Я могла бы поклясться, что это пиво.
— Еду завтра в Вашингтон. Обнаружилось кое-что важное.
— Охо-хо. Как мне не нравится, когда ты так говоришь.
— Повторяю, я нашла нечто интересное.
— Расскажешь, или хочешь помучить до утра?
Марино выпивал, и мне не хотелось говорить с ним о делах в такой момент.
— Послушай, ты поедешь со мной? Надо посоветоваться с доктором Весси.
— Это тот парень в Смитсоновском институте, который занимается костями?
— Да, я позвоню ему домой прямо сейчас.
— Ладно, я завтра свободен, так что могу составить компанию.
Глядя на кипящий бак, я уменьшила нагрев.
— В общем, можешь на меня рассчитывать, — повторил Марино, снова прикладываясь к кружке.
— Заезжай за мной в девять.
— Буду на месте ровно в девять.
Затем я позвонила доктору Весси в Бетесду. Трубку сняли после первого звонка.
— Слава Богу. Алекс? Это Кей Скарпетта.
— О! Как дела?
Люди, потратившие свою жизнь на что-то иное, а не на составление человеческих останков, могли принять доктора Весси за вечно пребывающего под кайфом, далекого от реального мира чудака. На самом же деле он был одним из лучших в мире антропологов, и я прибегала к его помощи не раз и не два.
— Будут намного лучше, если ты скажешь, что никуда завтра не уезжаешь.
— Так и есть. Завтра я, как всегда, на своем месте.
— Мне нужна твоя помощь. След на черепе. Ты слышал об уоррентонском пожаре?
— О нем, наверное, каждый слышал.
— Отлично. Значит, ты понимаешь.
— Я появлюсь к десяти. Имей в виду, на парковке свободных мест нет, — предупредил он и, не меняя тона, продолжал: — Мне тут недавно попался свиной клык с застрявшей алюминиевой фольгой. Наверное, жарили поросенка в одном из соседних дворов. Так коронер решил, что произошло убийство и какому-то парню выстрелили в рот. — Он откашлялся и что-то выпил. — Ребята даже медвежьи лапы принимают за человеческие руки.
— Знаю, Алекс, — сказала я. — Все по-старому. Ничто не изменилось.
Глава 8
Марино подъехал к моему дому рано, потому что хотел выпить кофе и позавтракать. Официально у него был выходной, поэтому он явился в джинсах, футболке с эмблемой ричмондской полиции и ковбойских сапогах, проживших долгую и богатую приключениями жизнь. С гладко прилизанными редкими волосами он походил на располневшего от любви к пиву холостяка, собирающегося прокатить свою женщину за город.
— Мы едем на родео? — спросила я, открывая ему дверь.
— Умеешь ты испортить человеку настроение, — обиженно пробормотал Марино, но я не обратила на его реплику ни малейшего внимания.
— Как сказала бы Люси, выглядишь ты просто клёво. Проходи, у меня есть кофе и тосты.
— Сколько раз тебе говорить, что я не ем эти чертовы тосты, — простонал он, следуя за мной в глубь дома. — Мне надо что-нибудь посущественнее.
— Извини, но я не делаю бисквиты со стейком и яичницей.
— Вот и зря. Если в делала, то, может, не проводила бы столько вечеров в одиночестве.
— Вот об этом я как-то не подумала.
— Твой знакомый не сказал, где мы там припаркуемся? В округе Колумбия, если тебе известно, парковок просто нет.
— Ни одной в целом округе? Президенту следовало бы этим озаботиться.
Выходящие на восток окна кухни золотились в свете солнечных лучей, а в южном поблескивала сквозь деревья река. Ночь прошла для меня спокойнее предыдущей, хотя я и не знала почему. Наверное, мозг так устал, что предпочел просто-напросто отключиться. Если мне что-то и снилось, я этого, к счастью, не помнила.
— У меня есть парочка пропусков на VIP-стоянку. Остались со времени прошлого приезда Клинтона, — сообщил Марино, наливая себе кофе. — Раздавали в мэрии.
Он налил кофе и мне и подтолкнул чашку в мою сторону, словно кружку с пивом.
— Может быть, копы увидят эти пропуска и твой «бенц» и решат, что мы какие-нибудь дипломаты или кто-то в этом роде.
— Главное, чтобы они увидели твои сапоги. — Я разрезала булочку с маком и открыла дверцу холодильника. — Так, есть чеддер, швейцарский, ветчина. Сливочного сыра, к сожалению, нет, так что извини. Но зато могу предложить мед.
— А как насчет лучка? — спросил он, заглядывая мне через плечо.
— Тебе повезло.
— Тогда швейцарский сыр, ветчина и немного лука. Как раз то, что доктор прописал, — довольно заулыбался Марино. — Вот это я и называю завтраком.
— И никакого масла, — твердо сказала я. — Мне не хочется чувствовать себя виновной в твоей внезапной смерти.
— Ладно, меня устроит и горчица.
Я полила булку ароматной желтой горчицей, положила ветчину, добавила кольца лука и покрыла все сыром. К тому времени как духовка согрелась, я уже глотала слюнки. Пришлось соорудить то же самое для себя, а тосты убрать. Потом мы сидели за столом, пили колумбийский кофе, ели сандвичи, а солнце раскрашивало цветы у меня во дворе, и небо становилось все голубее и голубее.
К половине десятого мы выехали на северную автостраду И-95 и без проблем добрались до Квонтико. Проезжая мимо поворота к Академии ФБР и базе морской пехоты, я с грустью вспомнила те навсегда ушедшие дни, когда мы с Бентоном еще только познакомились, и то, с какой тревожной гордостью воспринимала когда-то успехи Люси в Бюро, оставшемся, по сути, таким же политкорректным мужским клубом, каким было в эпоху Гувера. Только теперь предрассудки и властные амбиции Бюро прикрывались куда изощреннее, а само оно все больше напоминало марширующую в ночи армию, захватывающую все новые права, присваивающую чужие заслуги и постепенно превращающуюся в официальную полицейскую силу Америки.
Осознание этого давно и глубоко угнетало меня, однако я держала свои мысли при себе, не желая оскорблять подозрениями тех оперативных агентов, которые отдавали все силы и вкладывали всю душу в служение тому, что они считали благородным делом. Почувствовав на себе взгляд Марино, я повернулась к нему.
— Знаешь, тебе пора в отставку, — сказал он, стряхивая пепел с сигареты в открытое окно.
Я понимала, что речь идет о моей многолетней работе на Бюро в качестве эксперта-патологоанатома.
— У них ведь есть сейчас и другие, — продолжал капитан. — Я знаю немало случаев, когда Бюро привлекало их, не обращаясь к твоей помощи. Подумай сама, ты не была в академии более года, и это не случайность. Они не желают иметь с тобой никаких дел из-за того, что произошло с Люси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88