За вашу проделку я должен был бы вас порядком высечь. Не буду этого делать. Убирайтесь подобру-поздорову. И не дай вам бог когда-нибудь сунуть сюда свой нос.
Колли и потерявший дар речи служитель проводили взглядами удаляющийся грузовик, после чего Колли вернулся домой.
В тот же вечер по Спрингсу пошли толки о расправе. Незаметно для обывателей паренек с реки стал взрослым, жестоким хозяином с кнутом, истинным отродьем Дьявола.
Торн был вне себя. Наконец-то он перестал игнорировать Колли.
– Он прогнал троих Бертонов! – доложил он Альберту, кипя от злости. – И это в разгар сезона! Объясните мне, как я должен обеспечить уборку урожая, если он разгоняет работников? У меня и так не хватает рабочих рук.
– Он уволил их не без причины, – возразил Дьявол.
Торна его слова не успокоили.
– Он их уволил! Да у него нет на то права! Работников нанимаю и увольняю я, управляющий, а не какой-то ублюдок!
Этого Колли уже не мог снести. Он резко повернулся к Торну.
– К вашему сведению, у меня есть имя. И не стоит называть меня другими словами. Я ничем не хуже вас.
Дьявол молча наблюдал за перепалкой из-под козырька сдвинутой на лоб кепки.
А Торн окончательно взбеленился:
– Может, и есть у тебя имя, да я-то знаю, чего ты стоишь. Я тебя с той бабой в поле застукал. Тебе ведь хотелось, что ж ты не взял? От Лейни ты этого все равно не получишь.
Итак, он произнес самые важные слова. Объявил, в чем причина его стойкой неприязни. Следовательно, наступил кризис.
– Значит, вот в чем дело, – медленно проговорил Колли. – Вы считаете, что я причиню вред Лейни. А ведь я ничего плохого ей не сделал. И никогда не сделаю.
– Врешь! У таких, как ты, пакости в крови.
– Хватит, – оборвал его Дьявол. – Торн, ты забываешься, наконец. Как-никак ты разговариваешь с моим внуком.
Торн сжал кулаки.
– Я только одно скажу. Если вы его поддерживаете, если он метит на мое место и вы намерены передать ему мои обязанности, я вас покидаю сегодня же.
– Ему твои обязанности не нужны. У него своих хватает. А ты мне нужен. Колли, когда он работает в поле, подчиняется тебе. Если он тебе мешает, поставь его уборщиком. А вот на конюшне господин и повелитель – он. Бертоны уволены за проказы на конюшне, а не за работу в поле. И возвращать их я не собираюсь.
Вечером Альберт переступил порог комнаты Колли.
– Знаешь, – заговорил он, – я тут поразмыслил над тем, что говорил Торн. Не знаю, что у тебя произошло в поле с той женщиной, но ничего неестественного или стыдного в этом нет. Ты мужчина. Ты уже в том возрасте, когда мужчина должен знать, что полагается делать с женщиной. Между прочим, за рекой живет одна женщина, которую ты можешь навещать время от времени. А что касается дочери Торна, то, если ты по ней все еще скучаешь, придется тебе скучать и дальше.
– За что ты ее так ненавидишь? – тихо спросил Колли.
– У меня есть на то причины.
– Я должен их знать. Я имею на это право. Ты приказал мне не приближаться к ней и не объяснил, почему.
– Она племянница Оливии Блэкберн. Этого достаточно.
Колли ожидал услышать что угодно, только не это. В недоумении он поднял голову.
– Оливия? Она-то здесь при чем? Она же стара как…
– Как я? Она не всегда была такой старой.
Голос Альберта звучал ровно, но по лицу пробежала тень. Он закрыл дверь и облокотился на нее.
По лицу его Колли вдруг понял, что старик смотрит на него и не видит. Перед внутреним взором Дьявола плыли воспоминания. И вдруг Колли открылась вся правда.
– Ты любил ее, – изумленно прошептал он. – Ты любил женщину из рода Блэкбернов, и она отвергла тебя!
Дьявол вздрогнул. Воспоминания испарились. Гнев сверкнул в его глазах и тут же пропал, но Колли ощутил холодок в позвоночнике.
– Мальчишка, много ты знаешь! Не Оливия меня отвергла. Ее отец поставил ее перед выбором: я или гостиница; в то время «Магнолия» была дворцом. А я был грязным рудокопом, бедным как церковная мышь, так что она предпочла заботу о гостинице, о своем доме и семье.
– Но…
Резким движением руки Дьявол заставил Колли молчать.
– Дослушай меня, парень. В ту ночь, когда она сообщила мне, что выбирает не меня, я поклялся себе, что добьюсь того, чего не добивался ни один Блэкберн. Как видишь, мне это удалось. Более того, я стал свидетелем их упадка. У меня были сыновья, а что у нее? У меня есть ферма, есть земля, деньги. «Магнолия» полностью принадлежит прошлому. И я еще доживу до того дня, когда она исчезнет окончательно.
– Но она не могла поступить иначе, если не любила тебя, – осторожно заметил Колли.
Дьявол издал неопределенный звук, который, наверное, должен был означать смешок.
– Хуже всего то, что она меня любила. Любила всем сердцем. Потому она так и не вышла замуж. И все-таки она отказалась от меня. И я ее разлюбил. Я понял, чего стоят подобные женщины. И я не хочу, чтобы ты повторил мою ошибку. Забудь про Лейни Торн. Забудь про «Магнолию». Твоя жизнь здесь, на реке.
Колли последовал совету деда. Два с половиной года он провел на ферме у реки Тиммс-Форк, лишь изредка наведываясь в Спрингс.
Время от времени он видел Лейни – с матерью или отцом. На ферме она больше не появлялась, а в тех редких случаях, когда они с Колли оказывались достаточно близко друг от друга, Лейни не смотрела в его сторону.
Но в любую минуту Колли знал, где она.
И она против воли знала о его перемещениях – в Спрингсе все всем известно обо всех. Сердце Лейни всякий раз замирало, когда она слышала что-нибудь про своего маленького колдуна.
Так Колли знал, как Лейни встретила свой шестнадцатый день рождения, а она была в курсе того, что Альберт отправил Колли в Нэшвилл к Джеймсу, и он провел там несколько недель, вникая в премудрости управления семейными предприятиями.
В семнадцать лет Лейни и Дана попали в автомобильную аварию. Лейни отделалась тогда довольно легко. Колли услышал о происшествии немедленно и не сомкнул глаз всю ночь, мучительно размышляя, что ему делать, если она пострадала.
На следующий год кобыла, которую Колли сам приобрел для фермы Ролинса, произвела на свет жеребца, отцом которого был большой вороной конь. Этого жеребца продали на центральный ипподром штата Кентукки за сумму большую, нежели стоимость самого богатого дома в Спрингсе. Эта новость дошла до Лейни с комментариями: молодой Ролинс, Ролинс Бессловесный, мол, будет еще более хватким и богатым хозяином, чем Ролинс-старший. Тогда Лейни поняла, что в сердцах жителей города поселилась зависть к Колли. Сама она в глубине души гордилась им.
Она старалась убить в себе эту гордость, да и вообще всякую память о Колли. Ему уже исполнился двадцать один год, да и она миновала тот возраст, в котором детские мечты еще простительны. Его пренебрежение бесило ее. Ей следовало злиться на него сильнее, чем обывателям Спрингса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Колли и потерявший дар речи служитель проводили взглядами удаляющийся грузовик, после чего Колли вернулся домой.
В тот же вечер по Спрингсу пошли толки о расправе. Незаметно для обывателей паренек с реки стал взрослым, жестоким хозяином с кнутом, истинным отродьем Дьявола.
Торн был вне себя. Наконец-то он перестал игнорировать Колли.
– Он прогнал троих Бертонов! – доложил он Альберту, кипя от злости. – И это в разгар сезона! Объясните мне, как я должен обеспечить уборку урожая, если он разгоняет работников? У меня и так не хватает рабочих рук.
– Он уволил их не без причины, – возразил Дьявол.
Торна его слова не успокоили.
– Он их уволил! Да у него нет на то права! Работников нанимаю и увольняю я, управляющий, а не какой-то ублюдок!
Этого Колли уже не мог снести. Он резко повернулся к Торну.
– К вашему сведению, у меня есть имя. И не стоит называть меня другими словами. Я ничем не хуже вас.
Дьявол молча наблюдал за перепалкой из-под козырька сдвинутой на лоб кепки.
А Торн окончательно взбеленился:
– Может, и есть у тебя имя, да я-то знаю, чего ты стоишь. Я тебя с той бабой в поле застукал. Тебе ведь хотелось, что ж ты не взял? От Лейни ты этого все равно не получишь.
Итак, он произнес самые важные слова. Объявил, в чем причина его стойкой неприязни. Следовательно, наступил кризис.
– Значит, вот в чем дело, – медленно проговорил Колли. – Вы считаете, что я причиню вред Лейни. А ведь я ничего плохого ей не сделал. И никогда не сделаю.
– Врешь! У таких, как ты, пакости в крови.
– Хватит, – оборвал его Дьявол. – Торн, ты забываешься, наконец. Как-никак ты разговариваешь с моим внуком.
Торн сжал кулаки.
– Я только одно скажу. Если вы его поддерживаете, если он метит на мое место и вы намерены передать ему мои обязанности, я вас покидаю сегодня же.
– Ему твои обязанности не нужны. У него своих хватает. А ты мне нужен. Колли, когда он работает в поле, подчиняется тебе. Если он тебе мешает, поставь его уборщиком. А вот на конюшне господин и повелитель – он. Бертоны уволены за проказы на конюшне, а не за работу в поле. И возвращать их я не собираюсь.
Вечером Альберт переступил порог комнаты Колли.
– Знаешь, – заговорил он, – я тут поразмыслил над тем, что говорил Торн. Не знаю, что у тебя произошло в поле с той женщиной, но ничего неестественного или стыдного в этом нет. Ты мужчина. Ты уже в том возрасте, когда мужчина должен знать, что полагается делать с женщиной. Между прочим, за рекой живет одна женщина, которую ты можешь навещать время от времени. А что касается дочери Торна, то, если ты по ней все еще скучаешь, придется тебе скучать и дальше.
– За что ты ее так ненавидишь? – тихо спросил Колли.
– У меня есть на то причины.
– Я должен их знать. Я имею на это право. Ты приказал мне не приближаться к ней и не объяснил, почему.
– Она племянница Оливии Блэкберн. Этого достаточно.
Колли ожидал услышать что угодно, только не это. В недоумении он поднял голову.
– Оливия? Она-то здесь при чем? Она же стара как…
– Как я? Она не всегда была такой старой.
Голос Альберта звучал ровно, но по лицу пробежала тень. Он закрыл дверь и облокотился на нее.
По лицу его Колли вдруг понял, что старик смотрит на него и не видит. Перед внутреним взором Дьявола плыли воспоминания. И вдруг Колли открылась вся правда.
– Ты любил ее, – изумленно прошептал он. – Ты любил женщину из рода Блэкбернов, и она отвергла тебя!
Дьявол вздрогнул. Воспоминания испарились. Гнев сверкнул в его глазах и тут же пропал, но Колли ощутил холодок в позвоночнике.
– Мальчишка, много ты знаешь! Не Оливия меня отвергла. Ее отец поставил ее перед выбором: я или гостиница; в то время «Магнолия» была дворцом. А я был грязным рудокопом, бедным как церковная мышь, так что она предпочла заботу о гостинице, о своем доме и семье.
– Но…
Резким движением руки Дьявол заставил Колли молчать.
– Дослушай меня, парень. В ту ночь, когда она сообщила мне, что выбирает не меня, я поклялся себе, что добьюсь того, чего не добивался ни один Блэкберн. Как видишь, мне это удалось. Более того, я стал свидетелем их упадка. У меня были сыновья, а что у нее? У меня есть ферма, есть земля, деньги. «Магнолия» полностью принадлежит прошлому. И я еще доживу до того дня, когда она исчезнет окончательно.
– Но она не могла поступить иначе, если не любила тебя, – осторожно заметил Колли.
Дьявол издал неопределенный звук, который, наверное, должен был означать смешок.
– Хуже всего то, что она меня любила. Любила всем сердцем. Потому она так и не вышла замуж. И все-таки она отказалась от меня. И я ее разлюбил. Я понял, чего стоят подобные женщины. И я не хочу, чтобы ты повторил мою ошибку. Забудь про Лейни Торн. Забудь про «Магнолию». Твоя жизнь здесь, на реке.
Колли последовал совету деда. Два с половиной года он провел на ферме у реки Тиммс-Форк, лишь изредка наведываясь в Спрингс.
Время от времени он видел Лейни – с матерью или отцом. На ферме она больше не появлялась, а в тех редких случаях, когда они с Колли оказывались достаточно близко друг от друга, Лейни не смотрела в его сторону.
Но в любую минуту Колли знал, где она.
И она против воли знала о его перемещениях – в Спрингсе все всем известно обо всех. Сердце Лейни всякий раз замирало, когда она слышала что-нибудь про своего маленького колдуна.
Так Колли знал, как Лейни встретила свой шестнадцатый день рождения, а она была в курсе того, что Альберт отправил Колли в Нэшвилл к Джеймсу, и он провел там несколько недель, вникая в премудрости управления семейными предприятиями.
В семнадцать лет Лейни и Дана попали в автомобильную аварию. Лейни отделалась тогда довольно легко. Колли услышал о происшествии немедленно и не сомкнул глаз всю ночь, мучительно размышляя, что ему делать, если она пострадала.
На следующий год кобыла, которую Колли сам приобрел для фермы Ролинса, произвела на свет жеребца, отцом которого был большой вороной конь. Этого жеребца продали на центральный ипподром штата Кентукки за сумму большую, нежели стоимость самого богатого дома в Спрингсе. Эта новость дошла до Лейни с комментариями: молодой Ролинс, Ролинс Бессловесный, мол, будет еще более хватким и богатым хозяином, чем Ролинс-старший. Тогда Лейни поняла, что в сердцах жителей города поселилась зависть к Колли. Сама она в глубине души гордилась им.
Она старалась убить в себе эту гордость, да и вообще всякую память о Колли. Ему уже исполнился двадцать один год, да и она миновала тот возраст, в котором детские мечты еще простительны. Его пренебрежение бесило ее. Ей следовало злиться на него сильнее, чем обывателям Спрингса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90