Поверь моему опыту, это не поможет. Центральная Россия слишком густо заселена, ты за ночь успеешь добраться до ближайшего населенного пункта (оборотни обладают оч-чень выдающимися способностями), а квартира не в состоянии сдержать зверя. В лучшем случае ты нарвешься на пулю тех же ментов.
– В худшем же вы сами найдете меня и прикончите, – догадался я.
– Такой финал тоже не исключение, – быстро согласился Иван Алексеевич, – но есть ещё кое-что, о чём ты пока не знаешь. Это «кое-что» – охотники Ордена Света, древнейшей организации по борьбе с силами Тьмы. Охотники отлавливают и убивают оборотней, не брезгуют потягаться и с вампирами. Убить тебя не сложнее, чем убить обычного человека, если дело, конечно, не касается ядов: любое известное тебе средство умерщвления прекрасно срабатывает и на оборотнях. Ко всему прочему добавлю, что охотники Ордена – это не дряхлые старики-друиды в рясах и с распятиями, с безумным фанатизмом в глазах. Они великолепно подготовленные убийцы-профессионалы, имеющие в своем распоряжении самое совершенное оружие. Всяческие «голубые береты», «пурпурные каски» и «розовые трусы» им в подмётки не годятся! Поэтому нечисть вынуждена объединяться в кланы, группы, стаи. Объединяться, дабы противостоять силам Света.
– Вы говорите так, как будто мне угрожает серьезная опасность, – почувствовав в глубинах души намек на страх, сказал я.
– И еще какая! Светлые не простят тебе убийство двух человек и обязательно поймают. узнают твой адрес и придут в гости, но не чаю похлебать с печенюшками и не посудачить за жизнь, а оторвать тебе яйца. Как думаешь, долго ты протянешь без яиц-то?
– Причём тут мои яйца? – не понял я черного юмора депутата.
– Я образно выражаюсь! – отмахнулся он обеими руками. – Просто дело в том, что ты не протянешь в одиночку и месяц, если отчет вести с сегодняшнего дня. Мир жесток по отношению к нам, и мы должны быть жестоки к нему, должны объединяться и делать то, ради чего существуем. Я понимаю, что ты какое-то время проработал в милиции, следовательно, есть лишняя причина относиться к нам предвзято. Но иного выбора у тебя всё равно нет, пойми это раз и навсегда.
Я вынужден был надолго погрузиться в раздумья. Вряд ли депутат Госдумы, стоящий во главе всех оборотней города, сидит сейчас и мелет чушь. Таинственный и опасный Орден охотников, противостояние Свету, опасность быть разоблаченным... Трудно думать, когда в голове слишком много всего, когда твои чувства идут вразрез с разумом.
– Мне нужно подумать, – решил я.
– Ну, конечно, нужно. У тебя еще есть несколько дней до полнолуния – думай на здоровье.
– Кстати, почему ваши люди называли моего лейтенанта каким-то странным именем?
– Ты про лейтенанта Поступенко? – уточнил депутат. – Ну, видишь ли, испокон веков существует традиция присваивать оборотням клички, следуя определенным правилам. Раз уж спросил, то давай и тебе дадим имечко.
– У меня уже есть одно, – возразил я, – и оно мне пока что нравится.
– Назови свою дату рождения, – не слушая моих слов, потребовал Иван Алексеевич. Своим вопросом он, честно говоря, ненадолго выбил меня из седла.
– Э-э-э, шестнадцатое февраля 1981 года.
Николаев прошелестел своим ежедневником, отыскивая нужную страницу в самом конце. Наконец, он что-то быстро набросал на листе бумаги и толкнул его по столу. Я проворно поймал скользивший лист и прочёл единственное слово. «Винтэр».
– Твоё имя зверя, – прокомментировал депутат. – Или берсерк-имя, как любят выражаться на Западе.
– Винтер? То есть вы только что придумали мне кличку, которая переводится как «зима»?
– Не придумал, а составил по определенным правилам, и никак она не переводится. Не знаю, кто первым начал давать перевёртышам клички, однако такое существует уже давно. И, как правило, стае оборотней присваивается имя вожака.
– Надо понимать, этой стае присвоено ваше имя, – утвердительно сказал я.
Иван Алексеевич склонил голову, вслух не соглашаясь. Затем сказал:
– Мое имя зверя Ирикон. Все местные оборотни входят в стаю Ирикон.
– Стая... Прямо животные какие-то, – пробурчал я себе под нос, но чуткий слух депутата уловил мои слова.
– Во все времена люди ассоциировали оборотней прежде всего с волками. Сами слова «вервольф», «волкодлак» в основе имеют слово «волк». Да и оборотни, по правде говоря, предпочитают сравнивать себя именно с волками. Нет ничего плохого в том, чтобы ассоциировать себя с тем или иным зверем. На протяжении становления цивилизации человек стремился освободить себя от всех животных признаков, в результате чего изгнал из себя почти все природные инстинкты. У нечисти эти инстинкты сохраняются и развиваются, благодаря чему оборотни и вампиры обладают высокой скоростью, отменной реакцией, повышенной чувствительностью при восприятии окружающей среды, большой силой и так далее. Как видишь, не так плохо быть существом Тьмы. – Депутат встал, что заставило меня также подняться. – Но каким бы сильным, ловким и быстрым ты ни был, всегда найдётся кто-то лучше тебя. И если этот «кто-то» стоит на стороне Света, тебе не поздоровится.
Вошёл широкоплечий охранник депутата в черном костюме-двойке. Не смотря на внешность мордоворота, он выглядел более интеллектуально развитым индивидуумом, нежели мусорщики, доставившие меня в резиденцию слуги народа.
– Отвези, куда попросит, – приказал Иван Алексеевич, и я догадался, что аудиенция окончена.
Уже в машине, шикарной «Ауди-8» с правительственными номерами, я спросил молчаливого водителя:
– Как работается-то на него?
– Нормально, – пожал тот плечами, – работенка непыльная, деньги хорошие.
– А часто вас, э-э-э... кхм, убивают?
– Бывает, – безэмоционально ответил водитель.
Я попросил подвести меня к дому. Едва собрался выходить, водитель протянул мне пачку сторублёвых купюр в банковской упаковке.
– Это твоя зарплата за утренний выезд.
Я взял пачку и покрутил ее на пальцах. Ну дела, за одно утро заработать десять штук! В милиции, даже с учетом премиальных, я таких денег не видывал. Николаев, однако, умеет убеждать, усмехнулся я про себя, ведь пачка денег – не менее успешное средство убеждения в мире, где деньги являются главной, а подчас и единственной силой...
* * *
Полковник Раймонд Джеккинс с силой ударил по крышке стола, застланным большим планом местности точно скатертью. Старший лейтенант Роджерсон ойкнул от неожиданности, высоко подпрыгнув на стуле. С тихим звоном по полу покатилась жестяная кружка.
– Они удерживают заложников уже третьи сутки, а у нас до сих пор нет никакого плана по штурму форта!
– Вьетнамцы пока что не выдвинули никаких требований. Мне кажется, со штурмом спешить не следует, господин полковник, сэр, – заторопился хоть что-то сказать Роджерсон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– В худшем же вы сами найдете меня и прикончите, – догадался я.
– Такой финал тоже не исключение, – быстро согласился Иван Алексеевич, – но есть ещё кое-что, о чём ты пока не знаешь. Это «кое-что» – охотники Ордена Света, древнейшей организации по борьбе с силами Тьмы. Охотники отлавливают и убивают оборотней, не брезгуют потягаться и с вампирами. Убить тебя не сложнее, чем убить обычного человека, если дело, конечно, не касается ядов: любое известное тебе средство умерщвления прекрасно срабатывает и на оборотнях. Ко всему прочему добавлю, что охотники Ордена – это не дряхлые старики-друиды в рясах и с распятиями, с безумным фанатизмом в глазах. Они великолепно подготовленные убийцы-профессионалы, имеющие в своем распоряжении самое совершенное оружие. Всяческие «голубые береты», «пурпурные каски» и «розовые трусы» им в подмётки не годятся! Поэтому нечисть вынуждена объединяться в кланы, группы, стаи. Объединяться, дабы противостоять силам Света.
– Вы говорите так, как будто мне угрожает серьезная опасность, – почувствовав в глубинах души намек на страх, сказал я.
– И еще какая! Светлые не простят тебе убийство двух человек и обязательно поймают. узнают твой адрес и придут в гости, но не чаю похлебать с печенюшками и не посудачить за жизнь, а оторвать тебе яйца. Как думаешь, долго ты протянешь без яиц-то?
– Причём тут мои яйца? – не понял я черного юмора депутата.
– Я образно выражаюсь! – отмахнулся он обеими руками. – Просто дело в том, что ты не протянешь в одиночку и месяц, если отчет вести с сегодняшнего дня. Мир жесток по отношению к нам, и мы должны быть жестоки к нему, должны объединяться и делать то, ради чего существуем. Я понимаю, что ты какое-то время проработал в милиции, следовательно, есть лишняя причина относиться к нам предвзято. Но иного выбора у тебя всё равно нет, пойми это раз и навсегда.
Я вынужден был надолго погрузиться в раздумья. Вряд ли депутат Госдумы, стоящий во главе всех оборотней города, сидит сейчас и мелет чушь. Таинственный и опасный Орден охотников, противостояние Свету, опасность быть разоблаченным... Трудно думать, когда в голове слишком много всего, когда твои чувства идут вразрез с разумом.
– Мне нужно подумать, – решил я.
– Ну, конечно, нужно. У тебя еще есть несколько дней до полнолуния – думай на здоровье.
– Кстати, почему ваши люди называли моего лейтенанта каким-то странным именем?
– Ты про лейтенанта Поступенко? – уточнил депутат. – Ну, видишь ли, испокон веков существует традиция присваивать оборотням клички, следуя определенным правилам. Раз уж спросил, то давай и тебе дадим имечко.
– У меня уже есть одно, – возразил я, – и оно мне пока что нравится.
– Назови свою дату рождения, – не слушая моих слов, потребовал Иван Алексеевич. Своим вопросом он, честно говоря, ненадолго выбил меня из седла.
– Э-э-э, шестнадцатое февраля 1981 года.
Николаев прошелестел своим ежедневником, отыскивая нужную страницу в самом конце. Наконец, он что-то быстро набросал на листе бумаги и толкнул его по столу. Я проворно поймал скользивший лист и прочёл единственное слово. «Винтэр».
– Твоё имя зверя, – прокомментировал депутат. – Или берсерк-имя, как любят выражаться на Западе.
– Винтер? То есть вы только что придумали мне кличку, которая переводится как «зима»?
– Не придумал, а составил по определенным правилам, и никак она не переводится. Не знаю, кто первым начал давать перевёртышам клички, однако такое существует уже давно. И, как правило, стае оборотней присваивается имя вожака.
– Надо понимать, этой стае присвоено ваше имя, – утвердительно сказал я.
Иван Алексеевич склонил голову, вслух не соглашаясь. Затем сказал:
– Мое имя зверя Ирикон. Все местные оборотни входят в стаю Ирикон.
– Стая... Прямо животные какие-то, – пробурчал я себе под нос, но чуткий слух депутата уловил мои слова.
– Во все времена люди ассоциировали оборотней прежде всего с волками. Сами слова «вервольф», «волкодлак» в основе имеют слово «волк». Да и оборотни, по правде говоря, предпочитают сравнивать себя именно с волками. Нет ничего плохого в том, чтобы ассоциировать себя с тем или иным зверем. На протяжении становления цивилизации человек стремился освободить себя от всех животных признаков, в результате чего изгнал из себя почти все природные инстинкты. У нечисти эти инстинкты сохраняются и развиваются, благодаря чему оборотни и вампиры обладают высокой скоростью, отменной реакцией, повышенной чувствительностью при восприятии окружающей среды, большой силой и так далее. Как видишь, не так плохо быть существом Тьмы. – Депутат встал, что заставило меня также подняться. – Но каким бы сильным, ловким и быстрым ты ни был, всегда найдётся кто-то лучше тебя. И если этот «кто-то» стоит на стороне Света, тебе не поздоровится.
Вошёл широкоплечий охранник депутата в черном костюме-двойке. Не смотря на внешность мордоворота, он выглядел более интеллектуально развитым индивидуумом, нежели мусорщики, доставившие меня в резиденцию слуги народа.
– Отвези, куда попросит, – приказал Иван Алексеевич, и я догадался, что аудиенция окончена.
Уже в машине, шикарной «Ауди-8» с правительственными номерами, я спросил молчаливого водителя:
– Как работается-то на него?
– Нормально, – пожал тот плечами, – работенка непыльная, деньги хорошие.
– А часто вас, э-э-э... кхм, убивают?
– Бывает, – безэмоционально ответил водитель.
Я попросил подвести меня к дому. Едва собрался выходить, водитель протянул мне пачку сторублёвых купюр в банковской упаковке.
– Это твоя зарплата за утренний выезд.
Я взял пачку и покрутил ее на пальцах. Ну дела, за одно утро заработать десять штук! В милиции, даже с учетом премиальных, я таких денег не видывал. Николаев, однако, умеет убеждать, усмехнулся я про себя, ведь пачка денег – не менее успешное средство убеждения в мире, где деньги являются главной, а подчас и единственной силой...
* * *
Полковник Раймонд Джеккинс с силой ударил по крышке стола, застланным большим планом местности точно скатертью. Старший лейтенант Роджерсон ойкнул от неожиданности, высоко подпрыгнув на стуле. С тихим звоном по полу покатилась жестяная кружка.
– Они удерживают заложников уже третьи сутки, а у нас до сих пор нет никакого плана по штурму форта!
– Вьетнамцы пока что не выдвинули никаких требований. Мне кажется, со штурмом спешить не следует, господин полковник, сэр, – заторопился хоть что-то сказать Роджерсон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91