Два главных ключа к этим изменениям – сильное половое влечение и сильный же страх, проявляющиеся одновременно.
Молодые люди спустились на самое дно котлована, каменистое и плоское. Среди камней пробивались чахлые пучки травы. Ребекка повисла на шее юноши, и они долго целовались, пока Джонни, в конце концов, не освободился от божественных объятий. Не без сожаления освободился.
– Ты когда-нибудь была в таком месте, где вдруг ни с того ни с сего обостряется чувство тревоги? – спросил он подружку.
– О, да, мой зайчик, была, – рассмеялась девушка. – В таком месте кажется, будто кто-то наблюдает за тобой из тени, кто-то страшный и опасный. Я права?
– В точку, – удовлетворенно кивнул Джонни. – Такими местами обычно являются заброшенные дома, глухие поляны в глубоком лесу, старые карьеры, шахты или котлованы вроде того, где мы сейчас с тобой находимся. – Гарбовски намеренно придавал своему голосу оттенок таинственности. – Как правило, во всех этих местах происходило что-то зловещее: жестокое беспричинное убийство, кровавое жертвоприношение, изнасилование. Подобные происшествия сопровождаются активной выработкой адреналина как у жертвы, так и у виновника преступления, и, как следствие, выделением большого количества энергии. Энергия в таких областях не рассеивается, но со временем накапливается, аккумулируется, создавая определенный фон, заметный животным, но невидимый человеку. Однако и люди, и звери стараются обходить такие места стороной, ведь накопленная энергия по своей природе является тёмной, отрицательной, а значит – опасной для жизни.
Ребекка не отходила от Джонни ни на шаг. Она слушала слова парня, но при этом заигрывала самым откровенным образом, уже успела просунуть руку в штаны юноши и теперь властвовала там безраздельно.
– А чем же знаменита яма, в которую ты нас затащил? – поинтересовалась девушка, лизнув Джонни губы и нос.
Гарбовски почувствовал твёрдые соски девушки, тихо постанывал от игры её ладони в штанах, но, тем не менее, нашел в себе силы ответить:
– В восемьдесят девятом году здесь были изнасилованы, убиты и закопаны семь женщин (естественно, не одновременно). Виновен в этом некий Самуил Лактармис, полоумный маньяк, признавший свою вину и казнённый в том же году. Затем до девяносто девятого года именно в этом месте с периодичностью в шесть месяцев находили мёртвых людей, причину смерти которых установить не удалось.
– Мне уже страшно, – томно произнесла Ребекка, стягивая с Джонни футболку, – и я очень хочу, чтоб ты взял меня!
– Отлично, – хрипло ответил юноша. – Надеюсь, тебе так же страшно, как хочется любви. Эти два условия непременно...
Вдруг с вершины котлована, со стороны, где остался «Порше», грохнула музыка. Ритмичные звуки «The Crystal Method» быстро заполнили яму, вырытую на удивление удачно с точки зрения акустики. Но Джонни не было дела до акустических характеристик древнего котлована. Он вздрогнул от неожиданности и рванулся наверх.
Но Ребекка поймала его за руку, не пуская.
– Кто-то включил музыку в машине! – воскликнул Джонни, сильно напуганный неожиданным обстоятельством.
– Нет-нет, трусишка, это я поставила магнитолу на таймер, – расхохоталась Ребекка. – Не бойся, иди ко мне!
Она, плавно вращая бёдрами, стала снимать с себя топик. Джонни, позабыв о музыке, заворожено смотрел на импровизированный стриптиз. Где-то на границе между сознанием и подсознанием промелькнула мысль, есть ли в автомобильной магнитоле функция включения по таймеру. Промелькнула и исчезла.
А Ребекка повернулась спиной к юноше, продолжая извиваться как профессиональная стриптизёрша. Топик полетел на землю, девушка, прикрывая грудь ладонями, вплотную приблизилась к Джонни и стала тереться об него сначала ягодицами, а затем животом. Теперь Гарбовски было наплевать и на сорвавшийся эксперимент, и на ставшую явно громче музыку; он полностью погряз в вожделении, в желании овладеть девушкой, которую так сильно и так давно хотел. Ребекка присела на корточки, расстегнула джинсы юноши, и медленно сняла их. Вслед за джинсами опустились трусы, высвобождая тотальную наготу. Молодые люди легли на более или менее свободную от камней землю, и Ребекка обнажилась сама. Вначале она языком прошлась по единственной эрогенной зоне Джонни, а затем позволила ему буквально облизать себя с ног до головы.
Совершенно не отдавая себе отчёт о происходящем, юноша, чьё сознание затмилось желанием, развернул девушку поудобнее, раздвинул ей ноги и, собственно, овладел ею. Получалось немного грубо, но Ребекка, громко застонав, закатила глаза и откинула голову назад, что обозначило высшую степень наслаждения. Джонни ускорялся, а она стонала всё громче и громче, красивая грудь колыхалась в такт движениям, гипнотизируя юношу.
Совершенно случайно Джонни бросил взгляд на склон котлована, и тут же его сознание, пронзенное мыслью, всплыло с глубин сексуальной эйфории: никакого таймера автомобильная магнитола не имеет.
Значит, её кто-то включил.
Значит, Ребекка должна знать, кто включил музыку.
Потом Джонни заметил трёх чудовищно огромных собак цвета антрацита, быстро спускавшихся вниз. Он перевел взгляд на Ребекку и ужаснулся: кожа девушки стремительно серела.
Затем он взглянул ей в лицо и увидел пылающие угли в глазах. И туман. Зеленый фосфоресцирующий туман.
После чего произошла нежданная эякуляция.
Ребекка ловко выскочила из-под юноши, залилась задорным смехом.
– Ну что, дорогой, работает твоя теория?
Окончание фразы девушка произнесла уже не своим голосом, а грубым утробным рычанием...
...И, превратившись в чёрную пантеру, немедленно накинулась на юношу. Через долю секунды к ей присоединились другие чудища, с наслаждением принявшиеся рвать горячую плоть.
Джонни помер, испытывая букет противоположных чувств: облегчение, ужас, половое удовлетворение, боль...
ГЛАВА VI
Гномы, гномы-каннибалы
Зарабатывают баллы...
«Агата Кристи».
Николай укрылся за песчаной насыпью, с которой отлично просматривалась тропинка, пересекающая Оптинский пустырь поперёк. Последний луч солнца угас, светило неудержимо погрузилось в пучину многоэтажек, таинственным хребтом высившихся на фоне лилово-красного неба. На западе, над Иртыгинской рощей уже загорелись первые звезды, бледно-голубая Венера немигающим оком смотрела с северо-востока, а кроваво-красный Марс на юге пылал в предвкушении ночи, сжимая в кулачищах свой тяжёлый меч.
Николай тоже сжимал меч. Когда-то юноша купил его в сувенирной лавке, заплатив полторы штуки «деревянных». В аннотации к сувениру говорилось, что это ритуальный скандинавский меч, которым пользовались приверженцы бога Одина, совершая свои кровавые ритуалы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Молодые люди спустились на самое дно котлована, каменистое и плоское. Среди камней пробивались чахлые пучки травы. Ребекка повисла на шее юноши, и они долго целовались, пока Джонни, в конце концов, не освободился от божественных объятий. Не без сожаления освободился.
– Ты когда-нибудь была в таком месте, где вдруг ни с того ни с сего обостряется чувство тревоги? – спросил он подружку.
– О, да, мой зайчик, была, – рассмеялась девушка. – В таком месте кажется, будто кто-то наблюдает за тобой из тени, кто-то страшный и опасный. Я права?
– В точку, – удовлетворенно кивнул Джонни. – Такими местами обычно являются заброшенные дома, глухие поляны в глубоком лесу, старые карьеры, шахты или котлованы вроде того, где мы сейчас с тобой находимся. – Гарбовски намеренно придавал своему голосу оттенок таинственности. – Как правило, во всех этих местах происходило что-то зловещее: жестокое беспричинное убийство, кровавое жертвоприношение, изнасилование. Подобные происшествия сопровождаются активной выработкой адреналина как у жертвы, так и у виновника преступления, и, как следствие, выделением большого количества энергии. Энергия в таких областях не рассеивается, но со временем накапливается, аккумулируется, создавая определенный фон, заметный животным, но невидимый человеку. Однако и люди, и звери стараются обходить такие места стороной, ведь накопленная энергия по своей природе является тёмной, отрицательной, а значит – опасной для жизни.
Ребекка не отходила от Джонни ни на шаг. Она слушала слова парня, но при этом заигрывала самым откровенным образом, уже успела просунуть руку в штаны юноши и теперь властвовала там безраздельно.
– А чем же знаменита яма, в которую ты нас затащил? – поинтересовалась девушка, лизнув Джонни губы и нос.
Гарбовски почувствовал твёрдые соски девушки, тихо постанывал от игры её ладони в штанах, но, тем не менее, нашел в себе силы ответить:
– В восемьдесят девятом году здесь были изнасилованы, убиты и закопаны семь женщин (естественно, не одновременно). Виновен в этом некий Самуил Лактармис, полоумный маньяк, признавший свою вину и казнённый в том же году. Затем до девяносто девятого года именно в этом месте с периодичностью в шесть месяцев находили мёртвых людей, причину смерти которых установить не удалось.
– Мне уже страшно, – томно произнесла Ребекка, стягивая с Джонни футболку, – и я очень хочу, чтоб ты взял меня!
– Отлично, – хрипло ответил юноша. – Надеюсь, тебе так же страшно, как хочется любви. Эти два условия непременно...
Вдруг с вершины котлована, со стороны, где остался «Порше», грохнула музыка. Ритмичные звуки «The Crystal Method» быстро заполнили яму, вырытую на удивление удачно с точки зрения акустики. Но Джонни не было дела до акустических характеристик древнего котлована. Он вздрогнул от неожиданности и рванулся наверх.
Но Ребекка поймала его за руку, не пуская.
– Кто-то включил музыку в машине! – воскликнул Джонни, сильно напуганный неожиданным обстоятельством.
– Нет-нет, трусишка, это я поставила магнитолу на таймер, – расхохоталась Ребекка. – Не бойся, иди ко мне!
Она, плавно вращая бёдрами, стала снимать с себя топик. Джонни, позабыв о музыке, заворожено смотрел на импровизированный стриптиз. Где-то на границе между сознанием и подсознанием промелькнула мысль, есть ли в автомобильной магнитоле функция включения по таймеру. Промелькнула и исчезла.
А Ребекка повернулась спиной к юноше, продолжая извиваться как профессиональная стриптизёрша. Топик полетел на землю, девушка, прикрывая грудь ладонями, вплотную приблизилась к Джонни и стала тереться об него сначала ягодицами, а затем животом. Теперь Гарбовски было наплевать и на сорвавшийся эксперимент, и на ставшую явно громче музыку; он полностью погряз в вожделении, в желании овладеть девушкой, которую так сильно и так давно хотел. Ребекка присела на корточки, расстегнула джинсы юноши, и медленно сняла их. Вслед за джинсами опустились трусы, высвобождая тотальную наготу. Молодые люди легли на более или менее свободную от камней землю, и Ребекка обнажилась сама. Вначале она языком прошлась по единственной эрогенной зоне Джонни, а затем позволила ему буквально облизать себя с ног до головы.
Совершенно не отдавая себе отчёт о происходящем, юноша, чьё сознание затмилось желанием, развернул девушку поудобнее, раздвинул ей ноги и, собственно, овладел ею. Получалось немного грубо, но Ребекка, громко застонав, закатила глаза и откинула голову назад, что обозначило высшую степень наслаждения. Джонни ускорялся, а она стонала всё громче и громче, красивая грудь колыхалась в такт движениям, гипнотизируя юношу.
Совершенно случайно Джонни бросил взгляд на склон котлована, и тут же его сознание, пронзенное мыслью, всплыло с глубин сексуальной эйфории: никакого таймера автомобильная магнитола не имеет.
Значит, её кто-то включил.
Значит, Ребекка должна знать, кто включил музыку.
Потом Джонни заметил трёх чудовищно огромных собак цвета антрацита, быстро спускавшихся вниз. Он перевел взгляд на Ребекку и ужаснулся: кожа девушки стремительно серела.
Затем он взглянул ей в лицо и увидел пылающие угли в глазах. И туман. Зеленый фосфоресцирующий туман.
После чего произошла нежданная эякуляция.
Ребекка ловко выскочила из-под юноши, залилась задорным смехом.
– Ну что, дорогой, работает твоя теория?
Окончание фразы девушка произнесла уже не своим голосом, а грубым утробным рычанием...
...И, превратившись в чёрную пантеру, немедленно накинулась на юношу. Через долю секунды к ей присоединились другие чудища, с наслаждением принявшиеся рвать горячую плоть.
Джонни помер, испытывая букет противоположных чувств: облегчение, ужас, половое удовлетворение, боль...
ГЛАВА VI
Гномы, гномы-каннибалы
Зарабатывают баллы...
«Агата Кристи».
Николай укрылся за песчаной насыпью, с которой отлично просматривалась тропинка, пересекающая Оптинский пустырь поперёк. Последний луч солнца угас, светило неудержимо погрузилось в пучину многоэтажек, таинственным хребтом высившихся на фоне лилово-красного неба. На западе, над Иртыгинской рощей уже загорелись первые звезды, бледно-голубая Венера немигающим оком смотрела с северо-востока, а кроваво-красный Марс на юге пылал в предвкушении ночи, сжимая в кулачищах свой тяжёлый меч.
Николай тоже сжимал меч. Когда-то юноша купил его в сувенирной лавке, заплатив полторы штуки «деревянных». В аннотации к сувениру говорилось, что это ритуальный скандинавский меч, которым пользовались приверженцы бога Одина, совершая свои кровавые ритуалы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91