Придется работать ночью в надувной лодке, и поскольку даже свет простого фонарика может встревожить кубинцев, то план поисков должен быть предельно прост. Ветер или течение могут вызвать отклонение датчика от курса. На всякий случай он сверился с радиомаяком и получил значение широты, дополняющее картину. В ясную ночь в двадцати пяти морских милях к северу, по ту сторону Старого Багамского пролива, должен быть виден маяк Лобос Кэй. Если держать курс на маяк при каждом повороте, то отклонение будет минимальным.
Он предпочел бы, если это возможно, вести поиск один.
Трент подождал до часу ночи, а затем тихонько соскользнул с борта «Золотой девушки» в надувную лодку. При помощи трубы, которую он насадил на рукоять румпеля, он мог управлять лодкой, одновременно наблюдая за показаниями магнитометра. Ориентиром ему служил маяк, мигавший в двадцати морских милях к северу, по ту сторону залива Тонг-оф-те-Ошен. Через два часа работы он уже понял, что без напарника ему не обойтись. Марко будет занят на «Золотой девушке», остаются Аурия и Ричард.
Уложив в бухту кабель магнитометра, Трент тихо покачивался в резиновой лодке. От дневной жары на горизонте осталась легкая дымка влажных испарений, но небо над головой было ясное, и Трент видел темные пятна на почти полной луне. Из пролива, разделяющего Северный и Южный Андрос, пахнуло влажным ветром. Теперь, наконец, когда он начал осуществлять задуманное, в голове появилась привычная ясность. Так бывало и прежде – сначала он концентрировал свое внимание на фактах, а уж потом постепенно раскручивал цепь вопросов, и лишь затем складывалось общее представление. Глядя в сторону побережья, Трент представил себе, как будет разыгрываться эта операция.
Глава 11
Будучи офицером кубинского военно-морского флота, Родди де Санчес, вероятно, проявлял некоторую нелояльность: каждый день по утрам, перед завтраком, он проделывал комплекс гимнастических упражнений военно-воздушных сил США. А в уикэнд разминался бегом. Будильник, стоявший возле кровати, показывал 7.06 утра. В тот момент, когда Родди делал наклон, касаясь ладонями пола, его позвали к телефону. Пока он надевал халат и сбегал вниз по лестнице к параллельному аппарату, стоявшему в переднем холле – а это заняло несколько минут, – связь прервалась, или же тот, кто звонил, повесил трубку.
Родди прошел на кухню, налил кофе, сел за стол и стал наблюдать, как мать замешивает тесто. С тех пор как Родди помнил себя, она всегда сама пекла хлеб, говоря, что это полезно для здоровья. Еще она любила штопать носки. Всю остальную домашнюю работу – стирку, глажку, стряпню – она оставляла служанке и своей кузине, которая постоянно жила у них в доме после того, как ее бросил муж. Мать Родди была маленькой изящной женщиной. Потрясения и невзгоды последних лет лишили ее той мягкой женственности, которая угадывалась на ее старых фотографиях.
Телефон вновь зазвонил в 7.15, а затем в 7.25 – и каждый раз раздавалось всего несколько звонков, так что Родди даже при всем желании не смог бы успеть взять трубку. На самом деле интервалы между звонками содержали информацию, а именно: англичанин – Трент – согласился на фрахтовку своей яхты. Когда это повторилось снова, Родди позвонил на телефонную станцию и попросил проверить, исправен ли телефон. Мать, оторвавшись от теста, взглянула на него и подождала конца разговора.
– Родди, – мягко обратилась она, – ради Бога, будь осторожнее. – Протянув к нему руки, она вдруг вспомнила, что они в муке, и на какое-то мгновение замерла в нерешительности.
– Все в порядке, мама, – успокоил ее Родди. – Ничего страшного. Правда, я тебе обещаю.
Детство и юность матушки Родди совпали с гражданской войной. Сколько неисполнившихся надежд, а еще больше невыполненных обещаний накопилось за всю ее жизнь! И этот груз тяготил ее. Она перебирала их в памяти, как другие женщины ее возраста перебирают воспоминания о былых любовниках. А ее память сохранила лишь воспоминания о любовницах мужа, с которыми он проводил время, оставаясь на ночные дежурства в штабе. Она вздохнула и вернулась к своему тесту, а Родди пошел наверх принять душ и переодеться.
Он позавтракал йогуртом с овсяными хлопьями и выпил еще кружку кофе, сваренного из только что поджаренных зерен. Прежде чем выйти из дома, позвонил Эстобану Туру и назначил ему встречу на утро.
Отец Родди принадлежал к поколению, которое осуществило революцию на Кубе. Сверстники же Родди больше интересовались модными шмотками, современными танцевальными мелодиями, американскими долларами. Их смущал энтузиазм иностранцев континентальной Южной Америки, с помощью которых Третий отдел разведывательной службы Кубы организовывал там восстания. Родди поставил свою машину в некотором отдалении от портового района, где в полуразвалившемся здании обосновалось Управление. В здании было много дверей, что позволяло посетителям выходить и входить с людных улиц незамеченными.
Плохо освещенный кабинет Эстобана на первом этаже с застоявшимся запахом табака и пота напоминал казарму. Хотя это была большая комната – больше тридцати шести метров, – из мебели здесь стояли только дюжина директорских кресел с залатанными сиденьями да крытый фанерой стол для совещаний. Крышка стола была испорчена пятнами от кофейных чашек и следами погашенных об стол сигарет. Сам Эстобан – небритый, в потрепанном коричневом костюме из полиэстра – выглядел столь же неопрятно.
– Ну, с чем пожаловал? – спросил он, указывая Родди на стул, и, откинувшись назад, уставился на него.
– Тот человек, который тебе нужен – Трент, – начал было Родди. Глаза Эстобана утратили вдруг всякое выражение и блеск.
– Кажется, я заполучил его для тебя, – продолжал Родди.
Он вынул карту северного побережья Кубы и, развернув ее на столе, повторил рассказ Марко Рокко об обстоятельствах, при которых затонула «Красотка». Военно-морская разведка Кубы проявила интерес к показаниям американца, и Родди запросил в Министерстве иностранных дел все материалы, появившиеся в печати об этом деле.
Сообщения о том, что яхта была потоплена артиллерийским огнем, вызвали целый поток писем от британского и новозеландского правительств. Были запросы и от страховой компании Ллойда.
– Яхта была застрахована на сумму в двести пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, и Ллойд не желает выплачивать страховку, пока не выяснены обстоятельства, при которых она затонула. – Родди подвинул к Эстобану папку с копиями документов. – Заинтересованные стороны стали искать, кто бы мог выяснить эти обстоятельства, и наш агент назвал имя Трента. В конце концов его наняли для этой работы.
Отвалившись от стола, Эстобан одним пальцем перелистывал страницы в папке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68