— Вы видели эту фантастическую кровать? — воскликнул Фрэнк, указывая на перину, и они оба весело расхохотались.
— Пойдем прогуляемся. Где у тебя паспорта?
Убедившись, что новый паспорт Фрэнка лежит не на самом верху, Том убрал второй, тот, что принадлежал Джонни, в белый конверт и упрятал его на самое дно — с тем, чтобы, как он объяснил, Фрэнк в спешке не перепутал их, если кто-нибудь придет с проверкой. Том пожалел, что они не оставили паспорт Джонни в Бель-Омбр: Джонни уже наверняка приобрел себе новый взамен похищенного.
Они вышли из номера и направились было к лестнице, но Фрэнку захотелось лишний раз прокатиться в старинном лифте. На Курфюрстендамм Фрэнк разглядывал все подряд, глазея даже на вывешенное для проветривания постельное белье. Зашли в угловую пиццерию, взяли чипсы, пиво и с огромными кружками пристроились за столиком, где уже сидели две девушки, уплетая пиццу.
— Завтра двинем в Шарлоттенбург, — сказал Том. — Там много музеев и прекрасный парк. Потом — в Тиргартен.
Впереди у них был еще нынешний вечер и вся ночь, а ночью в Берлине было на что посмотреть. Том заметил, что Фрэнк не забыл замазать гримом родинку, и одобрил его старания.
Полночь застала их в диско-баре «Роми Хуго». После четырех выпитых кружек пива Фрэнк заметно опьянел. На входе в пивной зал они позабавились метанием колец, и у Тома в руках оказался выигрыш — маленький коричневый медвежонок, символ Берлина. Этот диско-бар Тому запомнился по предыдущему визиту, туристов здесь бывало немного, но совсем поздно ночью тут показывали шоу трансвеститов.
— Почему бы тебе не потанцевать? — предложил Том, показывая глазами на их соседок. В это время они оба стояли у бара. Перед девушками были бокалы с напитками, но взгляды их были устремлены на танцевальную площадку в центре зала, над которой медленно вращался серый шар, отбрасывая на стены светлые и темные блики. Этот крутящийся шар размером не больше волейбольного мяча и сам по себе довольно безобразный выглядел как реликвия догатлеровских тридцатых годов и странным образом притягивал взгляд.
Фрэнк смущенно потупился: ему явно не хватало смелости.
— Это не проститутки, — уверил его Том.
Фрэнк вышел в туалет, а когда появился снова, то мимо Тома прошел прямо к танцевальной площадке. На какое-то время Том потерял его из виду, а когда отыскал, то он уже танцевал с блондинкой под самым вращающимся шаром среди дюжины таких же пар и нескольких одиночек. Том улыбнулся. Фрэнк резвился и высоко подпрыгивал, ему явно было весело. Музыка играла без перерыва, но вскоре Фрэнк вернулся к нему с победным видом.
— Я подумал, что, если не приглашу девушку, вы подумаете, что я струсил.
— Как девушка? Милая?
— Очень! Только она зачем-то все время жевала жвачку. Я даже сказал ей Guten Abend и Ich hebe dich — это я знаю из песен. Она решила, что я пьяный, и очень смеялась.
Фрэнк действительно нетвердо стоял на ногах, и Тому пришлось придержать его за локоть, пока он садился на высокий табурет.
— Не пей больше, тебе хватит.
Барабанная дробь возвестила о начале ночного шоу. На эстраде появились трое крепышей в розовом, белом и желтом платьях до полу, с декольте, открывавшими пластиковые груди с красными сосками. Их приветствовали восторженными овациями. Они спели что-то из «Мадам Баттерфляй», после чего исполнили несколько куплетов, из которых Том не понял и половины, однако публика их явно одобрила.
— До чего смешные костюмы, — пытаясь перекричать шум, крикнул Фрэнк в самое ухо Тому.
Мускулистые «девицы» спели напоследок «Das ist die Berliner Luft» и исполнили подобие канкана, за что аудитория засыпала их букетами цветов.
— Браво! Браво! — выкрикнул Фрэнк. Он горячо зааплодировал и чуть не свалился со стула.
Они выбрались на улицу. Том взял парнишку под руку — главным образом для того, чтобы тот не шатался. Хотя была уже половина третьего, им попадалось довольно много прохожих.
— А это что еще такое? — спросил Фрэнк.
К ним приближалась странная пара: на мужчине был костюм арлекина с рейтузами в обтяжку и шляпа с загибающимися спереди и сзади полями; костюм женщины делал ее похожей на игральную карту, и когда они подошли ближе, то можно было различить, что это — туз пик.
— Наверное, идут с вечеринки, а может, еще только направляются туда.
Том еще раньше отметил для себя, что берлинцы любят вызывающе наряжаться и носить маски.
— Похоже, что они постоянно играют в игру «Угадайка». Весь город на этом помешан.
Том мог бы еще долго говорить на эту тему. По своему политическому статусу Берлин представлял собой нечто в высшей степени искусственное и вызывающее. Возможно, именно поэтому его обитатели были склонны к эпатажу — как в одежде, так и в поведении. Может быть, это было своего рода способом самоутверждения, средством доказать свое право на существование. Однако в данный момент у Тома не было никакого настроения философствовать, и он лишь сказал:
— Подумать только, Западный Берлин — в кольце этих унылых русских, которые начисто лишены чувства юмора!
— А мы не могли бы побывать в восточной части города, Том? Мне бы очень хотелось.
Прижимая к груди маленького мишку, Том силился представить, какие такие опасности могут их подстерегать за Стеной, но получалось, что там им ничто не грозит, и он сказал:
— Конечно, можем. Их интересуют лишь западногерманские марки, а не личности туристов. Ага вот и такси! Нам пора возвращаться.
10
В девять утра Том позвонил в номер Фрэнка, узнал, что тот чувствует себя нормально, и сообщил, что уже заказал завтрак на двоих.
— Приходи, только не забудь дверь запереть.
Сразу по возвращении Том убедился, что паспорта на месте: осторожность никогда не помешает...
За завтраком они обсудили планы на день. Том предложил посетить Шарлоттенбург, затем съездить в Восточный Берлин и, если у них останутся силы, заглянуть в знаменитый берлинский зоопарк.
Он вручил Фрэнку старую заметку Фрэнка Джилла из лондонской «Санди таймс». Он вырезал ее и сохранил, потому что в ней в сжатом виде содержались необходимые и полезные сведения о Берлине. Она называлась: «Неужели Берлин останется разделенным навсегда?»
Уплетая тосты с мармеладом, Фрэнк прочел заметку и с изумлением воскликнул:
— Надо же — он всего в пятидесяти милях от польской границы, а в двадцати милях от пригорода — советские войска! Девяносто три тысячи солдат — ничего себе! Почему всех так волнует этот Берлин? — с недоумением спросил он. — Еще и стену возвели!
Том смаковал кофе и отнюдь не был настроен на долгие объяснения. Он надеялся, что после намеченного на сегодня визита в Восточный сектор Фрэнк кое-что поймет и сам.
— Стена ведь не только вокруг Берлина, — заметил он, — она тянется по всему периметру Германии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92