— Значит, пока никаких следов. Даже намеков на след.
— У нас сотни ниточек, ведущих в никуда. Департамент полиции Нью-Йорка, как ты знаешь, сформировал специальную оперативную группу. Есть и командный центр, куда круглосуточно поступают звонки.
— Сколько еще ты намерен там пробыть?
— Не знаю.
— Я уверена, что если Кэрри там, то ей прекрасно известно, где ты. Нью-Йоркский атлетический клуб, например. Это же всего в двух зданиях от того дома, где они снимали комнату. — Мне снова стало не по себе. — Насколько я понимаю, идея Бюро заключается в том, чтобы посадить тебя в клетку в надежде, что акула приплывет сама.
— Хорошая аналогия, — сказал он. — Будем надеяться, что план сработает.
— А если сработает? — Страх уже вошел в мою кровь, и оттого я злилась все сильнее. — Лучше бы ты вернулся домой и предоставил ФБР делать свою работу. В конце концов, ты в отставке! И они не вспоминали о тебе до тех пор, пока им не понадобилась наживка!
— Кей...
— Как ты можешь позволять им использовать тебя?
— Все не так. Я сам принимал решение. Мне нужно закончить работу. Это я занимался ею с самого начала, а потому она и сейчас остается моим делом. Не по мне нежиться на пляже, зная, что Кэрри Гризен на свободе и готова убивать. Как я могу поступить иначе, когда всем вам — тебе, Люси, Марино — угрожает опасность?
— Только не превращайся в капитана Ахава, ладно? Не позволяй этому овладеть тобой, стать навязчивой идеей. Пожалуйста.
Бентон рассмеялся.
— Черт возьми, относись ко мне серьезно.
— Обещаю держаться подальше от белых китов.
— За одним ты уже гонишься.
— Я люблю тебя, Кей.
Идя по коридору, я спрашивала себя, почему всегда говорю ему одни и те же слова. Мы знали друг друга как самих себя, и представить, что Бентон поступил бы в данной ситуации иначе, было так же невозможно, как и то, что я отказалась бы от уоррентонского дела, передав его другому патологоанатому только потому, что женщина в моем возрасте имеет право не принимать происходящее слишком близко к сердцу.
Я включила свет в просторном, отделанном деревянными панелями кабинете и открыла жалюзи. Кабинет примыкал к спальне, и даже моя домработница не знала, что окна в этих помещениях, как и на работе, из пуленепробиваемого стекла. Беспокоили меня не только такие, как Кэрри. Десятки осужденных убийц небезосновательно считали меня виновницей того, что они оказались за решеткой, и большинство из них рано или поздно выходили на свободу. Я получала немало писем, авторы которых обещали навестить меня сразу после того, как за ними закроются тюремные ворота. Им не нравилось, как я одеваюсь, разговариваю и выгляжу. Им хотелось что-то поправить в одном, другом или третьем.
Горькая правда заключается, однако, в том, что человеку вовсе не обязательно быть детективом или судмедэкспертом, чтобы стать потенциальной целью хищников. Большинство жертв беззащитны просто потому, что оказываются в неподходящем месте в неподходящее время: в машине, на парковочной стоянке, по пути из магазина домой.
Я включила компьютер и, обнаружив отправленные Люси файлы из архива АТО в своем почтовом ящике, ввела команду «печать», после чего вернулась на кухню, чтобы выпить еще кофе.
Марино появился в тот момент, когда я раздумывала над тем, что бы съесть. Он оделся, но рубашка уже выехала из-под ремня, а лицо казалось грязным из-за щетины.
— Вот и я, — сообщил он, зевая.
— Кофе будешь?
— Нет. Перекушу по дороге. Может быть, заеду в «Либерти валанс».
Все мои предупреждения относительно его нездоровых привычек отскакивали от Марино как от стенки горох.
— Спасибо, что остался.
— Без проблем.
Выходя, он помахал рукой, а я закрыла дверь и снова включила сигнализацию. Растущая в кабинете гора бумаг настроения не улучшила. После первых пятисот страниц я заправила новую порцию и оставила принтер еще на тридцать минут. Информация содержала знакомые имена, даты, названия мест и отчеты следователей. Были здесь также диаграммы, описания мест пожаров, результаты лабораторных тестов и в некоторых случаях отсканированные фотографии. Я знала, что работа с такой грудой документов займет по меньшей мере весь оставшийся день и, весьма вероятно, окажется пустой тратой времени.
Мне не удалось продвинуться дальше первой дюжины дел, когда в дверь позвонили. Я никого не ждала, а незваные гости в нашем квартале были большой редкостью, так что единственным вариантом оставались местные мальчишки, продающие лотерейные билеты, подписки на журналы или сладости. Однако меня ждал сюрприз: камера наружного наблюдения захватила в объектив стоящего у двери Кеннета Спаркса.
— Кеннет? — спросила я, наклонившись к интеркому.
— Доктор Скарпетта, прошу меня извинить, — проговорил он, глядя в камеру. — Мне совершенно необходимо поговорить с вами.
— Сейчас выйду.
Я поспешно прошла через весь дом и открыла дверь. В помятых слаксах цвета хаки и зеленой, с пятнами от пота, рубашке-поло Спаркс выглядел усталым. К ремню были пристегнуты сотовый телефон и пейджер, а в руке он держал портфель из крокодиловой кожи.
— Пожалуйста, входите.
— Я знаком с большинством ваших соседей, — сказал он. — Это на случай, если вас заинтересует, как мне удалось миновать охрану.
— У меня готов кофе.
Мы направились в кухню.
— Надеюсь, вы извините меня за столь неожиданный визит. Доктор Скарпетта, я не знаю, к кому еще обратиться. Хотел предварительно позвонить, но подумал, что вы просто откажетесь со мной встречаться.
— Возможно, так бы и случилось. — Я достала из шкафчика две чашки. — Вы как пьете?
— Черный, без сахара.
— Тост или что-нибудь еще?
— Нет, спасибо.
Мы сели за столик у окна, и я открыла дверь наружу, потому что в доме стало вдруг жарко и душно. В конце концов, никто не снимал со Спаркса подозрений в убийстве, в расследовании которого я принимала активное участие. Субботнее утро, нас только двое... В общем, в голове вертелись самые разные мысли.
Мой гость поставил портфель на пол и расстегнул замок.
— Полагаю, вы представляете, как идет расследование.
— Хочу лишь сказать, что вы ошибаетесь, если думаете, что мне известно все. Так не бывает. — Я отпила кофе. — И не считайте меня уж совсем наивной, Кеннет. Если бы не ваша известность, никто бы не пропустил вас на территорию квартала и вы не сидели бы сейчас здесь.
Он достал из портфеля плотный конверт и положил на стол передо мной.
— Здесь фотографии Клер.
Я нерешительно посмотрела на конверт.
— Нашел в своем доме на берегу, — объяснил Спаркс. — Мне пришлось провести там последние ночи.
— Вы ночевали в Райтсвилл-Бич?
— Да. И вспомнил об этих снимках. Они лежали в столе, и я не вытаскивал их с тех пор, как мы расстались. Не знаю, где Клер фотографировалась, но помню, что она дала их мне, когда мы только начали встречаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88