Может, обижают его французы те!.. Не кормят, не пою-ут! Мне бы только обратно в Париж попасть, хоть на недельку, да чтобы одним глазком взглянуть на миленка моего! Ой да кто бы меня туда отвез-то! — опять и очень искренне завыла женщина.
— Но ваш муж, кажется, преступник, убийца? — напомнил ведущий.
— Кто? Ванюша? Да он никогда кошки не тронул! Он даже тараканов сам не давил, меня кричал! Ну, может быть, только если его сильно обидели... А чтобы первым ударить — да ни в жизнь! Лапушка моя-а!
Ведущий тоже промокнул слезы.
— Мы решили помочь вам, — сообщил ведущий. — Нашлись добрые люди, спонсоры, внизу вы видите телефоны их коммерческого отдела, которые согласились оплатить вашу поездку к мужу.
— Правда? — очень искренне удивилась женщина. — Голубь мой ясноглазы-ый! Соколик мо-ой!
— Кроме того, они предоставляют билеты на самолет и номер в пятизвездочном отеле в пригородах Парижа с видом на Эйфелеву башню герою нашей сегодняшней передачи, отечественному Шерлоку Холмсу, следователю Старкову.
Старков помахал рукой. Зрители захлопали в ладоши.
— И предлагают всем желающим совершить увлекательный тур в столицу Франции с посещением Лувра, кабаре Мулен-Руж и мест, где бывал Иванов, в том числе подъезда дома, где происходили события, которые потрясли Европу.
Долгие, продолжительные аплодисменты.
— Но на этом мы не ставим точку, мы ставим вопрос, — многозначительно сказал ведущий, — кто он, Иванов — злой гений современности, маньяк, совершивший преступления, пред которыми блекнут деяния, совершенные небезызвестными Ленькой Пантелеевым и Чикатило, или новый Робин Гуд?
Кто он? Кто?!.
Глава 51
— Кто стрелял в снайпера? — наверное, уже в тысячный раз спрашивал Пьер Эжени. — Кто?
— Кто стрелял в снайпера? — как заводной повторял переводчик. — Скажи, кто стрелял в снайпера?
— Не я, — отвечал Иванов. — Честное слово, не я! Ну не я!..
Переводчик переводил.
— А кто?
— Он! Все — он.
— Кто он?
— Товарищ Максим.
— А в полицейских?
— Тоже не я. Тоже товарищ Максим.
— Один?
— Один!
Ответы звучали малоубедительно. Хотя бы потому, что противоречили свидетельским показаниям, актам экспертиз и здравому смыслу. Иванов был взят на месте преступления, взят с поличным, с пистолетом, из которого за несколько секунд до того были убиты четыре полицейских и на котором были обнаружены отпечатки пальцев Иванова и не было пальцев второго русского.
— Сейчас я приглашу сюда полицейских, участвовавших в операции, и в вашем присутствии допрошу их, — предупредил Пьер Эжени. После чего задал еще один непривычный уху русского зэка вопрос: — Вы согласны?
Иванов судорожно кивнул.
В кабинет вошел первый полицейский.
— Вы видели этого человека? — спросил Пьер, по — казывая пальцем на Иванова. Полицейский посмотрел.
— Да, узнаю. Это преступник, который взял заложников.
— Вы уверены?
— Уверен.
— Что он делал, когда вы оказались в помещении?
— Он стоял на коленях, вот так, чуть боком, — стал вспоминать полицейский. — В руках у него был пистолет.
— Куда он был направлен?
— В нас. Поэтому мы вынуждены были в соответствии с инструкцией открыть огонь, — на всякий случай сказал полицейский.
— Как, по вашему мнению, имел ли он целью убить вас или только пугал?
— Ни черта себе пугал! — возмутился полицейский. — Он до этого там четверых наших до смерти напугал! И нас тоже хотел! И убил бы, если бы мы первыми выстрелить не успели...
Все следующие полицейские показали то же самое.
— Как вы это можете прокомментировать? — поинтересовался Пьер Эжени у Иванова.
— Ну не я стрелял, не я!.. — привычно заканючил тот. — Я правду говорю.
— Тогда кто? — жестко спросил Пьер Эжени.
— Ну я же говорю — он, товарищ Максим!.. Тьфу, заладил!..
— Хорошо, тогда объясните, почему патологоанатомы обнаружили на слизистых оболочках глаз и в носоглотке этого вашего Максима следы воздействия слезоточивого газа, а ваши глаза и носоглотка чистые?
— Так это просто! — обрадовался Иванов. — Я же в маске и очках был!..
— Зачем в маске и очках? — быстро спросил Пьер, потому что посчитал, что преступник проговорился.
— Ну, чтобы не плакать...
— А не плакать, чтобы иметь возможность прицельно стрелять! Так?
— Не... Это не я, это все он!
— Да как же он, если его глаза были полны слезоточивого газа! Если он мушку увидеть был не способен! Как он мог стрелять?!
— Не знаю. Может, он зажмурился...
Никогда еще Пьеру Эжени не попадался такой тяжелый подследственный! Ему акты экспертиз — а он чуть не плачет. Ему очную ставку — а он глазами хлопает. Другой бы сто раз сознался, а этот — ни в какую!
Следующими свидетелями были заложники, которые в один голос утверждали, что главным был Иванов.
— Он, он! — наперебой орали они, испуганно шарахаясь от Иванова к дальней стенке. — Тот хороший был, а этот плохой. Этот гангстер! Тот нас жалел, а этот заставлял его нас связывать и пальцы отрубил!
— Я отрубил?! — совсем ошалел Иванов.
— Ты!.. Он! Мы точно знаем! А когда тот не хотел его слушать, этот его бил. По лицу. И еще пинал...
Тут свидетели маленько приврали, что было простительно, если вспомнить, что им пришлось пережить.
— За что вы били своего соучастника? — спросил следователь.
— Я не бил!
— А свидетели утверждают, что били!
Иванов аж задохнулся от обиды. Ну что за дураки — ничего не понимают! Им говорят, что не бил, а они бил! Ну как им объяснить?
— Понимаете, он сам мне сказал... Я руки выставил, а он — раз, ударился об них и отлетел, — понес уже совершенную чушь Иванов.
Многие из находившихся в кабинете полицейских заулыбались.
— Ах, вот в чем дело! Это, оказывается, не вы его избивали, это он вас избивал — ударами лица по кулакам? — не удержался, съязвил Пьер.
— Ну да, конечно! — обрадовался, что его наконец. поняли, Иванов.
Кто-то за спиной следователя прыснул в ладонь. Ну фантазер! Это ж надо такое придумать!
— А потерпевшего на четвертом этаже кто застрелил?
— Тоже он!
— А двух потерпевших до него?
— Снова он.
— Да? Но отпечатки пальцев там нашли почему-то ваши! А пули, извлеченные из тел погибших, были выпущены из пистолета, из которого вы впоследствии убили пятерых полицейских и которым, по показаниям свидетелей, грозили своему соучастнику!
— Я?!.
— Вы! И еще вас опознала женщина, у которой вы убили мужа через окно спальни и которая видела вас болтающимся на веревке, спущенной с крыши, с пистолетом в руке! — уже почти кричал Пьер.
— Да вы что? — искренне удивился Иванов.
— Или вы опять скажете, что это не вы?
— Не я.
— А кто?
— Товарищ Максим.
“М-м-м”, — как от зубной боли замычал Пьер Эжени.
— Ну нельзя, нельзя быть таким идиотом!.. Вам доказательства предоставляют — акты экспертиз, свидетельские показания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
— Но ваш муж, кажется, преступник, убийца? — напомнил ведущий.
— Кто? Ванюша? Да он никогда кошки не тронул! Он даже тараканов сам не давил, меня кричал! Ну, может быть, только если его сильно обидели... А чтобы первым ударить — да ни в жизнь! Лапушка моя-а!
Ведущий тоже промокнул слезы.
— Мы решили помочь вам, — сообщил ведущий. — Нашлись добрые люди, спонсоры, внизу вы видите телефоны их коммерческого отдела, которые согласились оплатить вашу поездку к мужу.
— Правда? — очень искренне удивилась женщина. — Голубь мой ясноглазы-ый! Соколик мо-ой!
— Кроме того, они предоставляют билеты на самолет и номер в пятизвездочном отеле в пригородах Парижа с видом на Эйфелеву башню герою нашей сегодняшней передачи, отечественному Шерлоку Холмсу, следователю Старкову.
Старков помахал рукой. Зрители захлопали в ладоши.
— И предлагают всем желающим совершить увлекательный тур в столицу Франции с посещением Лувра, кабаре Мулен-Руж и мест, где бывал Иванов, в том числе подъезда дома, где происходили события, которые потрясли Европу.
Долгие, продолжительные аплодисменты.
— Но на этом мы не ставим точку, мы ставим вопрос, — многозначительно сказал ведущий, — кто он, Иванов — злой гений современности, маньяк, совершивший преступления, пред которыми блекнут деяния, совершенные небезызвестными Ленькой Пантелеевым и Чикатило, или новый Робин Гуд?
Кто он? Кто?!.
Глава 51
— Кто стрелял в снайпера? — наверное, уже в тысячный раз спрашивал Пьер Эжени. — Кто?
— Кто стрелял в снайпера? — как заводной повторял переводчик. — Скажи, кто стрелял в снайпера?
— Не я, — отвечал Иванов. — Честное слово, не я! Ну не я!..
Переводчик переводил.
— А кто?
— Он! Все — он.
— Кто он?
— Товарищ Максим.
— А в полицейских?
— Тоже не я. Тоже товарищ Максим.
— Один?
— Один!
Ответы звучали малоубедительно. Хотя бы потому, что противоречили свидетельским показаниям, актам экспертиз и здравому смыслу. Иванов был взят на месте преступления, взят с поличным, с пистолетом, из которого за несколько секунд до того были убиты четыре полицейских и на котором были обнаружены отпечатки пальцев Иванова и не было пальцев второго русского.
— Сейчас я приглашу сюда полицейских, участвовавших в операции, и в вашем присутствии допрошу их, — предупредил Пьер Эжени. После чего задал еще один непривычный уху русского зэка вопрос: — Вы согласны?
Иванов судорожно кивнул.
В кабинет вошел первый полицейский.
— Вы видели этого человека? — спросил Пьер, по — казывая пальцем на Иванова. Полицейский посмотрел.
— Да, узнаю. Это преступник, который взял заложников.
— Вы уверены?
— Уверен.
— Что он делал, когда вы оказались в помещении?
— Он стоял на коленях, вот так, чуть боком, — стал вспоминать полицейский. — В руках у него был пистолет.
— Куда он был направлен?
— В нас. Поэтому мы вынуждены были в соответствии с инструкцией открыть огонь, — на всякий случай сказал полицейский.
— Как, по вашему мнению, имел ли он целью убить вас или только пугал?
— Ни черта себе пугал! — возмутился полицейский. — Он до этого там четверых наших до смерти напугал! И нас тоже хотел! И убил бы, если бы мы первыми выстрелить не успели...
Все следующие полицейские показали то же самое.
— Как вы это можете прокомментировать? — поинтересовался Пьер Эжени у Иванова.
— Ну не я стрелял, не я!.. — привычно заканючил тот. — Я правду говорю.
— Тогда кто? — жестко спросил Пьер Эжени.
— Ну я же говорю — он, товарищ Максим!.. Тьфу, заладил!..
— Хорошо, тогда объясните, почему патологоанатомы обнаружили на слизистых оболочках глаз и в носоглотке этого вашего Максима следы воздействия слезоточивого газа, а ваши глаза и носоглотка чистые?
— Так это просто! — обрадовался Иванов. — Я же в маске и очках был!..
— Зачем в маске и очках? — быстро спросил Пьер, потому что посчитал, что преступник проговорился.
— Ну, чтобы не плакать...
— А не плакать, чтобы иметь возможность прицельно стрелять! Так?
— Не... Это не я, это все он!
— Да как же он, если его глаза были полны слезоточивого газа! Если он мушку увидеть был не способен! Как он мог стрелять?!
— Не знаю. Может, он зажмурился...
Никогда еще Пьеру Эжени не попадался такой тяжелый подследственный! Ему акты экспертиз — а он чуть не плачет. Ему очную ставку — а он глазами хлопает. Другой бы сто раз сознался, а этот — ни в какую!
Следующими свидетелями были заложники, которые в один голос утверждали, что главным был Иванов.
— Он, он! — наперебой орали они, испуганно шарахаясь от Иванова к дальней стенке. — Тот хороший был, а этот плохой. Этот гангстер! Тот нас жалел, а этот заставлял его нас связывать и пальцы отрубил!
— Я отрубил?! — совсем ошалел Иванов.
— Ты!.. Он! Мы точно знаем! А когда тот не хотел его слушать, этот его бил. По лицу. И еще пинал...
Тут свидетели маленько приврали, что было простительно, если вспомнить, что им пришлось пережить.
— За что вы били своего соучастника? — спросил следователь.
— Я не бил!
— А свидетели утверждают, что били!
Иванов аж задохнулся от обиды. Ну что за дураки — ничего не понимают! Им говорят, что не бил, а они бил! Ну как им объяснить?
— Понимаете, он сам мне сказал... Я руки выставил, а он — раз, ударился об них и отлетел, — понес уже совершенную чушь Иванов.
Многие из находившихся в кабинете полицейских заулыбались.
— Ах, вот в чем дело! Это, оказывается, не вы его избивали, это он вас избивал — ударами лица по кулакам? — не удержался, съязвил Пьер.
— Ну да, конечно! — обрадовался, что его наконец. поняли, Иванов.
Кто-то за спиной следователя прыснул в ладонь. Ну фантазер! Это ж надо такое придумать!
— А потерпевшего на четвертом этаже кто застрелил?
— Тоже он!
— А двух потерпевших до него?
— Снова он.
— Да? Но отпечатки пальцев там нашли почему-то ваши! А пули, извлеченные из тел погибших, были выпущены из пистолета, из которого вы впоследствии убили пятерых полицейских и которым, по показаниям свидетелей, грозили своему соучастнику!
— Я?!.
— Вы! И еще вас опознала женщина, у которой вы убили мужа через окно спальни и которая видела вас болтающимся на веревке, спущенной с крыши, с пистолетом в руке! — уже почти кричал Пьер.
— Да вы что? — искренне удивился Иванов.
— Или вы опять скажете, что это не вы?
— Не я.
— А кто?
— Товарищ Максим.
“М-м-м”, — как от зубной боли замычал Пьер Эжени.
— Ну нельзя, нельзя быть таким идиотом!.. Вам доказательства предоставляют — акты экспертиз, свидетельские показания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83