Наконец он остановился на образе мальчишки-подметальщика на уличном перекрестке и, сев за стол с новым листом бумаги, принялся за дело:
«Те из читателей, кому знаком ресторан мясных блюд Мак-Кензи на Феттер-лейн, и кто, без сомнения, отдает должное метле Титчи Тейта, разумеется, не подозревают, что тот, кто так лихо и ловко использует свое орудие труда, – добиваясь при этом фантастического эффекта, – считает себя счастливейшим парнем во всем Лондоне».
Он успел бы еще до ленча написать скетч о Титчи Тейте и статью о пожаре в Брайтоне, если бы Лиззи снова не задержала его для какого-то тайного разговора (о чем, он так и не узнал, ибо она, не сказав и половины, убежала из комнаты).
А потом пришла жена, крайне расстроенная из-за гнойничка на груди у ребенка. Тоби тоже обеспокоило то, что он увидел, он посоветовал жене обмывания соленой водой, и Мери с ним согласилась, посчитав это умным советом, после чего он смог наконец вернуться к себе и снова взять перо в руки.
Но тут на пороге появился Джек Мэггс и потребовал от него вызвать доктора для больного дворецкого. Делать было нечего. Отс отложил скетч о Титчи Тейте и, взяв листок бумаги, написал записку доктору Гривсу, живущему на Грэйт-Инн-роуд, в которой просил его, если он будет настолько любезен, осмотреть дворецкого на Грэйт-Куин-стрит в доме № 20. Письмо он вручил экономке миссис Джонс, попросив эту пожилую, но все еще крепкую женщину накинуть на плечи шаль и отправиться в гостиницу на Чансери-лейн, куда обычно в часы ленча захаживал доктор.
Тобиас не верил, что жизни дворецкого грозит опасность, но он был осторожным человеком и помнил свою шутку с карантином. Он подумал, что будет благоразумным, если он тоже появится в доме на Грэйт-Куин-стрит и сам представит врачу больного. Поэтому он стал одеваться, все время прислушиваясь к нетерпеливым громким шагам Мэггса в холле.
Спустя несколько минут он уже следовал за Джеком Мэггсом по мокрым улицам Холборна, раздумывая, что, по сути, этот человек сейчас вынул у него из кармана пять шиллингов и теперь ему придется как-то возместить эту потерю.
Зуб за зуб. Он вспомнил холодный блеск кожи, туго обтягивавшей кости лица Джека Мэггса, особенно скулы и подбородок. Завтра, возможно, он им займется. А на следующий день вернется к более глубинным и более болезненным спискам, которые должны многое высвободить из памяти Джека Мэггса.
С каждым часом росли его амбициозные надежды на новый роман. «Капитан Крамли» – это комедия, пантомима, веселые шутки. Грубоватый, порой вульгарный рассказ о старом Лондоне, где у мистера Дэвидсона, мясника, каждый раз, когда он ждал новую партию товара, начиналась горячка. Но во всей английской литературе еще не было ничего подобного тому темному путешествию, которое Тоби собирался совершить в Криминальный мозг. Он уже сейчас, шагая по тротуару, обдумывал и оттачивал сюжет романа. У него уже составлен план в результате отвлеченных, почти алгебраических рассуждений: от Рождения до Смерти, из Света во Тьму, из Воды в Пламень. Поэтому Отс был раздосадован, когда они, наконец, пришли к дому Бакла, – он вынужден был отказаться от своих отвлеченных размышлений и вернуться к реальной жизни.
Войдя в гостиную Перси Бакла, Тобиас увидел, что врач уже здесь; он стоял спиной к камину. Доктор Гриве был аккуратным, хорошо одетым господином и, несмотря на свои без малого пять десятков, производил впечатление физически крепкого и атлетически сложенного человека. Он всегда был спокоен и даже чрезмерно сдержан и вежлив. Глядя на его строгое лицо и плотно сжатые губы, Тобиас невольно стал извиняться, что прервал его ленч.
– Лучше было бы вам прервать мой завтрак, – сурово остановил его доктор.
– Пациент действительно болен?
– Пациент действительно умер, если говорить без всяких обиняков.
В наступившем молчании Отс мог слышать жалобные причитания, доносившиеся из кухни.
– О Господи! – сокрушенно промолвил он. Доктор молчал.
– Неплохой был старик, – добавил Тобиас. Мистер Бакл энергично закивал головой в знак согласия.
– Он умер легко? – обращаясь к нему, спросил Тобиас.
Но прежде чем хозяин успел ответить, доктор попросил Бакла оставить их с Отсом одних.
Когда мистер Бакл покинул гостиную, доктор сел в кресло поближе к огню камина. Положив руки на колени, он долго смотрел на черные дымящие поленья в камине.
– У вас видна сорочка, сэр.
Тобиас Отс, проследив за взглядом доктора, опустил глаза и увидел конец своей ярко-зеленой сорочки, торчащей дюйма на три из незастегнутой ширинки. Краска стыда залила его лицо. Доктор заговорил, не дожидаясь, когда он приведет в порядок свою одежду.
– Теперь поговорим о другом. Я, черт побери, даже не знаю, что вам сказать.
– К кому же еще я мог обратиться за помощью, как не к своему домашнему доктору?
– Господи, мистер Отс, кто вам позволил убивать людей в этой округе?
– Я уверяю вас…
– Вам возбраняется, приходя в этот дом, сэр, выдавать себя за члена Коллегии хирургов. Представьте себе, что будет, если вас обвинят в обмане? Что скажет судья, услышав, что вы убедили умирающего, будто вы хирург?
– Это была шутка, розыгрыш.
– Мистер Отс, старик умер.
– Но не из-за моей шутки.
– Мистер Отс, если бы вы были студентом последнего курса Бейллиол-колледжа… Для Тоби это прозвучало, как намек на то, что он по происхождению не джентльмен.
– Но поскольку это не так, – горько улыбнулся Тобиас, – то меня, следовательно, можно обвинить в убийстве?
– Я напишу заключение, что причиной смерти была пневмония, но, если хотите знать мое личное мнение, вы просто заколдовали его.
– Сэр, вы же человек науки!
– Человек познается по своим делам, сэр. А вы просто заколдовали его, как заколдовали кухарку и экономку, которые – хотя вам и не пришло в голову даже справиться об их здоровье – очень сокрушаются по поводу смерти своего друга. Сами они в настоящее время в безопасности.
– Ну конечно же, он был старым человеком. В таком возрасте трудно избежать пневмонии.
– Не просвещайте меня, пожалуйста, в моей же работе, мистер Отс. Мне приятно было видеть вас своим гостем. Мне были интересны наши беседы по вечерам.
– И мне тоже.
– Но я не могу благодарить вас за то, что вы вынудили меня решиться на лжесвидетельство, подписав свидетельство о смерти.
– Возможно, доктор, это совсем не лжесвидетельство. Я не стану отрицать, что виноват в том, что не навестил его, но…
– Лжесвидетельство. Я не прощу вам этого. Тобиас в отчаянии обхватил голову руками.
– Я прошу у вас прощения, – наконец сказал он. Когда Отс поднял голову, на лице его было подлинное огорчение.
– Пусть Бог простит вас, – сурово ответил доктор. – Вот с ним вы и должны объясниться. У меня же нет намерений погубить вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
«Те из читателей, кому знаком ресторан мясных блюд Мак-Кензи на Феттер-лейн, и кто, без сомнения, отдает должное метле Титчи Тейта, разумеется, не подозревают, что тот, кто так лихо и ловко использует свое орудие труда, – добиваясь при этом фантастического эффекта, – считает себя счастливейшим парнем во всем Лондоне».
Он успел бы еще до ленча написать скетч о Титчи Тейте и статью о пожаре в Брайтоне, если бы Лиззи снова не задержала его для какого-то тайного разговора (о чем, он так и не узнал, ибо она, не сказав и половины, убежала из комнаты).
А потом пришла жена, крайне расстроенная из-за гнойничка на груди у ребенка. Тоби тоже обеспокоило то, что он увидел, он посоветовал жене обмывания соленой водой, и Мери с ним согласилась, посчитав это умным советом, после чего он смог наконец вернуться к себе и снова взять перо в руки.
Но тут на пороге появился Джек Мэггс и потребовал от него вызвать доктора для больного дворецкого. Делать было нечего. Отс отложил скетч о Титчи Тейте и, взяв листок бумаги, написал записку доктору Гривсу, живущему на Грэйт-Инн-роуд, в которой просил его, если он будет настолько любезен, осмотреть дворецкого на Грэйт-Куин-стрит в доме № 20. Письмо он вручил экономке миссис Джонс, попросив эту пожилую, но все еще крепкую женщину накинуть на плечи шаль и отправиться в гостиницу на Чансери-лейн, куда обычно в часы ленча захаживал доктор.
Тобиас не верил, что жизни дворецкого грозит опасность, но он был осторожным человеком и помнил свою шутку с карантином. Он подумал, что будет благоразумным, если он тоже появится в доме на Грэйт-Куин-стрит и сам представит врачу больного. Поэтому он стал одеваться, все время прислушиваясь к нетерпеливым громким шагам Мэггса в холле.
Спустя несколько минут он уже следовал за Джеком Мэггсом по мокрым улицам Холборна, раздумывая, что, по сути, этот человек сейчас вынул у него из кармана пять шиллингов и теперь ему придется как-то возместить эту потерю.
Зуб за зуб. Он вспомнил холодный блеск кожи, туго обтягивавшей кости лица Джека Мэггса, особенно скулы и подбородок. Завтра, возможно, он им займется. А на следующий день вернется к более глубинным и более болезненным спискам, которые должны многое высвободить из памяти Джека Мэггса.
С каждым часом росли его амбициозные надежды на новый роман. «Капитан Крамли» – это комедия, пантомима, веселые шутки. Грубоватый, порой вульгарный рассказ о старом Лондоне, где у мистера Дэвидсона, мясника, каждый раз, когда он ждал новую партию товара, начиналась горячка. Но во всей английской литературе еще не было ничего подобного тому темному путешествию, которое Тоби собирался совершить в Криминальный мозг. Он уже сейчас, шагая по тротуару, обдумывал и оттачивал сюжет романа. У него уже составлен план в результате отвлеченных, почти алгебраических рассуждений: от Рождения до Смерти, из Света во Тьму, из Воды в Пламень. Поэтому Отс был раздосадован, когда они, наконец, пришли к дому Бакла, – он вынужден был отказаться от своих отвлеченных размышлений и вернуться к реальной жизни.
Войдя в гостиную Перси Бакла, Тобиас увидел, что врач уже здесь; он стоял спиной к камину. Доктор Гриве был аккуратным, хорошо одетым господином и, несмотря на свои без малого пять десятков, производил впечатление физически крепкого и атлетически сложенного человека. Он всегда был спокоен и даже чрезмерно сдержан и вежлив. Глядя на его строгое лицо и плотно сжатые губы, Тобиас невольно стал извиняться, что прервал его ленч.
– Лучше было бы вам прервать мой завтрак, – сурово остановил его доктор.
– Пациент действительно болен?
– Пациент действительно умер, если говорить без всяких обиняков.
В наступившем молчании Отс мог слышать жалобные причитания, доносившиеся из кухни.
– О Господи! – сокрушенно промолвил он. Доктор молчал.
– Неплохой был старик, – добавил Тобиас. Мистер Бакл энергично закивал головой в знак согласия.
– Он умер легко? – обращаясь к нему, спросил Тобиас.
Но прежде чем хозяин успел ответить, доктор попросил Бакла оставить их с Отсом одних.
Когда мистер Бакл покинул гостиную, доктор сел в кресло поближе к огню камина. Положив руки на колени, он долго смотрел на черные дымящие поленья в камине.
– У вас видна сорочка, сэр.
Тобиас Отс, проследив за взглядом доктора, опустил глаза и увидел конец своей ярко-зеленой сорочки, торчащей дюйма на три из незастегнутой ширинки. Краска стыда залила его лицо. Доктор заговорил, не дожидаясь, когда он приведет в порядок свою одежду.
– Теперь поговорим о другом. Я, черт побери, даже не знаю, что вам сказать.
– К кому же еще я мог обратиться за помощью, как не к своему домашнему доктору?
– Господи, мистер Отс, кто вам позволил убивать людей в этой округе?
– Я уверяю вас…
– Вам возбраняется, приходя в этот дом, сэр, выдавать себя за члена Коллегии хирургов. Представьте себе, что будет, если вас обвинят в обмане? Что скажет судья, услышав, что вы убедили умирающего, будто вы хирург?
– Это была шутка, розыгрыш.
– Мистер Отс, старик умер.
– Но не из-за моей шутки.
– Мистер Отс, если бы вы были студентом последнего курса Бейллиол-колледжа… Для Тоби это прозвучало, как намек на то, что он по происхождению не джентльмен.
– Но поскольку это не так, – горько улыбнулся Тобиас, – то меня, следовательно, можно обвинить в убийстве?
– Я напишу заключение, что причиной смерти была пневмония, но, если хотите знать мое личное мнение, вы просто заколдовали его.
– Сэр, вы же человек науки!
– Человек познается по своим делам, сэр. А вы просто заколдовали его, как заколдовали кухарку и экономку, которые – хотя вам и не пришло в голову даже справиться об их здоровье – очень сокрушаются по поводу смерти своего друга. Сами они в настоящее время в безопасности.
– Ну конечно же, он был старым человеком. В таком возрасте трудно избежать пневмонии.
– Не просвещайте меня, пожалуйста, в моей же работе, мистер Отс. Мне приятно было видеть вас своим гостем. Мне были интересны наши беседы по вечерам.
– И мне тоже.
– Но я не могу благодарить вас за то, что вы вынудили меня решиться на лжесвидетельство, подписав свидетельство о смерти.
– Возможно, доктор, это совсем не лжесвидетельство. Я не стану отрицать, что виноват в том, что не навестил его, но…
– Лжесвидетельство. Я не прощу вам этого. Тобиас в отчаянии обхватил голову руками.
– Я прошу у вас прощения, – наконец сказал он. Когда Отс поднял голову, на лице его было подлинное огорчение.
– Пусть Бог простит вас, – сурово ответил доктор. – Вот с ним вы и должны объясниться. У меня же нет намерений погубить вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95